Школьницы всего мира обмениваются советами о том, как есть меньше и тренироваться больше, как стать ближе к тем идеальным телам, которые им демонстрируют во всех клипах, сериалах, на подиумах, в журналах и на рекламных плакатах. Порой девочки понимают, что эти тела не совсем реальны. Они были преображены с помощью хирургии, освещения, способа съемки и цифровой обработки так, чтобы казалось, что у них более длинные ноги, тонкие талии, полные груди и округлые ягодицы. Но это неважно. Поток изображений, заполняющий наш мир, проник в сознание каждой женщины. Он изменил то, как мы оцениваем наши собственные тела и то, что мы можем и должны с ними делать, включая и тела наших детей.
Сегодня мы практически пришли к тому, что тела определяют, как нам жить. Если девочки не чувствуют, что их тела в полном порядке, почти ничто в их жизни не может быть в порядке. Тела тревожат и удручают их. Все нормальные проблемы, связанные с ростом: конфликты, муки выбора и страхи пубертатного периода, оказываются лишь частью переживаний, связанных с необходимостью добиться правильно выглядящего тела. Тревога по поводу того, будут ли их, все еще развивающиеся тела соответствовать текущей моде, будут ли они считаться приемлемыми, симпатичными, сексуальными и желанными и достаточно ли хороши их размеры, формы и внешний вид поглощают все их мысли. Пластическая операция становится сегодня мечтой многих девочек, желанным подарком на 16-летие. Они надеются, что хирург изменит их тела, и если они глубоко несчастны из-за своего вида, то они смогут заказать себе ягодицы, зубы, груди и даже лица точь-в-точь как у их любимых звезд.
Начиная с 5 лет, когда маленькие девочки уже подражают своим любимым героиням, на протяжении юности, зрелости, материнства и даже в старости критическим аспектом женского опыта является озабоченность своим внешним видом. И все чаще женщины не осознают, насколько важное место в их жизни занимают эти переживания. Хотя мы замечаем, как много усилий мы предпринимаем, чтобы хорошо выглядеть, заниматься спортом, правильно питаться, необходимость этого воспринимается как данность, и основной вопрос, как и почему мы к этому пришли, не задается. Но мы не просто пассивные жертвы, мы активно беремся за работу над собой. Отвечая на вызов мы, увы, очень часто принимаем решения, которые не только ухудшают наше самочувствие, но и неумышленно создают и затем укрепляют мучительные отношения с пищей и с телом.
Какой этап в жизни ни выбери, мы везде видим примеры поглощенности питанием и телесным образом в нашей культуре. Недавняя мания знаменитостей идти на кесарево сечение в 36 недель была вызвана целью избежать набора веса в последний месяц беременности и таким образом быстрее избавиться от живота, хотя большинство женщин, на самом деле, не набирает особенно много веса в последние пару недель. Ужасно, что (как это часто бывает), их примеру стали следовать беременные женщины, которые могли себе позволить такой вариант. А ведь подобное решение влияет не только непосредственно на беременность и роды. Неумышленно переживания женщины по поводу ее внешнего вида и аппетита затмевают вопрос ее дальнейшей способности питать собственного новорожденного.
Большинство молодых матерей, вполне естественно, волнуются о том, смогут ли они удовлетворить потребности новорожденного. Конечно, каждая мама хочет дать ребенку в начале его пути самое лучшее, и если она страдает от проблем с весом и пищевых расстройств, она постарается, чтобы эти черты не перешли ее дочери. Но, к сожалению, порыв вернуться в до-беременную форму, и сделать это как можно скорее, приводит к тому, что на стадии становления отношения к еде ребенка сбивают с толку пищевые расстройства его матери. Многие дети растут сегодня, неадекватно оценивая свой аппетит. Они не понимают, что еда - это что-то, что тебе нужно, только когда ты голоден. Их базовый механизм ощущения голода и сытости недоразвит, благодаря чему на их питание начинают влиять эмоциональные состояния. Выбор продуктов определяется идеями об идеальном размере тела, так что некоторые продукты назначаются «хорошими», а те, что отмечаются как «плохие», приобретают особую привлекательность. По мере того как дети становятся более независимыми и получают карманные деньги, они начинают склоняться к тому, чтобы выбирать именно ту пищу, которую их родителям хотелось, чтобы они не выбирали. В частности, это происходит потому, что такая еда является для них чем-то особенным, и в частности потому, что у них недоразвито умение ощущать, что, когда и как следует есть.
