Продолжение, начало здесь: часть 1-8
части 9-14


У МЕНЯ ЕСТЬ ТЫ - 15

Всюду, куда ни глянь, - непроницаемая тьма. Но где-то в отдалении я слышу слабый, едва различимый голос. Всеми силами стараясь не оступиться, я шарю в черноте пространства руками, ничего не ощущая вокруг. Ни движения воздуха, ни запахов, ниодного хоть сколько-то различимого предмета. Почти ползком я медленно передвигаюсь в неизвестном направлении и пытаюсь уловить, откуда исходить этот звук. Наконец, моя рука нащупала что-то твердое впереди. Дверь. Где же ручка?.. Я ощупываю шершавый, местами осыпавшийся дермантин и нахожу металлическую щеколду. Голос усилился, но я все еще не могу различить слов, будто он поет песню или, скорее, просто мелодию. Какое-то время я пытаюсь открыть замок, но он поддается несразу. И вот дверь открыта. Тусклый серо-голубой свет. Кругом какое-то бледное марево, похожее на пар или туман. Воздух стал сырым и тяжелым, но в нем я уже отчетливо слышу - эти звуки издает ребенок, и он плачет. Сердце мое сжимается, я бросаюсь скорее искать малыша, но не вижу его.

- Эй! Эй, ты где? - зову я в пустоту, - Ау! Малыш, ты меня слышишь? Отзовись!

И вдруг в какой-то момент среди плотной влажной мути я отчетливо увидела скомканный на полу силуэт. Уткнувшись в крохотные коленки в розовых колготках и закрыв от страха глаза, маленький человек беспомощно рыдал и лишь сильнее прижимал к голове маленькие ладошки. Я подошла ближе и откликнулась его.

- Эй... Привет...

Это девочка. Большие серо-зеленые глаза, испуганные и заплаканные с мокрыми слипшимися ресничками, светлые коротко стриженные редкие волосики. На ней темно-синяя ветровка, почти такая же, как та, что бы у меня в детстве, и красный комбинезон. Очень похожий когда-то купила мне мама, польский, дефицитный. Девочка недоверчиво смотрела на меня, все еще не решаясь ответить. Я пододвинулась поближе и протянула руку.

- Ты потерялась? Как тебя зовут?

- Юля, - раздался тихий голосок.

- Ты как тут оказалась? Где твои родители?

Она вдруг вскочила на ноги и побежала куда-то в туман.

- Постой! - выкрикнула я и бросилась следом, - Юля, стой!

Я все бежала, не разбирая дороги, но никак не могла ее нагнать. Снова вокруг стала сгущаться тьма. Я задыхалась от собственного сбившегося дыхания, но не останавливалась на секунду. Мне показалось, что еще немного, и я достигну цели, но в последний момент споткнулась и полетела носом вниз. Каким-то чудом я приземлилась на локти, однако совсем не чувствовала боли. Немного придя в себя, я открыла глаза и в ужасе отскочила в сторону: подо мной был прозрачный, будто бы стеклянный пол, а за ним я различила лежащее женское тело. Оно неподвижно застыло в одной позе со скрещенными на животе руками. Я видела белые идеально уложенные волосы, открытые и абсолютно мертвые глаза смотрели на меня сквозь стекло. Меня затрясло. Я скребла ногтями пол, чувствуя, как немеют пальцы и сводит от боли суставы. Я не могла оставить ее тут одну. Может быть, она еще жива. Может, еще не поздно. Мои кулаки беспомощно колотили твердую поверхность, но она оставалась неприступна. Я решилась на последний отчаянный шаг. Выпрямилась и из последних сил стала прыгать с максимальной амплитудой, чтобы собственным весом продавить пол. И на втором прыжке мои ноги вдруг провалились в неизвестность. Я тонула, и вокруг меня захлестывала вода, заливая уши, нос, глаза. Страх сковал все мысли. В истерике я пыталась закричать, но скопившаяся жидкость душила меня. Еще буквально мгновение, я из последних сил напрягла горло, закричала и проснулась.

В ту же секунду проснулась Юля, она, ничего толком не понимая, озиралась по сторонам и щупала мокрую кровать.

- Что?.. Что случилось!? - стонала она.

- Соломон перевернул твою вазу с цветами, - наконец, отыскав в темноте разбросанные по одеялу ветки, ответила я, - Говорила же, что лучше оставить их на кухне.

Юля зажгла свет и осмотрела комнату. Так и есть: рыжий забияка, до смерти перепугавшись, забился в угол и ошарашенно оглядывал нас из-под шторы. Ваза упала на бок, но не разбилась, а вся предназначенная для купленных вчера около метро хризантем вода вылилась мне аккурат на лицо.

- А ну или сюда! - прикрикнула я на Соломона, хотя в душе была благодарна ему за то, что вытянул меня из этого кошмара, - Я тебе сейчас хвост оторву!

Мой пушистый зверь даже не собирался слушаться и тихо-тихо по-пластунски улизнул в коридор. Юля протянула мне полотенце.

- Не кричи на него, - попыталась она меня успокоить, - Он ведь не специально.

Я посмотрела нее и улыбнулась:

- Ты сама небось испугалась.

- Да... - опустила глаза Юля, послышался тихий вздох, - Но не за себя...

- А за кого?

- Ты... - снова вздохнув, она перевела взгляд в окно, - Ты плохо спишь. Постоянно будишь меня, дергаешься. Мне кажется... Что это из-за меня.

В горле мгновенно пересохло, я в недоумении смотрела на тонкий сгорбившийся силуэт, сидящий рядом, и боялась неосторожно пошевелиться.

- П..почему из-за тебя?

- Не знаю, - тихо всхлипнула Юля, она очень старалась не заплакать, но слезы сами сползали на ресницы, - Мне кажется, что я мешаю тебе, а ты просто боишься мне об этом сказать...

- Господи, Юль, все вообще не так! - я откинула одеяло и подползла к ней, - Я напротив очень, очень рада тому, что мы живем вместе!

- Правда?.. - на побледневшем заплаканном личике едва заметно заиграла улыбка, - И я. Я тоже очень рада. Мне так с тобой хорошо... - Она вдруг засмеялась, утирая ладонью слезы, - Знаешь, мне ни с кем и никогда не было так хорошо... Мне кажется, я могла бы прожить с тобою всю жизнь...

Замерев от неожиданности, я внимательно всматривалась в эти темные, почти непроницаемые глаза, и что-то вроде зыбкой надеждой пульсировало внутри слабеньким огоньком. Юля развернулась ко мне, некоторое время молча разглядывала меня и вдруг притянула к себе и что было силы сдавила в объятиях.

- Я так тебя люблю... - прошептала она, я поднесла трясущиеся руки к ее спине и медленно обняла, не в силах произнести ни слова, и в ответ она еще сильнее сжала меня, будто бы желая задушить, - Сашка... Как жаль, что ты не мужик...

Руки мои тут же сами сползли и повисли безвольными тряпками. Я сделала глоток воздуха и осторожно отстранилась.

- Давай спать, - выдавила я некое подобие непринужденной улыбки, - Погаси свет, - я тут же юркнула обратно под одеяло и накрылась с головой.

***
Когда мне было лет пятнадцать, я услышала историю об одном парне. Он был весельчаком и задирой, кутил, гулял, развлекался с девчонками. В общем, такой свойский пацан, душа компании и вечный разгильдяй. Но однажды он отправился в поход с друзьями. Естественно, все крепко напились и уснули без разбору, кто где. А на утро его не смогли найти. Искали, искали. Неделю целую искали и не нашли. А еще через неделю он сам явился. Конечно, его стали все расспрашивать, где же он был да что делал, как так вообще получилось, что он отстал от коллектива. Но он уклонялся от ответов, замкнулся в себе. Лишь повторял, что теперь все переосмыслил и понял, что жил неправильно и остаток жизни хочет провести так, чтобы не было стыдно. Спустя некоторое время он вовсе ушел в монастырь, но так никто и не узнал, что же случилось там, в лесу.

Эта история поразила меня до глубины души. Признаться честно, я никогда не понимала тех, кто в расцвете лет оставляет мирскую жизнь и отдается служению богу. В таком огромном мире с неисчерпаемыми возможностями можно стать, кем угодно, и монашество на фоне этого многообразия выглядит несколько нелепо и бессмысленно. Но сейчас, когда моя относительно спокойная жизнь превратилась в бесконечный калейдоскоп непредсказуемых и почти неконтролируемых событий, я вдруг вспомнила о том парне и даже немного позавидовала его решительности. Да, именно решительности, хотя раньше бы я назвала это слабостью. Меня все чаще стали посещать мысли об уединении. Просто ненадолго побыть в мире самой себя и привести в порядок расшатавшуюся психику. Но заданный ритм беспощадно кружил меня, завлекая в новый поворот.

И вот я уже стояла у метро, ожидая встречи с Настенькой, которая по традиции задерживалась на положенные ей пятнадцать минут. Наконец, среди спешащей по своим делам толпы я разглядела знакомую лучезарную улыбку. Слегка пританцовывая в простеньких черных балетках, в сером облегающем платьице, закутанная в цветастый Павловский платок она шла мне навстречу, и только эти невероятные синие глаза бесстыдно выдавали всю бешеную страсть, томившуюся за образом тихой скромницы. Ася нежно чмокнула меня в щеку.

- Привет. Давно ждешь? - она виновато опустила ресницы.

- Всю жизнь! - засмеялась я, - Пойдем.

- А куда мы идем? - Настя будто совсем невинно взяла меня за руку.

- Скоро увидишь.

- Ну, скажи, скажи! - она требовательно дернула меня за рукав.

- Увидишь, говорю. У тебя, кстати, аллергии ни на что нет?

Настя растерянно похлопала глазами, соображая, что же я такое задумала.

- Вроде бы нет...

- Ну, вот и отлично.

Мы прошли несколько переулков и свернули в нужный нам. Среди старых построек центра города полно самых неожиданных заведений. Если очень постараться, то можно на несколько недель устроить себе ежедневный марш-бросок по совершенно не похожим друг на друга местам. Я не так часто куда-то выбираюсь, но и у меня на карте изредка появляются новые интересные точки, куда хочется возвращаться снова и снова.

Через двор одного жилого дома мы зашли с торца, обогнув не пойми зачем установленный шлагбаум, и вошли в неприметную дверь, ведущую в полуподвальное помещение, спустились на один этаж вниз и очутились перед входом, обитым полосатой плюшевой тканью, напоминающей рисунок на спине зебры. Нас встретила Света - местный администратор, я уже несколько раз встречала ее и даже научилась звать по имени.

