СОДЕРЖАНИЕ:

Об авторах
Посвящение
Вступление
1 Во взгляде свиньи
2 Курица и яйцо
3 Жизнь длиною в 6 недель
4 Конец конвейера
5 Наука, садизм и спасение
6 Обман в пакетике с молоком
7 Сказка моря
8 Не такое уж свободное содержание
9 Перевозки отчаяния
10 Мясо означает смерть
11 Каждый день по яблоку
12 По-обезьяньи подражая прошлому
13 Развитие навстречу смерти
14 Вопрос об окружающей среде
15 Политическое убеждение
16 Конец недалек
Ссылки
Библиография
Используемые телевизионные документальные фильмы
Используемые видеофильмы

Джульет Геллатли и Тони Вордл

Этот сильнейший рассказ Джульет Геллатли, основанный на личном опыте, приковывает внимание, он смел и убедителен. Она рассказывает правду о том, как политическая протекция, дезинформация и пиаровские акции поддерживают всемогущий культ мясоедения. Некоторые представители мясной индустрии окрестили ее «врагом общества № 1».

«Это экскурсия, которая преподнесет Вам множество открытий, она шокирует и разгневает Вас. Смысл здесь очень прост: мы губим планету и ее обитателей, способствуем обнищанию бедняков во всем мире и разрушаем свое собственное здоровье в погоне за тем, в чем мы даже не нуждаемся. А инструменты, с помощью которых осуществляется разрушение – это жестокая эксплуатация миллиардов больных и угнетенных сельскохозяйственных животных. Это смелая и значимая книга, которая станет классикой». МАЙКЛ МЭНСФИЛД

«Это важная книга, рассказывающая об ужасной доле животных, с предельной точностью и в то же время состраданием – сочетанием, достаточно редким для описания подобных грустных тем. Любой, кто хочет узнать, насколько жестоки люди по отношению к другим живым существам, должен прочитать то, что здесь написано. Эта книга разрывает душу на части, заставляет о многом задуматься и является значительным шагом вперед на пути понимания окружающего мира. После ее прочтения хочется самому принять участие в деле восстановления справедливости». КАРЛА ЛЭЙН

Джульет Геллатли – одна из наиболее успешных организаторов кампаний по пропаганде вегетарианства в Британии. Она изменила мышление и привычки людей. Чтобы ускорить распространение вегетарианства и сделать мир чище и сострадательнее, она создала в 1994 году организацию «Вива!». До этого она была руководителем Вегетарианского общества, вместе с которым провела множество чрезвычайно важных кампаний.

Тони Уордл – автор телепередачи, удостоенной приза, а также писатель. Он является соавтором книги Майкла Мэнсфилда «Презумпция виновности», в которой разоблачается британская система правосудия. Он также написал книгу «Битва за Оргрив» и, помимо этого, принимает активное участие в работе организации «Вива!».






Посвящается:
Моей маме с любовью и нежностью.
Одри – за твою веру в меня и организацию «Вива!» и за сострадание к животным.
А также всем животным, которые безмолвно страдают, и людям, которые борются за их спасение.
Особая благодарность Грегу за дружбу и творческую изобретательность и Грему за самоотверженность, талант и бескорыстную работу.



В 1994 году люди по всей Британии отправились на улицы. Они были решительно настроены, воодушевлены и разгневаны, их действия нашли отклик в сердцах миллионов людей. Впервые в истории ежедневно в течение месяцев одной из главных тем новостей было положение животных. Конечно же, причиной демонстраций стала транспортировка живого товара в Европу. Овец в течение нескольких дней откармливают во Франции или Испании, затем забивают и обозначают как «отечественное производство», телят в возрасте нескольких дней помещают в одинокие клетки, через несколько месяцев убивают и продают в виде телятины.

Упорные демонстрации привели к тому, что такие основные кампании по перевозкам через канал, как Р и О Ферриз, Стена Силинк и Бриттани Ферриз, отказались от перевозки животных, предназначенных для убоя, и тогда у уличных демонстраций появилась иная цель – не допустить того, чтобы за покинутый бизнес взялись компании-конкуренты. Эти оборотистые торговцы использовали любую лазейку с помощью морских или воздушных путей для того, чтобы под покровом заката или сумерек провезти свой хрупкий товар. Но куда бы они ни направились, вне зависимости от времени суток, везде их встречали протестующие: вставали у них на пути, ложились на дорогах, взывали к их совести, делали все, чтобы не допустить этой торговли и донести информацию о ней до каждого дома по всей стране.

Те, кто в яростном порыве объединились, не принадлежали к какой-то определенной категории. Там были женщины средних лет, представительницы среднего класса, которые до этого никогда не протестовали против чего-либо; девушки в одежде Док Мартенс и с кольцами в носах; пожилые граждане и молодые мужчины в военной форме с собаками на поводках. А общим у всех этих людей был гнев, вызванный тем, что живым существам было отказано в самом элементарном сострадании. Эти сплотившиеся люди выражали свое несогласие с 16-летней философией британского правительства, заключающейся в том, что такого понятия, как общество не существует, есть только индивидуумы. Эта философия заменила заботу и участие на жадность и прибыль, узаконила эксплуатацию и заявила, что решить мировые проблемы может только свободный рынок, и это притом, что большая часть этих проблем была порождена, прежде всего, свободным рынком.

После многих лет внушения идеи о том, что не стоит на всё это обращать внимание, эти преданные своему делу люди во всеуслышание заявили, что им не все равно. Своими действиями они не только бросили вызов цинизму правительства, но совершили также нечто гораздо более значительное – они заставили до этого безмятежных, довольных жизнью людей увидеть связь между мясомолочной промышленностью и блюдами, которые находятся у нас на обеденном столе.

После того, как в начале демонстраций я дала интервью каналу Би-Би-Си для передачи «Программа о деньгах», оператор спросил меня о том, что плохого в том, что люди пьют молоко. Как и миллионы других людей, он полагал, что коровы сами дают молоко, так же, как куры несут яйца. Он был явно поражен, когда я объяснила, что для лактации корова, как и женщина должна забеременеть, а, чтобы молоко досталось нам, мы отбираем у нее теленка.

Оператор не был исключением из правил. Большинство людей не знали и в основном до сих пор не знают самых элементарных вещей о том, откуда к ним попадает пища, при каких обстоятельствах она производится и о том, какой удар наносится окружающей среде и бедной категории населения планеты. Но я уверенна, что освещение в прессе темы экспорта живого товара запустило необратимый процесс, в результате которого возник целый ряд вопросов. Это начало путешествия, в ходе которого будет сделано множество открытий.

Мы должны надеяться, что это путешествие будет стремительным, потому, что уже невозможно выносить анархию мясного питания, которое буквально пожирает планету. Вегетарианство и веганство* – это не какие-то старые понятия, изобретенные хиппи, когда они испытывали наркотический кайф, а идея, существующая уже сотни, даже тысячи лет. Она является составной частью практически любой великой философии и религии, и то, что поначалу было нравственной позицией, сейчас обрело чрезвычайно убедительную научную основу.

Животноводство лежит в основе практически всех экологических катастроф, с которыми столкнулась Земля, начиная кислотными дождями и глобальным потеплением и заканчивая разрастанием пустынь и вырубкой лесов. В тесной связи с мясным питанием находятся такие явления, как эрозия почвы, уничтожение среды обитания, истощение водных ресурсов. Две трети Мирового океана балансируют на грани экологического бедствия только из-за коммерческой рыбной ловли.

Запад развил культ потребления мяса, который достиг высшей точки в США, но распространился также по всей Европе, а сейчас заражает почти всю планету. При таком питании почти 40 % мирового урожая зерновых уходит на корм животным, 10 килограммов растительного белка очень неэкономно превращаются во всего лишь 1 килограмм мяса. Это питание, при котором оказывается задействовано в 4,5 раза больше земли, чем требовалось бы для обеспечения веганского питания, и в 2,5 раза больше, чем для лактоововегетарианского*. Поскольку мы полностью контролируем экономику развивающихся стран, мы требуем от них производить корм для наших животных, в то время как их дети умирают от голода. Мясо тесно связано с нехваткой пищи и голодом. С помощью удушающей политики Международного Банка и Международного Валютного Фонда мы насаждаем нашу философию и экономику тем народам, которые существуют на протяжении многих веков, мы узакониваем среди них алчность и разрушения.

У всего этого могло бы быть очень слабое оправдание, если бы мясо являлось необходимой составляющей нашего питания, и мы бы нуждались в нем для нашего развития. Но это не так. Как бы нам ни было трудно это признать, но мы – приматы и находимся в тесном родстве с человекообразными обезьянами. У нас, как и у них, зубы, руки, пальцы на ногах, кишечник и пищеварительные процессы ориентированы на питание плодами, мы – растительноядные и наш организм устроен так, чтобы перерабатывать орехи, семечки и другую растительную пищу.

На самом деле, то, что после Второй мировой войны люди стали потреблять гораздо больше мяса, причинило серьезный вред их здоровью. Несмотря на то, что к вегетарианству относятся с опаской, вегетарианцы живут дольше и меньше страдают от целого ряда болезней. Это подтверждают все медицинские обследования. Основной убийца на Западе – это сердечно-сосудистые заболевания, и у вегетарианцев риск умереть от них снижен в 2 раза. Второй убийца – это онкологические заболевания, и у вегетарианцев риск появления любого вида рака также в 2 раза меньше. В мясе отсутствуют два важных вещества, которые, как недавно выяснилось, сохраняют здоровье человека – пищевые волокна и антиоксиданты.





* Веганство – строгое вегетарианство, при котором из рациона полностью исключается животный белок. Веганы, кроме мяса и рыбы, не употребляют также яйца и молочные продукты. * Лактоововегетарианство – допускает употребление яиц и молочных продуктов. Между тем, свиней привязывают в голых загонах, где они, лишенные каких либо жизненных стимулов часто сходят с ума. Телят в возрасте нескольких дней отрывают от матери, помещают в клетки, где они практически не могут двигаться, и у этих животных, находящихся в условиях одинокого заточения, целенаправленно развивают анемию. Кур, от природы непоседливых, наделенных горделивой осанкой, напихивают по 5 птиц в проволочную клетку, которая лишь немногим больше микроволновой печи. А верх всех варварств – это убой, при котором жестокость достигает невиданной степени. Овцам, находящимся в сознании, перебивают позвоночник, нанося повреждения с помощью отвертки. Парализованным волам подводят к гениталиям ток напряжением в 70 000 Вольт. Ягнятам перерезают горло, когда они находятся в полном сознании, потому, что времени мало. В общей сложности в Британии на этом конвейере страданий и смерти убивают свыше 750 миллионов животных. Возведенное в норму равнодушие к страданиям живых существ ожесточает тех, кто все это делает, и тех, кто согласны с тем, чтобы ради них это делалось. Это перечеркивает все наши претензии на то, что мы – цивилизованные люди. Я знаю, что на протяжении всей книги меня будут обвинять в антропоморфизме, но это было бы слишком легко и совершенно неправильно. Да, я признаю, что обожаю животных и мир природы, и я восхищена тем, как потрясающе природа умеет приспосабливаться ко всем изменениям в мире. В особенности, восхищает то совершенство, которого достигли в этой области животные. Для меня очевиден тот факт, что жизнь каждого животного также важна для него, как наша жизнь важна для нас. Мы заблуждаемся по поводу обширности наших знаний, претендуя на то, что достигли высшего познания благодаря развитому интеллекту, но истина гораздо более прозаична и менее лестна. Земля существует почти 5 миллиардов лет, и за это время развивались и эволюционировали разные формы жизни. У этого необычного явления есть одна характерная черта, а именно – способность каждого вида жить в своей среде обитания, будучи ее частью и находясь в зависимости от нее. По меркам эволюции человек живет здесь немногим дольше, чем длится вспышка света. Но мы уже начали обрывать и уничтожать нити, образующие тонкое сплетение, которым является наше существование. Современные западные учения, как политические, так и религиозные ставят нас выше и вне правил, по которым живут все остальные животные, как будто эти правила не относятся к нам, и как будто сами мы животными не являемся. Будучи биологическим видом, мы окинули взглядом мир и сказали, что никто и ничто, кроме нас, не имеет никакого значения, а все вокруг создано для эксплуатации. А если что-то невозможно эксплуатировать, то оно не представляет собой никакой ценности. Мы разрушаем, не зная при этом, каковы будут долгосрочные последствия таких действий, а даже если знаем, то продолжаем разрушать, потому, что день сегодняшний гораздо важнее дня завтрашнего. Ведь о нас составляют мнение по сегодняшним достижениям, по сегодняшним хвастливым заявлениям, по сегодняшним размерам прибыли. В результате, правительства смотрят на окружающие нас проблемы и ничего не делают. Они должны знать, что единственно эффективное решение – это такой подход к жизни, который основан на сотрудничестве и заботе, скорее на сохранении, нежели на потреблении, скорее на истинном образовании, нежели на сдаче экзаменов. Но они ничего не могут сделать, потому, что такая философия угрожает моральным принципам системы, которая дает им власть, богатство и влияние. Нам говорят, что те моральные принципы, из-за которых планета находится на грани экологической катастрофы – это и есть та самая философия, несущая нам спасение. Поэтому любое соглашение по охране окружающей среды, будь то ограничение рыбной ловли, либо заготовки и транспортировки леса, мгновенно отклоняется из соображений получения прибыли. Когда дело доходит до выбора между сохранением и разрушением, последний вариант одерживает победу, если в дело вовлечены краткосрочные интересы мультинациональных корпораций. Например, мы знаем, что курение – величайший убийца, которого, однако, можно избежать. Тем не менее, все улицы испещрены рекламами сигарет, и мы даже заражаем этим ядом развивающиеся страны. Мы, знаем, что вегетарианское питание гораздо полезнее для здоровья, чем мясное, и все же большую часть правительственных субсидий получают фермеры-животноводы и производители корма для скота. Мы знаем, что бедность уничтожает людей, но разрыв между богатыми и бедными постоянно увеличивается. Знания и понимание перестали быть главными указателями для будущего, они превратились в маленькие препятствия, которые можно обойти в погоне за прибылью. В порыве высокомерия, мы возвели себя в ранг судей всей планеты и присвоили себе роль богов, создав, таким образом, чудовищный дисбаланс в природе. Для того чтобы выращивать шотландских куропаток и фазанов в еще больших количествах, мы убиваем сов, ястребов, ворон и сорок. Потом мы убиваем и тех, кого вырастили, разрывая им тела свинцовыми пулями, и называем это спортом. Мы уничтожаем кроликов, потому что они – вредители, а затем приписываем самые ужасные качества лисицам, которые ими питаются. Потом, с помощью охоты мы уничтожаем и лисиц. Мы травим газом барсуков, потому что у них может быть туберкулез, мы отлавливаем и убиваем грачей, потому что нам не нравятся их повадки, охотимся с собаками на зайцев ради развлечения, делаем все, что хотим с мышами и крысами, отстреливаем голубей десятками тысяч. Мы решаем, каких животных будем употреблять в пищу и отказываем им во всех правах; мы решаем, к каким животным нужно приклеить ярлык «вредитель» и стараемся уничтожать их; а другим животным мы предоставляем уют домашнего очага. По всему миру мы в культурных целях охотимся на китов, вонзая в них гарпуны. Мы убиваем дельфинов и тюленей, потому что они смеют есть рыбу. Вряд ли найдется такой вид, который бы мы не истребляли, если его интересы вступают в противоречие с нашими.

Также с помощью селекции, генной инженерии и специального кормления мы выводим животных, предназначенных для употребления в пищу, которые все меньше способны жить без нашего вмешательства. Промышленное животноводство становится все более интенсивным, поэтому расширяются масштабы применения антибиотиков и других сильнодействующих препаратов. Параллельно с этим у животных формируется устойчивость к лекарствам, которые необходимы им для выживания. Мы выводим животных, жизнеспособность которых мала, и одновременно уничтожаем естественный генофонд, ставший основой для их эволюции. Но когда мы так бесцеремонно играем судьбой животных, то подвергаем опасности и свою собственную судьбу. Кажется, мы не способны понять, что каждому живому существу отведена своя роль в поддержании великолепного устройства этого мира. Ни одно из животных, которых мы убиваем, даже из числа тех, кого мы окрестили вредителями, не представляет угрозы для выживания планеты. Ее существованию угрожают не они, а мы. У нас есть одна надежда – радикально пересмотреть нашу роль на этой планете, наше отношение к ней и к живым существам, которые делят ее с нами. Когда теленка колют и тащат в загон для убоя, при этом глаза его расширены, он перепуган, а в носу у него стоит зловоние крови и смерти – это накладывает на всех нас печать неизгладимого позора. Когда штифт, вылетающий из боенского пистолета, разбивает ему вдребезги лоб – сострадания нет. Когда забойщик затыкает морду ягненка, чтобы он перестал блеять и подносит к его горлу нож – сострадания тоже нет. А без сострадания нам всем не на что надеяться. Каков первый шаг? Вегетарианство – это один из немногих шагов, который Вы можете предпринять сами, и который окажет непосредственное воздействие. Это первый шаг на пути к тому, чтобы остановить жестокость, которой ежедневно подвергаются сельскохозяйственные животные. Это первый шаг к тому, чтобы дать планете возможность самоисцелиться. Но за этим стоит еще нечто гораздо большее. Это политический шаг и выражение уверенности в том, что существует другой способ совершения действий и совсем другой мир – мир, который намного прекрасней сегодняшнего. Мы заглушаем один за другим голоса, которые наполняют наш космический ковчег. Насколько мы знаем, это, возможно, единственный ковчег в космосе. Голоса, которые все еще слышны, в том числе человеческие голоса, звучат все мучительнее и напряженнее. Если в нашем образе жизни не произойдет коренных изменений, этот ковчег станет абсолютно безмолвным.

Я решила стать вегетарианкой, когда мне было 15 лет. Это не произошло после каких-либо споров или размышлений. Я приняла такое решение, потому что увидела взгляд.

Мой знакомый студент работал над сельскохозяйственным проектом, и для этого ему требовалось посетить образцовую ферму. Я поехала с ним. В то время я наивно полагала, что увижу кур с блестящим оперением, которые довольно кудахчут, бродят по двору и роются в земле. В этом я не была одинока. Из-за того, что в 1979 году сфера животноводства была скрыта под плотной завесой молчания, которое продолжается до сих пор, я была совершенно не готова к тому, что увидела.

Мои смутные представления о двориках, соломе и свободно разгуливающих курах моментально развеялись. Животных не было видно. Моему взору предстали только безобразные промышленные постройки без окон, которые легко можно спутать с мастерскими или магазинами «Сделай сам».

Мы начали наше посещение со свинарника. Мы вошли в него, воздух был чрезмерно теплый и влажный, мне сразу ударил в нос запах нечистот от тысячи свиней. У меня появились первые неприятные впечатления. Не было никакого уютного хлева, и свиньи не валялись с довольным видом в грязи, были лишь многочисленные ряды одиночных бетонных загонов. Животные были отделены стенами и не могли коснуться друг друга, хотя расстояние между ними не превышало нескольких сантиметров.

Как я потом узнала, эти свиньи, беременные свиноматки, принадлежали к племенному поголовью, каждая из которых производит 2,5 помета поросят ежегодно. Перед каждым из этих созданий не было ничего, кроме железной решетки с прикрепленной к ней кормушкой. Под ногами у животных был решетчатый металлический пол, через который большая часть экскрементов должна была, по идее, проваливаться вниз. Однако когда животные мочились, струи разбрызгивали фекалии, оставшиеся на полу, и все это попадало на стены загона, ноги и животы свиней. В конце концов, они ложились, перепачканные месивом из кала и мочи. Я заметила, что при каждом движении они с трудом пытались нащупать под ногами твердую основу. Туловище свиньи было посередине опоясано широким ремешком, ограничивающим ее движения, поэтому животное могло ступить лишь полшага вперед и полшага назад. У тех свиней, которые пытались лечь, это получалось с большим трудом.

В подобных ужасающих ситуациях у людей всегда появляется тенденция найти этому объяснение, оправдание, им хочется верить, что, возможно животным от этого не так плохо, как кажется. Нас это ободряет. И наш гид тоже пытался подвести нас к этому. «Если их кормить, поить и держать в тепле, то они абсолютно счастливы», усмехнулся он. Но я этому не поверила.

Спустя несколько лет мне пришлось наблюдать, как молодую свинью впервые помещали в загон. Когда к ее телу прикрепили шлейку, а к полу привязали поводок, она стала в панике метаться и отчаянно визжать, пытаясь сорваться с поводка.

На ферме, которую я посетила, бедные животные уже отказались от бесполезного сопротивления. У них не было выбора. Последствия их пустого, бессмысленного существования были очевидны. У многих из них развился синдром, называемый «стереотипное поведение»: они четко, размеренно двигали головой вперед и назад, кусая и раскачивая решетки в определенном ритме с точностью метронома.

Это тот же синдром, который заставляет животных в зоопарке неустанно ходить вперед и назад. В отчете правительственного исследования, где речь идет о научных данных о состоянии свиней, указывается, что «такое поведение во многом напоминает то, как у людей развиваются различные психические отклонения». Многие из свиней, которых я видела, в буквальном смысле слова сошли с ума.

Пока я находилась на ферме и смотрела на свиней, пребывающих в бесконечном бессмысленном существовании, я поняла, что это – яркий пример того, как ветеринария и бухгалтерский учет объединились, дабы увеличить прибыль, свести к минимуму расходы, нанимать как можно меньше работников по уходу за животными, сэкономить потребление корма. Когда эту ферму проектировали и стоили, все вопросы были продуманы, кроме одного: «Как будут чувствовать себя животные?»

Свиньи – это высокоорганизованные животные, потомки диких свиней, которые обитали в британских лесах до тех пор, пока в 17 веке их не истребили охотники. В естественной среде обитания они бы бродили по необъятным лесам, занимающим значительную часть Британских островов; ели орехи и желуди, зерна и коренья и иногда мелких млекопитающих, выкапывая их из земли своими сильными рылами. Свиньи не любят температурные крайности, поэтому они бы искали тень под деревьями, когда слишком жарко, и сооружали бы гнезда из опавших листьев, чтобы согреться зимой.

Заточать таких активных и общительных животных в одиноких, пустых загонах, лишая их возможности что-либо делать – это значит приговаривать их к жизни, не имеющей даже малейшего сходства с их существованием в естественных условиях. Такая политика является отражением нашей алчности и отсутствия сострадания. Свиньи превратились в продукцию, с ними производят различные манипуляции, выводят специальные породы свиней для производства определенного вида мяса. Из свиней с длинными шеями получается больше бекона, а из тех, у которых крепкие коленные сухожилия – лучше ветчина. Разводчиками свиней владеют жажда денег и холодный расчет.

Свиноматки остаются в своих загонах, известных, как «сухие загоны», в течение большей части своей 16,5-недельной беременности. Их скуке приходит конец только когда перед родами их помещают в загон для опороса.

Эти загоны, размером чуть больше, чем сухие загоны для свиноматок, находились в соседней постройке, и наш гид гордо их нам показывал. Меня поразило поведение свиньи на позднем сроке беременности. Она беспрестанно двигалась вперед и назад по своей пустой решетчатой тюрьме с металлическим полом, как будто пыталась найти что-то, хотя искать было нечего. Я спросила, что она делает, но мой вопрос остался без ответа. В дальнейшем я все узнала. Это был еще один пример стереотипного поведения, еще одно свидетельство того, что у животного наступило умственное расстройство.

У свиноматок очень развит материнский инстинкт, и в дикой природе они еще задолго до родов начинают строить огромное гнездо. В высоту оно иногда достигает одного метра. Животное порой проходит километры в поисках листьев, прутиков и соломы. То, что я увидела на свиноферме – это были жалкие попытки беременной свиньи реализовать свои инстинкты в совершенно пустом загоне.

В других загонах свиньи уже родили поросят. Маленькие существа, все еще мокрые и испачканные слизью, копошились на металлическом полу, пытаясь найти соски своей матери. В одном из загонов они отчаянно пытались вскарабкаться вверх по наклонному полу и переползти через мертвого однопометника и плаценту. Мать не могла им ничем помочь, потому что она была отгорожена от малышей решетками, которые давали возможность детенышам сосать молоко, но не позволяли ей выполнять функции настоящей матери и заботиться о детях, все, что ей было отведено – это роль поставщика молока. «Решетки? Благодаря им, свиноматка не скатывается на детенышей», объяснил наш улыбающийся гид.

К этому времени я уже начала презирать его улыбку. Этот усмехающийся, постоянно гримасничающий молодой человек, чуть старше меня, быстро и эмоционально рассказывал о том, как увеличивается производительность, хвастался своими знаниями о кормовых рационах и с восторгом говорил о рыночном спросе. Он не сказал ни слова о животных в ином ключе, кроме как об их роли в экономике. До того, как я вошла в это помещение, я ничего не знала о свиньях, но я поняла, что увиденное мной – это отступление от самой простой человечности.

Наша экскурсия продолжалась, мы пошли в отсек для молодняка, находящийся в том же строении. Тысячи крохотных ярких глаз над постоянно шевелящимися носиками смотрели на нас из своих тюрем, куда бы мы ни пошли. Ряды решетчатых ящиков, один на другом, общей высотой два метра, располагались по бокам от прохода. В каждом ящике сидело несколько поросят, никаких предметов там не было. Эти клетки стали домом для поросят, когда им было 3,5 недели, и их отняли от матери – на целых 5 недель раньше срока, установленного природой.

Их жизнь будет очень коротка. Отобранных на ветчину и свинину забьют в возрасте 5 месяцев. «Беконные» свиньи проживут на месяц дольше. И тех и других за несколько недель до забоя переведут в откормочные загоны для набора веса. Нервные и чрезвычайно беспокойные, они будут жить там на голом полу без постилки, без деревьев, цветов и солнечного света.

В настоящее время 40% всего производимого в мире мяса составляет свинина. Свиней едят чаще, чем каких-либо других животных, и их интенсивно выращивают во всем мире. В 1960-е годы в США были сконструированы «беконные клетки»: поросята содержаться в крохотных клетках, таких маленьких, что любое движение дается с трудом. Это не позволяет поросятам «тратить энергию», и они быстро накапливают жир.

Такое обращение с животными всегда оправдывают тем, что все это делается в их интересах. Те, кто работают с ними, заявляют, что знают и понимают их привычки и пренебрежительно отмахиваются от замечаний других людей, таких как я. Они говорят, что если у животного есть пища, вода и крыша над головой, то больше им ничего не надо. Просто невероятно, что они вообще не упоминают свободу – ценность, которую мы, животные вида Гомо Сапиенс, ставим выше всего. Свобода окрыляет наше сознание, а если ее нет – наша душа пребывает в унынии. Я уверенна, что то же самое и у животных. Если Вы мне не верите, понаблюдайте за стадом коров: как они себя ведут, когда их выпускают из тесных зимних загонов на свежее весеннее пастбище.

В 15 лет я увидела то, недопустимость чего я чувствовала инстинктивно, но мне было трудно рационально объяснить это, выставить аргумент против убеждений моего гида. Поэтому, я решила заняться поиском информации, как только покинула эту ужасную тюрьму для животных. То, что я обнаружила, повергло меня в шок.

Если поросята развиваются так, как задумано природой, то есть рядом со своей матерью, на свежем воздухе: они бегают, кувыркаются, гоняются друг за другом и играют в те же игры, что и все детеныши млекопитающих. Они не причиняют друг другу вреда. Они обладают те ми же умилительными качествами, которые мы так любим в наших домашних питомцах. Но, когда в условиях промышленного животноводства поросята набиты в ящики, ничего подобного делать они не могут, и их любопытство приобретает искаженные черты. Скука порождает то, что заводчики обвиняющее называют «пороками». Например, поросята откусывают друг другу хвосты, а иногда доходят до каннибализма. Не надо быть университетским профессором, чтобы понять: единственный способ «вылечить» их – это дать им больше пространства и жизненных стимулов, на которые они смогут направить свое любопытство. Но, это, конечно же, неэкономично.

Животноводы решают эту проблему с помощью обрезания хвоста. Такие, невинно звучащие слова, как «выбраковка» вместо «убийство» и «кастрация», ничего не говорят нам о том, что происходит в реальности – орган отсекают полностью или только часть с помощью ножа и без анестезии. Некоторые фермеры делают это иным способом, иногда одновременно с обрезанием хвоста. Они вырывают поросятам зубы плоскогубцами …

Наш гид даже не упомянул об этих увечьях, он с гордостью хвастался тем, что после забоя ни одна часть свиньи не пропадает зря, разве что ее предсмертный визг.