Пищевая индустрия морочит нам голову уже несколько десятилетий. Ее доходы увеличиваются, когда она может продать нам больше и одновременно сократить стоимость производства, транспортировки и хранения продуктов. За последние несколько десятилетий мы привыкли к широкой доступности сравнительно недорогих продуктов, большая часть которых имеет в своем составе стабилизаторы и искусственные вкусовые добавки, которые позволяют увеличить их срок годности. Если нам не нравится такая еда, мы можем выбрать более свежие, органические продукты. Если нам не нравится массовое производство, мы можем покупать непереработанное сырье и товары для гурманов. Кажется, пищевая промышленность позаботилась обо всех наших вкусах, прихотях и кошельках и учла последние тренды диетологии. Сократить жиры? Пожалуйста, мы уберем жир и просто добавим немного сахара и клетчатки, чтобы сохранить приятную текстуру и вкус. А жир мы все равно продадим вам, предлагая пикантные, притягательные лакомства: роскошные печенья, высококлассное мороженое, хлопья для завтрака ограниченной серии и так далее.
Так или иначе, наши корзинки для покупок наполняются, продажа фаст-фуда процветает, а вместе с ней процветает и другой огромный сегмент пищевой промышленности: диетическая промышленность. Ее доходы уверенно повышаются, ведь известно, что на каждые 100 человек, которые сядут на диету, 97 станут постоянными потребителями: их диеты не сработают, и они снова наберут весь сброшенный вес, а потом еще немного.
40-миллиардная диетическая промышленность жиреет сама благодаря боли и страданиям тех, кто мучается от пищевых расстройств или полагает себя жирными. После Рождества и перед летними отпусками индустрия наживается на лживых обещаниях немедленного снижения веса. Но ведь у наших тел есть вполне естественный механизм, который позволяет им справляться, когда мы в какой-то момент съедаем лишнего. Тело просто ускоряет свой метаболизм, пока вес не восстанавливается. Точно также, когда мы едим меньше, чем требуется телу, наш метаболизм замедляется, чтобы защитить нас от последствий голодания. У каждой из нас есть базовая точка, относительно которой тело регулирует свой вес в пределах нескольких килограмм. Когда мы последовательно вмешиваемся работу тела, постоянно объедаясь или постоянно садясь на диету, механизм, который изменяет наш метаболизм в зависимости от манеры питания, ломается или застревает на нижней отметке, так что диеты начинают приводить нас к противоположному результату – набору веса вместо его снижения. По сути, именно постоянные диеты являются одним из самых эффективных способов набрать вес.
В своей книге я пишу о том, что диеты – это прямой путь к пищевым расстройствам. Диеты не влияют на причины, лежащие в основе того, почему люди едят, когда не голодны, а решения, которые они предлагают, влекут за собой дополнительные проблемы. Сегодня диеты стали еще популярнее, чем 28 лет назад, когда была впервые опубликована эта книга. Питание стало психологическим, моральным, медицинским, эстетическим и культурным актом. Выбор определенных продуктов стал оцениваться с точки зрения морали. Есть их - означает грешить, воздерживаться от них, значит, приближаться к праведности. Худой значит хороший, жирный значит плохой. Диета, то есть вмешательство в функционирование аппетита с целью заставить человека не есть слишком много, является своего рода гарантией того, что человек находится на правильном пути. В эпоху ожирения диета предлагается как добродетельная альтернатива.