- Добрый день! - заулыбалась нам девушка, - Котокафе "Мягкие лапки" приветствует вас! Вы уже бывали у нас? - она прищурилась и облегченно вздохнула, - А я вас помню, проходите, пожалуйста.

- Что это? - смешно вытянув пухлые щечки, прошептала Настя.

- Ты котиков любишь?

- Котиков?.. В смысле живых?

- Ну, врядли б я спросила про мертвых! - я аккуратно взяла ее под локоть, - Нам надо разуться и одеть тапочки.

Загадочно улыбаясь и все еще обескураженно глядя по сторонам, Настя послушно переобулась, и мы вошли в основное помещение. Здесь, среди плюшевых домиков, картонных коробок и огромных когтеточек до самого потолка преспокойно гуляли десять разномастных и очень приветливых домашних кошек. Зоны для сидения людей располагались тут же и были гармонично запрятаны в этом хвостатом царстве в виде небольших диванчиков и кресел-мешков. Я плюхнулась на одно из них, и на меня тут же запрыгнул большой черный кот с белыми носочками. Он стал требовательно тереться о мою рубашку, намекая, что пришло время его приласкать.

- Я понятия не имела об этом месте, - плеснула руками моя спутница и опустилась на колени, недоверчиво протягивая свою пухлую ладошку к усатой морде, - Его же можно гладить?

- Его нужно гладить, - успокоила я ее, - Не бойся, они совсем ручные. Это Тимоша, у него не видит один глазик, видишь бельмо? Здесь много кошек-инвалидов.

- И они просто тут живут? - удивилась Настя, - Без хозяев?

- Здесь круглосуточно дежурит кто-нибудь из администраторов, за ними ухаживают, оказывают медицинскую помощь. Что-то вроде приюта, но так же тут можно просто выпить чай или кофе и спокойно поговорить.

- Тимоша... - ласково разглаживая плотную шерстку, Ася зачарованно разглядывала мурлычущего котика, - Я очень люблю животных, но мне никогда не разрешили завести своего. Такой он хороший... А ты как узнала про это место?

- Знакомая одна показала. Тут я нашла своего кота Соломона, договорилась с администрацией, забрала к себе. Абсолютно бесплатно.

- Ого... Здорово. А я вот думала, мы куда-нибудь... В более уединенное место пойдем... - тихо произнесла она и тут же покраснела.

- Пойдем, - засмеялась я, - обязательно пойдем. Просто не сегодня. Сегодня просто поболтаем, я хочу узнать тебя получше.

Тимоша, насладившись положенной ему порцией ласки, преспокойно спрыгнул с моих колен и убежал по своим великим кошачьим делам. Я придвинула поближе еще одно кресло и предложила Асе расположиться на нем. В ответ она лишь как-то расстроено вздохнула, но на кресло перебралась.

- Ты тут часто бываешь?

- Неособо, обычно я бываю тут одна, изредка прихожу подумать, чтобы никто не беспокоил, но в последний месяц времени совершенно нет на такие вот отвлечения, и я подумала, что будет хорошей идеей прийти вместе. Будешь чай? - она кивнула, и я ушла к маленькому бару наливать в фаянсовый заварник зеленый жасминовый чай.

Когда я вернулась, Ася уже нашла новую жертву и, методично расчесывая пальчиками шикарный кремовый воротник, что-то тихонько мурлыкала маленькой голубоглазой кошечке, прилегшей у ног.

- А правда, что кошки лечат?

- Хм... В каком-то смысле. Люди тоже могут лечить, - я разложила на крохотном столике, больше похожем на табуретку, принесенные чайные принадлежности.

- Это как? - удивилась Настя, - Типа как экстрасенсы?

- Да нет, - улыбнулась я это невероятной простоте, - Я не особенно верю во всяких экстрасенсов и колдунов. Но если люди любят друг друга, доверяют, они могут настолько благотворно воздействовать на своего партнера, что это помогает излечить душевные и даже физические раны.

- А у тебя есть такой человек? - поинтересовалась она как бы невзначай и тут же отвернула глаза.

- Был.

- А... А куда он делся? Прости, ты, наверное, не хотела бы об этом говорить...

Я помолчала немного. Разлила в кружки чай, одну из них протянула Насте и некоторое время наблюдала, как она, боязливо пряча глаза, дует тонкой струей воздуха изо рта на горячую поверхность.

- Это было еще в Минске. Давно. Мы встречались около года. Потом я уехала в Москву учиться, она должна была приехать за мной следом поступать в ВУЗ через год, потому как она немного младше. Но пока меня не было, у нее закрутился новый роман, и она осталась в Белоруссии.

- И... И чем закончился... Это... Роман?..

- Она залетела, вышла замуж, родила, развелась. Больше я ничего не знаю, да и знать не хочу.

Настя оставила свою кружку в сторону и наклонилась, чтобы обнять меня. Я чувствовала, как от нее пахнет теми самыми духами, что мы вместе купили в воскресенье, и запах этот удивительно шел ей. Что-то теплое, тягучее, похожее топленый шоколад в чашечке фондю таилось за ним, и мне хотелось немедленно исследовать ореал его распространения, но все же я сдерживала свои порывы, понимая, что сейчас не время и не место для подобных экспериментов.

- Саш.. - тихо позвала она, выдыхая каждое слово в пространство за воротником моей рубашки, - Я тебя никогда не предам, я всегда буду с тобой...

Я ничего не ответила. Мне не хотелось слов. Я аккуратно поцеловала ее в висок рядом с маленьким резным ушком.

- Давай пить чай, - предложила я, - остынет же.
Майя Миронова

У МЕНЯ ЕСТЬ ТЫ - 16

Задумывались ли вы когда-нибудь о том, что такое счастье? В одном советском фильме была высказана мысль, что "счастье это когда тебя понимают". А я бы ответила так: счастье это когда ты в своей тарелке. Я даже согласна, чтобы меня не понимали, но хотя бы просто не мешали жить так, как удобно мне. И нет для человека счастья больше и глубже, чем счастье быть собой. Заниматься любимым делом, общаться с интересными именно ему людьми, в конце концов, одевать такую одежду, в которой по-настоящему комфортно, а не модную, дорогую, подобающую случаю или ту, что нравится подруге.

Лично я с детства ненавижу юбки и платья, это насколько противоестественный для меня наряд, что я ощущаю себя каким-то престарелым трансвеститом в балетной пачке. И даже не смотря на то, что мама отчаянно пыталась завязать безумные банты к моим жиденьким волосикам и напялить отвратительную юбку-плесе, при любой удобной возможности я благополучно закапывала это все подальше и с радостью облачалась в любимые растянутые треники. Повзрослев и научившись отстаивать собственную точку зрения, я прекратила бесплодные попытки отрастить косу до пояса, которая не светила мне при любом раскладе, и практически полностью вывела из своего гардероба платьишки и кофточки с рюшами. И только в редких, исключительных случаях я все же заставляла себя снизойти до нелюбимых нарядов.

Вот уже пятнадцать минут я рассматривала себя в зеркало, борясь с чувством глубочайшего отвращения и брезгливости. "Это всего на один вечер," - успокаивала я свое бунтовавшее естество, бесконечно одергивая и поправляя казавшееся таким нелепым простое облегающее платье-футляр спокойного кремового цвета. Меня раздражали эти кривые бледные ноги, эти широкие плечи, напоминавшие о прошлом профессионального пловца, уродливая полоска шрама на левой руке и чересчур узкие бедра.

- Боже, - послышался голос за спиной, - Саша, ты такая красивая!

Я усмехнулась собственному отражению.

- Да уж... Красота неописуемая.

- Почему ты никогда раньше так не одевалась? - Юля подошла сзади и нежно провела рукой вдоль моего позвоночника, заставим тем самым невольно вздрогнуть, - Потрясающе на тебе сидит. А теперь тебя надо накрасить! Хочешь, я это сделаю?

Я поймала в зеркале ее восторженный взгляд, и хотя мало кому позволяю производить над собой какие-либо манипуляции и даже парикмахеров тихонько недолюбливаю и всегда с опаской сажусь в кресло к неизвестному мне мастеру, но мне вдруг самой захотелось, чтобы Юля сделала для меня макияж. Мы разместились на кухне, пока в духовке томилась говяжья вырезка в ароматных специях. Юля притащила целый арсенал всевозможной косметики и стала аккуратными неторопливыми движениями накладывать на мое лицо тональный крем.

- А это обязательно? - поинтересовалась я, начиная нервничать от совершенно новых ощущений.

- Конечно, - со знанием дела ответила моя новоиспеченная мейкапер, - Ровный тон - основа для любого макияжа.

- Я думала, им пользуются только прыщавые тетки...

- Ничего подобного. Я регулярно использую тоналку, те же синяки под глазами, которые у тебя, кстати, не такие уж незаметные, обязательно надо замазывать. А еще у тебя ассиметрия верхней губы, один уголок чуть выше, другой чуть ниже. Это ничего страшного, я подрисую с помощью контура. Да, и, конечно, тебе стоило сделать коррекцию бровей.

- Чего мне там корректировать? У меня и бровей-то особо нет.

- Ну, как так нет? - засмеялась Юля и ласково погладила вдоль моих серых еле заметных ниточек над глазами, - Все у тебя есть. Как раз столько, сколько нужно. Это я со своими кустами управиться никак не могу: не успеешь выщипать - они уже опять наросли, а у тебя такое тонкое аккуратное славянское лицо. Ты слишком к себе критична, - она осторожно убрала челку с моего лба и нежно пригладила, - Мне нравятся твои волосы. Они мягкие, как пушок у маленьких утят, очень приятно касаться...

Медленно проводя своими тоненькими пальчиками вдоль головы, Юля будто бы расчесывала меня, слегка надавливая подушечками на чувствительную кожу и бережно массируя каждый миллиметр. Я закрыла глаза, чувствуя, как с макушки до пяток покрываюсь мурашками, испытывая нечто среднее между страхом, смущением и удовольствием. Все мысли внутри черепной коробки рассыпались в пыль, и их унесло далеко-далеко от земли, я плавилась подобно кусочку сливочного блина, растекаясь по раскаленной поверхности собственных желаний, и с каждым юлиным движением я погружалась в это сладостное состояние все глубже и глубже. Боже, пусть это длится вечно...