Все еще улыбаясь, он провел нас обратно в строение, где располагались сухие загоны для свиноматок и снова начал хвастаться современным техническим оснащением свинарников, которое позволяет сделать производство максимально эффективным. Через 5 дней после того, как поросят отнимут от матери, свиноматку опять оплодотворяют, и печальный круговорот продолжится.

Пока он говорил, мы прошли мимо странного устройства, похожего на низкий блок с ремнями. Я спросила, что это такое. «О, это то, что любители кроликов называют подставка для изнасилования», захихикал он.

Маленькое устройство предназначено для того, чтобы держать свиноматку обездвиженной, когда ее оплодотворяет один из племенных хряков. В природе свиньи разборчивы в выборе партнера, но здесь – нет выбора, нет и права на отказ. Есть только беспрерывный круговорот: беременность, опорос, отъем потомства и опять беременность. Когда такое существование, в конце концов, их истощает и у них снижается количество поросят в помете или на теле появляются опухоли и нарывы – этих машин по производству поросят постигает ироническая участь. Их кости используют в пищевой перерабатывающей промышленности для изготовления пирогов, сосисок и … детского питания.

До сего момента, я считала, что жестокость по отношению к животным – это такие явления, как охота на лис, убийство бельков или жестокое обращение с домашними питомцами. Самый большой скандал с отцом, ожесточенный, с гневом и криками, произошел у меня, когда деньги, которые были даны мне на стрижку в парикмахерской, я отправила для кампании против забоя бельков на плавучих льдах Канады. Я вернулась домой с не подстриженными волосами, но очень гордая собой. Я не могла понять, почему он так рассердился. И до сих пор не могу понять. Когда бельковый промысел был наконец-то запрещен, я без колебаний напомнила ему о его и моей роли в этом. Он до сих пор это вспоминает. Тем не менее, оба мы пришли в ужас, когда в 1996 году правительство Канады заявило, что оно возобновляет этот варварский промысел и санкционирует убийство 250 000 бельков.

Мое посещение той образцовой фермы положило начало переосмыслению многих моих представлений о мире. Я постоянно спрашивала себя, почему мне никогда не говорили о том, как обращаются с сельскохозяйственными животными. Меня воспитывали на романтической сказке о довольных жизнью коровках по имени Маргаритка и Лютик и улыбающихся свинках по имени Госпожа Свинья. И сегодня детям рассказывают то же самое.

Та ферма отнюдь не была каким-то отклонением от нормы, напротив, она была образцовой. Фермеры брали с нее пример. Методы, которые практиковались на этой ферме, представляли собой идеальное соответствие стандартам по обращению со свиньями и рекомендуемым технологиям производства, а также давали полную информацию о том, как увеличить объем продукции, ограничить затраты и сделать на животных как можно больше денег. Сегодня, в 90-е годы благодаря тому, что наша капиталистическая модель общества, основанная на потреблении, является примером для развивающихся стран, мы переживаем расцвет экспорта оборудования и технологий промышленного животноводства в другие страны.

Сегодня племенное поголовье свиноматок составляет 800 000 голов, половина из этих животных содержится в сухих загонах. Большинство остальных содержится в тесных, переполненных загонах, где они не испытывают страданий одиночества, но зато там чрезвычайно мало места.

В 1991 голу сэр Ричард Боди, член парламента от партии консерваторов, предложил парламентский законопроект, запрещающий сухие загоны и привязи. Если бы законопроект прошел, то эти явления стали бы позорными пятнами в нашей истории, такими же как, петушиные бои и травля медведей. Однако один из его коллег-парламентариев вызвался «выступить с речью» по поводу данного законопроекта – как Вы понимаете, в интересах животноводческой индустрии.

Выступление с речью – это циничное злоупотребление парламентскими процедурами, когда политик в одиночку, либо с несколькими своими коллегами по Палате может встать и говорить полнейшую ерунду в течение такого количества времени, на которое у него хватит сил. Если это длится достаточно долго, то законопроект не проходит, так как просто не остается времени на голосование. ( «Что ты сегодня делал, дорогой?» «Нес полнейшую чушь в течение 5 с половиной часов, так что в ближайшие 7 лет беременные свиноматки будут по-прежнему привязаны к полу. Передай мне бутерброды!» )

В 1998 году все-таки был принят компромиссный вариант законопроекта, запрещающий данную систему животноводства. Но это решение распространяет свое действие только на Великобританию. Мы продолжаем импортировать тонны свинины и бекона из таких стран, как Голландия и Дания, которые не собираются отказываться от загонов для свиней, а также из США, где свинофермы стали огромными индустриальными комплексами с миллионами свиней, заключенных в узких стальных тюрьмах.

Возвращаясь к тому отсеку для разведения свиней – финальный акт моей драмы наступил тогда, когда мы прошли ряды с загонами для свиноматок до конца. Несколько загонов, размером немногим больше других, были размещены в стороне от всех остальных загонов. В каждом из них сидел здоровенный хряк, тот самый игрок, которого не хватало в этой тщательно сконструированной промышленной цепи по производству свиней. Тот, который был ближе всех ко мне, стоял неподвижно, его огромная голова тяжело клонилась к голому полу. Когда я подошла к нему, он поднял голову и медленно заковылял ко мне на своих хромых ногах. Он с опаской, пристально посмотрел на меня, вглядываясь мне прямо в глаза.

Мне показалось, что в этом грустном, умном, пронизывающем насквозь взгляде я увидела вопрос, на который у меня не было ответа: «Почему Вы так поступаете со мной?» Я разрыдалась безо всякого смущения или стыда. Беззвучные рыдания сотрясали мое тело, и я все время повторяла: «Прости, прости».

Это была эмоциональная реакция, но с возрастом это чувство у меня не прошло. Я всегда могу его вызвать у себя, если захочу. Если мне нужно напоминание, тот грустный хряк, смотрящий с укоризной, всегда возникает передо мной, чтобы дать мне стимул и силы для активных действий.

Конечно, в то время я принадлежала к возрастной группе, которую характеризуют как «ранимая», «впечатлительная» и даже «слишком эмоциональная». Именно с представителями этой возрастной группы я сейчас провожу большую часть своего времени, беседуя с ними в разных школах страны. Их энтузиазм и ясный, непредвзятый взгляд на то из чего складывается жестокость, не только воодушевляют. Это – та сила, которая поддерживает меня на моем пути. Вы можете называть это эмоциями. Я называю это состраданием.

Молодые люди верят, что они смогут изменить мир, и кто мы такие, чтобы говорить им, что это не так? Я очень хорошо помню это чувство. После посещения свинофермы и после того, как у меня появилось больше информации на эту тему, я была искренне уверенна в том, что для того, чтобы люди перестали есть мясо, им надо всего лишь рассказать правду. Я была потрясена, когда это не подействовало на членов моей семьи. Они тогда не осознавали, что между нами началась изнурительная борьба, на которую уйдут годы. Нам предстояло пройти через стычки, горячие споры и применение методов партизанской войны. «О Боже, неужели ты это съешь?!», восклицала я, когда мама подносила ко рту вилку с мясом. А на все упаковки с мясными продуктами в нашем холодильнике я наклеивала надпись: «В Этом Пакете – Мертвое Животное».

Моя мама выслушивала мои аргументы и никогда не кричала на меня и не ссорилась со мной. Но не думаю, что она понимала всю серьезность моих чувств или искренне верила тому, что я ей говорила. Мне кажется, она, прежде всего, беспокоилась о моем здоровье и поначалу отвечала тем, что я называю подковерные способы. В блюдах из риса, среди перца и лука мне попадались маленькие кусочки чего-то подозрительного, обычно это была курятина. Я думаю, мне всегда удавалось обнаружить их.

Мои убеждения были действительно глубоки, и я твердо решила открыть глаза своим родителям на истинное положение дел. Через какое-то время моя мама приняла мои взгляды и стала полностью меня поддерживать. Мои сестра и брат – также вегетарианцы, а вот что касается отца, то он, как и многие мужчины, теоретически согласен с моими аргументами, но меняется очень медленно. Однако я считаю это частичной победой.

То, что меня больше всего расстраивало, когда я пыталась привить им свои убеждения – это часто моя неспособность развенчать их аргументы в пользу мясоедения. Инстинктивно я понимала, что выслушиваю потоки старых сказок, мифов и заблуждений. Но я не знала чем все это парировать. И я взялась исправлять положение.

Домоводство, которое сейчас переименовали в технологию приготовления пищи, никогда не было моим любимым предметом. Тем не менее, именно благодаря этому предмету я в 16 лет отправилась на экскурсию, которая проводилась на тему: яйцо, выращивание цыплят и перерабатывающая фабрика. Эта простая формулировка звучит невинно, однако, мои чувства были совсем другими. Я приняла решение больше никогда не есть мяса, так как не хотела, чтобы из-за меня страдали и погибали животные. Я никогда не видела, как убивают животных, и одна только мысль об этом была мне ненавистна, но теперь, абсолютно по своей воле, я собиралась стать свидетелем именно этого.

Никто из моей семьи также никогда не видел, как забивают животных. И никто из моих знакомых не видел этого. На самом деле, из всех потребителей мяса это видели единицы. Мне казалось странным, что от людей так тщательно скрывают источник происхождения их пищи. Я бы с удовольствием показала другим, как сажаю семена моркови, а потом, как выкапываю зрелый корнеплод из земли, мою и режу на кусочки. Единственное, что я не стала бы демонстрировать, так это процесс готовки, потому как все бы увидели какой из меня плохой кулинар. У мясоедов же, напротив, данные о происхождении их пищи оберегаются сверх меры. Если весь процесс транспортировки, оглушения, забоя и разделки туши настолько естественен для нас, зачем же тогда родители прибегают к разным ухищрениям чтобы их дети не видели этих вещей.

К очередному мрачному, ничем не приметному зданию без окон я подъехала с дурными предчувствиями. Птицеферма находилась в живописном местечке, в сельской местности графства Ланкашир. Уродливость этого здания производила сильное впечатление. На крыше высовывались ряды маленьких круглых вентиляторов, которые стали ассоциироваться с батарейным* производством яиц. Практически повсюду в Европе, а сейчас, пожалуй, и во всем мире Вы можете увидеть их, причем в самых живописных, идиллических местах.

Мой гид открыл дверь и сказал мне, чтобы я вошла побыстрее. «Давление воздуха внутри помещения немного выше, чем снаружи. Это удерживает аммиак внизу».

Наверное, я вошла слишком медленно, потому что от всепоглощающего зловония аммиака у меня перехватило дыхание. Он был настолько силен, что у меня почти сразу возникла головная боль, а через несколько мгновений, опомнившись, я услышала шум – кудахтанье 15 000 кур. Это был беспрестанный, беспокойный звук, который в таких местах длится по 17 часов в день. Этот искусственно поддерживаемый световой день не зависит от восхода и заката солнца. Он так растянут для того, чтобы куры сносили максимальное количество яиц.

Это была относительно маленькая птицеферма, многие сейчас вдвое больше. Но даже там ряды клеток, выстроенных в 4 яруса и располагавшиеся по обеим сторонам прохода, заполняли все пространство. Там было несколько проходов, вдоль которых располагалось одинаковое количество клеток. Я подходила то к одним, то к другим клеткам, у меня в ушах стояло кудахтанье кур, а в носу – зловоние аммиака, из-за тусклого света я плохо видела что-либо вокруг. Я не слышала, о чем говорил наш гид.

Один простой факт говорит о том, сколько места предоставлялось каждой птице. Взрослая курица ( а там все были взрослые ) имеет размах крыльев около 76 сантиметров. * Батарейная промышленность – на батарейных фабриках животные содержаться в клетках, находящихся одна на другой и выстроенных в длинные ряды. ( ред.)

Ширина каждой клетки составляла всего 50 сантиметров, высота – 45. Она была чуть-чуть больше средней микроволновой печи. Каждая птица проводит в клетке от 18 месяцев до 2 лет, и ни разу за это время у нее не появляется возможность распрямить крылья. Причем каждая птица делит это и без того крохотное пространство с четырьмя другими.

А тот факт, что их номер был 579, лишний раз подтверждает то, что к этим курам не относились, как к живым, чувствующим созданиям. Их даже не удостоили чести получить имя.

Состояние их было поистине плачевным. У большинства из них были большие проплешины, на которых не было перьев, а некоторые были практически лысы. Корм и вода подавались через автоматические кормушки, находившиеся спереди клетки. Любое движение, совершаемое птицей для того, чтобы поесть, попить или увернуться от клюва другой птицы, вынуждало ее расталкивать своих соседей по клетке, или даже карабкаться по ним.

Я заметила, что у каждой птицы отсутствовал кончик клюва, как будто последние несколько миллиметров были отрезаны. Как я потом выяснила, именно это с ними и произошло. В возрасте нескольких дней многим цыплятам, которых в дальнейшем поместят в батарейные клетки, отрезают клюв, раскаленным до красна лезвием специального устройства, предназначенного для этих целей. Оно отсекает часть клюва, теоретически, одновременно с этим происходит прижигание.

Есть нечто особенно трагическое в маленьких, приведенных в замешательство цыплятах, когда они прерывисто щурятся, а кровь сочится каплями из их изувеченного клюва. Многие из них умирают от болевого шока, а некоторые – от большой кровопотери.

В течение многих лет нам внушали, что клюв – это кусок мертвой, нечувствительной ткани, но недавние исследования, проведенные Майклом Джентлом и его коллегами из Эдинбургского института физиологии животных и генетических исследований, опровергли эту точку зрения, таким образом, процедура обрезания клюва сегодня выглядит еще более дико. На самом деле, клюв – это сложноустроенный чувствительный орган с обширной системой нервных окончаний. Боль, причиняемая цыпленку при отрезании клюва, согласно Джентлу, вызывает «длительные хронические боли и депрессию, которые птица может испытывать в течение всей жизни».

Я обнаружила, что для поддержания работы батарейной птицефабрики применяются другие, еще менее привлекательные меры. В их числе – введение антибиотиков для контроля над болезнями, а также скармливание трупов птиц и даже помета в качестве пищевой добавки. Таким образом получается контролировать расходы и сохранять конкурентоспособность. Конечно, это идеальный способ укоренить то или иное заболевание в той местности, где находится птицефабрика.

Объяснение, что животным для счастья нужны лишь корм и вода идет в паре еще с одним, очень распространенным мнением о том, что только счастливые птицы размножаются в неволе. Конечно, батарейные куры не размножаются, потому что они ни разу в жизни не встречаются с петухом, и, поэтому их яйца – неоплодотворенные. Но они, действительно сносят много яиц, в среднем 300 штук за год, в то время как у их диких сородичей эта цифра составляет 10-12 штук, и эта большая яйценоскость преподносится, как показатель того, что птицы довольны своей жизнью. На самом деле, для кур это один из самых больших источников стресса. Клетки, в которых они обитают, состоят из одних только голых решеток – пола, потолка и боковых стенок. Поэтому, им ничего не остается, кроме как все время сидеть вплотную друг к другу. Для их диких предков и даже для их домашних сородичей откладывание яиц – это нечто очень личное, совершаемое в уединение. Эта процедура может длиться до часа, и курица-несушка всегда перед ее началом уходит из стаи.

Тогда, медленно проходя мимо клеток, выстроенных в ряды, я всего этого не знала.

Конечно, я видела, как они толкали друг друга, но я не знала, что это были те куры, которые должны были снести яйца и они пытались спрятаться от остальных и для этого подлезали под своих сокамерников, надеясь, таким образом найти покой и уединение. Это примерно то же самое, что искать уединение в телефонной будке, в которой находятся четыре человека.

Снесенные яйца, через отверстия в решетчатом полу падали на маленький конвейер, прикрепленный к задней стороне клетки. Их забирают, моют и упаковывают. А вот, где торговля цинично проявляет себя во всей своей красе.

Телереклама показывает нам цыплят, которые радостно кудахчут и с удовольствием идут на смерть. А про яйца, произведенные при полностью искусственном освещении, на неестественном, часто канибалистском рационе, в помещении, напоминающем шахтерскую штольню, говорят, что они свежие, только что с фермы! На коробках с яйцами изображены пшеничные колосья и иногда, даже, домики с соломенной крышей. Реклама – двигатель торговли!

Конечно, о многих вещах Вам никогда не скажут. Это, например, тонны помета, которые падают вниз из клетки в клетку, и прежде, чем оказаться на полу, помет обязательно побывает на всех курах. Это – слабые, сломанные кости у птиц – результат остеопороза, вызванного дефицитом кальция в рационе и отсутствием движений. Им страдает треть от 35 миллионов батарейных кур в Великобритании, а к моменту забоя этот показатель поднимается до 90%. Если бы эти факты были достоянием общественности, то вряд ли батарейные яйца составили бы 85-90% всех проданных яиц в Великобритании, Европе и США, как это произошло в 1995 году.

Трудно вообразить себе степень страданий, которые испытывают миллионы кур, проводящие дни и ночи со сломанными костями, не имея возможности даже отдохнуть или принять такую позу, при которой боль не так сильна. Если Вам нужно подтверждение того, что это больно, то Эдинбургский университет может Вам его предоставить. В 1991 году они сделали обзор всех исследований, посвященных птицефабрикам, и пришли к выводу, что батарейные куры, действительно, страдают. Но, наверное, это можно понять, и, не обладая ученой степенью. Тем не менее, ученые заявили, что батарейную систему следует запретить. Они не были первыми, кто сделал такое заявление.

Но жестокость так и не была отменена. Даже после эдинбургского исследования Совет Корби Боро разрешил Плимутским фермам «Горизонт» построить в одном из живописнейших мест самую большую батарейную птицефабрику в Европе. А Министерство сельского хозяйства выдало грант в размере 50 000 фунтов и рекомендовало Европейскому Сообществу выдать «Горизонту» еще 200 000 фунтов из сельскохозяйственного фонда. Это был удачный маневр: указывалось, что деньги предназначены для упаковки яиц, а не для заточения в клетки 1 600 000 кур. Это избавляло Министерство сельского хозяйства от обвинений в жестоком обращении с животными. Куда, на самом деле, ушли эти деньги – неизвестно, однако, вероятно, без них и без дальнейших финансовых вливаний этот проект оказался экономически нежизнеспособным.

На любые аргументы против такого использования общественных денег находятся возражения, что так создаются новые рабочие места. Если Вы поднимете вопрос о нравственной стороне, Вас осадят замечанием, что это извращенная сентиментальность, которая ставит заботу о животных выше заботы о людях. Однако, забота о создании рабочих мест цинична в своей непоследовательности. Шахтеры, сталевары и судостроители не получают от правительства никаких субсидий и в 80-х годах тысячи из них потеряли работу, тогда как работники ядерных станций, рыбаки и фермеры-животноводы (заметьте, не растениеводы) получили субсидии. Не трудно предположить, что Консервативная партия получает не так уж много голосов от шахтеров, сталеваров и судостроителей, которые придерживаются других политических убеждений.

Очень важно осознавать, на что выдаются субсидии, которые, кстати, складываются из оплачиваемых Вами налогов.

На каждую курицу в батарейной клетке приходится одна мертвая. Дело в том, что куры, приносящие потомство, от которых получают батарейных цыплят, обычно производят на свет одинаковое количество самцов и самок. Самки были специально выведены так, чтобы сносить как можно больше яиц и при этом быть худыми и костлявыми для того, чтобы свести потребление корма к минимуму. Самцы – также тощие, поэтому они не годятся для того, что бы быть отправленными на мясо. Яйца нести они, разумеется, также не способны. По сути, они не годятся ни для чего, даже для жизни.

Новорожденных цыплят, которым один день от роду, сортирует специальный работник: птиц женского пола кладет в одну сторону, мужского – в другую. Самок помещают в коробки и отправляют в клетки, где они будут жить примерно до 18 недель, в этом возрасте их переводят в батарейные клетки. Это станет их тюрьмой до тех пор, пока их яйценоскость не снизится, что обычно происходит, когда им исполняется 1,5 – 2 года. Как только курица начинает нести меньше яиц, ее отправляют на бойню, и затем используют для приготовления супов, паштетов, бульонных кубиков, ресторанных блюд, детского питания и даже школьных завтраков. Существа, естественная продолжительность жизни которых – не меньше 7 лет, уже в 2 года считаются отработанными, и практически всю свою недолгую жизнь лишены возможности реализовывать свои самые элементарные инстинкты.

Цыплят мужского пола бесцеремонно грудой сваливают в контейнер. Когда он доверху наполняется тысячами, наваленных друг на друга цыплят, при этом нижние отчаянно пытаются выбраться наверх – контейнер отправляют либо в камеру, наполненную углекислым газом, либо на дробилку, в зависимости от интересов конкретного производителя. В дальнейшем, эти крошечные создания будут либо скормлены другим животным, содержащимся в неволе, либо они превратятся в удобрение, либо же они будут переработаны на куриный и другие корма. Масштаб такого убийства по-настоящему впечатляет – согласно Министерству сельского хозяйства, ежегодно убивают 40 миллионов цыплят в возрасте одного дня.

Многие люди становились свидетелями того, как некоторые цыплята, оказавшиеся внизу, выживали после газовой камеры, и как они выкарабкивались из-под тяжести своих соплеменников. Остается только догадываться об их дальнейшей судьбе.

Разумеется, у Министерства сельского хозяйства есть абсолютно четкая позиция относительно этой бойни: «Мы настоятельно рекомендуем использовать 100%-ый углекислый газ».

Постоянное стремление наращивать все виды животноводства и увеличивать количество животных продуктов началось после Второй мировой войны и достигло апогея в наши дни. Оно не имеет ничего общего с питанием или с потребностями людей, а лишь основано на соображениях о том, какую прибыль можно получить из вложенного капитала. Для людей, инвестирующих свои деньги, животноводство ничем не отличается от банка или строительной компании. Проценты – это единственное, в чем заинтересован инвестор. Если куры перестанут приносить прибыль, деньги будут вложены в другое дело, например, в табачное производство, вооружение или автомобили. Чтобы инвесторы были довольны, животноводы идут на все, лишь бы как можно больше увеличить прибыль. А это значит - эксплуатировать животных до такой степени, что выдержать подобные условия становится выше их сил. Они – просто звенья в производственной цепи. Правда заключается в том, что капитализм не подразумевает моральных норм, и единственное, что способно привнести положительные изменения – это давление со стороны общества.

В процессе этой экскурсии я начала понимать, почему люди выходят на демонстрации, громко выкрикивают протесты и пытаются заставить равнодушное общество услышать правду. Отказ в каких либо правах живым, наделенным чувствами существам, было выше моего понимания. Но когда я шла по той батарейной птицефабрике с ее тусклым освещением и аммиачным зловонием, я уже начинала приобретать навыки политика. Я не стала громко протестовать и не затевала споров с гидом, а просто решила поговорить с первым лицом. Это оказалось проще, чем я думала.

Владельцем оказался мужчина средних лет, на нем была типичная фермерская одежда, держался он вежливо и спокойно. Он рассказал вкратце историю своей фермы и заметил, что хотя в помещении, которое я видела, находится 15 000 птиц, всего их – 200 000. Затем, его речь приняла необычный поворот – он принялся критиковать ситуацию, указывая на то, что у производителей на континенте батарейные птицефабрики намного крупнее, как будто камнем преткновения были масштабы производства, а не сама система.

«Я очень люблю кур», настаивал он, «и все, что я делаю здесь – это в лучших интересах птиц». Тут я впервые узнала, как используется статистика. «Цыплятам, находящимся на свободном содержании гораздо хуже. Им не отрезают клюв, в результате они клюют друг друга. Кроме того, они гораздо больше болеют. Здесь же, все продумано с тем, чтобы был должный контроль их здоровья. Даже тусклый свет здесь – для пользы птиц. Послушайте, я не хочу, чтобы птицы умирали, для меня это финансовые потери, а смертность среди батарейных кур на 3% ниже, чем среди кур, находящихся на свободном содержании.

Я чувствовала, что то, что он говорит, не соответствует действительности и это так и оказалось.

Он сравнивал батарейных кур с птицами, которых набивают в помещение по 2-3 тысячи, но поскольку, у них есть доступ к маленькому участку земли снаружи, про них говорят, что они «на свободном содержании». В таких условиях весь социальный порядок оказывается нарушен, и многие птицы не рискуют выйти наружу, потому что боятся попасть на территорию своих соседей, или по причине того, что все входы и выходы закрыты курами. Участок земли снаружи пропитывается испражнениями, и почва там становится отравленной. Это и является причиной высокой смертности.

Еще в 1948 году Л. Ф. Истербрук написал в своей книге «Художественная открытка»:

«Может ли быть правдой то, что птицы, содержащиеся в неестественных условиях, без движений, без солнечного света, ветра и дождя, ослабленные настолько, что они не годятся даже для разведения, зачастую с костями настолько хрупкими, что они ломаются, как сухие прутики – может ли быть правдой то, что производимые ими яйца обладают теми же питательными свойствами, что и яйца тех птиц, которых содержат в совершенно иных условиях?» Хрупкие кости, о которых он пишет – это прямое следствие того, что кур вынуждают нести неестественно большое количество яиц, к тому же, в плохих условиях. На скорлупу одного яйца требуется 2,5 грамма кальция, что составляет почти 10% от общего количества кальция, содержащегося в организме курицы. На 300 яиц, снесенных за год, расход кальция в организме курицы в 25 раз превысит естественные нормативы. В результате, развивается остеопороз. Кости изнашиваются, ослабевают и очень легко ломаются. Это заболевание поражает практически всех кур-несушек.

Но на этом проблемы не кончаются. У них, также, часто встречаются выпадения органов, воспаление брюшины, инфекционный бронхит, и «изможденность батарейных несушек», являющаяся формой паралича. Все чаще приходится сталкиваться с болезнью Гумборо, вирусным раком и птичьей лейкемией. Последнее заболевание сейчас встречается повсеместно.

Наиболее гуманный способ производства яиц – это птицы, находящиеся на свободном содержании в небольшом количестве, примерно 100 кур на 1 акр* земли, а не 400, как было рекомендовано Европейским Сообществом. Так между ними формируются более-менее естественные отношения. Но не стоит забывать, что до сих пор практикуется убийство цыплят мужского пола одного дня от роду вне зависимости от способа содержания птиц: в клетках на батарейной птицефабрике или же на фермах со свободным содержанием.

Людям, которые полагают, что куры не страдают оттого, что проводят всю жизнь, заточенными в клетках, где они могут только стоять или сидеть на решетчатом полу, стоит понаблюдать за этими птицами, содержащимися в по-настоящему свободных условиях и за их повадками. Если у птицы есть такая возможность, она может обойти огромную территорию, даже в несколько акров. В сильную жару она спокойно будет сидеть в тени, а в остальное время дня она постоянно будет бродить по округе и с помощью своих сильных лап добывать себе насекомых, семена и зерна. Она ходит с важным видом, большими шагами, сильными ударами лап откидывает траву и пристально вглядывается – что ей удалось там раскопать. Эта птица обязательно найдет пыльный участок и будет с удовольствием купаться в пыли. Нет необходимости знать о том, что эта птица обладает достаточно крупным мозгом для размеров своего тела, так как наличие у нее интеллекта очевидно. Куры очень заботятся о цыплятах, но по иронии судьбы, эти машины для производства батарейных яиц никогда не станут матерями.

В моем понимании, одним из самых антигуманных явлений, представляющих угрозу для нашего мира, является то, как мы обращаемся с птицами. С самых древних времен люди смотрели на птиц с восхищением и завистью. Нас всегда завораживала и очаровывала их способность взлетать в небо, парить, оседлав воздушные потоки, смотреть вниз и видеть мир так, как мы могли бы только мечтать.

И что мы сделали с этими созданиями и их восхитительной свободой? Мы заточили в клетки попугаев – общительных, шумливых, как ватага детей, и хвастаемся, что научили их говорить: «Полли хороший». Коноплянок мы забрали с вершин деревьев, ослепили их и все, что им осталось – лишь петь о своей печали в полной темноте. Мы взяли потомков диких кур, обитавших в густых зарослях и бороздивших лес в неустанных поисках пищи, и напихали их по 5 птиц в клетку. И цинично лжем всему миру, заявляя, что так для них лучше.