Несомненно, распространение ожирения является основной причиной озабоченности. Мы знаем, что на Западе сейчас куда больше людей, страдающих ожирением, чем 30 лет назад. Мы знаем, что определенные жиры и сахара, особенно в долгохранящихся продуктах, при сочетании с малоподвижным образом жизни могут снизить эффективность работы наших тел. Мы также знаем, что необходимость худеть навязывается с такой силой, что многие люди начинают верить, что они являются жирными, когда, на самом деле, это не так. Установка, вера в то, что ты слишком крупная, слишком толстая проникла в наше сознание, и все больше девочек и мальчиков, женщин и мужчин переживают из-за своего веса. Что, впрочем, не так очевидно, так это почему наши правительства трубят об эпидемии ожирения вместо того, чтобы сфокусироваться на куда более широко распространенной и часто менее заметной проблеме расстройств пищевого поведения, которые мучают столь многих.
Именно эта скрытая проблема расстройств питания является настоящей общественной катастрофой, эпидемией, которую необходимо остановить. Навязчивая убежденность, подрывающая пищевые привычки и ухудшающая самочувствие людей, чей аппетит и питание в противном случае могли бы быть вполне гармоничными, как я уже говорила, поражают и будущее поколение. Еще до того, как дети узнают о категориях худой и толстый, их жизнь с самых юных лет наполняется тревогой, связанной с едой и питанием. Таким образом, и дети превращаются в легкую добычу для торговцев психологическими комплексами.
«Жир» - больше не конкретный термин, обозначающий жировую ткань. Это слово тяжело нагружено негативными коннотациями и неприятными эмоциями. Даже назвать книгу «Жир и феминизм» значит отпугивать потенциальных читателей. Культура диктует нам, что жирный – это оскорбление. Негативное значение слова так сильно, что мешает нам отличать факты от фантазий.
Мы натренировались замечать, как прикрывает свои грязные делишки табачная индустрия, и то, что творит пищевая промышленность с целью увеличения дохода, не менее отвратительно. Но давайте не будем упускать из виду других игроков, которые также несут ответственность за продвижение программы «Ожирение» и назначают ее медицинской проблемой № 1 в западном мире. Это неправда. Последнее повышение уровня ожирения – это ненормальный рост. Оно во многом связано с пересмотром индекса массы тела (ИМТ) в сторону снижения за последние 6 лет. Если вы Бред Питт или Джордж Буш, поздравляем, сегодня считается, что у вас лишний вес. А если вы такой крепко сложенный человек как Рассел Кроу, то у вас уже ожирение. Как пишет Поль Кампос в «Мифе об ожирении» (Paul Campos - The Obesity Myth), в одно прекрасное утро 36 миллионов американцев проснулись и обнаружили, что теперь у них ожирение. В своей книге «Обходясь без правды» (Alice Mundy - Dispensing with the Truth) Элис Мунди раскрывает информацию о миллионных вложениях коммерческих групп по снижению веса в создание группы Shape Up America. Отчасти именно она отвечает за стратегию признания ожирения болезнью, которая может быть излечена лекарствами, диетами и медицинской индустрией (в США медицина – это индустрия). «Можете назвать ее», - пишет Мунди: «ОАО «Ожирение»».