- Ты какие тени предпочитаешь? - вдруг выхватил меня из мечтательного гипноза юлин голос, - Зеленые в тон глазам? Или что-то контрастное?

- Эм... Честно говоря, не знаю... - я открыла глаза, Юля пристально изучала меня, напряженно размышляя над следующим шагом.

- Наверное, надо что-то нейтральное. В стиле нюд-фэйс... - рассудила она, - Все-таки планируется не клубная вечеринка, а посиделки в семейном кругу.

Она достала коричневый карандаш и стала подводить по контуры веки, а я вновь занервничала, понимая, что врядли этот вечер будет легким и непринужденным. Кроме того, Марк вчера весь день не подходил к трубке и удосужился только сегодня утром отписаться, что, видите ли, очень устал и уснул, а сегодня ждите его к шести. Так бы и стукнула этого безответственного идиота.

Покончив с макияжем глаз, Юля откопала в косметичке алую губную помаду и хотела было приступить к завершающей стадии своей работы, но меня резко засмущал ее выбор.

- Ты уверена, что стоит использовать такой цвет? - отшатнулась я.

- Да, вот увидишь, это будет очень уместный яркий акцент, - она снова приблизилась с помадой в руках к моему лицу.

- Погоди, погоди... - сопротивлялась я, - Мне кажется, я буду похожа на бл..ть с красными губищами.

- Так, - угрожающе выпрямилась Юля, - Во-первых, мне со стороны виднее, а во-вторых, немного бл..дства должно быть в каждой женщине! Так она становится более привлекательна для своего мужчины.

- Мы не виделись с мужем почти полгода, - засмеялась я, - Поверь, я ему любая сгожусь.

Юля покачала головой.

- Он же не на подводной лодке все эти полгода странствовал, он живет в реальном мире среди живых женщин, которые только и мечтают, что отхватить молодого симпатичного парня. Однако, - отвлекая меня разговором, она все-таки ухитрилась приступить к покрытия моих губ в адское красное месиво, - я уверена, что он тебе верен и с нетерпением ждет встречи.

- С чего такая уверенность? - усмехнулась я, смиряясь с ее решением.

- Потому что ты самая лучшая, - спокойно улыбнулась мне в ответ Юля, - Я бы ни за что тебя не отпустила, будь ты моей.

Я ничего не успела сказать, в этот момент наш разговор был прерван звонком в дверь. Я быстро глянула на часы - еще как минимум полчаса я никого не ждала. Подойдя к двери, я уставилась в глазок: на лестничной площадке, переминаясь от нетерпения стояли Софья Львовна и Герман Владимирович. Я расчитывала, что к их приходу Юля уже уйдет, а Марк наоборот появится первым и я смогу лично с ним обсудить сценарий наших совместных действий.

- Сашенька, здравствуй! - прямо с порога заохала моя свекровь, - Ох, какая ты красавица! - она немедленно полезла меня расцеловывать, приподнимаясь всем своим грузным телом на мысочках и бесцеремонно ощупывая мой наряд, - Ты снова похудела? Расскажи мне свою диету!

- Соня, не смущай нашу девочку, - крякнул в густую седую бороду Герман Владимироч, - Саша просто так сильно переживает за Марчика, что и кусок в горло не лезет. Да ведь, Сашенька? - он как-то неловко ухватил меня за талию, но очевидно промахнулся, и его ладонь оказалась сантиметров на десять ниже положенного места.

- Да-да, - пытаясь не выдать раздражения, быстро отстранилась я, - Проходите, пожалуйста. У меня тут в гостях подружка...

- Ааа! - радостно отозвалась Софья Львовна, - Ну, теперь все понятно! Гера, вот зачем Марчик тащит своего друга!

- Друга? - не поняла я, предчувствуя нечто нехорошее.

- Да, вы же договорились с ним, наверное? Чтобы познакомить твою подружку с его приятелем.

В этот момент подошла Юля, она с удивлением слушала наш разговор.

- Здравствуйте, - тихо начала она, - Я, вообще, как раз собиралась...

- Проверить мясо! - встряла я и незаметно толкнула ее локтем, - Юля готовит потрясающую запеченую говядину!

- Ммм... Говядина... - мечтательно пропел свекр, - Хотя я больше люблю стейки.

- Гера, ты, как всегда, бестактен, - фыркнула его жена, - Девушка хочет удивить не тебя, а потенциального жениха. Как тебя зовут, деточка?

- Юля... - растеряно мечась глазами с меня на моих родственников и обратно, ответила она, - Саш, а...

- Да-да, я тебе сейчас помогу подать салат. Мы просто еще ничего не выставляли на стол, потому как ждали вас немного попозже, - оправдалась я, - Вы пока идите в комнату, а мы с Юлей похлопочем на кухне.

- Вот я же говорила тебе, что надо через полчаса выходить, а ты все "не успеем, не успеем, еще в аптеку надо забежать"... - ворчала Софья Львовна на супруга, исчезая в комнате.

- А чего случилось? - прошептала Юля, когда межкомнатная дверь, наконец, закрылась.

- Я совсем забыла тебе сказать, что Марк хочет познакомить тебя со своим другом, и сегодня они придут вместе.

- Но я вообще собиралась пройтись по магазинам...

- Мы с тобой завтра вместе пройдемся.

- Я думала, ты завтра весь день с мужем будешь...

- Эээ... Да, но не весь день... Часть дня. Ну, или не завтра, потом как-нибудь. Ну, ты представь, человек тащился через полмира, чтобы познакомиться с тобой! - уговаривала я ее, понимая, что, похоже, Марк явно не просто так берет с собой своего хахаля.

- Ладно, - пожала плечами Юля, - Мне не помешает лишнее знакомство...

- Вот и славненько, пойдем салаты принесем.

Пока мы ковырялись на кухне, сервируя салат Цезарь с обязательной кошерной заправкой, мои родственники занялись своим любимым занятием, к которому они приступали каждый раз, оказавшись в моем доме, - просмотр моего детского альбома с фотографиями. Даже не знаю, зачем однажды показала его, но теперь это стало неким ритуалом наших нечастых встреч. Они уже знали, в каком шкафу я храню альбом, и именно с ним в руках мы их и застали спустя пару минут.

- Ох, какой шикарный бант! - причитала Софья Львовна, - всегда мечтала иметь дочку. А теперь, боюсь, уже и внучку не дождусь...

- Почему это не дождетесь? - тут же подхватила Юля, - Вот Марк доучится и они с Сашей сразу заведут малыша, правда ведь?

Я нервно сглотнула, расставляя по столу принесенные блюда.

- Мы обязательно об этом подумаем. Это ответственное решение, к нему надо подходить со всей серьезностью...

- Ой, я-таки тебя умоляю! - плеснул руками Герман Владимирович, - Что там решать? Вон хоть сейчас, мы вас на кухоньке одних оставим...

- Гера! - пихнула его в бок Софья Львовна, - Старый ты пошляк!

- Ты что думаешь, я тут шучу!? - загоготал во весь голос он в ответ, - Я же серьезный план предлагаю! Для удовольствия - это другой разговор. А для дела - можно и побыстрому.

- Никакой в тебе романтики... - покачала головой в мелких химических кудряшках жена, - Дети сами решат. Но вы, Саша, и правда что-то затянули. Ты случайно не бесплодна?

Я залилась краской, сравнивая цвет кожей с моей губной помадой, и лишь идиотски хлопала глазами, не зная что ответить.

- Соня, да ты сама вон нашла, чего спросить! Если бы Сашенька была бесплодна, Марк бы нам об этом обязательно сказал. У него нет секретов от мамы и папы.

- А то ты много знаешь! Еще скажи у тебя нет секретов от жены! Саша вон какая худющая, как колесо велосипедное, сразу видно, у нее с гормонами что-то. Или не ест ничего, знаешь, как это отражается на материнстве?..

Не знаю, чем бы закончился этот разговор, но его оборвал новый звонок в дверь. Я пошла открывать и уже не удивилась, когда увидела своего благоверного в сопровождении Саши из Саратова. Он был несколько полноват, довольно высокого одного с Марком роста, с заметными залысинами в светло-рыжих волосах. Он стоял в ярко-голубой рубашке с цветочным узором и довольно откровенно терся своей круглой румяной щекой о плечо моего мужа. Я только и успела быстро шепнуть:"Марк, только ни слова лишнего!..", как в прихожую высыпали родители и Юля.

У МЕНЯ ЕСТЬ ТЫ - 17

- Марчик! - истерично размахивая пухлыми ручками в крупных золотых перстнях, завизжала Софья Львовна и бросилась на шею сыну.

- Мама, мама, аккуратнее, - застонал Марк, закатив свои огромные глазищи в невероятных пушистых ресницах, - Ты мне всю рубашку изомнешь.

Утирая слезы счастья, старушка-таки отлепилась от чада, и я тут же воспользовалась моментом и, изображая неистовую радость, тут же повисла на своем еврейском красавце.

- Любимый! Я так соскучилась! - я приблизилась к его уху и в полголоса добавила, - Я тебя убью, если что-то пойдет не так, - я обхватила его голову руками и, не давая произнести ни слова, немедленно стала целовать.

По левую руку от меня, кипя от ярости, стоял Алекс, бессильно таращась на на всю эту мерзкую картинку. Он только беззвучно шевелил онемевшими губами, пока я случайно приземлилась ему пяткой на ногу.

- Ой, прости! - скорчила я самую дружелюбную гримасу, - А это Юля. Наконец-то вы встретились!

Я подтолкнула растерявшуюся Юлю к нему поближе и немедленно потащила Марка в комнату. Усадив его на диван, я приземлилась рядом, томно прилипла к его груди и начала игриво ковырять пальчиком в вороте, как всегда, идеально отглаженной черной рубашки, сидевшей на этом совершенном теле лучше, чем в магазине на манекенах. Сказать по правде, если бы меня интересовали мужчины, Марк стоял бы первым в списке потенциальных предметов обожания. И хотя я не являюсь ценителем мужской красоты, даже я восхищалась его точеными, почти греческими чертами лица, крупным волевым подбородком и носом с небольшой горбинкой. С первого взгляда он производил впечатление непреклонно сильного, ответственного и надежного человека, хотя на самом деле характер у Марка мягкий, податливый, ведомый. И это очень сказалось на его взаимоотношениях с партнером: наглая саратовская морда научилась вить из моего псевдо-мужа веревки и понукать его решениями.