Индикатором того, насколько сильно изменилось общественное мнение за сравнительно небольшой отрезок времени, является позиция промышленных фермеров относительно того, чем они занимаются. Когда шестнадцать лет назад я впервые, отправившись на экскурсию, посетила ферму, они не показывали смущения или вины и лишь иногда пытались занять оборонительную позицию или что-то утаить. Попробуйте в наши дни позвонить на ближайшую бройлерную ферму и заказать экскурсию, и Вы увидите, каким будет ответ. Скорее уж Саддам Хусейн станет главным выступающим на заседании консервативной партии, чем Вам организуют экскурсию на птицефабрику. Тем не менее, когда мне впервые показали батарейную фабрику, фермеры были значительно более открыты.

Как уже говорилось, идея интенсивного животноводства появилась после Второй мировой войны. В последующие годы механическая автоматизация была серьезно усовершенствована: автоматическое кормление, устройства для сбора яиц, механизированный учет количества яиц, регулировка температуры и освещения. Не понимаю, как можно применять принципы фордовского конвейера к живым, чувствующим существам. Но это – сегодняшняя реальность.

Бройлерные куры (их разводят для получения мяса, а не яиц) подчинены тем же законам продуктивности, что и батарейные куры, и находятся в не менее плачевной ситуации. Словно для того, чтобы отмежеваться от биологических последствий своих действий, фермеры, занимающиеся разведением цыплят, называют себя «плодоводами», а цыплят – «урожаем». Такое мышление является пагубным. Оно достигло своего апогея во время интервью, которое я проводила в 1991 году, когда я начала запуск кампании под названием «Мы накормим Вас фактами». Во время дневных новостей на канале Ай-Ти-Ви я беседовала с председателем Комиссии по мясу и крупному рогатому скоту. К моему глубочайшему удивлению, он сказал, что цыплята – это не животные. А затем, не без моего скромного участия, он буквально сгорел со стыда.

Итак, вернемся к экскурсии по домоводству. После того, как я покинула батарейную птицефабрику, меня с гордостью отправили на развернутый показ цыплячьего «урожая». То, что я собираюсь описать является типичным для огромного количества бройлерных птицефабрик, которые я посетила за последние 10 лет. Мы начали экскурсию с нового бройлерного помещения, заполненного цыплятами, которым было всего несколько дней от роду. Масштабы происходящего просто шокировали. Само здание было похоже на все современные животноводческие строения – без окон, душное, уродливое сооружение. На полу лежал толстый слой настила, который внешне походил на смесь из древесной стружки, опилок и мелко накрошенной соломы. Он до сих пор источал этот свежий, сильный и приятный запах дров и сеновала.

От одного конца помещения до другого были протянуты 3 автоматических конвейера с кормом, расположенные на одинаковом расстоянии друг от друга. Каждый конвейер медленно передвигал находящуюся на нем кормовую массу с высоким содержанием белка. Пол, по которому двигались конвейеры с кормом, был густо усеян бесчисленным количеством цыплят. Воздух был наполнен тоненьким, звенящим цыплячьим писком, в то время как они сновали по помещению: от конвейерной ленты – к поилке и обратно.

Их было 20 000 цыплят под одной крышей, но в других помещениях их количество доходило до 100 000. Хотя на полу был буквально ковер из цыплят, им все-таки хватало места для того, чтобы двигаться. Возможно, они не осознавали своей ситуации, возможно, они были вполне счастливы, находясь в насчитывающей тысячи толпе, однако, глядя на цыплят рядом с их матерью в естественной среде, осознаешь, что это – абсолютно другой уровень существования.

Второй птичник, который нам показали, представлял собой совершенно иную картину. Само помещение практически не отличалось от первого, но пол там был полностью усеян взрослыми курами, а освещение было гораздо более тусклым. Всего за 6 недель 20 000 маленьких цыплят превратились в «полностью выросших птиц живым весом в 1,8 кг, идеальным для обеденного стола». Именно туда их на следующий день и отправили.

Глядя на мельтешащую массу, внешне похожую на однородное месиво, где на каждую птицу приходилась площадь, меньшая, чем размер телефонной книги, я почувствовала, что здесь было что-то не так. Сначала я не могла определить, в чем конкретно это выражалось, но потом поняла, что все дело было в звуке. И только, когда я вспомнила звук, который издают батарейные куры: громкое, резкое, непрекращающееся кудахтанье, все стало ясно. Я смотрела на толстых, абсолютно взрослых кур, но слышала высокий, тоненький писк цыплят. Если бы я заранее знала об этом, то определила бы это по их глазам: они были скорее ярко голубого цвета, как у незрелых цыплят, нежели черные, как смоль глаза взрослых птиц.

Наш гид сам с гордостью разъяснил нам причины этого. С помощью селекции и регулирования питания, удалось вывести породу птиц, которые вырастают в 2 раза быстрее, чем 25-30 лет назад. Чем больше удается заставить птицу есть, тем быстрее она набирает нужный вес, а вот сон мешает этому процессу. Поэтому, следуя законам сурового расчета, свет на бройлерных фабриках держат включенным более 23 часов в сутки.

Было бы приятно думать, что эти странные полчаса темноты являются результатом оставшихся у людей следов сострадания, и они даны для того, чтобы птицы быстренько вздремнули. К сожалению, это не так. Поначалу на бройлерных фабриках свет был включен постоянно, но внезапные перебои с электричеством драматически влияли на поведение птиц: они приходили в панику, и в результате, практически все погибали от удушья. Что, конечно же, приводило к серьезным убыткам, поэтому эти символические полчаса даются для того, чтобы птицы привыкли к темноте на случай непредвиденного отключения электричества.

Но почему свет в помещении с маленькими цыплятами был гораздо ярче? Как всегда ответ дает логика. Яркий свет стимулирует прожорливость у цыплят, но по мере их роста и, как следствие, уменьшения территории, энергия может вылиться в агрессию. А драки между птицами могут повредить их мясо или вызвать сердечные приступы. Поэтому свет у них – приглушенный. Безусловно, питание – это наиболее радикальное средство, с помощью которого можно манипулировать любым существом, в том числе и человеком. Пища бройлерных цыплят на 70% состоит из злаков, а остальное – это белок в виде мяса, рыбы сои, костей, а также растительное масло, витамины и минералы. Такое простое и безобидное описание, конечно же, не раскрывает истинного положения дел. Мясом могут быть сами же цыплята. Головы, шеи, кровь, перья, лапы и потроха не пользуются большим спросом среди покупателей, поэтому эти побочные продукты часто перерабатывают в низкокачественный корм для цыплят, превращая, таким образом, их в каннибалов.

Еще одно заметное различие между двумя помещениями – это настил под ногами. Тогда как в первом – мои ноги ощутили легкий, сухой и мягкий материал, теперь же они ступали по чему-то твердому и с каждым шагом немного прилипали. И этот запах! За те 6 недель, в течение которых цыплята едят почти без перерыва, настил им не меняют, и он наполняется испражнениями 20 000 птиц. Это зловоние распространялось повсюду. Оно было настолько всепоглощающим, что еще в течение нескольких месяцев после этого, каждый раз, когда до меня доносился запах приготовленной курицы, я начинала ощущать то же самое зловоние, заглушавшее даже реально присутствовавший запах жареного мяса.

В нескольких местах я заметила явно мертвых цыплят, по большей части они находились у стен помещения, где они были в отдалении от корма и воды. Многие птицы, не вписываясь во всеобщий поток активности, сидели неподвижно, глаза их были прикрыты, казалось, что они задыхались. Другие прихрамывали на деформированных ногах, с трудом передвигаясь.

Я обратила внимание гида на мертвых и больных птиц и вместо выражения обеспокоенности этим, услышала лекцию о продуктивности и о том, что определенный процент смертности всегда учитывается. Меня заверили, что в помещение скоро придет работник, который заберет мертвых и отбракует «не ходячих» птиц, как это делается каждый день.

Очевидно, 3000 из 20 000, находящихся в помещении цыплят не проживут и положенных им скудных 6 недель. Согласно подсчетам, ежегодно по всей стране так умирают 72 миллиона цыплят (12% всего поголовья). И этот процент неуклонно растет.

Если докопаться до той правды, которая скрывается за безобидным выражением «не ходячие», то открываются шокирующие вещи. Это явление возникает примерно на 35 дне их жизни, где-то за одну неделю до забоя. В результате, цыплята остаются сидеть на полу, потому что подняться они уже не могут из-за сильной боли. Их убивают, так как они не в состоянии добраться до корма и воды, и, в конце концов, все равно бы умерли от жажды и голода. Таких птиц классифицируют, как «забракованных по причине голода».

Это явление – прямое следствие слишком быстрых и неестественных темпов роста. В жизни этих цыплят много страшных вещей, но одна из основных заключается в их неспособности сформировать здоровый скелет. Кости, которые должны быть твердые и крепкие, у бройлерных птиц чаще всего представляют собой мягкие хрящи. В результате, их скелеты не могут вырасти полноценными, а ноги искривляются или ломаются под стремительно увеличивающейся массой тела.

Эта очевидная проблема, связанная с состоянием птиц, окутана молчанием – частично из-за боязни производителей предавать этот факт огласке, частично, потому что университетские исследовательские программы все чаще становятся собственностью промышленных клиентов, и обществу о них ничего не сообщают. В одном университетском исследовании была рассмотрена проблема костной системы у бройлерных цыплят, но результаты держались в тайне. Однако некоторые данные просочились, попав к продюсерам телепередачи «Горизонт», выходящей на канале Би-Би-Си, и в мае 1992 года был показан фильм «Быстротечная жизнь в пищевой цепи». Исследование показало, что из 1000 цыплят с 4 разных фабрик у 70% была нарушена походка, 22% были настолько сильно поражены недугом, что испытывали хронические боли, а 5% фактически были неспособны ходить.

Даже Совет по сельскохозяйственным и пищевым исследованиям, поддерживающий интенсивное животноводство, заявил в марте 1992 года на пресс-конференции, посвященной проблеме деформаций лап у цыплят, что до 4/5 бройлерных цыплят имеют переломы костей, деформированные ноги и пальцы ног, и другие костные деформации.

Профессор Джон Вебстер, глава кафедры животноводства в Бристольском университете и правительственный консультант по вопросам состояния животных объяснил, почему это происходит:

«В погоне за продуктивностью и увеличением прибыли практически невозможно избежать соблазна эксплуатировать животных до предела их биологических возможностей. С помощью селекции и высокопитательной пищи мы добились того, что рост у некоторых видов животных, в особенности у бройлерных цыплят, сильно опережает развитие организма, поэтому в течение последних 10-15 дней их короткой 42-дневной жизни у них развивается серьезная патология костной системы, которая сопровождается сильной болью и в конечном итоге приводит к увечьям». Но и это еще не все, что происходит с несчастными, совсем не старыми бройлерными цыплятами. Трудно поверить, что существо в возрасте меньше 42 дней может страдать от заболеваний сердца. Но это правда. Заболевание развивается из-за увеличения веса птицы. Когда мышечная ткань очень быстро растет, организму требуется больше крови и больше кислорода, который она переносит. К сожалению, сердечная мышца слишком слаба, и происходит сильнейшее перенапряжение сердечно-сосудистой системы. В результате кровь, возвращаясь к сердцу, наталкивается на препятствие, и начинает собираться в венах. Плазма и жидкости просачиваются в брюшную полость и накапливаются там. Этот процесс в простонародье именуется водянкой, а его научное название – асцит.

У тех птиц, которых я видела сидящими у стен помещения, которые задыхались и ничего не ели, почти наверняка была эта болезнь. И конечно, вполне возможно, что они страдали от еще одного заболевания, третьего в нашем списке, которое поражает бройлерных цыплят.

Настил, на котором стояли взрослые птицы, увеличился в 5 раз, по сравнению с тем, каким он был, когда на него впервые запустили однодневных цыплят. Постепенно накапливается слой экскрементов, и в результате, аммиак, содержащийся в них, обжигает цыплятам лапы. Язвами покрываются не только ноги и пальцы ног, иногда обожженной оказывается даже грудь. Как бы больно им ни было, какие бы страшные раны у них ни появлялись, цыплята не могут спастись от жгучей щелочи, которая покрывает пол и на которой они вынуждены постоянно находиться. Цыплята испытывают хроническое, постоянно усиливающееся жжение, но работники птицефабрики это игнорируют. Мясо, поврежденное ожогами, просто выкидывают, а неповрежденные куски продают, как отдельные части цыпленка.

Давайте еще раз вкратце опишем жизнь бройлерного цыпленка. Согласно правительственному Совету по состоянию сельскохозяйственных животных, условия их содержания в рамках интенсивного животноводства за последние 30 лет изменились незначительно. Тем не менее, их быстрый рост означает, что в течение 90-х годов большинство из 500-670 миллионов бройлеров, которых ежегодно убивают в Британии, при жизни (которая у них длится 6 недель) будут страдать от переломов и деформаций конечностей, сердечных приступов и аммиачных ожогов. Аналогично обстоят дела во всех других странах Европейского Сообщества. В США ежегодно убивают 6 миллиардов бройлеров, из них 98% выращивают вышеописанными интенсивными способами. Мы превратили красивое дикое создание в некую карикатуру на живое существо, в нечто, чья жизнь уже совершенно невозможна без человеческого вмешательства. Потом у нас хватает наглости торговать их мясом, как диетическим продуктом, а также, боюсь, что есть и намерение заставить их расти еще быстрей.

Журнал «Мир птицеводства» сообщает, что 40 лет назад, когда бройлерная индустрия только начиналась, птицу нужного веса удавалось вырастить за 84 дня, а сейчас на это уходит всего 42 дня. За год время роста удается сократить на один день, и в США за 35 дней удается вырастить 1,8 килограммовую птицу.

Существуют очевидные и гуманные способы уменьшить страдания бройлерных цыплят. Это – прежде всего, снизить количество птиц в помещении, сократить длительность искусственного освещения и ограничить потребление корма. Но это, конечно, слишком просто и неожиданно, по этому поводу не создавалось подкомитетов и консультационных органов, не проводилось никаких исследований, и никто не получит от этого прибыли.

Доктор Колин Вайтхед из Совета по сельскохозяйственным и пищевым исследованиям, выступая в передаче «Горизонт», сделал следующий вывод:

«Я не считаю правильным разводить птиц, кости которых оказываются деформированы. Но я убежден, что генетики и птицеводы могут решить этот вопрос посредством селекции. Иными словами, вывести таких птиц, у которых правильно происходил бы обмен веществ».

Однако в первую очередь, именно эта система и породила данную проблему. Между тем, страдания продолжаются.

И особенно сильно это чувствуется в помещении для индюков. Но для начала я хочу Вам рассказать одну историю, произошедшую в действительности.

В декабре 1994 года одни мои знакомые отправились на местную ферму, чтобы выбрать себе рождественскую индюшку. Это была семейная поездка, и они ожидали увидеть ряды тушек – аккуратно ощипанных, подвешенных и без малейших признаков жизни. Но то, что они увидели, было стаей абсолютно живых птиц, разгуливающих по округе в своем красивом оперении, которым так славятся индюки. Неожиданно, данное мероприятие приобрело качественно иные черты. Из простых покупателей мяса эти люди превратились в источник смерти.

Отец старался оставаться невозмутимым: «Ведь они все равно умрут!» Но это звучало неубедительно.

Тем не менее, они приняли решение, остановив свой выбор на индюке нужного размера. И тут, будто по велению свыше, птица приблизилась к ним. В тот же миг, младшая дочь бросилась в слезы, а старшая закричала: «Как ты можешь, папа?» и отвернулась. Когда рука фермера потянулась за Бертом, чтобы его схватить (к тому времени у птицы уже появилось имя), вся семья разрыдалась.

Кончилось дело тем, что Берт отправился с ними домой, но только в багажном отделении машины, не потеряв ни одного пера и будучи абсолютно живым. Сейчас он любимец семьи, и из уважения к нему в тот год рождественский стол был вегетарианским. Как и весь их рацион с тех пор. Берт – настоящая личность: он обладает яркой индивидуальностью, не лишен чувства юмора и очень любит попроказничать. Все члены семьи ужасаются при мысли о том, что могли его съесть.

Я рассказала эту историю для того, чтобы показать, насколько сильно укоренилось в нашем обществе восприятие сельскохозяйственных животных, как запрограммированных существ, не обладающих какой либо индивидуальностью. Нам внушают, что они – как механизмы, и наделены только теми способностями, которые заложены в их генах – потребление пищи, размножение, испражнение, и, что они не способны ни познавать окружающий мир, ни проявлять личные качества. Любой человек, который много общался с животными, знает, что это полнейшая чушь. Тем не менее чем больше мы осознаем, что животные обладают своим особенным характером, индивидуальными чертами, тем труднее нам закрывать глаза на их страдания. Кто из нас допустит ситуацию, при которой любимая собака будет лежать в углу и неделями стонать от боли? Но те из нас, кто ест мясо, допускают, чтобы ради них нечто подобное происходило с сельскохозяйственными животными.

Индюку Берту повезло, что его вырастили на ферме со свободным содержанием, поэтому у него не было ожогов лап и груди, с которыми вынуждено жить большинство бройлерных индюков. Но и ему пришлось стать жертвой вреда, причиненного человеческим вмешательством, от которого страдают все бройлерные птицы. Это, опять же, селекционное разведение и специальное питание.

Дикие индюки – очень красивы и в несколько раз меньше несчастных рождественских калек с белыми перьями. У диких птиц крылья и хвост – ярко черные, переливающиеся разными оттенками красного, зеленого и медного, что создает эффектный контраст с белыми полосками на крыльях. Дикие индюшки, так же, как и фазаны, ночуют на деревьях, но гнезда строят на земле. У них есть превосходное средство защиты от врагов – скорость! Будучи потревоженными или почуяв опасность, они с шумом вспархивают и летят с невероятной скоростью до 88 км/ч, держась низко над землей. На такой скорости они могут пролететь расстояние свыше 1,5 километра. Неудивительно, что таких птиц было трудно подогнать под условия интенсивного животноводства.

Большинство из 38 миллионов индеек, которых ежегодно забивают в Британии, проводят свою 12 – 26-недельную жизнь в тех же условиях, что и бройлерные куры, или же в птичниках из деревянных балок. Их туда помещают в однодневном возрасте, когда они классифицируются как птенцы. Хотя в таких помещениях есть солнечный свет и вентиляция, они лишь немногим лучше птичников для бройлерных кур, и индюшкам все равно приходится жить в тесном, переполненном помещении и на пропитанном испражнениями настиле, обжигающем им ноги. Вместо естественного питания, состоящего из семян, орехов, кореньев, личинок, трав, бобовых, иногда слизней и улиток, они ежедневно получают безвкусные одинаковые высокобелковые гранулы.

Грудка индюшки является причиной ее погибели. Для многих людей возможность купить индюшку с огромной, широкой грудкой на Рождество или День благодарения – это критерий богатства. Люди садятся за стол, ломящийся от яств, и восхищаются этим генетическим уродцем. Центральной фигурой празднования мира на Земле, или благополучного освобождения от захватчиков, как это празднуют американцы, является существо, которое провело всю жизнь в убогих, неестественных условиях, будучи едва способным ходить. Более того, зачато оно было с помощью искусственного осеменения, потому что интенсивно разводимые индюшки больше не способны размножаться естественным путем. Именно раздутая грудка, которую мы с такой любовью режем, не дает соединиться мужским и женским половым органам. Отнюдь не праздник для птиц.

Логичней было бы предположить, что праздник прощения, милосердия и доброты, праздник, воспевающий все самое прекрасное, что есть в человеческой душе, должен отмечаться такой пищей, для получения которой не надо резать горло живому изможденному существу.

Одна из причин, по которой индюки ходят вразвалку (если они вообще могут ходить) – это перерождение тазобедренного сустава. В шарнирном механизме этого сустава равномерное распределение массы тела происходит через хрящевой диск. Масса тела у некоторых самцов может достигать 27 кг (вес 8 – 9-летнего ребенка), и под такой тяжестью разрушается структура тазобедренного сустава, что приводит к его дегенерации. Все это является результатом постоянного стремления мясной промышленности производить как можно больше мяса, подлежащего продаже, и как можно меньше незначительных частей тела, таких, как скелет, который не имеет никакой ценности. А это значит, что для удовлетворения рыночных запросов, формой тела птиц манипулируют как угодно.

Доктор Колин Вайтхед из Совета по сельскохозяйственным и пищевым исследованиям обозначил масштаб проблемы. Он считает, что ее жертвами стали не меньше 70% самых больших и тяжелых птиц:

«Если внимательно присмотреться к этим очень серьезным повреждениям у индюков, то нетрудно предположить, что птицы страдают не только от дискомфорта – они испытывают боль». Этот вывод подтверждается рассказом одного из работников фермы «Бернард Метьюз», которого сняли скрытой камерой в декабре 1995 года для документального фильма «Этот индюшачий бизнес», вышедшего на телеканале Channel 4. Этот работник рассказал, что ему ежедневно приходилось убивать по 400 птиц, «потому что из-за таких размеров у них появляются разные болезни». Когда его спросили, почему некоторые птицы хромают, он ответил:

«Проблемы с ногами у них возникают из-за того, что под тяжестью тела жидкость в коленном суставе… начинает гнить, чернеет и заражает всю ногу, как при сепсисе. Для птицефабрики это неприемлемо, так как все поголовье может оказаться зараженным…мы просто убиваем и выбрасываем больных птиц, и они идут на собачий корм или рыболовные приманки». Индюкам также приходится пережить многое из того, что выпадает на долю батарейных кур и бройлерных цыплят. Это обрезание клюва и опять же проблемы с неправильно развивающимся сердцем, что ведет к частым сердечным приступам. Ежегодно в Великобритании около 2,5 миллионов птиц умирают от этих и других болезней, вызванных интенсивным животноводством. Бройлерным цыплятам и индюкам постоянно скармливают антибиотики, ускоряющие рост.

Профессор Джон Вебстер в своей книге «Положение животных: беспристрастный взгляд на рай» рассказывает:

«Примерно четверть бройлерных цыплят и индюков испытывают хронические боли в течение трети своей жизни. В Великобритании ежегодно потребляется свыше миллиона тонн мяса птицы. Это и в количественном, и в качественном отношении – один из самых страшных и характерных примеров того, как жестоко человек обращается с другими живыми существами».

Сторонники интенсивного животноводства всегда находят оправдание – общественный спрос, свобода выбора. Люди считают, что ограничивать выбор – значит ущемлять свободу личности. Тем не менее, у нас нет свободы выбора на то, чтобы сбить старушку, переходящую проезжую часть по «зебре»; ездить, не пристегнувшись ремнем безопасности или, выйдя на центральные улицы, выкрикивать оскорбления в адрес религиозных проповедников. Почему же тогда мы должны иметь свободу выбора на то, чтобы причинять страдания живым, чувствующим существам? Свобода выбора абсолютно теряет ценность, когда нет свободы информации. Интересно, как изменился бы спрос на бройлерных цыплят и индюков, если бы на них ставили надписи, возможно, что-то типа «Минздрав предупреждает: эта птица страдала от хронической боли; содержалась в помещении, кишащем крысами, на разъедающем ноги ядовитом настиле. Поражена многими заболеваниями. Она вредна для Вашего здоровья, для окружающей среды и может содержать опасную для жизни сальмонеллу. Приятного аппетита!»

Когда мое посещение бройлерной фабрики подошло к концу, и дверь за мной закрылась, писк 20 000 птиц, зловоние помещения, их жалкий вид – все это со временем исчезло. Однако, то, что навсегда осталось в душе – это возмущение. Я глубоко убеждена, что мы создали полностью неприемлемую систему. Существа, которые не способны жить самостоятельно, без человеческого вмешательства, которых постоянно нужно держать на медикаментах, и, несмотря на это, выживают они все реже, эти существа являются показателем надвигающейся катастрофы. А о моральном аспекте и вовсе речи не идет.

Покидая ферму, я знала, что вечером начнут свою работу ловцы цыплят. Так местные парни нелегально подрабатывают. Почти в полной темноте они будут хватать цыплят пригоршнями за лапы, естественно, не обращая при этом внимания на переломы, ожоги и сердечные заболевания, и набивать ими клетки, которые на следующий день отправят на перерабатывающий завод. На этом заводе предстояло побывать и мне. Опять же, то, что я там увидела – типично для всех современных заводов.

Я ожидала увидеть другое. Это была стерильная модель чистой производственной эффективности, где все подчинено двум понятиям: время и действие, и где не существовало никаких издержек, даже лишнего времени, проведенного в туалете. Во время разговора с одним из работников я узнала про «учетную книгу». Чтобы работники не теряли время, ответственный за эту область человек, заносил их в «учетную книгу» всякий раз, когда они шли в туалет. Так компания могла проследить за тем, как часто каждый работник ходит в туалет и сколько времени у него это занимает. Таковы методы административного управления, вследствие которых цыплята из роскоши превратились в пищу, которая часто бывает дешевле помидоров.

Частью этой модели производственной эффективности является неизменный поток птиц, запускаемых на конвейер. В течение всего дня в определенное время к зданию завода подъезжают грузовики, после которых, пока они едут по сельской местности, остается след из белых перьев.

Из каждой прибывшей машины выгружают птиц. На том заводе это делали в крытом разгрузочном отсеке, примыкавшем к основному помещению. С идущего по верху конвейера свисали, раскачиваясь, оковы – грузчики засовывали лапы цыплят в эти оковы, и висящих вниз головой птиц, с едва трепещущими крыльями медленно уносила конвейерная лента. Нетрудно представить себе как чувствовали себя при этом птицы с переломами костей или 27-килограммовые индюки с пораженными тазобедренными суставами.

Конвейер с трепещущими цыплятами исчезал в проеме стены, но перед этим он проходил через большую емкость с водой, при этом туда погружались голова и шея каждой птицы. Через воду был пущен электрический ток – таким образом птиц оглушали. После прохождения через эту емкость трепетание на конвейере прекращалось. За исключением редких спазмов, никто больше не шевелился, и обездвиженные животные, с которых стекали капли воды, исчезали из вида.

Сначала я решила не присутствовать при самом процессе убийства птиц, но ведь тут вся индустрия основана на убое. Поэтому я решила, что это будет нелепо, если 16-летняя девушка будет такой робкой «маменькиной дочкой», что побоится увидеть то, что ежегодно происходит свыше 600 миллионов раз в одной маленькой стране.

Итак, меня повели в главное здание, там продолжалась конвейерная лента с того места, на котором она исчезла из вида в предыдущем помещении. Появились птицы, по-прежнему неподвижные, после электрической ванны с них все еще капала вода. Конвейерная лента проходила мимо человека, который стоял у водостока. На нем была белая одежда и длинный водонепроницаемый фартук.

Его работа заключалась в двух действиях: левой рукой он брал голову птицы, а правой перерезал ей с помощью острого ножа шею. Мгновенно кровь начинала хлестать сильным потоком. Человек повторял это действие весь день. Его руки и фартук от груди до самого пола были ярко красного цвета. На них была кровь бесчисленного количества несчастных маленьких созданий, которых породила для жалкого существования мультинациональная корпорация, а теперь она же их убивала.

Вряд ли местные работники, привыкшие к данному зрелищу, вдруг проснулись в одно прекрасное утро с непреодолимым желанием работать на заводе по убою и переработке цыплят, но это «лучше, чем сидеть на пособии по безработице», как сказал мне один из них. Мне показалось, что эта маленькая фраза сосредоточила в себе именно те ценности, которые господствуют в нашем обществе. Одиннадцать лет школьного образования, библиотеки и университеты, шедевры мировой литературы, музыки и живописи, философы и политические мыслители, пытающиеся познать суть жизни – и этот человек резал глотки, потому что у него не было другого выхода.

Весь процесс убоя подействовал на меня так, как я меньше всего ожидала. Я смотрела на эти монотонные, хладнокровные, совершаемые как нечто обыденное, действия, после которых бесконечная череда свисающих, окровавленных существ с перерезанными шеями двигалась дальше – и мне было очень их жалко. Но эта жалость не была сильнее той, что я испытывала при виде их несчастного, убогого существования в бройлерных птичниках. То, что меня на самом деле поразило – это глобальная жестокость, которую представляла эта бойня.

Конвейер продолжал двигаться, дальше птиц протаскивали через ванну с горячей водой, которая известна как «емкость для ошпаривания». Она предназначена для того, чтобы ослабить перья. Оттуда трупы переправлялись в машину для ощипывания, где резиновые пальцы требушили тушки, выдергивая у них перья.