В то же время исследования доказывают, что на уровень смертности влияет не полнота, а тренированность. Вы можете быть толстым, спортивным и здоровым. Телесный фашизм и диктатура худобы, убеждение в том, что все мы должны быть одного размера, не только нереалистично, но и нездорово и невыполнимо. Но несмотря на то, что достичь общего для всех идеала невозможно, желание быть как все, видеть в зеркале что-то вроде того, что мы видим на рекламных плакатах, в журналах и на экранах, непреодолимо. Однообразие визуальной информации, которой мы окружены, преобразует наши отношения с нашими телами. Вы можете думать, что это не так, что реклама всего лишь забавна, но теперь у нас есть доказательства, что мы существенно недооценивали влияние визуальной культуры. В 1995 г. на Фиджи впервые появилось телевидение и начали показывать различные телешоу, импортированные из США. Всего три года спустя, в 1998 г. 11,9% девочек-подростков на Фиджи, торопились к туалетам, чтобы избавиться от съеденного – они заболели булимией, неизвестной до того на острове. (Anne E. Becker, Body Self & Society: The View from Fiji, (Philadelphia: University of Pennsylvania Press, 1996). Я снова и снова вспоминаю этот шокирующий факт, когда пытаюсь осознать современный объем проблем с питанием и телесным образом, а также влияющие на него глобальные факторы. Факторы эти влияют не только на молодых женщин с Фиджи, но и являются ключевыми для девушек в Англии, Ирландии, Шотландии, Уэльсе, Европе, Северной и Южной Америках и особенно в странах, столкнувшихся с глобализацией.
Прибавьте к ситуации на Фиджи 35 тысяч женщин в Иране, которые пошли на изменение форм носов, скрытых под их хиджабами, китаянок, которые ломают ноги и вставляют протезы, чтобы добавить себе пару сантиметров роста, японок, считающих, что они слишком толстые, и вы увидите, что тревога из-за своего тела, даже ненависть к нему становится главным предметом экспорта западного мира. В необъятной глобальной деревне людей связывает способность оперативно идентифицировать и опознавать друг друга с помощью потребление, в особенности, благодаря брендам, одежде, еде и музыке, которые мы носим, едим или слушаем. На этом глобальном рынке женское тело само по себе стало брендом, ее членским билетом и правом занимать место. Чтобы личность почувствовала, что является и признается частью общества, ее тело должно иметь определенную форму.
Пока женщины боролись за то, чтобы расширить способы своего воздействия на мир, им был навязан образ женственности, являющийся еще более однородным и принижающим. Да, нам кажется, что разнообразие на коне, ведь модели всех цветов кожи и этнического происхождения рекламируют сегодняшний образ тела, но все эти этнические вариации вписаны в скромный набор вариаций телесных. Образцовая женщина - высокая и худая. В последние несколько лет мы видели, что идеал красоты демократизируется, чтобы включить всех людей, не только гламурных. Вернее сказать, гламур становится более доступным и ощущается как потребность все большим числом людей. Тем не менее, печальным и удивительным образом, идея демократизации возникла одновременно с сужением идеала красоты, так что поскольку люди хотят быть частью общества, они ощущают себя несовершенными, если им не удается соответствовать этому узкому идеалу.
Изучив исследования и прислушавшись к актуальным веяниям, мы увидим, что женщины совершенно недовольны сложившимся положением дел. Они стремятся к более широкому представлению о красоте, к признанию, что красота возможна в различных размерах. Прошло несколько многообещающих рекламных кампаний, которые пытались расширить и растянуть образ красоты, который мы видим вокруг нас, и они были приняты женщинами с большим воодушевлением. Женщины по всему миру считают такое отношение освежающим и ободряющим. По мере того, как более широкий идеал красоты станет привычным, чувства женщин и девочек в отношении их тел будут меняться, и мы сможем надеяться на сокращение числа тех, кто пытается манипулировать своим питанием, чтобы добиться веса ниже среднего.
Я пишу не о том, что худой быть плохо, а толстой – хорошо. Это было бы абсурдным заявлением. Я пишу об эмоциональной нагрузке, которую мы придали полноте и худобе. Все чаще для конкретной женщины «жирная» означает не физическое состояние, а представление о себе и его проявления. Жир для нее что-то дьявольское, а худоба – чудесное, и если мы соглашаемся на эти значения, то упускаем из виду более сложные и противоречивые значения и идеи, связанные с полнотой и худобой, которые, будучи понятыми, могут помочь женщине найти способ жить в своем теле, не занимаясь его постоянной критикой. FIFI помогает нам найти эти значения и, в конечном итоге, нацелена на предоставления модели иного способа питания – полноценного способа дать телу то, чего оно хочет и в чем нуждается, чтобы приобрести здоровый размер.
