– Я не то чтобы ненавижу своего брата, но и любви не испытываю по многим причинам.
Брат всегда вел себя как избалованный ребенок, хотя причин для этого не было: родители нас не баловали, воспитывали в строгости, стараясь вырастить добрых и скромных людей. Сейчас я могу сказать, что со мной это прокатило, но с братом почему-то нет.
Он был жестоким ребенком, всегда искал любую возможность, чтобы кого-нибудь унизить и подставить меня или других детей, сдать и заложить по любому поводу. А его растили как в теплице, защищали ото всех обидчиков, хотя брат всегда нарывался первым и потом жаловался, что его обидели.
Например, кинул как-то он камнем в мальчика, а тот его в ответ легонько стукнул, чтобы больше так не делал. И что вы думаете? Брат бежал и кричал, что его побили. Так и подставлял других. А мама с бабушкой его жалели: «Бедненький сыночка, хочешь в компьютер поиграть?»
Позже он записался в секцию бокса, и его «грушей» для отработки приемов стала именно я. Стою на кухне, готовлю обед. Брат внезапно оказывается рядом и говорит: «Малая, щас руку заломаю, быстро отдала мне свои конфеты». Или просто: «Смотри, как я умею», – и перекинет через бедро, например.
Еще он закрывал меня в ванной на весь день, портил еду, выбрасывал любимые вещи: дорогая косметика, приятные мелочи, подаренные молодым человеком, цветы. Бил иногда так больно, что пару раз хотела вызвать милицию, но сдержалась. Вообще, говорить о его издевательствах и обзываниях можно бесконечно, но думаю, что и так понятно, почему я не испытываю к нему нежных чувств (улыбается).
Родители знали, как он ко мне относится, но верили, что это я его обижаю, а он просто дает сдачи. Хотя уже на тот момент он был вдвое больше меня.
Сейчас мы с ним не общаемся. В свои 24 года он живет с родителями и не работает, потому что «это же сыночка, он еще на ноги не встал». Мама теперь все понимает, ведь брат может заломать ей руку за спину и сказать: «Еду мне быстро приготовила! Я что, голодный должен ходить?!» При этом он улыбается и делает вид, что шутит. Но мама на это не реагирует, так как все равно ничего с этим не поделать. Улыбается и делает вид, что он действительно так шутит: «Это же сыночка, он так играет».
В подростковом возрасте я мечтала, что он все это перерастет и во взрослой жизни мы будем общаться, будем друг другу поддержкой, как все нормальные братья и сестры. Не сложилось, не перерос.
Тогда мне было больно и очень обидно, что он так себя со мной ведет, а сейчас некоторые моменты вспоминаются больше с улыбкой от осознания его тупости. Откуда взялось такое поведение, почему он стал таким – сказать сложно. Но мне хочется, чтобы брат был родственником, а не врагом.
Валентин Денисов-Мельников, клинический психолог, телесный терапевт:
– Нежелательное поведение ребенка надо пресекать, а не потакать, объясняя все тем, что он маленький. Конечно, дети проверяют границы, пытаются понять, что можно, а чего нельзя, и обязанность родителей – установить эти границы, дать понятные правила и ориентиры. И стараться всегда занимать сторону справедливости, а не сторону своего ребенка. Это и для ребенка будет полезнее. Он поймет, что его и хвалят за дело, и наказывают заслуженно.
В данном случае, как мне кажется, дело, конечно, и в воспитании, и в потакании, но не только. Есть ощущение, что брат лишен такого качества, как эмпатия: он не чувствует боли других людей, не интересуется их чувствами, не способен сопереживать. А это признаки психических отклонений.
Девушке стоило вызывать и милицию, и психиатрическую «скорую», когда он вел себя агрессивно. Теперь это хорошо бы сделать матери. А родителям детей с таким явно девиантным поведением стоит не затягивать, а обратиться к детскому психиатру, чтобы сразу купировать нежелательные тенденции развития.
Чем больше агрессор уверен в своей безнаказанности, тем агрессивнее он будет становиться. Не говоря уже о том, что психические заболевания сами по себе прогрессируют. По возможности надо давать отпор там, где это возможно, и делать так, чтобы агрессор понимал, что выйдет все это себе дороже.
Но человека с расстройством личности это вряд ли остановит: психопатии лечатся фармакологически.