Конструкторские изобретения – это замечательное явление, которое действительно обогатило и улучшило нашу жизнь в самых разных областях. Но если бы я была конструктором, как бы я, интересно, отреагировала, если бы кто-то позвонил мне и предложил разработать устройство для отрывания цыплятам голов. На самом деле ответ прост – это должно быть что-то вроде винта Архимеда, который с каждым поворотом оттягивал бы голову цыпленка все дальше, и, наконец, оторвал бы ее совсем.

Следующая остановка – это потрошение. Опять же, все делается автоматически. В анальное отверстие вводилось приспособление, похожее на металлическую ложку и тщательно выгребало оттуда все внутренности. Одна и та же ложка использовалась для всех цыплят.

Потом наступала очередь мытья, подготовки и упаковки. Цыплят, предназначенных для продажи в свежем виде, аккуратно заворачивали в прозрачный полиэтилен, упаковывая их так, чтобы грудка оказывалась сверху. Каждая тушка во время упаковки находилась на индивидуальном подносе, так стекали остатки жидкости. Цыплят, предназначенных для замораживания, отправляли в морозильное отделение.

Спустя всего несколько часов после прибытия цыплят на завод их уже маркировали для выхода в продажу и награждали престижными ярлыками: «высшее качество», «первый сорт», «отборный продукт». Так же, как и гениям из мира людей, этим созданиям пришлось дождаться смерти, и только после этого о них прозвучали хвалебные слова.

Во время одного беглого осмотра нельзя увидеть все, но в дальнейшем я выяснила еще некоторые подробности. Когда цыплят подвешивают вверх ногами, то их первая реакция – поднять голову. Это может означать, что они не попадают в водяную емкость для оглушения, в результате, когда им перерезают горло, они находятся в полном сознании.

Хуже того, технология совершенствуется, и сейчас на многих заводах роль человека в окровавленном фартуке и с ножом в руке выполняет специальное автоматическое устройство. Но у цыплят шеи не одинаковые, поэтому лезвие не всегда занимает идеальную позицию. Это значит, что более крупным птицам лезвие попадает на грудь, а более мелким – на голову, и в результате, и те и другие попадают в емкость с кипятком, будучи в сознании.

Но даже если шея перерезана, большинство используемых в наши дни механизмов надрезают шею сзади или сбоку, и редко перерезают сонную артерию. Это значит, что на этой стадии миллионы птиц все еще находятся в сознании. В одном исследовании были осмотрены три партии бройлеров, и выяснилось, что в первой партии 6,8%, во второй 10%, в третьей 23,4% были еще живы, когда их опускали в бак с кипятком.

Доктор Генри Картер, бывший президент Королевского Колледжа ветеринарных хирургов заявил в своем докладе: «Способы, которые применяются на многих птичьих бойнях, не гарантируют того, что птицы оказываются полностью оглушены. Таким образом, остается никому неизвестным количество птиц, которые попадают в бак для ошпаривания живыми и в полном сознании. Политикам и законодателям уже давно пора положить конец тем практикам, которые являются неприемлемыми и антигуманными».

В нашей жизни бывают ситуации, которые запоминаются нам в виде всего лишь одного яркого визуального образа. Таким был взгляд того кабана. Когда я уходила с завода по переработке птиц, то пережила еще один такой момент. Около разгрузочного отсека стояли огромные грузовики, а один из них был доверху заполнен пустыми проволочными клетками. В самой верхней клетке, прижавшись к полу, сидел один единственный цыпленок. Сильный ветер ерошил его перья. Не знаю, почему он там был, и что с ним потом произошло, но эта одинокая птица сконцентрировала все мои чувства и эмоции, испытанные в тот день. Именно тогда я решила посвятить жизнь тому, чтобы постараться изменить мир, в котором узаконенная жестокость не вызывает нареканий, а сострадание считается чуть ли не преступлением.

В течение последующих нескольких лет, в возрасте от 16 до 21 года я была занята получением образования. Это было начало 80-х годов, и я в то время участвовала в проведении местных вегетарианских и веганских кампаний. Я все сильнее укреплялась в своих взглядах. Чем больше новой информации я получала, тем сильнее убеждалась в том, что отказ от мяса, рыбы и побочных продуктов бойни не является чем-то надуманным и несущественным. Наоборот, это – первейшее условие для выживания планеты.

Постепенно я узнавала о том, какую роль играет мясо в нашей культуре, о непосредственной связи этого продукта с бедностью в развивающихся странах, и о его разрушительном влиянии на экологию. Об экологических проблемах тогда начали говорить все больше. Но главным побудительным мотивом для меня была необычайная жестокость по отношению к животным, распространенная повсеместно. Я не могла смириться с тем, что практически невозможно заказать где-либо пищу, которая не была бы результатом жестокости. Но труднее всего мне было понять то равнодушие, которое было у людей, даже у тех, кто знал правду. Таковы убеждения молодости.

Думает ли каждый человек о себе, что он – немного не такой, как все? Подозреваю, что да. В общем и целом, я считала себя нормальным, обычным человеком – мне нравилось то, что занимает всех девушек: музыка, танцы, секс, веселье, разные глупости, друзья. Но были в моей жизни сферы, где я стояла особняком, где я была одинока и не могла найти поддержки и где неизменно чувствовала себя в изоляции. Так обычно происходило, потому что я не могла молчать о жестокости по отношению к животным.

Раньше я на улицах организовывала сбор подписей против многих видов жестокости, происходящей в разных частях планеты. Однако когда я стала учиться в колледже Стокпорта, что в графстве Чешир, с этой жестокостью мне пришлось столкнуться непосредственно. Первый раз это произошло во время изучения биологии уровня А, когда во время практических занятий группы объединялись, и в классе могло быть до 60 человек и больше.

Когда я пришла на первое практическое занятие по вскрытию, то увидела только что убитых крыс, лежащих на разделочных досках – каждому студенту по крысе. Они все еще были теплые, еще не начали коченеть. Маловероятно, что хотя бы одному из присутствовавших в лаборатории студентов, в будущем пришлось вскрывать какое-либо животное. Сомнительно также, что тот же самый материал, который они изучают на убитой крысе, нельзя получить из других бесчисленных средств обучения, не связанных с убийством. Подобная сцена происходит во всех колледжах по всему миру.

Пожилой, лысеющий преподаватель с усталыми глазами провел краткий инструктаж о том, как подготовить крысу к вскрытию. Нам нужно было положить ее на спину, растянуть лапки, как на распятии и приколоть конечности к доске, находящейся под ней.

Я посмотрела на крысу, лежащую передо мной, и эта картина жестокости, возведенной в норму, вызвала в моей душе негодование. Подобное узаконенное пренебрежительное отношение к жизни, по моим понятиям, было частью той большой проблемы, с которой столкнулось наше общество, а никак не средством для его излечения. Крыса – это исключительно умное животное, по словам некоторых – гораздо умнее собак, у нее очень развиты сложные общественные модели поведения (поэтому вивисекторы часто используют крыс для изучения поведения, только вот непонятно, как это связано с поведением людей). И что мы сделали с этим грызуном, принадлежащим к виду, который живет на планете уже в течение гораздо большего количества времени, чем человек? Мы называем его вредителем, и любому человеку позволительно делать с ним все, что угодно. В моем случае 60 животных были бессмысленно убиты для практического занятия уровня.

Я не хотела в этом участвовать, поэтому встала и объяснила все преподавателю. В его взгляде не было заметно какой-либо реакции, но он не возражал, и я чувствовала, что внутренне он понимал мою позицию.

Покидая аудиторию, я заметила, что остальные студенты отвели глаза и полностью сконцентрировались на своей простой работе. Они боялись, что если посмотрят на меня, то это будет расценено, как согласие с моими взглядами. К подобной реакции я с годами привыкла. Несмотря на этот и другие отказы участвовать в препарировании животных, я сдала экзамен по биологии уровня А.

Потом я поступила в университет Ридинг, где собиралась изучать чистую зоологию в теории, но пришла в ужас, когда узнала, что там тоже предусмотрено бессмысленное препарирование животных. Труднее всего было в течение первых двух семестров, во время которых проводились бесконечные вскрытия, и только потом студент мог выбрать какие-то предметы. Поначалу я посещала лекции, ничего не говорила, наблюдала за тем, что делают другие, но непосредственного участия не принимала. А свои работы иллюстрировала картинками, перерисованными из учебников.

Однажды в лабораторию принесли поднос с только что убитыми черными дроздами и раздали их студентам. Подход к этому мероприятию был настолько беспечным, что птиц оказалось намного больше, чем студентов. Цена жизни была до такой степени невелика, что люди даже не удосужились посчитать, сколько в действительности нужно было трупов.

Со временем я стала активнее рассказывать о своих убеждениях студентам, а затем и преподавателям. Было странно, что мои протесты хоть и были замечены, однако никто не пытался оправдать препарирование, как необходимую часть учебного процесса. В конце концов, я сдала экзамены по практической работе за первый курс на оценку «хорошо».

Возможно, я была наивной, но я действительно не имела четкого представления о том, что включает в себя выбранный мной курс. Я собиралась изучать эмбриологию, но на первом же занятии у куриного яйца удалили часть скорлупы, открыв при этом обзор на крошечного цыпленка с его бьющимся сердцем. Мне показалось, что от нас требуют осквернить жизнь еще до ее начала. Я вышла из аудитории.

Потом я думала остановиться на энтомологии, но, посмотрев очень сильный «Фильм о животных» Виктора Шонфельда, поняла, что не хочу идти на компромисс. Фильм, показанный в Британии по каналу Channel 4, представляет собой почти 2-х часовое душераздирающее разоблачение того, как мы обращаемся с животными в разных областях: начиная с пищи и заканчивая мехом. Это действительно важный фильм о жестоком обращении с животными.

Первое задание на курсе энтомологии заключалось в том, чтобы в один конец червяка воткнуть булавку, так, чтобы, потянув за другой конец разорвать червяка. На этот раз я высказала все преподавателю в резкой форме, и, в результате, меня вызвали к декану факультета, который обвинил меня в скандальности.

Следующей была паразитология, где надо было резать животных, зараженных паразитами. Тогда я решила изучать беспозвоночных. И там я увидела самое страшное зрелище за всю мою практику. Крабов, битком набитых в кастрюлю, сварили заживо, так как сначала их надо было убить, а потом препарировать. Я дотронулась до одного, и, несмотря на все то, через что ему пришлось пройти, он шевельнулся. Он все еще был жив. Я открыто заявила о своем возмущении, и другие студенты на этот раз меня поддержали. Было видно, что преподаватель была сильно потрясена, она покинула аудиторию.

Я поняла, что не смогу изучать чистую зоологию, несмотря на то, что я всегда этого очень хотела, поэтому выбрала объединенный курс – зоологию и психологию. На самом деле этот курс оказался самым полезным для меня. Я изучала средства общения у дельфинов, китов, шимпанзе, а исследовательскую работу решила проводить по этологии, науке о поведении животных в дикой природе. Я выбрала диких котов.

В программу входило изучение сельскохозяйственных животных, и для себя я выбрала рассмотрение вопроса о влиянии промышленного животноводства на естественное поведение животных. Одно дело утверждать что-либо, основываясь на интуиции, даже эмоциях, в чем меня всегда и обвиняли. Но когда производится тщательное изучение и наблюдение, измерение, количественный подсчет, а затем делается научный вывод – это уже совершенно другое. Я сталкиваюсь с огромным количеством пространной и вопиющей лжи о том, как содержатся животные. И я благодарна судьбе за то, что смогла доказать, что современные условия выращивания животных разрушают их естественную манеру поведения, и, как следствие – фактически, разрушают их самих.

После окончания университета мне не терпелось приступить к работе по защите прав животных, но первые несколько месяцев я была вынуждена продавать места для рекламы в лондонской «Неделе СМИ». Это не входило в мой грандиозный замысел! Но через полгода я получила то, что хотела, и у меня до сих пор хранится бутылка из-под шампанского (конечно, пустая), которой я отпраздновала это событие.

Летом 1986 года я стала ответственной по расследованиям в организации против вивисекции. Я серьезно занялась правами животных, и даже мои прежние исследования не подготовили меня к тем ужасам, с которыми мне теперь пришлось иметь дело. Наша команда записывала на видеопленку многие пытки, производимые на подопытных животных, и я имела несчастье стать свидетелем огромного количества таких пыток.

Эта книга – не о вивисекции, а скорее о моих мотивах, убеждениях и требованиях. Некоторые из них сформировались у меня именно в то время, поэтому в контексте данной темы будут уместны. После того, что я увидела, мне стало стыдно за многих ученых, и у меня возникло такое негодование, что мне до сих пор бывает трудно с ним справляться.

Я не собираюсь перечислять все то, что входит в длинный список жестокостей, совершаемых людьми по отношению к другим живым существам, причем без малейшего проявления жалости или сострадания, однако расскажу два случая. Общественность узнала о них благодаря видеозаписям. Причем первую сделали сами вивисекторы, а достоянием гласности она стала с помощью организаций, защищающих права животных, таких как «Люди за этичное обращение с животными» (РЕТА)* в США. То, что было на обеих пленках – не имеет оправдания, по ним гораздо больше можно сказать о натуре вивисекторов, чем о так называемых научных исследованиях.

Первый эксперимент проводился в 1984 году в Университете Пенсильвании, на кафедре черепно-мозговых травм. В нем «участвовал» большой бабуин. Он находился в полном сознании, когда его привязали к столу, голову зафиксировали, надев на нее обездвиживающий шлем, а затем нанесли мощнейший удар по голове. Этот удар был не настолько сильным, чтобы стать смертельным, но достаточным, чтобы вызвать интенсивную мучительную боль и нанести повреждения головному мозгу.

Бабуина освободили, его голова болталась, животное не могло ей управлять. При этом было слышно, как женщина-вивисектор сказала: «Ну, вот и замечательно», а потом добавила: «Будем надеяться, что эта запись не попадет в руки противников вивисекции». Все еще удерживая травмированного бабуина, вся группа разразилась смехом.

Это шокирующее варварство оправдывали тем, что с его помощью разрабатывают такой дизайн автомобилей, при котором легче избежать травм. Не буду говорить о неуместности экспериментов над животными и о нравственном аспекте коммерции, где допускается причинение страданий и боли ради получения прибыли. Известны факты из деятельности некоторых автомобилестроительных предприятий, говорящие скорее о циничном безразличии, нежели об альтруистическом стремлении к обеспечению безопасности. Когда стало ясно, что автомобиль – серьезная угроза для жизни, то первое, что сделали производители – это сравнили стоимость возможных судебных исков со стоимостью затрат на улучшение конструкции автомобиля. Какие действия предпринять – зависело от того, что будет для них дешевле. Безусловно, страдания бабуина были составляющей частью такого цинизма.

Второй случай произошел с Бритчесом. Это был новорожденный бесхвостый макак-резус. Нескладный, с большими торчащими ушами, он, однако, был очень мил. Как у всех малышей-макак, у него должны были быть огромные круглые глаза, и первые месяцы, даже годы своей жизни он должен был провести рядом с матерью, зачастую, в буквальном смысле слова, держась за нее. У него ничего этого не было, потому что сразу после рождения в 1985 году в исследовательском центре Университета Калифорнии (Лос-Анджелес, США) его забрали у матери и зашили ему глаза.

Это были даже не аккуратные хирургические швы, а – огромные толстые стежки, сделанные грубыми бечевками, швы безразличия, как если бы человеку глаза зашили толстыми веревками.

Маленькому созданию так хотелось уюта и поддержки, что оно схватило бы все, что положили бы ему в клетку – одеяло, игрушку, все, что угодно. Но он был лишен комфорта, материнской ласки, и все, что у него было – это пустая клетка, где нечем заняться. Единственное, что ему давали – это хватать набитый изнутри цилиндр.

Это было, вне сомнения, самое худшее, из того, что я видела в своей жизни. Одно существо причиняет столько страданий другому существу, причем такому беззащитному и слабому. И какова цель этого опыта? Выявить, какое влияние слепота оказывает на детей. Вивисекторы из Университета Каролины оправдывали этот эксперимент тем, что с детьми трудно работать из-за их режима дня.

Каким же нужно обладать сознанием, чтобы придумать, и, главное, осуществить на практике такое?

Я проделала разнообразную работу, исследуя вивисекцию, и пришла к выводу, что большинство вивисекторов попадают под одну из двух категорий. Первая – те, кого интересуют только причина и следствие. У них нет ни малейшего понятия о том, что такое страдание и ни малейшего осознания того, что они делают. Они стремительно врываются в лабораторию, делают инъекции, удары электрошоком, производят принудительное кормление, стремительно покидают лабораторию и с нетерпением ждут результатов. Правильнее всего их было бы назвать «психопаты от науки».

Вторая категория – это садисты. Такие вивисекторы постоянно пытаются убедить нас, что они не хотят причинять вред животным, а делают это только во благо человека. Это – чушь. Многие из них получают удовольствие от проводимых ими пыток, им нравится чувствовать свою силу и власть. Я не сомневаюсь, что если бы им дали разрешение, они бы, не раздумывая, проделали те же пытки и с людьми. Ведь не было недостатка в ученых и врачах, с энтузиазмом взявшихся проводить страшные опыты над людьми в Бухенвальде и других концлагерях. Еще больше пугает тот факт, что британские и американские спецслужбы после окончания войны приложили максимум усилий для того, чтобы вывезти этих людей из Германии и помочь им избежать суда, и все это ради того, чтобы иметь доступ к их знаниям. Ученые-садисты существовали не только в фашистской Германии, они не появились неожиданно из ниоткуда. Они существуют везде.

У Бритчеса судьба оказалась более счастливой, чем у большинства жертв вивисекции. Его еще крошечным детенышем выпустили на свободу, сняли ему швы, и начался долгий и болезненный процесс восстановления психики после нанесенных ей сильнейших повреждений. Хотелось бы думать, что этот акт сострадания был инициативой вивисекторов, которые причинили ему столько боли. Но это не так. Произошло это только потому, что в лабораторию ворвались активисты Фронта освобождения животных и вызволили Бритчеса из плена, а затем нашли для него прибежище, полное любви и заботы, где можно было, наконец, находиться в безопасности.

Когда журналисты спрашивают мое мнение о Фронте освобождения животных, мне всегда бывает трудно отвечать. Этот вопрос обычно задают по поводу действий Фронта, которые, как принято считать, сопровождаются применением силы в отношении людей, и я знаю, что любая, даже слабо высказанная поддержка, будет использована против меня и моей организации. Тем более что я много работаю с молодежью. Конечно, я не поддерживаю никакие действия, которые подвергают опасности человеческую жизнь. Но когда я смотрю запись, где показана ужасная жизнь Бритчеса, когда он был в руках у вивисекторов, а потом ту, что была сделана спустя несколько месяцев после его спасения, я начинаю поддерживать людей, которые рискнули собственной свободой и спасли его от такого жалкого существования.

Несмотря на то, что мне приходилось иметь дело с поистине страшными вещами, я, наконец, почувствовала, что помогаю животным. Но вскоре я получила первый урок о том, что такое внутренние разногласия. Ситуация накалилась до такой степени, что это чуть не уничтожило нашу организацию.

Однако я нашла новую работу, которая открывала передо мной замечательные перспективы. Я стала ответственной по работе с молодежью в Вегетарианском обществе. У меня появилась уникальная возможность создать самостоятельный отдел, буквально с нуля. До того времени Вегетарианское общество не занималось пропагандой. Более 150 лет оно было известно, как организация, занимающаяся вопросами питания и предоставления информации. Тогда, в 1987 году я начинала с чистого листа и должна была сосредоточить все свое внимание на молодежи – людях, в руках у которых ключ к завтрашнему дню, в котором будет больше сострадания. Я поставила перед собой долгосрочную цель – изменить общественное сознание в рамках целой страны. Такие решения легко принимать, когда тебе 23 года.

В течение последующих 7 лет я постоянно проводила различные кампании, что дало мне навыки и опыт, и, наконец, я смогла организовать новую активную благотворительную организацию – «Вива!» (Международный голос вегетарианцев в защиту животных).*

Одной из самых полезных составляющих моей работы, сначала в Вегетарианском обществе, а затем и в организации «Вива!» стали беседы, которые я начала проводить в школах. Национальный союз фермеров (на самом деле не союз, а орган работодателей) и Комиссия по мясу и крупному рогатому скоту решили воспользоваться фактом проведения этих бесед и обернуть их против меня. (Комиссия по мясу и крупному рогатому скоту была создана правительством в 1967 году, это было сделано на правительственные деньги, и она до сих пор находится под его контролем. Цель комиссии – увеличение объемов продаж красного мяса, а ее доходы складываются из налоговых сборов за каждую тушу, а также правительственного финансирования). Но эти органы напрасно тратили огромное количество сил, пытаясь повлиять на детей. Они не учитывали особенности возраста детей – от 14 до 18 лет и потому, результатов они не добились. Эти люди пытались внушить подросткам, что мы обманным путем проникаем в школы, выдавая себя за диетологов, а потом насильно удерживаем их в классах и засоряем мозги, угрожая при этом автоматом Калашникова. Но, беспокоились они, на самом деле, только о том, что может произойти, когда молодежь узнает правду. Поразительно, что человек становится взрослым и почти ничего не знает о том, как выращивают и убивают животных. Это не может быть случайностью.

Когда молодые люди узнают что-нибудь о жестокости по отношению к животным, или сами сталкиваются с этим явлением, то, как правило, они не желают мириться с таким положением дел. Как уже говорилось, для них жестокость – это жестокость, и они не стыдятся своих чувств, своего возмущения и желания положить этому конец. Эти чувства пугают многих взрослых. Когда что-то нарушает их покой, бросает им вызов или огорчает, они предпочитают отгонять мысль об этом как можно дальше от себя, и делают вид, что в данной ситуации ничего нельзя изменить. Причина здесь отчасти заключается в том, что если они признают неправильность чего-либо и необходимость перемен, то это автоматически требует от них каких-то действий, внесения изменений в свой жизненный уклад. А это для них слишком большая жертва. Между тем, молодежь верит, что способна изменить мир.

Для молодежи две самые сильные мотивации – это жестокость по отношению к животным и уничтожение окружающей среды. Я пришла к этому выводу после сотен бесед в сотнях школ и колледжей, проведенных с десятками тысяч молодых людей. Но взрослые, которые и сами не так много знают, с пренебрежением отвергают убеждения молодежи, считая, что это детское чудачество или дань моде. Когда подростки решают стать вегетарианцами, то очень часто на них начинают давить родители и друзья. Но, тем не менее, многие из них остаются верны своим убеждениям и стоят до конца, доказывая этим, что их вегетарианство – это не временное увлечение.

Помню, как однажды 15-летняя девочка подошла ко мне вся в слезах. Она послушала мой рассказ и посмотрела фильм об интенсивном животноводстве. Она знала, что все это было правдой: ее отец работал свиноводом на такой ферме. Он запретил ей становиться вегетарианкой, заявив, что такого в его доме быть не должно. В подобных ситуациях я всегда оказываюсь перед дилеммой. Если я даю какой-либо совет или оказываю поддержку, то это всегда может быть истолковано так, будто я настраиваю ребенка против родителей.

Но я искренне убеждена, что если уходить от конфликта, то нет смысла продолжать борьбу. Именно эта проблема побудила меня начать проведение кампании «Переубеди родителей» в октябре 1994 года, когда организация «Вива!» только начинала свою деятельность. Мы давали молодым людям всю необходимую информацию, которая убедила бы их родителей, что без мяса они не умрут голодной смертью.

А в случае с дочерью фермера, я снабдила ее всей информацией, которая ей могла помочь, постаралась ободрить ее и посоветовала несколько наиболее тактичных путей для разрешения ее ситуации. Через несколько месяцев я получила от нее письмо, в котором она сообщала, что теперь является вегетарианкой, и, более того, ее отец часто ест ту же пищу, что и она. Подобные смелость и упорство, благодаря которым человек доводит начатое важное дело до конца, по настоящему меня восхищают.

Родители часто говорят, что не разрешают ребенку становиться вегетарианцем из-за беспокойства о его здоровье, но, к сожалению, гораздо чаще они просто боятся неудобств или же боятся потерять контроль над подростком. Но ситуация улучшается, и сейчас мне чаще всего приходится иметь дело с письмами, в которых родители просят прислать информацию по питанию. Письма с оскорблениями теперь приходят очень редко. Это огромный шаг вперед.

Но нас все еще обвиняют в идеологической обработке, хотя наши расходы составляют несколько тысяч фунтов стерлингов. Почему-то никогда при этом не говорят о многих миллионах фунтов, которые тратят на школы Национальный союз фермеров, Комиссия по мясу и крупному рогатому скоту, а также такие компании, как Макдональдс. В их программу входят экскурсии на фермы со свободным содержанием животных, видеофильмы, журнал «Мясной курьер», брошюры с рецептами мясных блюд и даже бесплатные гамбургеры в качестве школьных призов. А об интенсивном животноводстве – ни слова. Это я действительно называю идеологической обработкой, потому что детям говорят неправду. А проводит эту политику, прежде всего Комиссия по мясу и крупному рогатому скоту, используя для этого специальную Службу воспитания в области британского мяса. И начинается идеологическая обработка уже в младших классах.

Вскоре после образования организации «Вива!» я впервые провела перед школьниками беседу-дебаты, в которых участвовали представитель Национального союза фермеров и мясник. Каждый из нас излагал свои аргументы, и в самом конце те дети, которые считали правильным вегетарианство, должны были поднять руки. Руки подняли примерно 90% школьников. Напор фермерского лобби не сработал.

Я провожу беседы в школах стандартным образом. Обычно меня приглашают на уроки по технологии пищи, а иногда на обществоведение. В течение первых 20 минут я показываю видеозапись, затем в течение такого же времени я беседую со школьниками и отвечаю на их вопросы.

За все эти годы я услышала, пожалуй, все возможные вопросы о вегетарианстве, и самые основные из них всегда предсказуемы: «А что будет со всеми животными?», «Откуда Вы знаете, что овощи не чувствуют боли?», «Мы ведь созданы мясоедами, не так ли?», «Откуда я получу достаточное количество белка?». Когда такие вопросы задают дети, то становится по-хорошему смешно, однако эти же вопросы, звучащие в обвинительном тоне из уст 50-летнего представителя Комиссии по мясу и крупному рогатому скоту, вызывают у меня грусть.

Один из самых интересных случаев в моей практике произошел в школе, находящейся под покровительством монашеского ордена. В конце беседы я спросила монахинь, хочет ли кто-нибудь из них стать вегетарианками, и руки подняли 45 из 50 человек. Сзади сидела крохотная, очень старенькая и морщинистая монашенка, и в течение всего часа, что длилась беседа, она внимательно слушала, не сводя с меня глаз. И все это время я ожидала, что она прервет мою речь какой-нибудь фразой, но этого не произошло. Я взглянула на лес поднятых юных рук и поразилась, когда увидела, что та маленькая, высохшая, морщинистая, почти прозрачная ручка тоже вдруг начала подниматься, сначала не без колебаний, а потом взметнулась вверх с абсолютной решимостью. Я была счастлива.

Все исследования последних лет показывают, что среди молодежи вегетарианцев значительно больше, чем среди представителей старшего поколения. Я надеюсь, что внесла свою лепту в их просвещение.Огромную часть своих сил я потратила на разъяснение сути вегетарианства. Важно поставить перед людьми реально достижимую цель. Очень мало таких людей, которые сразу становятся веганами, минуя лактоововегетарианство. Слишком силен культурный шок.

Важно поощрять каждый предпринимаемый шаг. Если человек сначала отказывается от батарейных яиц, то это уже шаг вперед, следующим положительным действием может стать исключение из рациона красного мяса. Отказ от употребления мяса животных, выращенных в условиях интенсивного животноводства – также чрезвычайно важное решение. Я глубоко убеждена, что конечная цель – это веганство, но я считаю, что любые подвижки вперед имеют значение и помогают спасти животных.

Жестокость молочной индустрии традиционно игнорируется вегетарианцами, и я считаю, что такое положение дел не должно оставаться неизменным. Событие, заставившее меня перейти на веганство, произошло внезапно, в 1994 году – в поле, простирающемся невдалеке от моего дома.