Я надеюсь, что это важно для всех, кто открывает эту книгу.
Сьюзи Орбах. Предисловие к переизданию книги Fat is a Feminist Issue (The Anti-dieter Guide).
- Подпишусь под каждым словом. Я почувствовала облегчение, когда отправила на мусор все космополитены. Просто заговор против женщин.
- Просто ленивые бабы не хотят работать над собой и ищут оправдания своей лени.
- Спасибо за статью! Уже давно плюнула на все диеты и упражнения с высокой башни. Мое тело и так довольно натренированное, я хорошо переношу нагрузки. Однако находятся те, кто считают своим долгом сказать, что "Надо держать себя в форме, а то растолстеешь!" Пытаюсь отговаривать своих подруг от мучительных голодовок в погоне за "идеальной худобой", иногда все же выходит.
- Почти каждый день наблюдаю в тренажерном зале не девушек, которые сознательно хотят измениться, а тех, кто ходят туда "потому что я толстая" или "потому что в журнале прочитала, что каждая девушка должна..."
- Вот да, во времена моей бабушки определённый вес считался обычным (например, 170 - рост, 70 - вес), сейчас это "караул! Нездоровая полнота!"
- Сспасибо за статью. Мне 24 года, я никогда не страдала ожирением, но мои рост-вес беспокоили меня всегда, лет с 16. Уже на подсознательном уровне, когда меня начинает что-то угнетать, это сводится к проблеме "неидеального тела". Если не сложились отношения - я перестаю есть. Если кто-то начал меня критиковать (по любому другому поводу) - я перестаю есть. Если что-то в моей жизни пошло не так, кажется, во всем виновато неправильное тело, не миниатюрные размеры (хотя я никогда не носила ничего больше размера М). и пусть я никогда не доходила до костяного состояния (начинаю есть либо потеряв 10-15 кг, либо когда совсем сдают нервы), иногда кажется, что из этого порочного круга не выбраться никак. А с учетом постепенно раздувающейся проблемы анорексии, я оказываюсь где-то по середине. Родственники и друзья, почти все, кроме старшей сестры, плевать хотели на мои проблемы и истерики им кажется, что это "бесишься с жиру, ты и так красивая, чего тебе париться" (ведь я не похожа на девочек из соцрекламы про анорексию, а значит у меня все в порядке) и иногда кажется, будто я перестаю есть и начинаю худеть и мечтаю дохудеться до больницы, чтобы хоть кто-то из близких увидел крик о помощи и перестал гнобить меня.
- Когда я была подростком, идеалы красоты были совсем другими. В моде были формы. Поэтому худоба и грудь меньше третьего размера были катастрофой. Выпирающие кости считались уродством. Прошло около десяти лет, моё тело изменилось, конечно, но у меня так же есть видимый промежуток между бёдрами, рёбра и ключицы видно через одежду. И тут внезапно моё тело перешло в разряд социально приемлемого. Повлияло ли это как-то на мою самооценку? Нет. Принесло ли мне это какие-то плюшки? Нет. Мамино "ну покушай ещё" сменилось на "смотри не набирай вес, тебе сейчас очень хорошо". Я до сих пор могу надеть одежду, которую носила в школу, и она будет мне впору.
Я пишу это к тому, что эти долбаные стандарты меняются настолько стремительно, что это легко отследить невооруженным глазом. И вот ради них предлагается убиваться. Сейчас опять подъём фитнеса, и все побежали качать попу, через пять лет всё может поменяться с точностью до наоборот. Остаётся неизменным только давление на молодых и неопытных девушек, которым каждый день со всех сторон рассказывают, как они должны выглядеть. И никого не интересует, что они при этом чувствуют. Зла не хватает, если честно.
Особенно вся эта борьба за "здоровье нации" очень раздражает. Потому как на здоровье всем наплевать, лишь бы тонкие запястья и ножки-веточки были у девушек, а что там с организмом творится, это уже дело десятое.