- Мой родной котик, я так тебя люблю! - нежно потирая головой о напрягшееся плечо, напевала я, пока гости занимали свои стратегические позиции за столом.

- Что ты делаешь? - процедил сквозь зубы Марк.

- То, что должна делать настоящая жена, - тихо отозвалась я и ласково коснулась подушечкой пальца его носа, - Мой самый лучший в мире муж!

- Мы же договорились... - шепнул он в ответ и поежился, когда моя рука стала настойчиво передвигаться к промежности.

- Либо ты играешь по моим правилам, либо я подам на тебя в суд, и правда будет на моей стороне, ты понял? - я широко улыбнулась и вновь поцеловала его.

- Ой, ну, хватит уже лизаться! - проворчал Герман Владимирович, - Мы есть уже будем когда-нибудь?

- Гера, ты можешь помолчать? - тут же осекла его жена, - Ты смотри какие у нас красивые голубки, - она умиленно сложила ладоши и уставилась на нас, - Марчик, давай же расскажи нам поскорее, что у тебя там за новости!

- Да особых новостей-то и нет...

- Ну, почему же? - подключился доселе молчавший Алекс, - мы как раз хотели рассказать о наших отношениях...

- А вы тоже врач? - вовремя встряла Юля.

- Нет... - замялся он, - Я модель... - завидев наш недоумевающий вгляд, он пояснил, - Начинающая... Знаете, есть модели "размер плюс"?

- Я думала, это только у девушек есть такая категория, - решила уточнить Юля.

- А че это только девушки жирными бывают? - захохотал Герман Владимирович, совершенно не обращая внимания на брошенный в его сторону сердитый взгляд, - Ну, чтоб сохранить фигуру, давайте уже есть!

- Ой, я же вина не принесла! - опомнилась девушка, - Александр, вы мне ее поможете открыть бутылку?

Он огляделся кругом, почти не скрывая раздражения, вышел из-за стола и удалился в кухню вместе с Юлей.

- Ну, раз ты пока стесняешься рассказывать, - загадочно улыбаясь, начала Софья Львовна, - Тогда мы с папой кое-что вам скажем, - она заискивающе покосилась на супруга, - Мы решили сделать вам подарок на юбилей свадьбы и купить квартиру.

Марк тут же подавился брошенным только что в рот листочком салата. Он закашлялся, а я стала колотить его по спине.

- Это так кстати, - улыбнулась я, пока мой благоверный приходил в себя, - Съемное жилье нынче очень дорого обходится!

- Да-да, - кивнула моя свекровь, - Мы тоже подумали, что Марк как раз окончит учебу весной, вашей семье исполнится три года и, может, в новом семейном гнездышке вы подумаете о потомстве...

- Но, мама, - наконец, отозвался Марк, - Я хочу жить в Германии...

- Мы сдадим квартиру, любимый! - дернула я его за рукав и незаметно ущипнула за бок, - А когда документы на квартиру будут готовы?

- А вот весной и будут, - удовлетворенно чавкая салатом, сообщил Герман Владимирович, - Ключи выдадут в апреле. Вы еще успеете размножиться! - весело подмигнул он.

- Гера!..

Пока родители отвлекались на новую перепалку из-за очередной неуместной шуточки, я как можно ближе притянула к себе Марка.

- Дотерпишь до весны, я не буду претендовать на квартиру - тихо шепнула я.

- Алекс меня сожрет!

- Не будь кретином...

В этот момент вернулась отправленная за вином делегация.

- Мы вам и с ремонтом поможем, - переключилась снова на нашу пару Софья Львовна, - Квартира хорошая, двушечка, не центр, конечно...

- Квартира?.. - неожиданно оживился Алекс.

- Мама и папа делают нам подарок, - гордо пояснила я, - Весной мы станем обладателями собственного жилья в Москве.

Он пододвинул стул и сел, удивленно таращась на Марка. Тот лишь едва заметно пожал плечами и вдруг схватился за бутылку вина.

- А давайте уже скорее произнесем тост! - кажется, бог услышал мои молитвы, и снова передо мной был хорошо знакомый идеальный муж, лучезарно улыбающийся крупными ровными белыми зубами, - Хочу сказать, что бесконечно счастлив находиться в кругу моей любимой семьи и не прекращаю благодарить судьбу за то, что свела меня с таким прекрасным человеком, - он нежно глянул в мою сторону, - Сашенька... Мой самый родной человек...

- Горько! - радостно выпалила Юля, хватаясь за бокал.

- Горько! Горько! - подхватили мама и папа.

И только почерневший от злости Алекс угрюмо молчал, уставившись в тарелку, пока я и Марк, страстно душа друг друга в объятиях, слились в поцелуе.

- Александр, а почему вы ничего не едите? - тихо поинтересовалась Юля, - Я уже хотела подавать мясо. Вы любите говядину?

- Я после шести не ем, - буркнул он.

- Ну, что вы, - аккуратно касаясь его плечом, успокоительно пропела Юлечка, - Вы зря боитесь располнеть, по мне вы в замечательной форме...

- Я знаю... - брезгливо поморщился Алекс, но все-таки взял в руки вилку.

- Вы что-то начинали говорить про ваши хорошие отношения с Марком, очень интересно, как вы познакомились?

- В клубе...

- В медицинском клубе! - перебил его Марк, - Это такое место, где собираются люди по интересам!

- То есть вы все-таки увлекаетесь медициной? - не унималась Юля.

- Увлекается!

- Да что ты человеку не дашь рассказать? - заступилась Софья Львовна, - Пусть твой друг сам все расскажет.

- Ну, это несовсем медицинский клуб... - начал было вещать Алекс.

- А какой? Гомосячий что ли? - весело ввернул Герман Владимирович.

- Гера, что ты несешь!?

- А что? - вылупил он глаза, - Я что телевизор не смотрю? Там в Европе же сплошная гомосятина! Они там все голубые и розовые.

- Это неправда, - снова встрял Марк, - просто в Европе люди проще относятся к сексуальным меньшинствам и не отрицают их существования, как в нашей стране.

- Потому что в Европе живут нормальные люди, - попытался высказаться Алекс, но тут его вновь перебил наш веселый старикан.

- Вот я и говорю, они там все гомосеки!

- Гера, успокойся ты со своими гомосеками, что ты заладил? - успокаивала его жена, - Может ты это, сам того?.. - решила она пошутить.

- Да поживешь с тобой тридцать лет, не только гомосеком станешь!

- Вот сейчас как тресну тебе!..

- Честно говоря, - вдруг подключилась Юля, - Я тоже слышала, что в Германии это ужасное явление очень распространено, прям эпидемия какая-то...

- Неужели? - поднял брови Алекс и тут же забыл про салат, - Вы что же, не солидарны с геями?

- В каком смысле?..

- Он имеет ввиду, - быстро сообразила я, - что, как правило, девушки более терпимы к различным проявлениям нетрадиционных отношений.


- Да ты достал меня уже за сегодня! - не выдержала Софья Львовна, - Что у тебя за темы такие? То гомосеки, то еще не пойми кто! Я выброшу твой телевизор!

- А где сама будешь свои мыльные оперы смотреть, а? - хитро блестя карими глазами, он наслаждался видом кипящей супруги, - А вот то-то!

- А что у нас там с мясом?.. - решил сменить тему Марк, понимая, что еще немного и надувшийся Алекс просто лопнет от злости.

- Ой, мясо! - опомнилась Юля и тут же унеслась на кухню.

Уже вечером я провожала своих гостей до такси. Юля осталась дома и перемывала посуду. Первыми поймали машину родители. Немного хмельные, но счастливые они расцеловали нас с Марком и, бесконечно тараторя о будущем потомстве, наконец, укатили восвояси. Мы остались на улице втроем. И, пока мой муж голосовал на тротуаре, ко мне подошел Алекс.

- Ты специально все это подстроила? - поинтересовался он, пристально разглядывая меня своими противными рыбьими глазами.

- Слушай, я вам счастливо жить не мешаю. Не порть Марку отношения с родителями, он сам решит, в какой момент будет уместно сообщить то, чего они и в страшном сне представить себе не могут.

- Я знаю, чего ты добиваешься, - прошипел он, - хочешь оттяпать половину совместно нажитого имущества, я тебя насквозь вижу. Приехала сюда из своей Белоруссии...

- А ты тут у нас прямо коренной москвич, - спокойно парировала я, - Между прочим, за "нашу" с Марком московскую квартиру я плачу одна, так что не надо на меня наезжать. Если бы я хотела ему насолить, я бы это сделала. А сегодня я спасла ваши шкуры от растерзания. Это был откровенно хреновый план явиться на семейный ужин вдвоем.

- Может, тебя еще поблагодарить? - не унимался мой оппонент, угрожающе надвигаясь на меня.

- Саша! - раздался голос, и мы обернулись вдвоем, к нам спешил Марк.

- Я вас очень прошу, - разглядывая каждого из нас, обратился он, - Давайте вы не будете устраивать сцен!

- Устраивать сцен!? - взорвался Алекс, - Сцен, значит!? Ты что не понимаешь, чего она удумала!? Да она аферистка!

- И это говорит человек, который уже почти год доит моего, между прочим, законного мужа всеми возможными способами? - я аккуратно отошла на шаг назад.

- Ах, ты крыса! - кинулся на меня с кулаками Алекс, но Марк вовремя его успел подхватить и поволок ко становившейся машине, - Я тебе это еще припомню, мразь! Ты еще пожалеешь! - раздавались удаляющиеся крики.

Я вздохнула и побрели к дому. Какое-то нехорошее предчувствие закралось в мои мысли, но я взяла себя в руки и немедленно отринула любые неприятные чувства. На сегодня квест был пройден, и мне не терпелось просто вернуться домой и поскорее лечь спать.

У МЕНЯ ЕСТЬ ТЫ - 18

Перед лицом – монитор рабочего компьютера, а в газах пелена, и в голове ни единой мысли о работе. Мечты о грядущих событиях поглотили мой разум, что, к сожалению, никак не повлияло на необходимость сегодня немедленно доделать нашу с Таней презентацию для конференции в Клину. Впрочем, «нашей» эта презентация была все же условно: львиная доля работы оказалась на мне, Таня же в свою очередь должна эту презентацию представить, а я в этот момент буду согласно кивать в сторонке с самым убедительным выражением лица. Я постаралась сосредоточиться и, хотя бы на оставшиеся полчаса, погрузиться в свои слайды. И когда я уже радостно потирала руки, отправляя итоговую версию на согласование, в кабинет влетела явно перенервничавшая госпожа Васильева и без всяких вступлений кинулась к моему столу.