Я читала доклад национального Департамента по туризму: он провел исследование среди американских туристов, чтобы выяснить, что им нравится и не нравится в Великобритании. Одним из пунктов в списке недовольств значилось отсутствие коров на наших полях. Исследование проводилось ранней весной, когда скот еще не выпускают из зимних загонов. Туристы ожидали, что наша сельская местность будет напоминать шахматную доску, усеянную пасущимися черно-белыми фризскими коровами. Если бы они побывали здесь летом, то не смогли бы вертеть видеокамерой направо и налево – так много у нас коров, особенно в Чешире, где я живу – этот округ фактически представляет собой одну огромную интенсивную молочную ферму.

В середине мая в поле рядом с моим садом появились четыре беременные коровы. Начало лета они, ожидая потомства, провели в идиллическом окружении: сочный луг, рядом с ним лес и извилистая речка. Идиллическая картина была просто доведена до совершенства, когда однажды солнечным вечером одна из них неожиданно родила в высокой траве красивого миниатюрного теленка. Я стояла и смотрела, как мать с любовью вылизывает своего малыша с ног до головы – она делала это не спеша, спокойно и с нескрываемым удовольствием. Потом она встала, и начала нежно подталкивать теленка своей мордой, помогая ему встать на ноги. Унаследованные от предков инстинкты, побуждали ее убедиться в том, что в случае появления опасности теленок сможет убежать.

На следующий день в поле пришли фермер и скотник, и идиллия закончилась. Скотник аккуратно взял теленка в руки и ушел с ним, корова же шла за ними, и не было надобности в том, чтобы надевать на нее веревку и тащить на привязи – она беспокоилась за своего малыша. Они исчезли на тропинке, ведущей к фермерскому двору. После того, как теленок один день попьет молозиво, жидкости, которая вырабатывает иммунитет у малыша и предшествует появлению молока у коровы, его, как обычно, разлучат с матерью. Ее начинают доить два раза в день, а его ждет жизнь в пустом отсеке загона.

Та корова номер 324 была необычна тем, что у нее родился восьмой теленок, таким образом, ей, возможно, было 10 лет. Как мне сказали, это был ее последний теленок, и после того, как она закончит кормить его молоком, ее отправят на бойню. Возможно, Вы подумаете, что ей повезло, так как она родила аж 8 телят, и всех их забирали через день или два, тогда как большинство молочных коров производят на свет не более 2-3 телят и на бойню попадают в 5 лет. А ведь они могли бы прожить 20 лет и более.

Вся польза от беременности дойной коровы заключается в молоке, и телята в большинстве случаев представляют собой побочный продукт. Большая часть потомства женского пола идет в молочное стадо, а вот подавляющее большинство телков просто не нужны. Они слишком тощие для говядины, молоко производить, разумеется, не могут, и годятся только на телятину. В бизнесе, основанном на такой явной алчности, есть что-то особенно отталкивающее.

Согласно данным доктора Питера Джексона, заведующего кафедрой сельскохозяйственных животных в Кембриджской ветеринарной школе, бедная корова производит в 10 раз больше молока, чем нужно теленку. Но рынок требует, чтобы все молоко у коровы забиралось для человека, даже если такое огромное количество никогда не будет потреблено полностью. Неужели у нас до такой степени отсутствует сострадание, что мы даже не даем живому существу, заплатившему слишком большую цену за смирение, удовлетворить свой самый главный инстинкт – вскармливания грудью потомства?

Коровы стали давать такое огромное количество молока вследствие генных манипуляций и специального кормления. В среднем «хорошая корова» дает сегодня по 25-30 литров молока в день, что в 3 раза больше, чем 50 лет назад. А коровы-рекордистки дают до 45 литров молока в день. И за все это животному приходится расплачиваться. У дойной коровы – один шанс из трех на развитие мастита и гнойных выделений из вымени. И не помогает даже болезненное введение антибиотиков в вымя.

То же самое и в США. Число молочных коров уменьшилось с 22 миллионов голов в 1950 году до 10,8 млн. в 1980, но количество молока возросло со 116 миллиардов фунтов до 128 миллиардов. Каждая корова дает так много молока, что ее биологические резервы иссякают.

Если посмотреть на любое молочное стадо в Европе или США, то нетрудно заметить, что вымя у коров имеет огромные, неестественные размеры, оно сильно деформировано. Из-за того, что непомерно раздутое вымя растягивается под своей тяжестью, и, как следствие деформируются ноги, также появляется один шанс из трех, что у коровы разовьются тяжелые заболевания ног. Профессор Джон Вебстер, заведующий кафедрой сельскохозяйственного животноводства в Бристольском университете, сообщает, что обследование ног молочных коров, отправленных на бойню, свидетельствует о том, что практически у всех конечности были повреждены. Причем, повреждения часто оборачиваются ламинитом. Министерство сельского хозяйства заявляет, что эта болезнь «причиняет коровам страшную боль». Ткани конечностей воспаляются, и это может привести к язвам. Профессор Вебстер говорит следующее: «Чтобы понять, какую боль испытывает животное при ламините, представьте себе, что сначала Вам раздавили все пальцы на ногах, а затем заставили встать на цыпочки». Практически каждой корове приходится страдать от этой тяжелой болезни, вызывающей хромоту. Заболевания ног с трудом поддаются лечению, и фермеры часто оставляют их без внимания.

Когда заболевания ног и вымени доходят до крайней точки – у коровы начинают снижаться надои, и ее отправляют на бойню, а затем используют, как сырье для гамбургеров, школьных завтраков, детского питания и других дешевых продуктов.

Молочных коров отправляют на бойню не только из-за мастита и проблем с ногами. Некоторые из них вконец «изнашиваются» и больше не приносят прибыль. Они начинают «терять органические ткани», эта научная фраза означает, что они попросту доведены до истощения. И это явление можно увидеть в любом молочном стаде. Если внимательнее приглядеться к внешне благополучным животным, особенно к задней части их тела, то можно увидеть, что там сплошные кожа да кости. А в тяжелых случаях глаза западают в череп, а кожа из-за обезвоживания становится грубой. Все это, к тому же, может сопровождаться полным разрушением тканей вымени.

Внешне все выглядит так, будто участь молочных коров – лучше, чем у всех других сельскохозяйственных животных, но на самом деле – это первоклассный пример надувательства. Коров эксплуатируют так, что их организм это вынести уже не может, именно поэтому со времен Второй мировой войны среднее число лактаций снизилось с 8-и до 4-х. По этой же причине британский молочный фермер Ф. Уэсли Эбби указал в своем докладе о кормлении и разведении коров, что в США животноводы заинтересованы исключительно в производстве как можно большего количества молока:

«Ноги, копыта, телосложение и даже качество имеют гораздо меньшее значение. Когда в год выбраковывают 35-40% животных, никто не беспокоится о том, сколько корова продержится».

Всего через 3 месяца после родов, когда ее еще усиленно доят, корову опять оплодотворяют, обычно с помощью искусственного осеменения. Молоко перестает выделяться всего за несколько недель до родов. В течение 9 месяцев каждого года корове приходится выносить двойную нагрузку беременности и доения, ее вымя работает в 10 раз интенсивнее, чем у коров в естественных условиях.

Теперь Вы можете подумать, что за такое пожизненное смирение и беспрестанную работу корова получает от нас благодарность. Отнюдь. Доктор Дэвид Бивер, глава отдела по питанию и обмену веществ у жвачных животных при Совете по сельскохозяйственным и пищевым исследованиям считает, что того, что они нам дают – недостаточно. Выступая на канале Би-Би-Си, в очередном выпуске передачи «Горизонт», который назывался «Быстротечная жизнь в пищевой цепи», он сказал:

«Давайте посмотрим, с какой продуктивностью корова превращает потребленный корм в производимое ей молоко. Общая калорийность корма, который она ежедневно потребляет, равняется 72 000 калорий, а 19 000 переходит в молоко. Это не очень эффективно. Я практически не вижу доказательств того, что наши коровы перетруждаются, и, если мы посмотрим на другие страны Европы, а также на США, то увидим, что там производительность у коров больше, а достигается это за счет генетических и кормовых усовершенствований. Поэтому я, разумеется, не соглашусь с тем, что мы довели их до предела». К счастью существует прямо противоположное мнение, которое было высказано профессором Джоном Вебстером, выступавшим в той же передаче:

«Молочная корова – это типичный пример изможденной непосильным трудом матери. В каком-то отношении она работает больше, чем какое-либо другое сельскохозяйственное животное, и это можно научно подсчитать. Это равносильно тому, как если бы спортсмен ежедневно бегал по 6-8 часов в день, что можно было бы расценить как безумие. На самом деле, единственные люди, которые работают больше молочных коров – это велогонщики-участники «Тур де Франс», но это уже завершающая стадия мазохизма».

Только ведь даже «Тур де Франс» длится всего около двух недель.

Однако правительству этого мало, и оно разрешило провести в 15 стадах эксперименты с препаратом Бовин соматотропин, повышающим удои на 40%, а заболеваемость маститом – на 45%. Это гормон роста, стимулирующий организм коровы выделять большее количество питательных веществ для выработки молока. Он ежедневно вводится коровам путем инъекций. Информация о фермах, участвующих в экспериментах, держалась в секрете, и молоко от этих коров поступило в массовое потребление без проведения каких-либо серьезных предварительных исследований относительно его безопасности для людей или коров. Данные о том, где проводились опыты, все-таки были обнародованы благодаря расследованиям, проведенным такими организациями, как Комиссия по пище. Так удалось выяснить, что в экспериментах участвуют районы, из которых молоко поступает в Лондон.

В странах Европейского Сообщества запрещено повсеместное использование Бовина соматотропина, а будущее этого препарата зависит от решений, принятых ЕС 1 января 2000года. Министерство сельского хозяйства сообщает в докладе «Бовин соматотропин. Последние данные» о том, что в Великобритании опыты с этим препаратом в отдельных случаях продолжаются.

В США в 1995 году примерно 15% молочных коров ежедневно вводили гормон ростаБовин (Бовин соматотропин – это генно-инженерная версия Бовина). Это увеличило объемы производства молока на 20%, что привело к тому, что вымя у коров стало таким тяжелым и раздутым, что у некоторых оно просто волочилось по земле. Коровы наступали на вымя, в него попадала инфекция, и мастит еще больше усиливался.

Джим Барнард, британский производитель молока и политик, принадлежащий к либерально-демократической партии, заявил в 1995 году в «Фермерских новостях», что Британия импортирует продукты из такого генетически измененного молока. А также добавил:

«Либо этот препарат следует признать опасным для здоровья и не продавать иностранные молочные продукты, в которых он содержится, либо разрешить его использовать нашим фермерам. Правительство не может делать и то и другое».

Когда в 1994 году Великобритания импортировала из США 4000 тонн сыра моццарелла, то треть американских фермеров в то время использовали гормон роста Бовин.

Но зачем нужен Бовин, когда последние эксперименты, опять же в Чешире, включают в себя разведение и селекцию европейских коров, которые и так дают в 2 раза больше молока, и без введения гормонов?

Что касается потомства этих и всех остальных молочных коров, то об этом я расскажу немного позже

Когда я только начинала сотрудничать с Вегетарианским обществом, то в моей работе с молодежью основным было проведение кампаний, и это была поистине плодотворная работа. За три года – с 1987 по 1990 количество людей, состоящих в молодежном отделении, возросло с 200 до 6000. У меня была преданная своему делу и полная энтузиазма команда, и мы оказали влияние на десятки тысяч молодых людей, помогая им стать вегетарианцами и спасать животных.

Еще до того, как появились компьютеры и электронная почта, мы старались отвечать на каждое письмо вручную в тот же самый день, когда его получали. Потому что, когда подростки неделями ждут стандартно-напечатанного ответа, энтузиазм их угасает. Но дело дошло до того, что в 10 вечера или даже позже я все еще была в офисе, отвечая на письма, а ежедневно мы получали по 900 новых писем, и стало ясно, что нашу команду нужно будет расширять. Так и произошло, и я стала руководителем по воспитанию молодежи.

Мы проводили школьные беседы, и специально для этого сделали видеофильм «Пища без страха», который победил на фестивале фильмов и телепередач в Нью-Йорке.

В результате проведения кампании под названием «Крикни!!», которая показала, чем в действительности является интенсивное животноводство, у молодежи сильно возрос интерес к вегетарианству, и число школьных проектов на эту тему увеличилось в 10 раз.

Но школьные поставщики продовольствия никак на это не реагировали и по-прежнему снабжали школы огромным количеством мясных продуктов. Это заставило меня запустить новую кампанию под названием «Выбор», целью которой было увеличение числа школ, предлагающих ученикам вегетарианскую еду. Она оказалась очень успешной, и количество таких школ увеличилось с 13% до 65%. Все мы были очень счастливы, потому что теперь мы оказывали влияние на всю страну.

К нашей организации присоединялось все большее количество людей и на каком-то этапе мы поняли, что возникла необходимость выпускать свой собственный журнал. Мы почувствовали, что достигли многого, когда появилась «Зеленая сцена» (Greenscene), журнал для молодежи на 40 страницах. Когда, через какое-то время, настала необходимость передать ведение этого журнала другому человеку, этот день был для меня по-настоящему грустным.

Одновременно я расширяла свои знания о различных вопросах, что предотвратило появление у меня чувства удовлетворенности и самодовольства. Каких бы успехов мы ни добились, это было ничто в сравнении со всеобщими мировыми тенденциями и с повсеместным массовым убоем животных. В 80-х годах развивающиеся страны начали внедрять западные интенсивные методы животноводства, их поощряли брать с нас пример. Разрушение окружающей среды набирало темпы. И я все явственнее ощущала тяжелую поступь человеческих шагов, которые, выражаясь метафорически, с грохотом наступали, повсеместно раздавливая живых существ и их жилища. Происходили маленькие подвижки к лучшему и громадные шаги в сторону пропасти.

Как и многие ученые-экологи, я чувствовала, что планета приближается к водоразделу, за которым будет уже слишком поздно противостоять антропогенным разрушениям и катастрофам, которые человечество упорно провоцирует. Казалось, будто каждое наше прикосновение заражало все вокруг вирусом, и где бы мы ни оказывались и за что бы мы ни брались, мы все оставляли в худшем состоянии, чем оно было до нас. Правительства проводили исследования и нашли способы для того, чтобы преуменьшить и сгладить полученные результаты; у них была информация и предупреждения, но все это было проигнорировано; у них были знания и средства для того, чтобы изменить губительные привычки людей, но они их использовали для того, что бы разрушать мир еще больше.

Так обстояли дела тогда, таковы в то время были мои чувства, и ничто с тех пор не изменилось.

Насилие над нашими океанами – это типичный пример того, как человек все больше уничтожает живых существ и экосистему. Мы знаем, каков будет результат этой бойни, но ничего не делаем для того, чтобы его предотвратить.

В марте 1994 года ЮНФАО – организация по продовольствию и сельскому хозяйству при ООН (UNFAO) опубликовала документ «Состояние мировых рыбных мест и аквакультур», который должен был бы заставить весь мир содрогнуться. В нем указывается, что из 17 самых главных рыбных мест в 9 из них катастрофически снижается численность видов, в то время как на оставшихся территориях эксплуатация рыбных ресурсов дошла до предельной черты. Когда такая рассудительная и сдержанная организация, как ЮНФАО использует слово катастрофа, то это верный знак того, что четыре всадника апокалипсиса уже прибыли. Тем не менее, вместо возмущения последовал всплеск псевдопатриотизма, а дебаты велись не о том, какие меры надо принять, чтобы исправить положение, а исключительно о правах и квотах.

Основная причина кризиса – непомерно масштабное рыболовство, но есть и другие факторы, представляющие угрозу для существования рыбы. Это промышленное и сельскохозяйственное загрязнение, развитие туризма, разведение рыбы и постепенное отравление всей морской экосистемы высокотоксичными химикатами, в особенности, тяжелыми металлами и полихлоридными бифенилами.

Чтобы осознать масштабы и скорость разрушений, давайте посмотрим, насколько стремительно уменьшаются косяки рыбы. В 1950 году общее количество выловленной рыбы, согласно подсчетам, составляло 22 миллиона тонн. В 1989 году оно достигло 100 миллионов тонн. В последующие 3 года оно упало до максимум 97 миллионов тонн, несмотря на то, что огромные средства вкладывались в новые суда, дорогие спутниковые навигационные системы, системы поиска рыбы, а также на приобретение права на рыбную ловлю в прибрежных водах стран третьего мира. Неизменность в истощении рыбных ресурсов является предупреждением, которое остается незамеченным – моря на нашей планете более не в состоянии выдерживать подобный натиск.

Еще раньше были бесчисленные тревожные предупреждения, но международный рыбный промысел не подвластен контролю, и уже давно разросся до масштабов анархии. Охрана одного вида рыбы производилась за счет нанесения ущерба другому виду рыб. Однажды, у северо-восточного побережья Великобритании появились, на первый взгляд, нескончаемые косяки сельди. К 50-м годам налицо уже были первые признаки уменьшения численности этой рыбы, но бесконтрольный вылов продолжался. В 1978 году отлов был прекращен, но к этому времени огромные косяки рыбы были уже фактически уничтожены. Только сейчас сельдь вновь начала постепенно появляться у северо-восточного берега, но полностью восстановиться в прежних масштабах эта рыба уже не сможет.

В 70-е годы разразилась «тресковая война» - Исландия односторонне расширила рыбопромысловые районы: 200 милей (322 километра) вокруг берегов, что стало предзнаменованием грядущих событий. Это произошло во многом из-за расточительства британских флотилий, в особенности тех, которые принадлежали Гримзби, Халлу и Флитвуду. В то время это были самые большие порты в мире. Рыба тогда ценилась мало, она считалась дешевым и многочисленным товаром, большую ее часть даже не съедали, а перерабатывали на фабриках по производству удобрений.

До сих пор еще существуют фабрики по производству удобрений из рыбы. Есть и множество других «промышленных потребителей» рыбы. Из нее делают рыбий жир, ее скармливают рыбам, разводимым в неволе и другим животным, ее даже используют для изготовления свечей, и примерно половина рыбы, которую вылавливают в северном полушарии, может потом оказаться вовсе не на чьей-то тарелке, а в составе крема для обуви. А угрей и морских щук вылавливают миллионами тонн именно для этих целей.

Когда Исландия предприняла действия для того, чтобы убрать со своей территории британские траулеры, это преподносилось, как высоконравственная акция по сохранению рыбы. Но это был обман. В 1985 году исландские траулеры выловили из вод этой страны 400 000 тонн трески, но косяки рыбы продолжали уменьшаться даже без вмешательства британского флота. К 1993 году разрешенный вылов сократился до 220 000 тонн, то есть почти в 2 раза. Но численность косяков все равно уменьшалась. В 1995 году эту цифру сократили до 163 000 тонн, в слабой надежде на то, что количество рыбы, наконец, восстановится.

Проблема отчасти заключается в траулерном способе лова трески. Используются сети, напоминающие огромный носок, вход в них – шириной до 70 метров. Плавучие устройства держат вход открытым, а внизу прикреплены цепи, предназначенные для того, чтобы выгонять рыб из их укрытий, со дна – наверх, прямо в пасть этого носка. Чтобы сеть оставалась открытой, на ней с обеих сторон зафиксированы с помощью металлических креплений огромные деревянные рейки-поплавки, причем под таким углом, что когда их протаскивают через толщу воды, они автоматически открывают пасть этой сети. Их вес может составлять тонны, и они разрушают все на своем пути. Эти деревянные рейки пропахивают морское дно на несколько сантиметров в глубину – в результате там, где они прошли, все живое оказывается уничтоженным. И тысячи таких агрегатов проделывают это изо дня в день, бороздя вдоль и поперек одни и те же рыбопромысловые районы.

Самые недавние «битвы за рыбу» произошли между Канадой и Испанией из-за Ньюфаундленда и между Испанией и рыбаками графства Корнуолл из-за Бискайского залива. Канадский опыт – еще более пугающий, чем исландский, и там опять фигурирует треска. В 1990 году было выловлено 400 000 тонн рыбы, а через год – почти в 2 раза меньше. В 1992 году – 70 000 тонн, на следующий год – всего несколько тысяч. Невозможно подсчитать весь ущерб, причиненный окружающей среде, и он, безусловно, отразится на бесчисленном количестве других живых существ, которые составляют часть того, что некогда представляло собой гармоничную экосистему.

За право на эксплуатацию определенных водных ресурсов страны всего мира готовы перегрызть друг другу глотки. Споры из-за природных ресурсов – это классический повод для войн, и, похоже, во всем мире это явление развивается все сильнее.

Летом 1994 года я отправилась в плавание на рыболовецком траулере для того, чтобы воочию увидеть процесс ловли рыбы. Это было не глубоководное судно, а маленькая британская южнобережная флотилия. Все методы – те же, просто масштаб другой. Сеть с рейками-поплавками опускают в воду, и что начинает происходить с морским дном, становится ясно, глядя на то, как стальные тросы тянут сеть за медленно идущим судном. Все это сопровождается зловонием от дизельного топлива и разлагающегося ила.

Как только рыбы попадают в сеть, их затягивает вниз, в узкий рукав, известный как «конец трески». Первых жертв тащат в течение многих часов, и они могут «утонуть» в толчее – на них давят те рыбы, которые оказываются сверху, в результате у нижних жабры оказываются не способны получать кислород из воды. Потом, когда их поднимают из воды, с глубины в сотни метров, разность в давлении может привести к тому, что у них, раздуваясь, вылезают из орбит глаза или происходит разрыв плавательного пузыря.

Причиной недовольства среди матросов и капитанов часто становились «рыбные квоты». Они были введены по рекомендации Международного совета по изучению моря, в рамках Всеобщей рыбопромысловой политики Европейского Сообщества, и известны, как «общий разрешенный объем вылова». Согласно этой схеме, рыбакам говорят, сколько рыбы конкретного вида они могут ловить. Но, поймав предельно допустимое количество рыбы одного вида, они могут продолжать ловить рыбу других видов. Однако разные виды рыб, такие как треска и пикша, часто плавают вместе, поэтому, даже когда квота на пикшу, то есть допустимая норма отлова этой рыбы, исчерпана, ее продолжают ловить вместе с треской. В прессе и на телевидении прошло много сюжетов о рыболовецких траулерах с потайными трюмами, в которых спрятаны незаконные уловы; но чаще всего эту «побочную» рыбу выбрасывают обратно в море. И ни одна из них не выживает. Выброшенная за борт пикша, по данным Европейского Сообщества, составляет более 40% от общего объема ее вылова, но другие независимые источники сообщают цифру 60%.

Выброшенные обратно в море рыбы, которые все еще живы, представляют собой поистине печальную картину. Они образуют серебряный хвост, который тянется вслед за судном. Рыбы отчаянно бьются, пытаясь нырнуть в волны, но не могут, и опять всплывают на поверхность. Над ними толпами кружат чайки, завидев легкую добычу. Согласно некоторым исследованиям, во всем мире обратно в воду возвращают 30% выловленной рыбы. Также из сети выкидывают все, что там осталось: других ползающих и плавающих обитателей моря, которые образуют общую экосистему морского дна. Они тоже либо умерли, либо вот-вот умрут.

Введение рыбных квот не имеет никакого отношения к защите и сохранению природных ресурсов, это всего лишь способ распределения добычи во избежание конфликтов. Пожалуй, они еще больше ухудшили ситуацию.

Рыбы не чувствуют боли! Кому только в голову могла прийти такая убогая отговорка, предназначенная для того, чтобы оправдать абсолютный произвол в отношении жизни и смерти рыб. И кто бы мог подумать, что так много людей поверит ей? Рыбы имеют сложную центральную нервную систему, и среди прочих ее функций – отправлять сигналы боли в головной мозг. Это является частью механизма выживания, без которого рыбы не смогли бы эволюционировать.

Находясь на борту рыболовецкого траулера, я увидела среди множества рыб, выгруженных на палубу, блестящую, в темную крапинку камбалу, которая была размером с поднос. Ее яркие оранжевые пятна сверкали на солнце. Эту камбалу не стали потрошить, а бросили вместе с другими плоскими рыбами в ящик. Через два или три часа я услышала, как она, буквально, каркала. Когда матрос заметил, как это меня потрясло, то небрежно ударил ее дубинкой, на первый взгляд насмерть. Спустя 8 часов я опять посмотрела на несчастное мертвое существо, находящееся в чуждой для него обстановке, и с ужасом заметила, что рот и жабры у этой рыбы все еще открываются и закрываются.

Настолько сильны у камбалы стремление жить и способность выживать, что в ней до сих пор теплилась жизнь, несмотря на удушье, которое длилось уже более 10 часов.

По мере того, как северные воды опустошаются, камбала и подобные ей виды уступают место на рыбных прилавках более экзотическим рыбам со всего мира, таким как рыба-попугай. Свыше 40% рыбы, которая продается сейчас в Европе, относится к «экзотике».

Я ныряла у рифа Малинди в Кении и у Белиза, где самый большой риф во всем северном полушарии. И я видела подводный мир, у которого забирают всю эту экзотику. Я предлагала его обитателям лакомые кусочки и терпеливо ждала, когда красивые рыбы-попугаи наберутся смелости, чтобы подплыть ко мне и взять у меня угощение. Я видела кучки песка, по которым можно распознать тщательно замаскированные укрытия скатов, а еще я распугивала стайки желтохвостов, взмывающих вверх, будто в полете. Это удивительно красочный и хрупкий мир.

Но вместо того, чтобы извлечь урок из тех мероприятий, которые опустошили наши воды, правительства и корпорации навязывают те же методы обращения с тонко организованной экосистемой развивающимся странам. В открытом море, где разрешения не требуется, процветает бесконтрольная рыбная ловля. Размеры сетей, рыб и улова – не ограничены. Человечество всегда отличалось чрезвычайной изобретательностью, когда дело касалось убийства, и методы ловли и убийства рыбы – не исключение. Используются даже динамит и яды. А внезапно появился новый, еще более разрушительный метод – «вылов биомассы». Тончайшие сети разом захватывают всех живых существ.

Когда рыбопромысловые места в пределах территориальных вод истощаются, то правительства по дешевке продают права на их эксплуатацию, потому что им срочно нужна твердая валюта для погашения займов в европейских банках. А покупателями часто являются те лица, которые предоставляли основные займы, и так продолжает крутиться финансовая карусель, основанная на зависимости и обеднении. Это длится уже в течение десятилетий.

Один из самых разрушительных способов рыбной ловли – с помощью плавных сетей. Они сделаны из тонкой, но прочной нейлоновой мононити. С поверхности воды сети опускаются вниз, они получили название «стены смерти». Растянуты они могут быть на 50 километров в длину. Плавные сети становятся ловушкой для тунца и лосося, но из-за них погибают также дельфины, маленькие киты, черепахи, тюлени, скаты и акулы. Традиционно, этот метод всегда был излюбленным у японцев и тайваньцев, рыбачащих в Тихом океане, но теперь его применяют и в Атлантическом океане – его переняли и с удовольствием используют европейские рыбаки, когда начинают поиск новых видов рыбы. Конкуренция между рыболовами Испании и Западной Британии началась именно на этой почве. Из-за вспыхнувшего псевдопатриотизма незамеченным остался то факт, что плавная сеть ежегодно убивает, по меньшей мере, миллион дельфинов и маленьких китов.

Также стремительно набирает популярность такой отвратительный промысел, как добыча плавников акул. Им занимаются несколько азиатских стран. Акул до недавнего времени не ели, во многом благодаря тому, что их мясо имеет сильный привкус аммиака. Но, к сожалению, плавники тут являются исключением. Вот почему акул теперь в огромных количествах отлавливают (Лига защиты акул приводит цифру 100 млн. в год) и убивают только для того, чтобы получить сырье для супа из акульих плавников. Рыб вытаскивают из воды, срезают им плавники, а потом выбрасывают обратно в море, где они умирают от болевого шока или тонут. Эти животные эволюционировали в течение очень долгого времени и достигли такого совершенства, что практически не болеют. Причем, их успешная эволюция исключительно гармонирует с их средой обитания, чего нельзя сказать о нас.

В то время как одни виды животных оказываются уничтоженными человеком в огромных количествах, другие, те что находятся в непосредственной зависимости от них, погибают от голода. Стоит ли удивляться тому, что в 1994 году на берега Шетлендских островов было вынесено свыше 30 000 морских птиц, умерших от голода, а у британского побережья были зафиксированы первые за всю историю случаи, когда дельфины нападали на тюленей? Считается, что они были доведены до отчаяния голодом и перешли на млекопитающих, с которыми жили в гармонии в течение миллионов лет.

