О хорошем. О маме. Мама, я тебя люблю.
Мои первые воспоминания о маме очень далекие. Очень долгое время я не воспринимала ее, как человека, то есть с позиции ребенка я не помню ее рост, цвет глаз и волос, я даже лицо ее не помню. Помню запах, прикосновения, голос. Помню, как она пела нам с сестрой песни перед сном. Моими любимыми были три. Первая песня про розового слона, необычного розового слона, который случайно испачкался в пыли и стал обычным серым слоном. Помню, что мне его всегда было жалко, до слез. Вторая песня – про летчиков, у которых отказал во время полета двигатель, и они сделали все, чтобы самолет разбился не в городе, а в лесной полосе. А город подумал – ученья идут. Повзрослев я нашла эту песню, она и сейчас вызывает те же детские эмоции у меня. Третья – про красногвардейцев: «Там вдали за рекой разгорались огни…» Я не знаю, какое количество песен спела мне моя мама, пока не определился топ-3. Без этих песен я не засыпала.
Еще мама – это аромат. Армат духов Дзинтарс и вторых, желудевых, потому что флакончик был в виде желудя с лепесточком, запах туши для ресниц, той самой, в коробочках, на которую плевать нужно было прежде, чем красить глаза, и запах губной помады. Их было несколько. Розовый перламутр, темно-коричневая – как она пахнет я любила больше всего… И еще одна, с резким химическим запахом, эту я запомнила надолго. Эта помада была из стойких-проявляющих, которой накрасил губы, а она и стирается с трудом, и губы потом становятся яркими-яркими, как ягодой вымазанные. Именно этой помадой я четырех-пятилетняя и умудрилась накраситься вместе с подружкой. Ох, и влетело нам тогда.
И еще это аромат выпечки. Мама пекла регулярно. Для нас с сестренкой был праздник, когда утром мы слышали звук миксера из кухни. В такие моменты мы уже не пытались подольше поваляться в мягкой постели, а неслись на кухню, потому что мама давала нам насадки от миксера в жидком тесте облизать, это был лучший десерт из всех. А потом мы как завороженные каждые пять минут бегали к духовке, включали подсветку и наблюдали волшебство превращения теста в пирог. Конечно, мама ругалась, но против магии не устоять. Самый крутой торт был испечен на мои 10 лет. Это был торт с грецкими орехами и кремом на основе вареной сгущенки. В тот день у меня был настоящий праздник, в доме было много гостей, почти все мои подружки по школе и соседки, мы пили чай и ели торт. Дети были в восторге. Позже я и сама научилась печь его. Не раз он выручал меня, когда нужно кого-нибудь удивить.
Внешность мамы я помню лет так с 8, моих. Ей тогда было 28. Мне казалось, что она самая модная и красивая мама на свете.
Жаль, что все меняется и все проходит. Многое менялось и в моем отношении к маме. Сейчас, став взрослой женщиной, я иногда мысленно пытаюсь пройти тот путь, который пришлось пройти моей маме с замужества и до нынешних дней. И в такие моменты мне хочется просить у нее прощения за те 8 лет жизни в общаге, в лихие 90-е, когда обвалился рубль и когда профессия военного перестала быть престижной, так же как учителя и врача и многих других государственных сфер. Только это совсем другая история.
Я хочу помнить маму такой, какой я помню ее до своих 8 лет, ласковой, поющей нам с сестрой песни, и со шлейфом аромата духов Дзинтарс и домашнего печенья.