- Так, Саш, сейчас пока забей на презентацию, надо срочно наваять пригласительные письма для менеджеров и вступительную речь на семинаре, а в шесть тридцать Звягин нас ждет в своем кабинете на совещании…

- Минуточку, - запротестовала я, - Во-первых, в шесть часов заканчивается рабочий день, а во-вторых, с какой радости я должна писать еще и какую-то вступительную речь для какого-то семинара?

- Во-первых, - Таня села на край моего стола и сверлила меня сверху серьезным взглядом, - Ты теперь руководитель регионального сектора, так что привыкай, что твой рабочий день начинается задолго, как приходит на работу основная часть сотрудников и не заканчивается никогда. А, во-вторых, семинар проведешь ты, это личное распоряжение Звягина.

- Что?.. – в этот момент, понимая, что она совершенно не шутит, мне хотелось встать с места и пойти провести разъяснительную беседу с Алексеем Александровичем, но неимоверным усилием воли я все-таки сдержала себя и подалась вперед, чтобы быть ближе к моей собеседнице, - Тань, это несерьезно. Я улетаю через два дня, а после этого сразу мы едем в Клин, когда, по-твоему, я успею подготовить какой-то там семинар для каких-то там менеджеров, о котором услышала только что?

- Материал я тебе дам, - она положила ладонь на мое плечо, как бы вдавливая меня обратно в кресло, - Мы все вместе успеем и все вместе сможем, хорошо?

- Ничего хорошего. Ко всему прочему, я собиралась уйти сегодня вовремя.

- Что ж, придется задержаться…

Я напряженно выдохнула, оперативно слагая в голове новый план действий, который явно противоречил всем предыдущим моим задумкам.

- Во сколько кончится совещание? – наконец, спросила я.

- Понятия не имею. Очень может быть, что Алексей не освободиться к этому времени, у него сейчас встреча с генеральным. А может быть и так, что он вообще ее отменит… Ты же знаешь, у него все вилами по воде писано, - она внимательно посмотрела в мое посеревшее лицо, - Ты… куда-то спешишь?

- Да.

- Куда?

- По личным делам.

И в эту самую секунду телефон на моем столе истошно завибрировал, Таня скосила глаза, в которых немедленно отразилась надпись на определителе – «Настя». Я тут же отключила звук и перевернула аппарат экраном вниз, но, видимо, прочтенного имени моей начальнице было вполне достаточно, чтобы сделать выводы.

- Ясно, - поднялась она с места, искусственно глядя куда-то в сторону, - Я тебе позвоню, как только будет информация, а пока готовь письма, - и Таня спешно покинула кабинет.

Ничего не оставалось делать, я отправила сообщение Асе, что наше свидание на сегодня немного сдвигается в силу независящих от меня обстоятельств, но обязательно состоится, просто чуть позже. В ответ мне посыпались плаксивые смайлики и малосодержательные буквенные сочетания, выражающие расстройство. И, пока я пыталась ее хоть чуть-чуть успокоить при помощи картинок с цветочками и поцелуйчиками, из-за перегородки выглянуло юлино лицо.

- Ты ведь не собираешься задерживаться? – поинтересовалась она.

- Придется, - ответила я и уставилась в кристально чистый вордовский документ, чтобы сочинить пригласительное письмо.

- Ты с ума сошла? Она ведь так и будет теперь на тебе ездить бесконечно, потому что ты позволяешь!

- В данном случае это необходимая жертва.

- Да ради чего? – подняла брови Юля и подкатила ко мне на своем кресле, - Ты думаешь, тебе за это спасибо скажут? А если вдруг какой косяк, так они тебя виноватой выставят!

Увы, она вполне могла оказаться права, и все же я не хотела в это верить. Я просто выполняла работу, чтобы иметь хоть какой-то шанс на изменения к лучшему, а потому мне надо было сейчас побыть в тишине и сконцентрироваться над самым душещипательным деловым посланием. Но Юля уходить не собиралась, она наоборот придвинулась поближе и стала внимательно изучать экран моего компьютера.

- Я вообще не понимаю, - продолжала она негодовать, - какого хрена ты должна работать за нее?

- Слушай, я ни за кого другого не работаю, только за себя…

- Ну, да, оно и видно, - фыркнула Юля, - Васильевой только глазки построить начальнику надо, вот и все у нее обязанности, а ты пашешь, как проклятая! – она обняла меня, кладя голову на плечо, - Мне ведь тебя жалко! Тебе ведь надо увидеться с Марком перед отъездом, а теперь приходится оставаться тут и заниматься какой-то фигней!

- Ничего, - уводя глаза, отозвалась я, - Подождет… Марк…

Вдруг на юлином столе зазвонил стационарный телефон, и она откатилась обратно. После недолго и почти беззвучного разговора она положила трубку, и вновь выглянула на мою половину из-за перегородки.

- Саш…

- Да?

- Мне звонили из кадров… Сказали, что мне завтра утром надо зайти переподписать трудовой договор, потому как меня переводят в другой отдел.

- Хорошо, - растеряно улыбнулась я, - завтра сходишь и подпишешь.

- Саш… Ты ведь была в курсе?

Я мгновенно побледнела, ощущая, как над Юлей начинают сгущаться мрачные тучи.

- Ну… Таня как-то говорила… вскользь…

- То есть ты была в курсе? – послышались стальные нотки в рассерженном голосе, - Так почему ты мне об этом не сказала!?

- А что бы это изменило? – попыталась я оправдаться, - Она не спрашивала совета, просто сообщила о том, что уже положила заявление о переводе на стол Звягину.

- Господи… - простонала Юля и закрыла глаза руками, она села и беспомощно вжалась в свое кресло, - Я не думала, что тебе настолько на меня плевать… Да всем на меня плевать…

Я тихо подошла к ней и аккуратно присела рядом, стараясь незаметно положить свою ладонь на трясущиеся плечи.

- Юль, это неправда. Мне совершенно не плевать на тебя…

- Да ты все делаешь в угоду этой!.. – она не договорила, резко скинула мою руку и выбежала из оупэнспейса.

Я осталась одна под пристальными взорами других сотрудников, многие из которых уже собирались по домам, но неожиданная эмоциональная сцена вдруг остановила их и приковала внимание. Спустя пару минут Юля все-таки вернулась. Демонстративно собрав свои вещи, с каменным лицом она проследовала мимо меня, но я остановила ее.

- Послушай, - спокойно рассудила я, - Может, я и должна была рассказать о том, что Таня хочет перетащить тебя на мое место, но в первую очередь это должна была сделать сама Таня, и мне непонятно, почему она предпочла провернуть все за твоей спиной и в итоге просто поставить перед фактом. Я думаю, тебе стоит лично поговорить с ней и обсудить этот момент.

- Откуда мне знать? – наконец, повернулась ко мне после некоторого молчания Юля, на глазах ее блестели слезы, - Может, это вы вдвоем все так ловко придумали?

- Да что ты говоришь такое? – я была в полной растерянности и буквально не верила собственным ушам, - Да, мы обсуждали с ней планы, касаемо моей должности, но ни разу не было такого, чтобы мы говорили о тебе.

Юля внимательно выслушала мои слова и отвернулась. Немного переварив полученную информацию, она тихо вздохнула и произнесла:

- Ладно, я верю тебе. Я пойду домой. Марку привет передавай, - и, накинув на плечо ремешок от своей любимой красной сумочки, она оставила меня в гордом одиночестве в опустевшем кабинете.

Я снова вернулась к работе. От прежнего мечтательного настроения не осталось следа. Да что же это такое творится, черт возьми!? Не одно, так другое. Снова завибрировал телефон, по всей видимости, возвещая о приходе нового сообщения от Насти, но пока мне не хотелось его читать. Забросив черную коробочку поглубже в рабочие документы, я попробовала выкинуть все из головы. Письмо, надо написать письмо… Клацая по клавишам и пытаясь хоть немного успокоиться, я совершенно не заметила, как неожиданно рядом возникла чья-то миниатюрная тень. Я подняла глаза. С двумя дымящимися чашками в руках передо мной стояла Таня и улыбалась как-то чересчур нежно, можно даже сказать, заботливо. Она подкатила стройной ножкой юлин стул, молча села рядом и протянула мне одну из чашек.

- Звягин отложил встречу? – догадалась я.

Она не ответила. Сделав глоток принесенного чая, Таня отставила его подальше и вдруг уткнулась носом в мое плечо.

- Я так устала… - едва слышно прозвучали тихие слова, - А ведь это только начало. Если все пойдет хорошо, а все обязательно должно пойти хорошо, будут новые рубежи, задачи, стремления…

- Тань, почему ты не поговорила с Юлей прежде, чем переводить ее в наш отдел? – стараясь никак не реагировать на начавшиеся нервные пульсации в голове, спокойно спросила я, где-то вторым планом перечитывая почти законченное письмо.

- Потому что это была не моя инициатива, а Алексея, я всего лишь просила его выделить мне еще одного человека, он выбрал Юлю.

- Да какая разница, чья инициатива? Вы же решаете судьбу живого человека, а такое ощущение, что играете в куклы.

Таня подняла голову.

- Юля числилась оператором, а теперь у нее будет новая должность специалиста и прибавка к зарплате. Мне что надо было спросить у нее разрешения, можно ли улучшить ей условия?

- Я ведь о другом говорю…

- Пей чай! - выпалила она и отвернулась, - Мне вот больше делать нечего, кроме как гоняться за твоей Юлей и выслушивать ее вечные претензии.

Снова взяв в руки чашку, Таня сделала вид, что очень увлечена просмотром почты в телефоне и не обращает на меня никакого внимания, при том, что она так и осталась сидеть за моим столом. Я закончила письмо и отправила на ее адрес. Мгновение спустя модный гаджет в ее руках завибрировал. С полной серьезностью, она прочла присланный текст, пару раз нажала на кнопки, и уже в моей почте появился от нее ответ: «Ок».

- То есть так просто тебе сложно бы сказать? – съязвила я, улыбаясь одними глазами.

Таня прочла мой взгляд и подозрительно прищурилась.

- Я всего лишь соблюдаю субординацию и рабочий этикет. Любое нерегламентированное письмо требует, как минимум, точно такого же подтверждающего письма. Так гласит протокол.