В то время как численность рыбы стремительно уменьшается, требования представителей рыбопромысловой индустрии устранить причины этого явления становятся все громче. В 1991 году русские застрелили 51000 тюленей, чтобы «спасти» рыбопромысловые места, в Великобритании тоже звучат призывы устроить такую же бойню. А в 1995 году правительство Канады санкционировало убийство 250 000 тюленей из-за того, что они охотятся на рыбу.

В то же время чрезмерное, бесконтрольное рыболовство продолжается. В Северном море только одной третьей части всей трески и пикши удается прожить более 12 месяцев. Рыб, естественная продолжительность жизни которых – 10 лет,отлавливают еще тогда, когда они не достигли возраста для производства потомства.

Из-за практики ловли рыбы, не достигшей зрелости, в Ирландском море уже полностью исчезли скаты. Они живут 70 лет и больше, и соответственно медленно взрослеют, что и оказалось причиной их гибели.

В июне 1995 года на конференции по защите Северного моря, проходившей в Дании, выступал Международный совет по исследованию моря. Это отнюдь не маленькая группа людей, не имеющих никакого влияния и не располагающих проверенными научными данными, а организация, в которую входят консультанты-ученые с мировым именем. Совет сделал вывод, в котором утверждается, что некогда многочисленная макрель уже исчезла из торгового оборота (то есть в морях этой рыбы осталось слишком мало, чтобы ее ловить), и если никаких радикальных мер не будет принято, то треска исчезнет уже фактически (то есть вымрет совсем) в ближайшие 5 лет.

Стоимость всех этих разрушений является еще одной проблемой. Согласно подсчетам Организации по пище и сельскому хозяйству при ООН, весь мировой улов оценивается примерно в 70 миллиардов долларов, а содержание флотилий и создание рынков сбыта обходится в 124 миллиарда долларов. Разница между этими двумя суммами сглаживается за счет субсидий. Таким образом, океаны опустошаются, а каждый из нас это еще и оплачивает.

К сожалению, это не единственная проблема. Как показали голландские и немецкие исследования, из-за тяжелых металлов, сточных вод, пестицидов и полихлоридных бифенилов, особенно в северных морях, 40% плоских рыб имеют злокачественные опухоли, язвы и кожные заболевания. Ученые также установили, что полихлоридные бифенилы, одни из самых токсичных веществ, теперь распространились через пищевую цепь по всем мировым океанам. По их мнению, эти яды теперь попали в жировые ткани практически всех известных морских животных. Полихлоридные бифенилы, в частности, открывают дорогу заболеваниям, таким как рак.

Международная организация Гринпис провела самостоятельное исследование, в результате которого было установлено, что почти треть икринок в основных нерестилищах Северного моря неправильно сформированы, а больше половины имеют отклонения в генетической структуре.

Мы не изолированы от мировой пищевой цепи, а являемся ее неотъемлемой частью. Даже миллиарды фунтов, которые мы тратим на производство гофрированной туалетной бумаги и дезодорантов, не меняют наш статус в этом мире: мы по-прежнему принадлежим к одному из видов животных. Полихлоридные бифенилы, затаившиеся в жировых тканях других существ, также находятся и в наших тканях, и эта проблема гораздо более актуальна для мясоедов, чем для вегетарианцев, и тем более для веганов.

Сегодня проблему истощения рыбных ресурсов пытаются решить с помощью создания аквакультур – промышленного разведения рыбы. Но интенсивные методы разведения вредят не меньше, чем насилие над природой, более того, рыбные хозяйства во многом зависят от эксплуатации природы.

Одним из первых видов рыбы, разводимых в неволе, стал лосось. Именно эта рыба восхищает нас своими потрясающими миграциями из океанов в реки и обратно. Она настолько решительна и сильна, что перепрыгивает через водопады и плавает вертикально вверх по водопадам. И что мы сделали с этим чудом природы? Мы попытались вытравить из этих рыб удивительные природные инстинкты, всегда направляющие их обратно в родные места, и заточили их в сетчатые контейнеры в озерах и морских заливах. Это все равно, что сажать в клетки ласточек. Большая плотность населения делает рыб, как и людей, более восприимчивыми к заболеваниям. В рыбных хозяйствах расплодились в больших количествах морские вши, оттуда они проникли в окружающую водную среду, где ими начали заражаться другие рыбы, живущие на воле. В некоторых районах по этой причине численность морской форели сократилась на 80%. Токсичный пестицид Дихлорвоз,применяющийся против морских вшей стоит на первом месте в списке Департамента окружающей среды Великобритании среди 24 самых токсичных веществ, которые используются в стране. Он действует уже при минимальной концентрации 0,1 к 1 000 000 и помимо паразитов, уничтожает ракообразных, моллюсков и других обитателей моря. Он может вызвать катаракту у рыб, содержащихся в неволе, а также и у 55% дикого лосося. Вряд ли частично или полностью ослепший лосось сможет справиться с трудностями выживания в естественной среде.

Разумеется, у вшей уже начала развиваться устойчивость к Дихлорвозу, поэтому рыбоводы, разводящие лосося, стали переходить на другой химикат – Инвермектин, последствия применения которого, пока неизвестны.

Морское дно на территории рыбных хозяйств и рядом с ними представляет собой в прямом смысле слова черные пятна. Испражнения и остатки корма образуют слой грязи, на котором разрастаются морские водоросли. Это может привести к выделению огромного количества токсинов в морскую среду. Приходится регулярно передвигать клетки, и, как следствие, яды распространяются повсюду.

Жестокой насмешкой над рыбами, выращиваемыми в неволе, стала пища, которой их кормят – она получена на бойнях, а также изготовлена из рыб, пойманных специально для этих целей. Попробуйте понять смысл этого!

Не существует никаких правил по убою рыбы, и это ярчайший показатель нашего пренебрежительного отношения к этим животным. В одной только Британии ежегодно убивают свыше 50 миллионов рыб, выращенных в неволе. Разнообразие методов, при которых оглушение и смерть разделены большим отрезком времени, демонстрирует изобретательность и богатое воображение людей, придумавших такое. Некоторых бьют по голове деревянной доской, называемой «жрец» (и слово и способ взяты у рыболовов-любителей). Другим рыбам перерезают область за жабрами, и они умирают, истекая кровью. Чаще всего, сегодня рыб пропускают через контейнер с водой, насыщенной углекислым газом. А один из самых излюбленных методов – это вытащить лосося из воды и сразу же погрузить в толченый лед, где рыбы медленно задыхаются. Очевидно, при таком методе убоя мясо лучше всего сохраняет качество. А также рыбы дольше остаются в сознании, испытывая стресс и страдания.

Во время исследования, проведенного в Бристольском университете, на кафедре науки о мясе, были рассмотрены эти способы, и все они были признаны непригодными. Выяснилось, что часто рыбы полностью осознавали все, что с ними происходило, даже когда они лежали неподвижно, на первый взгляд, будучи без сознания или мертвыми, в результате применения того или иного метода. Если мы представим себе, что нас погрузили в чужеродный мир, где мы даже не способны дышать, то, возможно, мы, наконец, начнем осознавать тяжелую участь этих существ, которых часто считают холодными и бесчувственными.

Во всем мире в рыбных хозяйствах разводят ценные виды аквакультур, за которые люди платят огромные суммы. Это – креветки обыкновенные, пильчатые креветки, форель, лосось, желтохвосты. А прибрежные территории, на которых размещаются рыбоводческие фермы – это, чаще всего, заболоченные местности, считающиеся бесполезными, и поэтому их свободно эксплуатируют. На самом деле, они представляют собой очень важную среду обитания в океанах. Девяносто процентов морских рыб зависят от болотного разнообразия, особенно это касается нереста; в болотах обитает свыше 2000 видов рыб, ракообразных и растений. Болота предохраняют сушу от наводнений и эрозий, это питомник для всего живого в океане. Но их уничтожают настолько быстро, что это даже не подлежит подсчету. Какую бы страну Вы ни взяли – Индонезию, Филиппины, Малайзию, Таиланд, Эквадор, Панаму – везде темпы уничтожения болот стремительны. С 1960 года субтропические лесапотеряли 70% всех заболоченных лесов, во многом это произошло из-за рыбоводства. Каждые несколько лет хозяйства перемещаются на новые места, оставляя за собой опустошенные, истощенные участки земли.

Но это еще не все. Уменьшающееся количество озона в стратосфере может привести к драматическим последствиям для океана. Истощение озонового слоя – это одно из самых страшных экологических бедствий на сегодняшний день. Теперь есть озоновая дыра не только над Антарктидой, но и над Арктикой, постоянно появляются дыры поменьше над разными частями планеты. Я думаю, что людям специально внушают, что это может привести, максимум, к раку кожи и катаракте у нескольких человек. Если бы только это!

Проблема состоит в том, что поверхности Земли ультрафиолет достигает во все больших концентрациях. Известно, что при повышении концентрации ультрафиолета на 10%, погибают мальки анчоусов, плавающие на глубине 1 метр, но в некоторые периоды в течение года этот показатель составляет 40%. Существуют реальные опасения того, что ультрафиолет, поступающий во все больших количествах, может не только убить мальков рыб, но и уничтожить фитопланктон, который является морским пастбищем, растительной основой всей пищевой цепи в океане. Именно фитопланктон образует 80% всего кислорода на планете. Последствия этого трудно себе даже представить.

Хлорофтороуглероды (CFC, они используются при замораживании и при производстве пены) играют основную роль в снижении уровня озона, но огромное количество скота в животноводстве всего мира также вносит немалый вклад в дело уничтожения озона. Выбросы газа метан, производимые кишечниками сельскохозяйственных животных, и закись азота, выделяемая удобрениями, которые широко используются при выращивании корма для скота – оба эти газа вырабатывают химические вещества, разрушающие озоновый слой.

Даже если весь мир предпримет завтра определенные действия, все равно положительные перемены можно будет заметить, только спустя десятилетия. Сейчас использование хлорофтороуглеродов и полихлоридных бифенилов ограничено, тем не менее, эти вещества будут поступать в окружающую среду, по меньшей мере, в течение 70 лет. Нет и предложений уменьшить количество сельскохозяйственных животных. Этот затяжной эффект означает, что мы переступили черту, за которой начинаются необратимые последствия, еще задолго до того как осознали это.

Если мы как биологический вид смогли за такое короткое время причинить миру столько вреда и разрушений, то, что же тогда ждать от будущего? К счастью, каждый из нас может повлиять на ситуацию, и самый простой шаг, который в Ваших силах предпринять для того, чтобы выйти из числа тех, кто провоцирует глобальную катастрофу – это перестать есть рыбу и других обитателей моря. Все очень просто!

Четыре года проведения молодежных кампаний были чрезвычайно результативными, и, казалось, настало время расширить поле деятельности и начать работу также и со взрослыми. Меня назначили руководителем по проведению кампаний при Вегетарианском обществе. Я разработала первую в истории нашей организации (и в моей практике) кампанию для взрослых «Мы накормим Вас фактами». Эта кампания должна была длиться 5 месяцев, а кульминация планировалась на 2 октября 1991 года, то есть на Национальный день вегетарианства.

Кампания «Мы накормим вас фактами» была связана с большим исследованием, которое я получила из Брэдфордского университета. Его темой было отношение к жестокости в обращении с животными и питание. Это было самое большое исследование на данную тему, и оно показало, что, к решению стать вегетарианцами подводят несколько факторов. Что касается взрослых, то девять человек из десяти сказали, что жестокость по отношению к животным и здоровье заставили их изменить свой рацион. Восемь из десяти ответили, что спасение окружающей среды и проблема пищевых ресурсов планеты также сыграли свою роль. Но активнее всего становились вегетарианцами люди в возрастной группе от 11 до 18 лет, которые сострадание к животным выдвинули основной причиной.

Однако люди не выражали особой обеспокоенности относительно двух видов животных – овец и коров. Считается, что в отношении и тех и других не применяется жестокость. Создается впечатление, что эти животные предоставлены сами себе, содержатся на свободной и просторной территории где-нибудь на ферме. Я знала, что это неправда, и решила это доказать.

Природой овцы были созданы для проживания в сухой скалистой местности. Если их выращивают в сырых низменностях, то у них начинают развиваться заболевания ног. Несмотря на их природную неприспособленность к жизни в низине, овцеводство распространено в значительной части центральных английских графств. Например, в Сассексе, Кенте, Девоне и других графствах, на территории которых нет холмов. Жизнь овец в этих районах существенно отличается от той, которую ведут их сородичи в нагорье, например, в Уэльсе.

Овцой, живущей ближе всего ко мне, оказался один ягненок-сирота по имени Эмили. Это любимица дочери местного фермера. Эмили своим примером опровергает все те заблуждения, которые приходится слышать в отношении овец – что это очень глупые, нервные и пугливые животные. Эмили – умна, сообразительна, и ведет себя, скорее, как щенок. Меня потряс контраст между Эмили и теми маленькими жалкими созданиями, которых я увидела на ярмарке скота в западной части центральных графств. Несколько овец жались друг к другу, дрожа от февральского холода, им в бока тыкали пальцами, примериваясь к товару, потенциальные покупатели, которым были совершенно безразличны страдания животных. Этим напуганным малышам от роду было не больше нескольких дней, их продавали по нескольку фунтов за каждого. Эти животные представляют собой результат необузданной интенсификации мясного овцеводства.

С помощью субсидий и научных «достижений» поголовье овец в Британии увеличилось за десять лет с 34 миллионов голов до 44 миллионов (1992 год). Среди стран Европейского Сообщества Великобритания – самый большой производитель баранины (в 1993 году ее было произведено 350 000 тонн), затем идет Испания (250 000 тонн) и Франция (80 000 тонн). Однако свыше 40% овец и баранины было в 1993 году экспортированоБританией в другие страны, потому что среди британцев спрос на этот продукт падает уже с 1993 года. Поскольку рынок ягнятины близок к перенасыщению, ожесточается борьба между производителями, и, в результате, падают цены. Больше всего производители заботятся о поддержании стабильного уровня получаемой прибыли. А вот то, что можно подвергать изменениям по своему усмотрению – это овцы. Таким образом, этих животных нужно заставить быть еще более продуктивными.

Это тот же самый процесс, который способствует понижению заработной платы у рабочих. Это требование поддерживать заданный уровень получаемого дохода любой ценой, несмотря на последствия этого для животных, людей и природы. Это называется свободным рынком, раньше данное понятие было известно, как капитализм. И это – реальность, с которой придется столкнуться всем, кому не безразличны права животных, права человека и здоровье планеты, всем тем, кто хочет изменить существующее положение дел.

Если бы овцы не стали жертвой человеческой алчности, то они рожали бы одного ягненка в конце зимы, то есть в марте, а в северном полушарии и в апреле. Но так как каждый производитель отчаянно пытается опередить всех остальных и продать товар по завышенным ценам, предлагая первых «молодых барашков сезона», то с овцами производят различные манипуляции для того, чтобы они родили намного раньше, чаще всего в декабре. Тут включается совершено нездоровая логика: поскольку овцы родили так рано, то почему бы не заставить их сделать это снова? В этом направлении сейчас развивается овцеводство, у овец каждые 2 года бывает по 3 беременности.

С помощью различных ухищрений у овцы вызывают овуляцию раньше, чем это было бы в естественных условиях. Ей на определенный период времени во влагалище вставляют губку с контрацептивами, а затем убирают. Также в ход идут гормоны, полученные от беременных кобыл. В результате этого в организме овцы запускается процесс, который в естественных условиях начался бы осенью. Добавьте еще сюда противоестественные условия содержания кобыл, когда они обездвижены и находятся на привязи, и станет ясно, что вся эта индустрия является удручающим и постыдным явлением.

Из-за постоянной интенсификации промышленного овцеводства, появилось огромное количество ягнят-сирот. Как обычно, с помощью усиленного кормления, селекции и свободного применения различных препаратов, таких как гормональные средства, производители добились того, что овца рожает не одного ягненка, а двойню и часто даже тройню. К сожалению, овца имеет только два соска, и поэтому появилось большое количество малышей, оставшихся без матери, а также есть еще одна причина появления сирот – постоянно увеличивающееся число умерших овец-матерей.

Раньше, овце, у которой погибал ягненок, подкладывали ягненка-сироту от другой овцы. Конечно, этот метод можно назвать отвратительным, но, по меньшей мере, это происходило нечасто и при этом отсутствовало какое-либо насилие. С мертвого ягненка сдирали шкуру и покрывали ей спину ягненка-сироты. Так овца учуивала запах своего детеныша и принимала подкидыша.

Но сейчас, когда увеличилась смертность ягнят, и чаще стали рождаться тройни, эти традиционные методы больше не практикуются. Сейчас тех овец, у которых погиб ягненок, силой заставляют принимать чужого детеныша: шею животного держат в специальном устройстве, а к соскам подкладывают младенца. Животные не могут шевельнуться, они не видят ягненка, который сосет молоко – и так может продолжаться в течение 5 дней. К концу этой процедуры овца доходит до полного физического истощения.

В Британии ежегодно погибают свыше 4 миллионов новорожденных ягнят, что составляет примерно 20% от общего числа родившихся детенышей, чаще всего они умирают от голода или холода. В стране овцеводства Австралии, где численность этих животных составляет 135 миллионов голов, высокий уровень смертности считается нормой. Там от 20% до 40% новорожденных ягнят погибают по тем же причинам.

Большинство овец в низинных местностях рожают детей в широких загонах, а через небольшой промежуток времени их переводят на улицу, где им приходится мерзнуть на зимнем холоде. В холмистых районах овцы в значительной степени предоставлены сами себе, но на них оказывают отрицательное воздействие другие факторы. Овец, численность которых постоянно увеличивается, выставляют на пастбища с чахлой растительностью, где добыча пропитания выходит на первое место. Основной упор делается на выпасе животных, люди опять начинают работать пастухами, а кормовые добавки существенно урезаются. Чтобы удовлетворить требования рынка, у животных снижают количество жира, это достигается при помощи селекции и генетических манипуляций. Так овцы обретают устойчивость к холоду, в то время как на них накатывается множество других трудностей. Поэтому неудивительно, что наиболее высокая смертность ягнят наблюдается в холмистых районах.

Между прочим, любители охоты на лис, оправдывая свое варварское хобби, очень часто ссылаются на необходимость защитить новорожденных ягнят от лисьих набегов. Но это заблуждение. Даже министерство сельского хозяйства считает эту проблему «незначительной». А ведущий «спортивный» журнал «Поле» (The Field) провел в апреле 1993 года опрос, в процессе которого 1 000 фермеров показали, что от лис погибает только 1% ягнят. Чем больше ягнят умирают от холода либо появляются на свет мертвыми, тем сильнее тенденция сваливать вину за это на голодающих зимой лисиц.

Промышленное животноводство основано на расчете, причем расчете краткосрочном. Когда овец выращивают в низменностях, то цель заключается в том, чтобы овцы как можно чаще рожали ягнят, и чтобы этих ягнят было как можно больше. Расчет показывает, что этого легче всего достичь, если держать животных в помещениях. В результате, немыслимая прежде концепция создания фабрик по интенсивному овцеводству, набирает обороты.

Интенсивное овцеводство требует постоянного медицинского вмешательства, так как здоровье животных претерпевает атаку целого ряда болезней. У овец развиваются кишечные инфекции, гнойные поражения ног, выпадения органов, мастит, слепота, разрушения зубов и вирусные заболевания. По словам доктора Джерарда Коулза, ведущего ветеринарного эксперта в Бристольском университете, «здоровье британских овец постоянно ухудшается. В частности все больше распространяются вирусные инфекции, а также заболевания, вызываемые бактериями и кожными паразитами».

Интенсивное овцеводство также предполагает жестокое, принудительное искусственное осеменение. Овцу распластывают вверх ногами на специальной подставке и прямо в матку вводят сперму самца.

Для этого у барана руками провоцируют семяизвержение или в задний проход вставляют электрический зонд – процедура, после которой баран может долго биться в конвульсиях.

Часто на бойню отправляют овец, находящихся на поздних сроках беременности. Это делается из-за дополнительной прибыли, которая получается за счет веса не родившегося ягненка.

Также существует практика, когда молодых барашков калечат: хвосты («чтобы мясные мухи не кусали») и яички перетягивают тугими резинками, в результате, эти части тела отмирают и отпадают. Или же отрезают их ножом без обезболивания. Если Вы попробуете возразить любому фермеру, что подобная практика чрезвычайно жестока, он снисходительно посмеется над Вами и с уверенностью скажет: «Они же ничего не чувствуют!». Мне всегда хотелось найти фермера, который собирается сделать эту процедуру, вазектомию, чтобы предложить ему надеть тугую резинку на себя и носить ее пожизненно!

А что касается «безболезненности» этой операции, то даже британский правительственный Совет по состоянию сельскохозяйственных животных не подтверждает это: «Вне всяких сомнений, все способы кастрации и обрезания хвоста причиняют боль и страдания». Но это еще не самое худшее, что может произойти. Если резинка расположена слишком высоко, то она может перекрыть мочевой канал, в результате ягненок оказывается неспособным к мочеиспусканию. Последствия этого таковы: начинается воспаление, даже столбняк, отказывают почки, и ягненок умирает чрезвычайно мучительной смертью. Вы не увидите ничего подобного на пасхальных открытках с видами весело скачущих ягнят. Я думаю, что действительно стала бы высоко подскакивать, если бы мне мошонку туго перетянули резинкой – конечно, если бы у меня была мошонка.

Австралийские овцеводы ножницами срезают с хвоста кожу и плоть, буквально сдирая ее по живому, без анестезии. Эта жестокая практика известна как «линька» и совершается для того, чтобы мясные мухи не откладывали яйца и не провоцировали возникновение инфекции. Гуманные альтернативы данной практики существуют, но для этого потребовалось бы больше времени и сил. И, как всегда, все решают деньги.

Во всем этом есть печальная ирония. В 1993-1994 гг. британские овцеводы получили из бюджета 521 миллион фунтов стерлингов (примерно 41%) из 1,2 миллиардов фунтов. То есть из налогов, которые платим мы с вами. В апреле 1994 года Совет по состоянию сельскохозяйственных животных заявил в своем «Докладе о состоянии овец», что «большинство фермеров из холмистых районов и многие фермеры из низменностей разорились бы, если бы им отказали в субсидиях».

Все производители красного мяса получают от правительства те или иные субсидии. Это субсидии, поддерживающие жестокую, приносящую вред, индустрию, в которой на самом деле нет необходимости. Вспомните время, когда шахты, сталеварные мастерские и судостроительные верфи были закрыты. Они были «неэкономичны» и «не заслуживали субсидий». Однако с животноводством – совсем другая история. Интересно, почему?

Всегда существует опасность привыкнуть к чужим страданиям, когда они становятся чем-то неизменным, часто повторяющимся. Но некоторые образы и звуки постоянно сопровождают тебя, преследуя и мучая, укрепляя тебя в мыслях о том, что отсутствие сострадания – это отсутствие человечности. Одна из самых ярких иллюстраций этого – транспортировка животных. Как бы странно это ни звучало, но, согласно Римскому договору, транспортируемые животные имеют тот же статус, что и перевозимые банки с горошком, машинное оборудование или кирпичи. Животные – это не более чем товар. Низкий поклон – сэру Эндрю Баудену, который в 1995 году вышел с парламентской инициативой, призывая правительство изменить статус животных, классифицировав их, как живых, чувствующих существ. Предложению не выделили достаточного парламентского времени, и оно провалилось.

Результатом проведенных в 1995 году демонстраций против экспорта живого скота стало то, что министры сельского хозяйства европейских стран ввели ряд норм, регулирующих продолжительность перевозок. Однако эти правила всего лишь узаконили уже существующую практику.

В тот период, когда было заключено соглашение, нигде в Европе не было проведено ни одной официальной проверки грузовиков, которые перевозят животных. Но репортажи и снятые об этом фильмы показали мне в деталях реальную картину того, как происходит перевозка животных. Эта история производит гнетущее впечатление: переполненные животными грузовики, продолжительность перевозки – иногда до 50 часов и более, животные, которые умирают от жажды, тепловых ударов, или же их в толчее давят и затаптывают. Счастливого окончания этой поездки у животных не будет, обратного билета у них нет – только путешествие в один конец навстречу смерти.

Я видела, как овец изо всех сил били по мордам, потому что они оказывали слабое сопротивление, когда их выгружали. Я видела свиней, которые боялись спрыгивать с грузовика с высоты 2-х метров – их били по ногам, голове, пинали, и в результате, я видела, как у них оказывались сломанными конечности. Я видела хряков, которым рыла разбили железными палками, потому что животные кусали друг друга от страха, вызванного толчеей. Я видела, как свиней, которые не могли идти из-за разбитых, израненных конечностей, били, пинали и затаскивали в помещение для убоя. Видела я и животных, у которых из анального отверстия вылезали кишки, их точно также тащили на бойню.

Жестокость в обращении с животными, которая встречается повсеместно в Европе, обычно игнорируется британскими и европейскими политиками – они считают это единичными случаями. Разумеется, это, мягко говоря, лицемерие. Для проверки условий транспортировки животных делается до такой степени мало, что ответственные органы не имеют ни малейшего представления об истинном положении дел. В условиях, когда на всем Европейском континенте полностью отсутствует контроль, заявления о том, что жестокости в обращении с животными не существует – это просто циничные отговорки. Отсутствие у людей страха быть разоблаченными или порицаемыми обществом, также может объяснить то, почему среди перевозчиков столь широко распространена и привычна практика применения варварской жестокости по отношению к животным.

В 1994 году вышел фильм, в котором показана участь скота, перевозимого из Европейского Союза на Средний Восток. К тому времени, когда животные прибыли в Румынию, они были уже настолько измождены, что не могли стоять. Рога животных заковывают в цепи и таким образом их поднимают из грузовика и сбрасывают на причале для последующей погрузки на корабль. На пленке видно, как у несчастного животного, поднятого в воздух, рвется на голове кожа и оголяется череп, затем ломается рог, и животное падает с высоты 2-х метров на бетон. Так оно и остается там лежать с полученными травмами, как выброшенный мусор, в течение всего дня и всей ночи на зимнем холоде.

В этом фильме также показана тяжелая участь крупного рогатого скота, перевозимого из Франции в Египет. Животные испытывают сильную жажду еще до того, как их погрузили на корабль: ведь в течение 30 часов они не сделали ни глотка воды. Им не дали пить и после погрузки, поэтому они были вынуждены провести последующие 30 часов в страшных мучениях. Одни просто сходили с ума, у других в организме наступал физический срыв. Во время перевозок, подобной этой, подчас погибают 40 и более животных, организмы которых не выдерживают долгого пребывания в таких условиях.

В 1993 году стало известно о проведении особенно омерзительной торговой сделки – о перевозке беременных коров. Их путь следовал из Голландии в Ирландию через Британию: им надо было проехать 3 дорожных маршрута и пересечь 2 моря. Из 38 коров, прибывших в Харвич в июне того года, 20 были мертвы. Считается, что смерть наступила из-за удушья. Во время другой перевозки в Северную Ирландию, одну корову пришлось убить сразу по прибытии, а через пару дней – еще несколько коров.

До этих событий, в 1991 и1992 гг. Голландское общество, занимающееся вопросами положения животных и Британское королевское общество по предотвращению проявлений жестокости в отношении животных (RSPCA) отследили 8 партий свиней, которых транспортировали из Голландии в Италию. Почти во всех случаях перевозка длилась свыше 30 часов, а один раз и все 59 часов. Во всех 8 случаях животным не давали ни воду, ни пищу.

За подобным варварским обращением стоит жесткая логика и холодный расчет. Свиньи очень плохо переносят дорогу, их так укачивает, что они могут от этого умереть. Обычный, хоть и жестокий способ решения этой проблемы заключается в том, чтобы в течение 24 часов перед транспортировкой не давать животным ни пищи, ни воды. Неизвестно, сделали это в тех 8 случаях или нет, но, скорее всего, было именно так. Следовательно, к продолжительности транспортировки можно прибавить еще 24 часа голода и жажды.

Те же организации проследили за двумя партиями овец, которых отправили из Великобритании в Южную Италию. За все время перевозки животным в обеих партиях не давали ни пищи, ни воды. А перевозка длилась в первом случае 44 часа, во втором – 47 часов.