Я усмехнулась и, наконец, попробовала чай. Я чувствовала, как, не отрываясь, она скользит по мне своими серыми точными радарами и ждет, что я поблагодарю ее за эту маленькую любезность. Но отчего-то мне очень хотелось подразнить разбушевавшееся самолюбие, а потому я открыла новый чистый документ и углубилась в написание вступительной речи.

- Ты не хочешь спросить, о чем будет семинар? – не выдержала она слишком долгой паузы.

- Полагаю о том, какие мы молодцы и как у нас все будет теперь здорово, я права?

Таня тихонько рассмеялась.

- В общем-то да… - она быстро прочла что-то в телефоне, - Звягин написал, через пять минут идем к нему.

У МЕНЯ ЕСТЬ ТЫ - 19

После совещания мы с Таней вдвоем спускались по лестнице на наш этаж. Она на ходу перебирала какие-то бумажки, что-то бубня себе под нос. Больше не обращая на нее внимания, я достала телефон и набрала сообщение Асе, что буквально через полчаса я буду уже в метро. В ответ тут же появился радостный смайлик. Я хотела было еще что-нибудь написать, но в этот момент за моей спиной что-то тревожно вздрогнуло. Я не успела среагировать, как танино тело с грохотом устремилось вниз через несколько ступеней. Я тут же бросилась к ней.

- Ты живая? - приподнимая с пола распластавшуюся девушку, беспокоилась я.

- Вот... ч..черт! - она очень старалась не материться, но, по всей видимости, боль была адской.

- Дай посмотрю, - я присела на корточки и оглядела ее левую ногу, она была неестественно изогнута, и как только я попробовала коснуться, Таня немедленно вскрикнула, - На растяжения похоже. Пойдем в кабинет.

Я попыталась поднять ее на ноги, но она все стонала и охала, сдерживая проступающие слезы. В конце концов я собралась с силами, присогнула ее и одним махом закинула на плечо.

- Ты с ума сошла! - завизжала Таня, оперативно одергивая задравшуюся юбку, - Я тебе что, мешок картошки!? А ну поставь меня!

- Да хватит уже! - прикрикнула я на нее и начала медленно спускаться с ценным грузом в обнимку, - Ты идти не можешь, а еще что-то там возникаешь.

- Справилась бы без тебя... - бубнила Таня.

Честно признаться, хоть она совершенно миниатюрная, но я лично тоже не Геракл. Едва не повторив танин трюк на лестнице, мне все-таки удалось кое-как втащить ее в кабинет. Я с облегчением скинула ее на стол, а сама села на пол и сняла туфли на шпильке.

- Да, это растяжение... - заключила я, - нужна фиксирующая повязка на несколько дней и мазь противовоспалительная.

- Тебе-то откуда знать? - подозрительно глядела на меня Васильева сверху вниз, - Ты что доктор?

Я лишь усмехнулась ее недоверию и покачала головой.

- Нет, я не доктор, но каждый, кто занимался спортом, хорошо знает, какие травмы встречаются чаще всего. Погоди, кажется, в секретарской аптечке была обезболивающая мазь. Сейчас приду.

Разумеется, все секретари, как нормальные люди, давно ушли с работы, но я знала, где они хранят наш корпоративный ящик с лекарствами. Я покопалась в куче медикаментов и, наконец, обнаружила искомый тюбик. Когда я вернулась, Таня все так же сидела на столе и что-то писала в своем яблочном устройстве.

- Надо колготки снять.

Она с ужасом оглядела меня с ног до головы, потом вздохнула и попробовала стащить синтетическое изделие, не снимая юбки, но это несколько коряво у нее получалось. Я подошла, приподняла ее со стола.

- Держись за меня и стой на одной ноге, а я сниму.

С самым недовольным выражением лица она все же обхватила мою шею руками и повисла практически всем телом. Если в ее кабинете до сих пор продолжалась запись на видеокамеры, то охранники потом еще не один раз разглядывали эти кадры, где я задираю юбку собственной начальнице и откровенно лапаю за разные аппетитные места. Впрочем, в том момент, я совершенно не думала ни о каких местах. Мне действительно лишь хотелось помочь человеку, однако я краснела, как помидор, и старалась максимально не смотреть на открывавшиеся части тела. Наконец, я опустила обратно юбку, вновь усадила Таню на стол и аккуратно сняла колготки с мысков. Ее ноги были такими холодными, будто у мертвеца. Я бережно втирала мазь в пострадавшую ступню, стараясь хоть немного согреть промерзшую конечность.

- Больно... - тихо шепнула Таня.

- Я знаю, - не поднимая головы, отозвалась я, - через пару дней пройдет. В Клину будешь скакать, как новенькая, - я улыбнулась и все же заглянула в ее глаза, - Просто не ходи пока на каблуках и вообще старайся поменьше ходить.

Она отвернулась и уставилась в стену.

- Как ты домой поедешь? Может... Тебе вызвать такси?

- Нет, - отрезала Таня, - я решу.

В ту секунду мне вновь захотелось влепить ей смачную пощечину, дабы она уже прекратила изображать из себя супер-героя. Но я стоически сдержала свои эмоции, встала и спокойно констатировала:

- Ну, раз так, тогда я поехала домой.

- Саш... Пожалуйста, отправь сегодня то письмо, которое ты написала, - она жалостливо похлопала ресницами, - Пожалуйста, это пять минут времени.

- Хорошо, - согласилась я и уже собралась уходить.

- Саш...

Я обернулась.

- Спасибо...

С мгновение размышляя, что я должна ответить, я не нашла в итоге подходящих слов, лишь кивнула в ответ и удалилась, чтобы выполнить ее поручение.

Когда в девятом часу я выходила из офиса, на улице уже почти стемнело. Бархатный август близился к своему логическому концу, отпуская солнце в колыбель заметно раньше прежнего. В сумерках чувствовалась прохлада почти осеннего воздуха, где угадывались нотки затяжных дождей, чахлой листвы и шерстяных носков. Я обогнула здание бизнес-центра по кругу, проходя вдоль парковки, потому как пришлось выйти через черный ход. Чуть поодаль от меня светила фарами хорошо знакомая машина Звягина. Из-за яркого блеска ксенона было почти невозможно различить происходящее в салоне. Я лишь успела заметить грузную фигуру Алексея Александровича, копошащуюся перед рулем и чей-то туманный силуэт на пассажирском сидении. Я будто бы невзначай прошла как можно ближе к автомобилю. Возможно, мне показалось, но за долю секунды сквозь вспотевшее окно по правое плечо от моего директора я увидела девушку со светлыми волосами, очень похожую на Таню. Сделав вид, что ничего не заметила, я быстро удалилась в сторону проходной. Мне вдруг стало как-то не по себе. Все эти слухи никогда мне не нравились и виделись чересчур надуманными, но ведь, как говорят в народе, нет дыма без огня…

По дороге я заскочила в ближайшую цветочную палатку, схватила простенький букетик из пяти красных розочек и стремглав понеслась к ожидающей меня Настеньке. Она, бедняжка, уже почти сорок минут кружила по вестибюлю метро, бесконечно отправляя мне одно за другим сообщения. Я подошла к ней и нежно коснулась губами щеки, она тут же покраснела и что бы сил сжала своими пухлыми ручками в объятьях.

- Я так соскучилась… - грустно протянула она, - Ну, что ты так долго?

- Прости, пожалуйста. Боюсь, это не последний случай, когда я задерживаюсь на работе. Нужно, чтобы прошло какое-то время прежде, чем я освоюсь в новой должности и все буду успевать вовремя, - я примирительно улыбнулась и снова поцеловала ее, - Пойдем скорее.

Мы проехали несколько станций метро и вышли на улицу, где начинал потихонечку моросить дождик. Настя держала меня под руку и шустро семенила вслед моим шагам. В своем темно-зеленом пальто с отложным воротничком, отороченным мехом, и высоких черных сапогах-ботфортах она выглядела чуть старше своего возраста, что было очень кстати. Мы свернули в почти неосвещаемый переулок и подошли к маленькому крылечку с черной изогнутой крышей. На лаконичной темно-вишневой двери не было таблички, только маленькая камера, свисающая под козырьком, и кнопка звонка домофона. Я нажала на нее, и почти сразу услышала, как зазвенел сигнал разблокировки, дверь легко отворилась. Ася вошла первой и обернулась на меня.

- Это что опять котокафе? - расстроено полушепотом спросила она.

Я засмеялась и аккуратно подтолкнула ее внутрь темного коридора, в конце которого го обнаружилась новая дверь, а за ней - высокий черный ресепшн, разукрашенный золотыми цветами и сердечками. Сидевшая за стойкой девушка подняла на нас глаза и приветливо улыбнулась.

- Добрый вечер. Вы уже бронировали место?

- Да. На имя Александры Ладко.

- Минуточку... - она постучала длинными острыми пальчиками с бордовым маникюром по клавишам ноутбука и снова обратилась ко мне, - Вы немного припозднились. Ваш заказ пришлось снять, но я могу предложить вам категорию выше. Это будет стоить...

- Ничего страшного, мы берем, - я быстро протянула пластиковую карточку.

- Конечно, - радостно кивнула она, - В подарок от заведения в холодильнике вас будет ожидать бутылка шампанского. Могу я поинтересоваться, вашей спутнице уже есть двадцать один год?

Я почувствовала, как Ася немедленно вцепилась в мой локоть, но я лишь, как ни в чем не бывало, просияла спокойной улыбкой.

- О, да, будьте уверены. Мы немного устали с дороги, так что...

- Да-да, понимаю, - администратор тут же вернула карточку и протянула ключи, - На третий этаж, пожалуйста.

Пока я убирала кредитку в кошелек, Ася не растерялась, сама схватила ключи и пулей полетела в сторону лестницы. Я только и успела что поблагодарить девушку и побежала ее догонять. Однако моя маленькая скромная девочка уже самостоятельно нашла нужную дверцу и живо распахнула ее.

- Вот это да! - раскрыв рот зачарованно разглядывала она представшую перед нами комнату, - И это все для нас?