Один из самых ужасных случаев в практике перевозки овец произошел с партией британских животных, которых транспортировали в Грецию через итальянский порт Бриндизи. Когда корабль прибыл в Игоуменницу, из 400 овец 302 были мертвы. Предположительно, они погибли от невыносимой жары. И если нужны доказательства того, что все это – плод человеческого безумия, то вот пример: Британия за год экспортировала в Европу около 2 миллионов живых овец, и при этом ввезла в страну опять живых овец – также из Европы. Данная практика началась и к счастью закончилась в 1994 году.

По мере того как одна за другой прибывали партии животных из Польши и из Испании, все явственнее становилась страшная правда о больных, раненных и страдающих животных. Кульминацией жестокости в данном виде торговли можно считать судьбу последней партии овец. Одна овца по прибытии оказалась мертва, и еще 3-х пришлось сразу убить. Также, одна из овец родила ягненка во время перевозки, а другая – во время ночной стоянки. Было решено, что в общей сложности 26 овец не могут продолжать путешествие, и их забили. В их числе оказались две матери и два новорожденных ягненка.

В Европейском Союзе принята норма, по которой запрещается транспортировка беременных животных, которые могут родить во время путешествия. Но она, как видите, не соблюдается.


Ирландия также принимает активное участие в экспорте живого товара, у нее появляются новые рынки в Северной Африке, Египте и Ливии. К сожалению, трудно добыть информацию о положении этих животных, но можно себе представить, что с ними происходит при перевозке по морю длительностью до 10 дней и более, часто при штормовой погоде.

Большая часть перевозимых животных – это крупный рогатый скот. В книге Питера Стивенсона «Огромная пропасть между нами и Ноем» (организация «Сострадание в мировом животноводстве») есть отрывок с письмом от капитана торгового судна. Основывая свой рассказ на личном профессиональном опыте, капитан объясняет, как происходит процесс укачивания у крупного рогатого скота, у которого рвота физически невозможна:

«Это жвачные животные и они переваривают пищу с помощью ферментации, то есть брожения. Когда их сильно раскачивает, и они не могут устоять на месте, ферментация усиливается, в желудке образуется слишком много газов, в результате наступает состояние, известное, как вздутие. Вся брюшная полость очень сильно увеличивается, животные испытывают острую боль, падают на пол, в то время как их швыряет из стороны в сторону, лязгают зубами, стонут в агонии, будучи не в состоянии нормально дышать. Так продолжается до тех пор, пока спустя несколько часов или дней, проведенных в ужасных страданиях, их сердце не выдерживает и, к счастью для них, они, наконец, умирают».

Существуют два конкретных визуальных образа, которые иллюстрируют человеческое пренебрежение к другим формам жизни, и которые будут преследовать до конца жизни каждого, кто хоть раз это видел.

Первый случай связан с тем, как обращаются с телятами дойных коров, которым не больше дня или двух от роду. Как уже говорилось, после того, как они выпьют целебного защитного молозива из вымени коровы, их отлучают от матери и помещают в загоны.

Если Вы увидите взгляд матери, когда она с тревогой смотрит, как ее теленка уносят, если Вы услышите ее горестное мычание, Вы уже никогда не будете относиться к молочной промышленности по-прежнему.

Обычно, еще ничего не понимающих телят, большей частью отправляют на рынок, продают коммерсантам и перевозят туда, где их поместят в клетки, в которых они проведут всю свою жизнь, длящуюся 22 недели. Животные с трудом стоят на решетчатом полу, у них нет возможности повернуться или полноценно лечь. У них нет подстилки, они все время в одиночестве. И им никогда не дают жевать траву или сено, потому что от такой пищи мясо может стать не белым, а розовым – таким, каким и должно быть. Телят кормят жидкой кашей – так у них искусственно вызывают анемию для того, чтобы на столе у гурманов было белое мясо.

Эти несчастные маленькие создания лижут свои клетки и поедают собственную шерсть, отчаянно пытаясь раздобыть твердую пищу. Если Вы им дадите свои пальцы, они начнут их с упоением сосать, пытаясь найти не только пищу, но и поддержку и утешение. Это всего лишь один аспект современного животноводства, к которому причастны все мясоеды. И, надо сказать, что вегетарианцы, потребляющие молоко, также.

Другая визуальная картина, которая запечатлелась в моей памяти, так же, как и у многих других – на всю жизнь, это то, как обращались с молодым, но полностью выросшим бычком. Эта история была снята организацией «Сострадание в мировом животноводстве» и показана в 1992 году по национальному телевидению. Бычок сидел на полу трюма хорватского судна, у него была большая, кучерявая голова красивой формы, и он озирался по сторонам с очевидным страхом и болью. У него был сломан таз. Рабочие толкали и пинали его, но он был не в состоянии двигаться. Тогда ему на гениталии поместили электрошоковое устройство, и он получил удар током в 70 000 Вольт. Животное вскинуло голову и издало такой крик, от которого душа разрывалась на части. Так повторялось вновь и вновь в течение получаса. Всякий раз он пытался встать, скребя передними лапами по полу, но тщетно. Он был еще в сознании, когда его переднюю ногу заковали в цепь и, подняв из трюма в воздух, сбросили на пристань. Изнемогая от боли и усталости, он лежал среди какого-то мусора и был не в состоянии даже поднять голову. Последовал спор между капитаном судна и начальством гавани. Было решено, что экономнее будет утопить животное в море. Бычка снова подняли в воздух и сбросили на палубу судна, которое вскоре отплыло. Как только гавань исчезла из вида, быка выбросили в море. После всего того, что с ним сделали, кажется абсолютно несущественным – был ли он к тому моменту жив или уже мертв.

Это отнюдь не единичный случай, произошедший лишь потому, что такие гадкие иностранцы вытворяют ужасные вещи с невинными животными. Это – неотъемлемая составляющая мясного бизнеса, приобретающая все более широкое распространение во всем мире. Где бы ни снимали на видеопленку транспортировку и убой животных, везде получаются просто шокирующие кадры. Жестокость распространена повсеместно, и любой человек, который поддерживает мясную промышленность тем, что ест мясо, оказывается непосредственно связанным с этой жестокостью.

И хотя сейчас Европа принимает единые законы – они никаким образом не затрагивают способов убоя сельскохозяйственных животных. Организации из разных стран Европы сделали фотографии и сняли на видеопленку сцены обычного, практикующегося ежедневно, обращения с животными – после просмотра которых, становится плохо. Лошадей бьют кувалдами, отверткой животным перебивают позвоночный столб, а горло перерезают, когда живое существо находится в полном сознании.

От французских партнеров «Вивы!», организации «Акели» (Aequelis), базирующейся в г. Булонь, я получила фотографии и описание истории овец и ягнят, вывезенных на грузовике из Великобритании. А закончилось все в поле под Парижем, где отмечали праздник Рамадан. Животных выгрузили и загнали в специальные загоны. Там они не получали ни воды ни пищи.

Были возведены импровизированные деревянные сооружения наподобие виселицы, а в земле были вырыты ямы, которые затем покрыли железными решетками. Овец и ягнят по одному или небольшими группами выволакивали из загонов и ставили на решетки. Там мужчины силой переворачивали их вверх ногами. Овцы оказывали сопротивление, а с ягнятами было гораздо легче справиться.

Когда животное оказывалось перевернуто, один мужчина обычно ставил ногу на его подбородок, а другой перерезал горло. За всем этим наблюдали дети, их равнодушные лица говорили о том, что все это они уже неоднократно видели раньше. Мой знакомый засек продолжительность времени, в течение которого овцы умирали – в среднем это длилось 4 минуты. Все происходило абсолютно стихийно: каждый мог взять нож любого размера и приступить к делу. Мертвых овец и ягнят подвешивали на виселице, потрошили, отрезали им головы и сдирали с них шкуры.

А многих из этих несчастных созданий грубо связывали веревками, укладывали в багажные отделения обычных легковых автомобилей и везли в пригороды Парижа, где их точно таким же способом убивали у себя на задних дворах с помощью кухонного ножа. Это – религиозный, ритуальный убой, и он практикуется и легально, и нелегально среди всех мусульман и иудеев.

Если идея превратить задние дворы в никем неконтролируемые склепы кажется Вам абсолютно чужой, далекой и нереальной, то Вы заблуждаетесь. Когда приближается Рамадан, можно увидеть маленьких овец и козлят, дожидающихся своей участи на привязи, во дворах по всей Британии. Но даже когда убой производится на специализированных, легальных бойнях, то используемые при этом методы – те же.

Моя обеспокоенность этой проблемой ни в коем случае не основана на национализме, а лишь – на заботе о положении животных. Мы произвольно выбрали, какие культурные и религиозные традиции должны быть разрешены законом, а какие – запрещены. Мы не приемлем многоженство, женское обрезание, забивание камнями до смерти за прелюбодеяние, публичное избивание, обезглавливание или ампутацию конечностей за воровство, однако мы допускаем бесконтрольное и болезненное убийство животных. Этому нужно положить конец, и среди мусульман и иудеев есть люди, которые придерживаются того же мнения. Они глубоко убеждены, что если проникнуться истинным смыслом любой религии, то можно обнаружить, что в основе всех религий лежит вегетарианство.

И так, в каких же масштабах осуществляется транспортировка животных по всей Европе? Согласно Министерству сельского хозяйства, в 1995 году одна только Британия экспортировала примерно 1 миллион ягнят и овец, около 550 000 телят и примерно 150 000 свиней.

Из Ирландии ежегодно вывозят примерно 370 000 быков и коров, около 300 000 овец и 150 000 свиней. В целом по Европе эти показатели огромны – 5 миллионов овец и коз, 9 миллионов свиней и свыше 3 миллионов быков и коров.

Есть нечто особенно циничное в позиции, которой придерживается британское правительство относительно вывоза живого товара. С того времени, как в 1994 году впервые на передовицах газет появились статьи об общественных протестах, министры сельского хозяйства согласились с тем, что да, надо запретить вывоз животных, но вот только это запрещено Римским договором.

На самом деле, в Римском договоре, в статье 36, есть замечательная норма, следуя которой, можно запретить эту торговлю, исходя из принципов защиты общественной нравственности, а также здоровья и жизни животных. Правительство до 1993 года использовало эту статью для установления запрета на вывоз животных в Испанию, по причине чрезвычайной жестокости, царящей на испанских бойнях. Тем не менее, правительство отказывается использовать эту статью для того, чтобы полностью запретить экспорт живого товара. Британское правительство настаивает на том, что такой запрет нарушил бы законы, принятые Европейским Сообществом, и был бы оспорен в Европейском Суде. Но даже такое развитие событий не повлекло бы за собой разрушительных последствий. Явиться в суд для того, чтобы проверить законность нормативного акта, является обычной практикой. Это позволяет выяснить, что, тот или иной закон разрешает или же запрещает.

Неискренность этой позиции всплыла на поверхность в январе 1996 года, когда правительство публично заявило, что собирается проигнорировать Европейский закон. Причиной такого неповиновения было новое правило, введенное в Европейском Сообществе. Данная норма запрещала использование препарата Эмтрил в целях предотвращения развития тяжелых заболеваний среди дичи. Разводчики фазанов и куропаток заявили, что из-за этого запрета снизится количество птиц, которых можно отстреливать осенью и зимой, включая тех птиц, которых смогли бы убить правительственные министры, до сих пор принимающие участие в кровавом спорте.

Можно воспринять, как насмешку то, что впервые демонстративное нарушение закона Европейского Сообщества было вызвано желанием отнимать жизнь, а не спасать ее. Разумеется, это показало, что британское правительство никогда не собиралось запрещать экспорт живого товара, независимо от того, законно это или нет.

К сожалению, на этом цинизм не заканчивается. Любые публичные разоблачения, которые могут отразиться на правительственной политике, чаще всего сразу отрицаются, принижаются или преподносятся, как исключительные, единичные случаи. Однако в настоящее время существует множество непосредственных свидетелей, а также видеозаписей, показывающих, что жестокость является неотъемлемой частью торговли животными. Огромное количество научных исследований это подтверждает. Одно из исследований заключалось в том, что был проведен осмотр двух партий ягнят, первая из которых находилась в пути в течение 9 часов, вторая – в течение 14 часов. Вывод был сделан следующий: им требовалось, по меньшей мере, 144 часа, чтобы оправиться после такого серьезного испытания как перевозка, а продолжить путешествие они были бы в состоянии только через 96 часов.

Новые правила Европейского Сообщества 1995 года, касающиеся длительности перевозки, практически, не приняли во внимание данное и другие исследования. Даже если новые правила будут содержать более гуманные положения о длительности перевозки (а надежд на это мало), они все равно будут создавать основу для причинения страданий. Ягнят разрешено перевозить в течение 21 часа, включая 60-минутную стоянку для приема пищи и воды, во время которой они по-прежнему находятся в грузовике. Затем, лишь после 24-часового перерыва они могут в законном порядке продолжить дальнейшее 21-часовое испытание. С овцами и крупным рогатым скотом дела обстоят еще хуже – длительность перевозки может доходить до 31 часа, включая остановку для принятия пищи и воды. И опять, после 24-часового перерыва транспортировка может быть продолжена.

В 1986 году Роджер Юбанк из Университетской федерации по состоянию животных изучил имеющуюся литературу и научно-исследовательские работы, касающиеся транспортировки телят. Он детально рассмотрел такие факторы, как стресс, вызываемый перепадом температур, постоянный голод, жажду и обезвоживание, степень физического истощения и риск возникновения болезней. Вывод был сделан достаточно прямолинейный:

«Хотя телята – здоровые, крепкие животные, их следует перевозить как можно меньше. В идеале, их надо выращивать на ферме, где они родились, или же, если это невозможно – перевозить на ближайшую бойню и сразу убивать».

Эту точку зрения в 1991 году поддержал Научный ветеринарный комитет при Европейской комиссии, который подчеркнул, что перевозку животных следует избегать при малейшей возможности. Также Комитет добавил, что, учитывая современные технологии, в наши дни транспортировка животных на большие расстояния не является необходимостью.

В 1992 году Комитет сделал еще один шаг вперед и заявил, что закона, принятого Европейским Сообществом, согласно которому, животных после 24 часов перевозки следует накормить и напоить, недостаточно. В 1993 году он фактически признал, что даже имеющиеся на сегодняшний день, половинчатые правила, систематически нарушаются. Комитет пришел к такому заключению: «Перевозки на большие расстояния в переполненных транспортных средствах, в сочетании с голоданием и обезвоживанием приводят к резкому ухудшению состояния животных и часто – к высокой смертности».

Несмотря на растущее в обществе осознание того, насколько тяжела и трагична участь этих животных, вывоз из Британии живого товара за последнее время значительно увеличился. Британское правительство уверенно поддерживало необходимость соблюдения морально-этических принципов в отношении экспорта животных, утверждая, что состояние британских сельскохозяйственных животных – самое лучшее в Европе. Чуть ли ни сам святой Франциск переносит животных на своих плечах в другие страны, выполняя малейшие их прихоти!

На самом деле, Министерство сельского хозяйства в течение нескольких лет знало, что его собственные инструкции не соблюдаются, и поручило главному ветеринарному инспектору Хью Моррису написать отчет по данному вопросу. Документ был составлен в марте 1994 года и стал известен как «Доклад Морриса». Моррис обнаружил несколько способов, с помощью которых, правила легко можно было обойти, и детально описал их. Доклад был строго засекреченным, но мне удалось достать копию. Вот, что в нем говорится:

«Было получено большое количество доказательств серьезных нарушений, существующих в сфере торгового экспорта телят для дальнейшего использования их в производительных целях и экспорта овец для тех же целей, а также для немедленного убоя. Было выявлено, что идентификация и осмотр животных производились со значительными нарушениями установленных норм».

В другом разделе критиковалась запутанная система правил, а также – люди, которые должны отвечать за их соблюдение, в частности, местные ветеринарные инспектора, в обязанности которых входит осмотр животных перед транспортировкой. Это единственная категория служащих, призванная охранять благополучие животных:

«Сотрудники Государственной ветеринарной службы убеждены, что существующие инструкции неправильно составлены, сложны, запутаны и трудны для понимания. Кроме того, местные ветеринарные инспектора, часто почти или совсем, не обращают внимания на то, как выполняются инструкции, учрежденные Министерством».

В условиях господства логики свободного рынка – почти гарантировано нарушение инструкций; местным ветеринарным инспекторам платят экспортеры тех животных, которых данный инспектор проверяет. Если экспортерам не нравится закон, чрезмерная тщательность проверки или ее результаты, то они могут организовать проверку в другом месте и у другого ветеринарного инспектора. Это может привести к формированию продажного чиновничьего бизнеса, снижению уровня надзора, к чисто символическим проверкам, которые не доставят неудобств экспортерам. Моррис пришел к выводу, что на сегодняшний день проблема выглядит так:

«Есть свидетельства, что местные ветеринарные инспектора подвергаются очень сильному давлению со стороны торговцев, владельцев, агентов и экспортеров. С введением Единого Рынка у экспортеров возросли надежды на свободную торговлю, и давление на инспекторов, как результат этих ожиданий, напрямую способствует возникновению нарушений».

Британское правительство, претендующее на роль гаранта благополучия сельскохозяйственных животных в пределах всей Европы, налагает запрет на этот доклад. Когда членов правительства спросили об их отношении к рекомендациям, предложенным в докладе, они ответили, что полностью обеспечили их выполнение. Однако, в январе 1996 года в рамках передачи «Депеша» на телеканале Channel 4 вышел документальный фильм «Путь телятины», который раскрыл всю лживость этих заявлений.

В фильме отчетливо видно, что правила транспортировки животных, которые должны строго соблюдаться, по-прежнему нарушаются на каждом этапе. Здесь показано то, что двухнедельных телят систематически били и переправляли по морю за границу, когда они были ранены или больны. Также, часто игнорировались правила об ограниченном времени перевозки и о перерывах на отдых. А больше всего, тревогу вызывает тот факт, что единственная защита телят, ветеринарная инспекция перед отправкой, была не более чем формальностью – 500 телят прошли проверку менее чем за 2 минуты.

Фильм также разоблачил лживость заявлений правительства, будто осуществляется строгий контроль за тем, чтобы не допустить экспорта телят, больных коровьим бешенством. Двум молодым, неопытным людям было поручено записывать номера ярлыков, которые находятся у телят в ушах, а потом проверить, нет ли таких номеров в журнале, где отмечен инфицированный скот. На секретной видеопленке не показано, как проходят эти проверки, однако было снято, как экспортерам предлагали налоговую скидку, если они сами приготовят свой отчет. Это все равно, что попросить браконьера составить отчет о количестве фазанов, которых он убил!

Передача показала, что все нарушения, указанные Моррисом, продолжали совершаться, а жертвами были несчастные телята, которых в этом фильме привезли в загоны Петхема, что близ Дувра. У них было такое сильное обезвоживание, что некоторые из них не могли стоять и просто скатывались с погрузочной плоскости, а потом оказывались затоптанными копытами других телят. Хотя на видеопленке ясно видно, что некоторые телята с трудом могли ходить, а другие были больны, все же их всех признали годными к транспортировке на европейский континент – в клетки для производства телятины.

Одна из финальных сцен этого фильма, после просмотра которой, чувствуешь себя абсолютно больным, напоминает нам о том, почему люди так упорно протестуют против экспорта живого товара. Действие происходит в 3 часа утра в помещении темной, грязной французской фермы по производству телятины. С помощью разрядов электрического тока телят выгоняют из клеток. После 32 недель, проведенных на привязи в полной неподвижности, они все покрыты слоем экскрементов и с трудом могут передвигаться. Стоит только теленку спотыкнуться или пошатнуться, как он тут же получает новую партию ударов током. Их проводят в темную и узкую дверь – туда, где им перережут горло. Не стоит даже утруждать себя размышлением и догадками относительно того, какими же все-таки инструкциями руководствовались те, кто подверг подобным пыткам каждого из этих маленьких созданий в самом конце их короткой жизни.

Это были британские телята, так что все мы можем порадоваться заявлению, которое сделало правительство в передаче «Депеша»: «Все необходимые меры, рекомендованные в докладе, были предприняты, дабы подтвердить то, что у нас поддерживается высокий уровень соблюдения стандартов по обращению с животными».

Если люди способны сотворить такое с невинными новорожденными животными, то Господи, помоги всем нам!

Моя первая кампания для взрослых, начатая в 1991 году, подарила мне некоторую надежду на будущее. СМИ проявили пристальный интерес к результатам исследований, проведенных Брэдфордским Университетом, которые показали стремительно увеличивающееся число вегетарианцев. В результате я еле успевала перебегать из одной телевизионной студии в другую, а в перерывах между съемками еще и умудрялась давать интервью прессе. Я почувствовала, что, наконец-то, у меня появилась официальная трибуна, с которой я смогу рассказывать всей стране о тех ужасных условиях, в которых живут и умирают сельскохозяйственные животные. В течение нескольких недель, прошедших с момента запуска кампании, число участников нашей организации возросло на 25 %.

У меня не было времени на то, чтобы радоваться результатам, потому что я знала, что приближалось нечто, способное затмить любое чувство победы тучами негодования, отвращения и отчаяния. Один активист за права животных сумел попасть внутрь помещения бойни и теперь принес мне результаты своего расследования. Я уже испытывала отрицательные эмоции, когда смотрела видеозаписи с боен разных европейских стран, и это было достаточно тяжело для восприятия человеческой психики, но сейчас я ждала неофициально сделанных фотографий и информацию, полученную из первых рук. Я надеялась, что это раскроет правду о «гуманном убое» в Британии.

На пленке было заснято небольшое помещение для бойни в г. Поттериз. Видеозапись производилась в течение нескольких дней, эти кадры опровергали официальную позицию о том, что нарушения если и случаются, то очень редко. Нарушения совершались на каждом шагу.

Чтобы убить животное, ему перерезают горло, и оно умирает от потери крови. Перед этим его приводят в бессознательное состояние одним из двух способов: либо оглушают электрическим током, либо – специальным боенским пистолетом. В обоих случаях цель заключается в том, чтобы устранить ненужную боль. Есть еще третий метод – с использованием углекислого газа, он применяется реже и практикуется на некоторых свиных бойнях.

Оглушение током производится при помощи инструмента, напоминающего огромные ножницы. Он состоит из изоляционных рукояток и лезвий с электрическими клеммами. Голову животного зажимают между клемм, и, если напряжение низкое, клеммы остаются прижатыми к голове, как минимум, в течение 7 секунд, пока электрический ток, наконец, не приведет животное к потере сознания. Затем, к задней ноге прикрепляют цепь, с помощью которой животное поднимают вверх тормашками, а потом перерезают ему горло – это называется «закалывание». Этот способ широко используется при убое свиней, овец и иногда – телят. В случае с цыплятами используется другой метод оглушения, который был подробно описан в предыдущих главах (см. стр. ).

Боенский пистолет выглядит, как обычный пистолет, но из него вылетает не пуля, а винт, который при этом остается привязанным к пистолету. Пистолет прикладывают к центру лба животного и выстреливают. Теоретически, животное сразу должно потерять сознание. Чтобы оно перестало брыкаться, в получившуюся дыру ему вставляют металлический прут (так называемый спинной штырь), который проходит через головной мозг и затем, вниз, через позвоночный столб. Опять же, животных, главным образом крупный рогатый скот, телят и в меньшей степени, овец, подвешивают за ногу и закалывают.

В Великобритании совсем небольшое количество боен использует отравление углекислым газом для отключения сознания. А в Дании на большинстве свиней применяют именно этот метод. Ученые установили, что организм очень тяжело реагирует на этот газ (СО2): от него возникает чувство удушья, что ведет к мучениям и панике.

Хотя существуют нормативные акты, регулирующие эту сферу деятельности, правительство не принимает никаких мер для того, чтобы они соблюдались на практике. Такой подход позволяет владельцам боен ставить своих работников на штучное производство: чем больше животных они убьют, тем больше им заплатят. А скорость выполнения «работы» и забота о состоянии живых существах – вещи несовместимые.

Карла Лэйн рассказала мне, как она гуляла по узкой аллее и случайно наткнулась на приоткрытую дверь. Это был запасной вход помещения бойни, но, когда она туда вошла, то еще этого не знала. Она увидела в загоне группу маленьких перепуганных телят, стоявших по колено в крови и грязи. Они шарахались от каждого внезапного звука или движения и жались скопом к краю загона. Всякий раз, когда забойщик проходил мимо них, он специально кричал, пугая их, и уходил, смеясь. Это было 30 лет назад, и с тех пор практически ничего не изменилось.

На тайно сделанной видеозаписи я увидела, как молодой забойщик оттащил взрослую свинью за уши и хвост от группы других напуганных свиней, а потом вскочил ей на спину. Ошеломленное животное бегало кругами, не в силах остановиться, в то время как юнец скакал на ней, изображая из себя участника родео, и во весь голос улюлюкал. Остальные свиньи разнервничались еще сильнее, у этого животного началась паника, и парень свалился с нее, затем встал и несколько раз пнул ее в живот. Потом приложил к ней щипцы с электротоком, и она упала на пол. Он держал на ней щипцы всего около трех секунд, и когда ее подвесили за заднюю ногу, можно было видеть, как она сопротивляется. Парень продолжал злобствовать и осыпать ее грязными ругательствами, когда перерезал ей горло.

На другой пленке была показана свинья, которую, также, не оглушили до конца. Она была вся залита кровью, которая выплескивалась из разрезанного горла. Барахтаясь, она вырвалась из цепей, за которые была подвешена, упала на пол и начала бегать по помещению в поисках выхода. Она издавала странные звуки, мне кажется, она пыталась визжать. Когда из нее вытекла вся кровь, она, постепенно теряя силы, рухнула на пол. На нее снова надели цепь и подвесили. Ей предстояло стать сырьем в производственном конвейере.

Прибыла партия ягнят, и каждого из них заковали в цепь, подвесили и закололи, даже не попытавшись оглушить. Какофония их блеяния пронзила мое сердце. Я знала, что шерсть на их головах может снизить мощь электрического тока, и предположила, что, возможно, поэтому их не оглушали, но позже я узнала от человека, который делал видеосъемку, что причина была другой. Большое животное может ударить забойщика, если его поднимают в сознательном состоянии. Ягнята же слишком малы и не могут нанести травмы, поэтому оглушение пропустили, чтобы сэкономить время и увеличить производительность.

Фермер привез партию свиней и стал выгружать их в загоне. При этом он их со злостью бил, пинал, сопровождая удары грязной руганью – вся эта картина была ярким отражением существующей ненависти. Потом он остался, чтобы помочь во время забоя, и стал сгонять свиней к месту для оглушения, дергая их при этом за хвосты. Животные визжали особенно громко, так как фермер вертел каждый хвост до тех пор, пока тот не рвался. Забойщики смеялись – он всегда проделывал это!

На той же пленке было снято, как молодого вола поместили в загон и попытались оглушить с помощью боенского пистолета. Выстрел не смог проломить черепную коробку. Забойщик выругался и сделал новую попытку. Но и она не удалась. Он сделал третью попытку, но вол, понимая, что с ним хотят сделать, отдернул голову, и винт прошел в боковую часть его морды. Пришлось сделать еще 5 попыток, при этом вол каждый раз поднимался на задних ногах, и, наконец, удачным выстрелом его удалось уложить на пол. Все это время было слышно, как забойщик ругал плохое состояние своего пистолета.

Будто в противоположность этим зверствам, на пленке был эпизод с необъяснимой и странной нежностью. Пожилой забойщик держал старую и, по-видимому, беременную овцу в загоне, в стороне от того места, где производился убой. Только после того, как всех остальных овец закололи, а их туши убрали, он подвел старую овцу к загону для оглушения. Забойщик ласково говорил с ней и ободряюще ее поглаживал. Продолжая нежные речи, он убил ее.

В последующие несколько лет, с 1991 года, проводя исследовательские работы от организации «Вива!», я обнаружила, что многие научные труды подтверждают то, что было показано на этой видеопленке. Миллионам животных перерезают горло, когда они находятся в полном сознании.

Оглушение должно отключить животному сознание еще до того, как оно истечет кровью и умрет. Смерть наступила бы быстрее и была бы менее болезненной, если бы животное умирало во время оглушения. Но так не делают: до сих пор бытует устаревшее мнение о том, что когда животному перерезают горло, сердце должно биться, чтобы способствовать процессу полного оттока крови из тела через рану, в целях предотвращения размножения бактерий, и ухудшения состояния мяса. Но сейчас известно, что в мясе остается одинаковое количество крови вне зависимости от того, бьется сердце животного или нет.