Не снимая сапог, Настя проследовала вглубь футуристического пространства, где на стенах красовались виды рвущихся ввысь небоскребов, плавно перетекающих в пол, залитый эпоксидным покрытием с тем же рисунком в зеркальном отображении. По центру стояла большая белая квадратная кровать без видимых опор. Она будто парила в воздухе, оторванная от пола на сантиметров двадцать, а по периметру этого причудливого арт-объекта из самого дна загадочно светилась нежно-голубая подсветка. Особый шарм комнате придавал тот факт, что здесь не было ниодного источника прямого освещения. Лишь разбросанные по углам светодиоды и скрытые точечные светильники скупо озаряли фиолетово-синий полумрак. Я подняла голову и обнаружила, что потолок покрыт зеркалами, и вся настенная панорама вместе с интерьером задваивается словно в параллельной реальности. Настя медленно подплыла ко мне и коснулась пуговицы на моем черном кашемировом пальто.

- Спасибо... - шепнула она, проникая в пространство под верхней одеждой, и меня потихоньку начала захлестывать волна порабощающего магнетизма, исходившего от этой девушки.

Я притянула Настю к себе, аккуратно убирая подальше от лица букет роз, который она продолжала держать в руках, и прижалась губами к ее губам, чувствуя во рту ее сладковатую слюну, сладостно расползающуюся по вкусовым рецепторам языка. Все мыли, варившиеся в моей голове разом ухнули в пропасть бессознательного. На пол полетели наши пальто, вымокшие под дождем, я уже нетерпеливо уводила наши тела по направлению к светящемуся квадрату. И когда до пункта назначения оставался лишь шаг, Ася вдруг развернула меня спиной к кровати и неожиданно толкнула обеими руками. Я упала на белое покрывало, а она встала напротив на колени и стала расстегивать замок на ремне.

- Погоди... - осторожно убирая ее руки, запротестовала я.

Ни слова не говоря, Ася сняла тонкий шелковый шарф со своей шеи и нагнулась к моему лицу. Она медленно целовала мои глаза, брови, разрывающиеся от биения пульса виски, потом свернула в несколько оборотов шелковое полотно и повязала вокруг моей головы так, что я больше ничего уже не видела.

- Все будет хорошо, - с придыханием шепнула она на ухо, и я почувствовала, как ее руки снова вцепились в ремень.

Сознание кружилось в кромешной тьме под неусыпным боем встрепенувшегося страха. И сложно было понять, в какой момент, он все-таки стал понемногу отступать. Мне было жарко и холодно одновременно, я ощущала движение собственной крови, мечущейся по бесконечно расширяющимся сосудам. Ася расстегнула мою рубашку, и ее мягкие волосы скользили по обнаженной коже на шее, плечах, груди, животе. Я снова попыталась ее остановить, когда молния на джинсах вдруг ослабла, но Настя убрала мои руки. Через мгновение, будто пораженные электрическим током, мои пальцы вздрогнули, погружаясь в нечто мягкое, теплое и влажное. Я почувствовала лезвия острых резцов на самых кончиках, как вдоль фаланг скользит нежный, шершавый язык и настины губы обволакивают каждый пальчик поочередно, оставляя вязкий прозрачный след.

Сил обороняться больше не было. Мои животные инстинкты окончательно вышли из-под контроля. На ощупь я отыскала растрепавшиеся русые волосы и жадно свернула их в кулаке, притягивая ближе к животу, и Настя послушно опустила голову, выдыхая раскаленным ртом на мою покрывшуюся мурашками кожу. Возможно, я делала ей очень больно, но так сложно было сдерживать себя под ласками ее губ и пальцев. Я не разбирала, кричу ли это я, погружаясь все сильнее в давно забытый первобытный кайф, то ли это она стонет, ощущая сокращение мышц на своих ладонях. Чувство, сравнимое разве что с первым прыжком с парашютом, когда падаешь в пустоту, задыхаясь от сильнейших потоков воздуха, и в конце, когда над тобой выстреливает огромный белоснежный купол, уже забываешь дышать, и происходит будто бы остановка сердца. Тебя подбрасывает в воздухе, встряхивает все внутренние органы. Но именно после этого приходит совсем иное восприятие всего, восприятие жизни. Ты живой.

Я стянула повязанный шарф. Настя лежала рядом, и по лицу ее текли слезы.

- Что с тобой? - ничего не понимая, встрепенулась я.

- Ничего, - улыбнулась она в ответ, - Мне просто хорошо с тобой.

Я перевернулась на бок и обняла ее.

- И мне с тобой...

- Правда? - уткнувшись в мою шею, тихо спросила она, - Ты ведь никуда не уйдешь? И мы всегда будем вместе?

Я не отвечала. Я целовала ее ослабевшие руки, и отчего-то в тот момент мне самой вдруг отчаянно хотелось плакать. Мы вдвоем витали посреди замкнутого темного пространства среди нарисованного урбанистического пейзажа, и с потолка едва различимыми силуэтами на нас смотрели мы сами из далекого несуществующего зазеркалья. И пока Настя тихо всхлипывала на моем плече, мне все чудилось совсем другое лицо. Лицо из сна под прозрачным стеклом.

У МЕНЯ ЕСТЬ ТЫ -20

В утреннем кафе разбрелись по углам немногочисленные посетители. Я окинула взглядом пространство, выбирая подходящее место, и вдруг увидела приоткрытую дверь, выходящую на задний двор, где виднелось нечто похожее на летнюю веранду.

- А вот туда можно? - полюбопытствовала я, обращаясь к официанту.

- Конечно, - кивнул он, - правда сейчас несколько прохладно сидеть на улице, но я принесу для вас пледы.

Я подтолкнула Настю в нужном направлении, и она, сконфужено опустив глаза, быстро-быстро пересекла ресторан мелкими шажками и скрылась за указанной дверью. Мы устроились в самой дальней части террасы, где под растяжным тентом стояли большие прямоугольные столы и широкие металлические скамейки с мягкими подушками для сидения. Я отвязала одну подушек с соседней скамейки и примостила ее под спину Насти, в этот момент появился вновь наш официант и укрыл ее пледом. Она сидела в своем безумном пальто, накрытая клетчатым флисовым полотном и тихо улыбалась, ни на секунду на отпуская мою руку. На улице дул ветер, но наша сторона была надежно защищена от его порывов, однако мы могли наблюдать, как за углом ресторана, где, видимо, находились подсобные помещения, кружатся в увлекательном танце первые опавшие листья. Я все смотрела на них, на этот беспорядочный и в то же время гармоничный ритм, и мне казалось, словно я точно такой же оторвавшийся от дерева листок, гонимый ветром, по воле случая схлестнувшийся с себе подобными на непредсказуемое время, а дальше нас просто снова разнесет кого куда в неизвестных направлениях.

- А когда ты вернешься? - послышался тихий настин голос.

- Я прилечу в Москву в четверг, и на следующий день уеду в Клин на три дня.

- Так долго... - вздохнула Настя.

- Я буду тебе писать и присылать фотографии, - нежно поцеловав ее в висок, ответила я, - Время пролетит быстро. Не переживай. Привезти тебе что-нибудь из Италии?

- Лучше просто возвращайся скорее... Мне будет тебя не хватать.

- Ты не успеешь соскучиться, - улыбнулась я, - У тебя уже начнется учеба, новые предметы, новые заботы...

- Я почему-то беспокоюсь, - Настя подняла на меня свои грустные синие глаза и еще сильнее прижалась к моему плечу, - У меня на душе тревога. Что если ты там вдруг познакомишься с кем-то?

- Где? В Милане? Да брось, я лечу с подругой и ни с кем знакомиться не собираюсь. Мы просто погуляем по городу, походим по музеям. Это чисто познавательный отдых. Так что тебе не о чем волноваться.

- А я все равно боюсь...

Подошел официант и расставил перед нами кофе и заказанные завтраки. На широких белоснежных тарелках аккуратно свернутые в трубочки лежали румяные французские крепы с мягким творогом и капелькой клубничного джема. Настя взяла в пухлые ручки вилку и нож и стала неторопливо разрезать один из блинчиков.

- Очень вкусно, - улыбнулась она, пережевывая маленький кусочек своего завтрака, - А я вот никогда не была нигде, кроме Москвы. Мне так интересно, как живут люди в других странах. Узнать, что они едят, куда ходят, во что одеваются, какие прически носят. Как думаешь, они похожи на нас?

Я оглядела ее сверху вниз и не смогла сдержать улыбку.

- Конечно, похожи. Они ведь не инопланетяне. Разумеется, для каждой местности обязательно свойственны какие-то свои типичные моменты, но в целом люди они и в Африке люди. Ищут свое счастье, любят, страдают, болеют, мечтают. Наверное, даже в самых диких на планете племенах, человек стремиться создать свой маленький персональный социум, свою семью.

- А ты хочешь семью?

Я задумалась. Нет, конечно, я сама неоднократно задавалась этим вопросом и нашла для себя собственный правильный ответ. Но я не знала, как рассказать об этом Насте так, чтобы она правильно поняла меня и ни в коем случае не обижалась.

- Понимаешь... - отхлебнув из чашки нежную пенку капучино, начала я, - В моей ситуации все не так просто и однозначно. Безусловно, я хочу семью, хочу быть рядом с близким мне человеком, помогать друг другу и быть вместе в горе и радости, но... Я просто привыкла быть одна. Самой отвечать за свои действия, сама решать проблемы. Я не боюсь ответственности, просто мне кажется не так-то легко отыскать того, кто бы воспринял меня целиком со всеми моими... особенностями и... предпочтениями. В общем, я хочу сказать, что семья для меня понятие многогранное.

- Но ведь я воспринимаю тебя такой, какая ты есть... - непонимающе захлопала глазами Настя, - Разве нет? И ты мне очень дорога... И я очень, очень, очень, очень рада, что у меня есть ты, - она отложила вилку в сторону и уставилась на меня, - Я... Я что... не считаюсь?

- Просто мы очень мало знаем друг друга, - примирительно обняв ее за плечи, я старалась максимально осторожно подбирать слова, - Должно пройти какое-то время...

- Какое время должно пройти? Нам же хорошо вместе... - Ася растерянно озиралась по сторонам, ни на чем не останавливая взгляда, - Ты говоришь, что тебе нужен близкий человек, но я хочу быть твоим близким человеком. Я хочу о тебе заботиться, разве этого мало?

- Дело не в этом. Для того, чтобы стать близкими, одного желания не достаточно. Необходимо, чтобы сложились несколько обстоятельств одновременно. Это и темпераменты, и интересы, и общие цели в жизни, и хотя бы похожие представления о совместном быте. Именно поэтому так сразу нельзя решить, кто кому подходит, а кто нет. Для этого должно пройти время.

Я почувствовала, как под моими ладонями беспомощно осунулись настины плечи. Она окончательно забыла про еду и обреченно уставилась в землю. Наверное, она пыталась сдержать слезы, а я в который раз мысленно колотила себя по голове за чрезмерную прямоту.

- Я думала, я что-то значу для тебя...

- Конечно, значишь. Ася, пожалуйста, посмотри на меня. Послушай, мы знакомы всего две недели. Нам еще в принципе рано начинать подобные разговоры...

- Да почему?.. - наконец, повернула ко мне слезящиеся глазки Настя, - А что если ты уже для меня значишь столько, сколько никто и никогда для меня не значил? Что если еще тогда, в метро, когда я впервые увидела тебя, я уже решила, что хотела бы быть с тобой рядом всегда?

- Ася... Ты совсем меня не знаешь...

- Мне не надо тебя знать! - она вдруг кинулась ко мне на грудь и вжалась всем телом, больно сдавливая мои ребра, - Я ни в кого и никогда так не влюблялась! Я с первого взгляда уже будто знала тебя всю жизнь! Почему ты этого не видишь!? Почему!? - раздавались сдавленные крики.

Я обняла ее голову руками, хотя в моей голове уже колотили в барабаны взбудораженные нервы. И в тот момент я действительно не знала, что я должна ей сказать. Что в этом случае лучше? Дать призрачную надежду и просто сделать так, чтобы человек хотя бы на какое-то время успокоился? Но что будет, если вдруг потом эта надежда рухнет по объективным причинам? Да, она была мне дорога. Да, рядом с ней этом мире не казался таким сложным и грубым. Да, я чувствовала, что мне становилось спокойнее, легче, уютнее... Но не сейчас. Она все рыдала в неконтролируемой истерике, а я молчала и посылала молитвы к несуществующим богам, чтобы никто не стал свидетелем этой сцены.

Когда Настя понемногу все же пришла а себя, мне пора было скорее бежать на работу. Я быстро рассчиталась с официантом за так и недоеденный завтрак, и мы отправились к метро. Ася вдруг стала совсем молчалива и старательно не смотрела в мою сторону. Я чмокал ее в щечку, когда она выходила на своей станции, и попросила написать, как только только приедет домой. Она ничего не ответила и скрылась в толпе.

***
Юля растолкала меня в пять утра. По моим меркам - нечеловеческая жестокость. Реактивным снарядом носилась она по дому, создавая вокруг себя беспокойные вихри в то время, как я героически боролась с нестерпимым желанием снова укутаться в одеяло и уснуть.

- Саша, вставай! - командовала она, ни на секунду не прекращая метания по квартире, - Тебе чистые носки положить? - и тут же умчалась в кухню, - Сделаем бутерброды в дорогу? - раздалась за стеной ее голос, - Нам хватит полтюбика зубной пасты? - едва слышно прозвучало из ванной, - Ты что, все еще в кровати!? - она снова влетела в комнату и немедленно кинулась к шкафу, - Две пары с собой возьмешь или три?

- Две, - наконец, пересилила я себя и сползла с кровати, - Нафига мы встали в такую рань? Самолет только в двенадцать.

- Нам надо быть на регистрации за три часа, - продолжая курсировать по всей квартире тараторила Юля, - экспресс с Павелецкого ходит каждые сорок минут, мы должны сесть на тот, что отправляется в девять тридцать, а лучше на восемь пятьдесят. Тогда если опоздаем на него, у нас в запасе будет еще один поезд. До Павелецкого нам ехать сорок пять минут, округлим до часа. Это значит, самое позднее время выхода - семь пятьдесят. А нам еще надо упаковать твой рюкзак, проверить наличие билетов и денег, позавтракать...

Я почти не слушала ее, лениво застилая диван и пытаясь хоть немного очнуться. После проверки на мобильном телефоне не обнаружилось ниодного нового сообщения. Ася почти перестала мне писать, коротко отвечая на мои послания. Я понимала, что, возможно, нам стоило бы еще раз поговорить лично, но времени на это совершенно не было, и я была вынуждена ограничиться письменными пояснениями своих слов, где в самой нейтральной форме объясняла, что жизнь очень непростая штука, что иногда необходимо выждать подходящего момента, что нам совершенно не из-за чего ссориться, а стоит попробовать дарить друг другу радость и позитив, которые помогут раскрыть в будущем всю глубину наших истинных чувств... В ответ мне приходило: "Хорошо", "Ладно", "Понятно", "Наверное" и куча грустных смайликов.

- Саш, иди есть! - донеся из кухни юлин голос.

Я доплелась до стола и рухнула на табуретку.

- В аэропорту нас встретит Альберто, я отправила ему наши фотографии...

- Кто?.. - внезапно проснулась я.

- Ну, Альберто. Хозяин нашей квартиры. Помнишь, я тебе рассказывала. Гостиницы оказались чересчур дорогими и я нашла сайт, где дают объявления частные владельцы, сдающие жилье. Я там списалась в этим Альберто, у него был очень гуманный ценник. Я же показывала тебе.

- Эээ... - пыталась я припомнить в какой такой момент произошло все вышеозвученное, - Я думала, ты мне фотки отеля показываешь...

- Да нет же. Я тебе показала фотки отелей и фотки квартиры Альберто и сказала, что вот это стоит дешевле всего и ближе к центру. Ты тогда кивнула, и я тут же отправила ему наши данные.

- А это... Вообще безопасно? - потихоньку начиная нервничать, осведомилась я.

- Конечно, безопасно. Полностью официальное заключение договора. У меня друзья так в прошлом году в Амстердам ездили. Тем более, что Альберто будет жить с нами...

- Что!? - я в ужасе округлила глаза, - Как это с нами?

- Да не переживай. У нас будут отдельные ключи и раздельные комнаты. У него - на втором этаже, у нас - на первом. Там же замечательно! У него свой сад есть, очень красивый. Ну, ты же видела.

Юля положила в тарелку порцию яичницы для меня. А мне сейчас в шестом часу утра хотелось всего двух очень простых вещей - поспать и провалиться сквозь землю. Я понимала, конечно, что сама виновата. В тот момент, когда шли обсуждения жилья в Милане, я слишком отвлекалась на другие факторы и действительно могла что-то упустить, но эти подробности произвели на меня шокирующее впечатление. Тем не менее я просто улыбнулась и похвалила приготовленный завтрак, а Юля снова ускакала в комнату, неожиданно вспомнив, что не упаковала свою косметичку.

***
Как и следовало предполагать, мы прибыли в аэропорт настолько заблаговременно, что даже до открытия регистрации оставалось добрых полчаса. Я заметила, что Юля не выпускает из рук мобильный и постоянно что-то пишет в нем, но решила не заострять на этом внимания. И пока мы спокойно стояли в сторонке у кофейного автомата, наслаждаясь бодрящим вкусом плохомолотого пережаренного кофе, из толпы вдруг неожиданно раздался душераздирающий крик.

- Юля! Юлечка!!!

Я, наконец, прекратила швыряться птицами в свиней на смартфоне и подняла глаза.

- Юля!!! - истошно звал будто бы знакомый голос.

Расталкивая всех окружающих людей, навстречу нам летел... Костя. Сердце мое истерично запрыгало в груди. Он не видел никого вокруг и все продолжал звать. Я хотела было дернуть Юлю за рукав и все-таки попытаться незаметно сбежать, но было уже поздно. Костя был слишком близко и явно примчался не просто так.

- Откуда он здесь? - только и успела я спросить побелевшую Юлю.

- Я сказала, что улетаю сегодня в Милан...

- Юленька, - Костя мертвой хваткой сдавил в объятиях не оказывавшее сопротивления тело, - Юля, родная... Прости меня... Пожалуйста, не улетай.

- Отпусти меня, - холодно попросила она, и он покорно отступил, - Зачем ты пришел?

В этом осунувшемся небритом минимум неделю пожелтевшем лице, кажется, осталось меньше мужественности, чем у привокзальных бомжей. Костя стоял в мятой и прилично запятнанной светлой футболке и потертых джинсах, от него несло перегаром, а кудрявые сальные волосы довольно сильно отросли и торчали во все стороны лоснящимися темными прядями.

- Юля, я все понял. Я больше не могу без тебя. Если ты сейчас улетишь, я покончу с собой! Мне уже не зачем жить, ты понимаешь!?

- Прекрати, - брезгливо отвернулась она, ее снова начинало знобить, и на тонких губах проступали бледные пятна, - Я все тебе сказала. И даже если ты не будешь приходить в суд, нас автоматически разведут на третьем заседании.

- Я умоляю тебя. Не улетай, - она жалостливо заглянул в ее глаза.

- Кость, - все же не выдержала я, ощущая, что Юля не в силах самостоятельно справиться в этой ситуации, - Давайте вы поговорите в спокойной обстановке, когда мы вернемся, а сейчас у нас уже открывается регистрация на рейс...

- А ты вообще молчи! - не дав мне договорить, выпалил он, - Это все твое влияние! Это ты небось науськивала Юлю! Это все ты! Я должен был догадаться, что ты совращаешь мою жену! Извращенка ты мерзкая!

- Вот как? - потихоньку начинала вскипать я, - А где, простите, ты был весь этот месяц? А? Что ж ты только сейчас прибежал?

-

- Что ты несешь? - спокойно парировала я, хотя внутри уже все пылало от ненависти и возмущения, - Иди проспись лучше.

- Да у тебя на лбу написано! Ты трахаешь баб! Вот и иди дальше трахай, только жену мою не трогай!

- Хватит! - неожиданно громко рявкнула Юля и что было сил размахнулась и влепила скандалисту жесткую пощечину.

Вытаращив безумные глаза, Костя отлетел на метр в сторону и замер, не веря тому, что только что произошло.

- Уходи, - безжалостно отрезала Юля, - Ты мне больше не муж.

Я только сейчас заметила, как вокруг нашей компании образовалось живое кольцо любопытствующих граждан, по воле случая оказавшихся рядом в тот момент или прибежавших на крики. Среди толпы была даже пара полисменов, но, кажется, они и не собирались вмешиваться, преспокойно наблюдая случившийся скандал. Костя оглядел собравшихся, выругался себе под нос и ушел прочь.

- Пойдем, - схватив рюкзак, подтолкнула я Юлю, стараясь не глядеть в глаза все еще таращившихся людей, - Быстрее пройдем регистрацию - быстрее попадем в дьютик.

Она кивнула и мы молча отправились к стойкам.