При использовании нынешних методов оглушения остается опасность, что животное вновь придет в себя, прежде чем ему перережут горло. Исследование, проведенное в 1991 году журналом «Наука о мясе» показало, что достаточно сильный электрический разряд не оглушает свиней – 38 % свиней, получивших 100-вольтовый удар, пришли в себя спустя 10 секунд, а те, кто получил 75 Вольт, не потеряли сознание вовсе. В кодексе Министерства сельского хозяйства говорится, что для эффективного оглушения свиньи нужно, как минимум, 240 Вольт. Это чрезвычайно тревожный факт, так как на бойнях напряжение часто подается всего в 75 Вольт, а вообще, как правило, оно не превышает 150 Вольт.

В 1984 году правительственный совет по состоянию сельскохозяйственных животных произвел на бойнях проверку методов убоя, и выяснилось, что огромный процент забойщиков не утруждают себя тем, чтобы прикладывать электрические щипцы к нужному месту на голове свиньи. Это означает, что степень парализации свиньи оказывается достаточной для того, чтобы забойщик прикрепил цепь к ее задней ноге и подвесил ее вверх тормашками, однако совершенно недостаточной для того, чтобы свинья перестала осознавать происходящее.

Другое исследование, опубликованное в 1991 году в журнале «Ветеринария свиней», показывает, что даже если свиньи получают разряд высокой мощности, и электрические щипцы находятся на голове у животного на нужном месте, все равно, как правило, между моментом подвешивания за ногу и перерезыванием горла, проходит слишком много времени. Они успевают прийти в себя. Это значит, что ежегодно в Британии миллионы свиней испытывают боль и ужас оттого, что из них постепенно выливается кровь.

Неудивительно, что ученые выявили ту же ситуацию с убоем крупного рогатого скота и овец. Исследование о забое овец, опубликованное в 1984 году в «Британском ветеринарном журнале», показывает ужасающее положение дел. Было осмотрено 10 000 овец на 40 британских бойнях, и выяснилось, что у этих животных промежуток времени между оглушением и тем моментом, когда животное перестает осознавать происходящее, составляет от 73 секунд до 5 минут. Но овцы пребывают в бессознательном состоянии в течение всего 50-60 секунд. Простые математические подсчеты показывают, что судьба большинства британских овец та же, что и у свиней – они умирают жестокой и мучительной смертью.

На ветеринарной конференции в 1992 году одним научным исследователем был зачитан документ, в котором особо подчеркивалось, что большинство телят также находятся в полном сознании, когда им режут горло. На многих телятах применяют электрические щипцы, которые отключают им сознание всего на 18 секунд. Этого времени слишком мало,и они опять приходят в себя. Большинство телят с момента перерезывания горла еще в течение 104 секунд остаются в сознании, прежде чем их мозг перестает функционировать.

Наконец, взрослых быков и коров обычно оглушают боенским пистолетом. Совет по состоянию сельскохозяйственных животных указывает в докладе, сделанном в 1984 году, что в большинстве случаев с неудачным оглушением коров, причиной является то, что пистолет приставляют неправильно, совершенно не к той части головы. В докладе указывалось большое количество случаев, когда в корову приходилось стрелять дважды, прежде чем животное теряло сознание.

В 1990 году была проведена инспекция 27 боен и были осмотрены почти 2000 коров и быков сразу же после оглушения. Выяснилось, что 7 % коров «оглушены неэффективно». Это означает, что 220 000 молочных коров, а также коров и быков, отправляемых на говядину, проходят через агонию.

Проблема со статистикой заключается в том, что в ней ничего не говорится о боли и страхе, о мычании перепуганных, израненных животных. Неудивительно, что эти массовые, с ритуальным уклоном, легальные издевательства над животными происходят за закрытыми дверями. Если бы людей заставили смотреть на ужас в глазах умирающих животных, то потребление мяса сильно бы сократилось, вплоть до полного исчезновения.

В мире мяса есть много других вещей, которые полностью скрыты от наших взоров и в повседневной жизни никогда не всплывут на поверхность. Совершенно случайно летом 1992 года я познакомилась с женщиной, которая работала в супермаркете, в отделе подготовки мяса. Тот обыденный тон, которым она рассказывала мне о своем опыте, просто шокировал меня, равно как и то, о чем она мне поведала. Ее рассказ открыл мне глаза на такие вещи, после которых я долго чувствовала сильную тошноту.

Все началось с того, что в ее рассказе возник момент, когда она упомянула о том, что находила в мясе «мятные сливочные конфетки». Инстинктивно я почувствовала, что мне не понравится то, что я услышу. «Мятные сливочные конфетки» - это, как оказалось, круглые, заполненные гноем нарывы, которые часто обнаруживают работники, когда разделывают мясо на куски. Обычно с ними поступают так: соскабливают гной, вырезают пораженный участок мяса и бросают его в ведро – но не в ведро для отходов, а в ведро для фарша. Тогда я поняла, что пора исследовать реальное состояние мяса, которое считается годным для употребления людьми в пищу.

И выяснилось, что большинство супермаркетов, за редким исключением, практически не следят за тем, откуда поступает к ним мясо. Лишь немногие из них знают, где выращивались животные и на какой бойне их забили. Чаще всего мясо поступает через посредника. Тревожным фактом является отсутствие такого контроля у крупных общественных учреждений, на попечении которых находятся самые уязвимые категории людей. Это – больницы, дома престарелых, приюты и школы. Из них почти три четверти не знают, откуда поступило к ним мясо, какова его предыстория. Они обычно покупают мясо у дилеров и не могут узнать, были ли соблюдены правила, касающиеся гигиены мяса.

Правительство постоянно сокращает финансовую поддержку местных органов власти, а также органов управления в сфере образования и здравоохранения, поэтому у этих заведений появляется первостепенная задача – сэкономить. Вот они и начинают усиленный поиск дешевого мяса. К сожалению, дешевое мясо обычно имеет низкое качество, это часто забракованное мясо, пораженное болезнями. А практика использования отбросов в качестве продовольственного товара, является всего лишь одной из граней бизнеса, основанного на обмане.

Вся система контроля за качеством представляет собой хаос, а правительство в ответ на это решило создать еще один назначаемый орган, с которого нельзя спросить (якобы автономная, неправительственная организация). Так, в 1995 году была создана Служба гигиены мяса. Большую часть своих исследований на тему мяса я провела в 1992-93 гг., еще до появления этой службы, но из последующих разговоров с представителем этой организации я поняла, что правила по контролю за качеством не изменились.

Инспектора по мясу, в обязанности которых входит следить за соблюдением инструкций на бойнях, раньше, как правило, работали в органах местной власти. Когда была создана Служба гигиены мяса, у них появился выбор: продолжать работать на прежнем месте, в отделе здравоохранения, либо перейти в новый орган. Многие решили не оставлять свое место работы.

Таким образом, в 1995 году в Службе гигиены мяса было гораздо меньше мясных инспекторов, чем раньше. Было признано, что их слишком мало для качественного выполнения работы. Однако их представитель заверил меня, что сейчас они работают более эффективно и могут лучше следить за соблюдением правил, потому что ими руководят из центра. Но если Вы верите, что бюрократия с офисом в Йорке способна лучше контролировать проведение инспекции на бойне в Пензансе, чем это сделал бы городской совет Пензанса, то тогда Вы поверите всему.

Животное могут признать непригодным для употребления в пищу человеком по разным причинам: из-за болезней, отравления антибиотиками и другими медицинскими препаратами, или если животное погибло в результате получения травмы. Погибшее из-за травмы животное, должно иметь ветеринарный сертификат, в котором указывается, что в течение определенного времени до получения травмы, ему не вводили никаких медицинских препаратов. В течение какого-то периода времени перед забоем животным нельзя вводить никаких антибиотиков, иначе их признают непригодными для употребления в пищу человеком. Если их туши не содержат никаких медикаментов, то они могут быть использованы в качестве пищевых продуктов. Если нет ветеринарного свидетельства, то туша объявляется непригодной и выбраковывается. В 1996 году выплата за мясную корову с ветеринарным сертификатом была более 1000 фунтов стерлингов, а без сертификата – ничего, кроме поездки на живодерню и банки с кормом для домашних животных. При таких существенно различающихся компенсациях, неизбежны попытки обмануть систему, и часто они бывают успешными.

Это можно сделать тремя способами. Самый простой – добиться взаимопонимания с местным ветеринаром. Крупный фермер, содержащий несколько сотен голов скота, вносит огромный вклад в доходы ветеринара. Старая поговорка о том, что музыку заказывает то, кто платит деньги, верна в этой ситуации, как никогда. Для этого только требуется непрофессиональный или невнимательный ветеринар. И тогда, умершая по причине травмы, корова, которая должна была отправиться на живодерню, признается годной для потребления в пищу.

Второй способ: обман совершается на бойне. Все мясо, прошедшее проверку у инспектора, должно иметь клеймо. Вряд ли это является примером высокотехнологичного контроля за качеством, потому что любой продавец канцелярских принадлежностей может за несколько фунтов сделать точно такую же печать. И многие так уже делали. При системе, когда наблюдается недостаток инспекторов, да и те работают под давлением, ничего не стоит проштамповать тушу больного или покалеченного животного, или же такого, которого при жизни накачали антибиотиками (Далее – подробнее об опасности, которую таят в себе антибиотики, на стр. ).

Третий способ обмануть систему – это произвести забой ночью, когда некому проверить животных. Это один из самых простых способов обойти закон.

Некоторые из этих законов, включающих в себя также ограничения по перевозке больных и имеющих травмы, животных, которым трудно выдержать дорогу, основаны не только на заботе о животных. Когда животное устало, больно или испытывает стресс от длительного путешествия, в организме у него может резко повыситься уровень бактерий, что отрицательно скажется на безопасности мяса.

Такая же ситуация и с нарывами. Наличие «мятных сливочных конфеток» - это не только вопрос внешнего вида мяса, в них образуются яды и усиленно размножаются бактерии, причем часто это болезнетворные бактерии, такие как стафилококки и стрептококки.

Несмотря на это, многие из этих законов на практике не работают. Они построены таким образом, что не остается никакой надежды на то, что они будут действенны. За их выполнением должны следить местные чиновники по торговым стандартам, которые, будучи загруженными множеством других дел, могут следить за соблюдением правил, лишь устраивая эпизодические проверки. На них уходит много времени, и они практически не дают никакого результата, поэтому у чиновников нет стимула заниматься этим в первую очередь.

Дружеские отношения между мясными предпринимателями и владельцами боен, особенно когда речь идет о ночном забое, означают, что недобросовестные торговцы совершенно безнаказанно могут обойти все правила. Некоторые дельцы скупают скот, погибший от травм, точно также как некоторые компании скупают безнадежные долги. Они знают, что смогут сбыть это мясо как годное для человеческого потребления, потому что у них хорошие связи с забойщиками, и владельцу скота эти торговцы смогут заплатить больше, чем то, что он получил бы на живодерне. Выиграют при этом все, кроме потребителей, которое едят мясо, годное лишь на выбраковку.

Телевизионной команде канала Channel 4, снимающей документальные фильмы, удалось с помощью скрытой камеры показать всю правду об этих махинациях и их роли в причинении страданий животным. Я посмотрела их фильм «След плохого мяса» в 1992 году. Кадров, печальнее этих, я, наверное, не видела за всю свою жизнь. В грузовиках находились больные, дрожащие создания, которые были не в силах стоять. Их толкали и подгоняли, и они шли, испытывая боль и страх, по едва освещенным дворам навстречу жестокой смерти. Они наступали на кровь и отходы, оставшиеся после других животных, забитых ранее. Затем – другой грузовик с животными, которые были жестоко убиты на ферме. У них на шеях зияли огромные раны, потому что кто-то неумело их раскромсал, пытаясь найти сонную артерию. А быки и коровы, у которых во время осмотра нашли целый букет болезней – гангрену, пневмонию, септический перитонит – также абсолютно все были предназначены для убоя, чтобы потом кто-нибудь обнаружил их в качестве блюда на своем обеденном столе.

Этот фильм также разоблачает точно такое же циничное безразличие в отношении человеческого здоровья, которое выражается в нелегальных способах использования мяса. Те куски, которые признаны непригодными для употребления в пищу, и в целях распознавания помечены ярко зеленой краской, в итоге становятся начинкой для мясных пирожков. Куски мяса, возвращенные из супермаркетов по причине того, что они уже начали гнить, тщательно перемывают, придают им товарный вид и заново упаковывают, как свежее постное мясо.

Постепенно потребители начинают узнавать то, насколько опасным для здоровья является потребление красного мяса, но, к сожалению, большинство людей пока что очень мало знают об этом аспекте торговли. Если учесть еще и опасности от насыщенных жиров, холестерина, возможность коровьего бешенства (см. стр. ), а также целый ряд других заболеваний, то взрослым людям следовало бы воздерживаться от употребления в пищу говядины.

Все больше людей выбирают для себя «более полезное для здоровья» белое мясо, в особенности, курятину. К сожалению, это все равно, что отказаться от мышьяка и заменить его стрихнином. В феврале 1995 года Ян Когхилл, заместитель председателя Комитета по безопасности пищевых продуктов, заявил на Радио 4, в передаче «Досье»: «Мы достигли ситуации, когда на цыплятах, как на сигаретах, нужно ставить предупреждение от министерства здравоохранения о том, что они опасны для здоровья».

На заводах по переработке продуктов, где имеют дело и с красным мясом, и с курятиной, цыплят подготавливают в отдельном помещении. Работа там проходит за стеклянными перегородками, как в помещении для карантина. Это делается для того, чтобы паразиты, в огромном количестве обитающие, как внутри цыплят, так и на поверхности их тушек, не распространились по всему помещению и не заразили все вокруг. Неужели это и есть то самое «полезное для здоровья» мясо?

Из всех этих паразитов наиболее распространенным является бактерия сальмонелла. Согласно правительственному департаменту здравоохранения, она поражает одну треть всех цыплят. Однако в 1995 году в Бирмингемском Университете ведущий микробиолог, доктор Лора Пиддок провела тест, и выяснилось, что этой бактерией были заражены почти все обследованные куры.

Позиция правительства относительно курятины проста, прямолинейна и в значительной степени верна: если мясо правильно готовить, то сальмонелла станет безвредна. Но они не говорят о том, что показал бирмингемский тест: почти вся сырая курятина, во всех формах, покрыта сальмонеллой. Когда Вы вынимаете курицу из упаковки, дотрагиваетесь до нее в процессе приготовления, бактерия попадает к Вам на руки, и Вы, вероятнее всего, распространите ее практически повсюду, к чему бы ни прикоснулись. Тесты ясно показали, как подобные, распространенные вокруг, инфекции могут стремительно расти и процветать, образуя огромные колонии бактерий на любых поверхностях. А если в роли такой поверхности окажутся холодные мясные или молочные продукты, то Вы рискуете очень серьезно отравиться, возможен даже смертельный исход.

Как же мы дошли до такой ситуации, когда на такой простой вещи как курятина нужно ставить предупреждение об опасности?

На самом деле, сальмонелла присутствует в организмах всех сельскохозяйственных животных, но основные проблемы связаны с курятиной из-за способов убоя и разделки птиц. После того, как цыплятам перерезали горло, конвейерная система переправляет их к емкости с кипятком, как уже было рассказано в предыдущих главах. Температура этой воды составляет 50 оС, что является идеальным для того, чтобы ослабить перья и ощипать кур, однако абсолютно недостаточным для того, чтобы убить бактерию, которая выдерживает температуру вплоть до 63 оС. Если бы температура воды в баке была выше, это предотвратило бы заражение бактерией, зато с птиц слезала бы кожа, что негативно повлияло бы на уровень продаж.

Следующий этап в распространении инфекции – это, так называемая, «машина для потрошения», которая, как уже было описано выше, выскребает внутренности цыплят предметом, похожим на «ложку». После потрошения каждой птицы струя воды смывает с этой «ложки» видимые загрязнения, но это не делает ее стерильной.

Инфекция передается от одной птицы к другой почти на каждом этапе убойно-разделочного конвейера, пока они не окажутся в пластиковых упаковках, внешне чистые и даже стерильные. Их украшают надписи «первый сорт», «высшее качество», «парное мясо», нет только предупреждения «Смертельная опасность».

В британской птицеводческой промышленности есть служба контроля за мясом. Раньше она состояла из инспекторов по птичьему мясу, над ними стоял государственный ветеринар. Но в мае 1994 года в силу вступили Европейские правила, и теперь текущие проверки проводятся заводскими помощниками инспекторов. Теперь их назначают не органы местной власти, а владельцы фабрик, на которых они проводят инспекцию.

Внешне невозможно распознать зараженный труп, поэтому заводские помощники инспекторов обычно ищут птиц явно больных или с повреждениями на теле. В среднем, за час они осматривают 10 000 птиц, то есть 5 – за две секунды. Примерно так производят осмотр некоторые врачи. Такое задание напугало бы даже Супермена, зрение которого подобно рентгену. Но заводские помощники инспекторов все-таки выбраковывают некоторых птиц (вероятно, таких, у которых отсутствует нога или оперение ярко-оранжевого цвета). А если они забракуют слишком много птиц, то на них станут оказывать сильное давление, чтобы они не так строго подходили к делу – давление, как со стороны работодателей, так и со стороны коллег, получающих премии-надбавки.

Сальмонелла и другие бактерии бурно расцветают в организме цыпленка уже с самого начала его жизни. Они являются закономерным явлением в помещениях, заваленных птичьими экскрементами. Разумеется, корм для цыплят содержит антибиотики, которые как в лучших традициях обмана, описанного в книге Оруэлла, именуются «усилители роста». Антибиотики убивают кишечных бактерий, которые представляют потенциальную опасность для цыплят. Это позволяет процветать другим, устойчивым к антибиотикам, бактериям, которые не вредны для птиц, однако опасны для человека. Среди них – сальмонелла. Антибиотики создают для этой смертельно-опасной бактерии благоприятную среду, а конвейер по обработке птицы распространяет ее еще больше. Но существуют и более страшные опасности…

Антибиотики используются сравнительно недавно, потому что их открыли только в 40-е годы. Это открытие, как и многие другие, вызвало восторг в научном мире. Лекарства произвольно назначались и людям, и животным для лечения любого заболевания, начиная от нарывов и заканчивая туберкулезом. А поначалу они были поразительно эффективны.

Однако в 1969 году в медицинском мире впервые появились дурные предчувствия, когда большое число коров умерло от инфекции, которую антибиотики не смогли побороть. Было выдвинуто предположение, что у крупного рогатого скота развилась устойчивость к антибиотикам из-за того, что им регулярно вводили эти препараты. В то время и людям, и животным выписывали одинаковые антибиотики. Появились опасения, что если у коров сформировалась устойчивость к антибиотикам, то же самое может произойти и у людей.

В результате, было проведено исследование, возглавленное профессором Майклом Свонном, в ходе которого выяснилось, что людям и животным следует давать разные антибиотики. С тех пор руководствоваться стали именно этим правилом, однако из-за последних разработок в этой области, различие между лекарствами начало сходить на нет, что в будущем может представлять опасность.

В течение последней декады число зафиксированных отравлений в Британии неуклонно увеличивалось и в 1995 году оно составило 85 000, из этого числа 260 случаев оказались смертельными. Количество незаявленных случаев отравления, как минимум, в 10 раз превышает эти цифры – в Великобритании, примерно, 2 300 человек ежедневно страдают от пищевого отравления. Увеличилось не только число, но и тяжесть отравлений. Сильную тревогу вызывает тот факт, что сократилось число антибиотиков, которые эффективны при пищевых отравлениях. Сегодня, в случае, если все остальные препараты не смогли помочь, остается только один антибиотик – Ципроксин. Но его эффективность может снизиться из-за того, что антибиотики широко используются в птицеводческой промышленности.

Ципроксин принадлежит к антибиотикам группы фторохиналонов. Хотя его никогда не использовали в животноводстве, сельскохозяйственным животным давали очень близкое к нему лекарство, из этой же группы. Этот препарат известен как Эндофлоксацин. Начиная с 1990 года, во всех странах Европы его регулярно дают курам, чтобы в условиях перенаселения не распространялись заразные заболевания. А среди всех кур, продаваемых в Британии, каждая шестая является импортированной из Европы.

Еще более распространенной пищевой бактерией, присутствующей в курятине и в не пастеризованном молоке является кампилобактер. Из-за этой бактерии в 1991 году в Британии заболело 350 000 человек, что составляет почти половину всех отравлений. Смертельный исход был всего один, однако болезнь, вызванная кампилобактером, сопровождалась кровавым поносом, сильной болью в области живота и слабостью, вплоть до полной потери сил. Кампилобактер уже начал обретать устойчивость к чудо-лекарству Ципроксину, это происходит, почти наверняка, из-за того, что в корм для цыплят добавляют Эндофлоксацин. Есть опасность, что появилось не что иное, как «супербактерия».

На Европейском континенте проблема стоит еще более остро. Например, в Испании отравления кампилобактером в 70 % случаев не поддаются лечению антибиотиками. Однако в Британии решили извлечь урок из их опыта, по крайней мере, это производило именно такое впечатление. В 1995 году правительство провело опыты на препарате Байтрил, британской версии Эндофлоксацина, и разрешило давать его британским цыплятам. Как было заявлено, эксперименты не выявили никаких проблем.

Доктор Мартин Вуд, работающий в инфекционном отделении Хартлендской больницы в Бирмингеме не согласен с этим. Доктор Вуд занимается лечением пациентов с пищевыми отравлениями, в 1995 году, выступая на канале Би-Би-Си2 в телепередаче «Мясо», он заявил: «Ципроксин используется чаще всего, и он стал революционным прорывом в лечении пищевых отравлений». Однако появление устойчивой супербактерии означает, что «некоторых пациентов вылечить будет невозможно, и они умрут».

К счастью, не все правительства поступили так, как в Британии. Шведская администрация заняла более ответственную позицию и полностью запретила этот препарат.

Чудо антибиотиков превращается в кошмар бактерий, которые мутируя, развивают устойчивость к препаратам. Чрезвычайно опасным поворотом событий стало появление новой формы сальмонеллы – DT 104, а также E.coli 0157. Обе эти формы смертельно опасны и распространяются все больше. Способы борьбы с ними практически исчерпаны: уже выяснилось, что они устойчивы к пяти основным антибиотикам. E.сoli, по большей части, присутствует в говядине и в продуктах из переработанной говядины, таких как сосиски и мясо для гамбургеров. Сальмонелла DT 104, в отличие от других штаммов этой бактерии, также имеется в большинстве продуктов из говядины.

Многие болезни сегодня просто не поддаются лечению никакими антибиотиками, в их числе – туберкулез, который сейчас во многих странах носит характер эпидемии, и даже вновь появился на улицах Британии, особенно среди бездомных и самых бедных людей. Еще один показатель роста числа супербактерий обнаруживается в США, где, по подсчетам, 60 000 человек умирают в больницах от целого ряда инфекционных заболеваний, против которых антибиотики бессильны. В большинстве случаев причиной смерти становилась не та инфекция, из-за которой человека госпитализировали, а подхваченная впоследствии в больнице!

Существуют также доказательства того, что антибиотики могут способствовать развитию некоторых заболеваний. Выясняется, что если люди, у которых имеются не представляющие опасности половые инфекции, проходят курс лечения антибиотиками, то они больше рискуют получить ВИЧ-инфекцию. Промежуток времени, за который она переходит в СПИД, также становится короче. Вызывает тревогу тот факт, что свой вирус ВИЧ-инфекции появился сегодня у крупного рогатого скота, возможной причиной, так же, как и у людей, могли стать антибиотики.

Несмотря на очевидную тесную взаимосвязь антибиотиков и болезней, факт остается фактом: люди постоянно едят мясо животных, которым давали антибиотики, а количество случаев, иногда угрожающих смертельным исходом, при которых антибиотики могут помочь, сокращаются. Между тем, увеличивается число пищевых бактерий, опасных для человека, а способствует этому современное животноводство и методы производства мясо-молочной продукции.

Почти 95% всех пищевых отравлений происходит из-за употребления в пищу зараженных мясных или молочных продуктов. Всего в 5% случаев причиной становятся овощи и фрукты, причем часто из-за того, что инфекция передалась им от мяса или навоза животных. Причина, по которой мясо представляет для нас большую опасность, является наше биологическое сходство с сельскохозяйственными животными, чьи бактерии с легкостью приспосабливаются к нашим организмам, в отличие от бактерий растений. На самом деле, у нас с животными много общих заболеваний, и мы можем от них заразиться.

Насколько я знаю, еще никто не подхватывал смертельной болезни от моркови.

На протяжении многих поколений нас приучали к мысли о том, что употребление в пищу мяса и рыбы – это синоним хорошего здоровья. Во время Второй мировой войны Министерство продовольствия бесплатно раздавало детям рыбий жир и солод, а матери готовы были отдать последние деньги, чтобы только достать лишний кусок мяса. Однако получить удавалось немного. В конце войны одному человеку в неделю полагалось мяса на 1 шиллинг 6 пенсов, норма сливочного масла составляла 2 унции на человека плюс 4 унции маргарина. Количество сыра для одного человека было ограничено до 2 унций, то же можно сказать и про ветчину (или бекон). Сахар и конфеты также значились в списке необходимых продуктов, а свежие фрукты и овощи – нет. Рыбы было тоже не так много. Но странно, что люди все чаще вспоминают это время с ностальгией и говорят о нем, как о самом лучшем, с точки зрения человеческого здоровья, периодов в нашей истории.

Взяв за основу данный опыт, можно увидеть очень простую закономерность – чем меньше мяса, рыбы и молочных продуктов, тем больше пользы для здоровья! Это действительно так, но из-за соображений прибыли это правило намеренно замалчивалось в течение десятилетий.

Поскольку я проводила кампании, а теперь еще и являюсь руководителем вегетарианского общества, то мне было легче, чем остальным добраться до правды, так как у меня был доступ ко многим научным исследованиям, которые убедительно доказывают, что вегетарианство намного полезнее для здоровья, чем мясоедение.

Книга Питера Кокса стала первой публикацией, которая открыла мне глаза на многие очевидные факты, доказывающие наличие связи между мясом и болезнями. В книге П. Кокса «Почему Вам не нужно мясо» (Торсонс, 1986) впервые аргументы в пользу здоровья были изложены доступным и понятным языком. А в своей последней книге «Руководство Питера Кокса по вегетарианскому образу жизни» (Блумсбери, 1995) он раскрывает тему еще более подробно. Но соображения здоровья никогда не были ключевым пунктом моих вегетарианских убеждений. Я взглянула на это по-иному после личной трагедии, произошедшей в 1988 году.

У сестры моей очень близкой подруги обнаружили рак желудка, и прогноз был безнадежным – жить ей оставалось всего несколько недель. У нее была семья, с которой она была очень близка, 3 дочери-подростка, поэтому горе, постигшее ее близких, невозможно описать словами. Всех переполняло ощущение несправедливости, бессилия и неверия. Была потребность разделить с кем-нибудь ответственность за происшедшее, найти виновного, как будто, если таковой обнаружится, то, как в сказке, появится волшебный ключик, который повернет болезнь вспять. Я присутствовала при разговоре, когда хирурга спросили, почти что умоляюще, известно ли что-нибудь о причинах рака. Он ответил сочувственным, но в то же время абсолютно будничным тоном, что меня немного шокировало. Единственная вещь, которую они знали наверняка, это то, что существует неразрывная связь между употреблением мяса и раком желудка. Играли роль и прочие факторы, такие как курение и стрессы, но связь с питанием была очевидна.

Я почувствовала, что все общество подвергается массовому обману, и ответственен за это не хирург, а кто-то другой, находящийся где-то там. Я спрашивала себя, почему эта информация не стала общественным достоянием, почему в популярных газетах на первых страницах нет предупреждений, написанных жирным шрифтом, почему официальные лица все это отрицали и продолжают это делать до сих пор. Женщина, которая лежит сейчас при смерти, старалась, как можно чаще, кормить свою семью мясом и искренне верила в то, что делает для них благо.

К сожалению, сейчас, в результате поисков правды о питании и здоровье, я стала более цинично относиться к мотивам, которыми руководствуется правительство. Практически в любом решении, касающемся сельского хозяйства, главенствующую роль играет мясо. Например, в мае 1990 года Джон Гаммер, будучи в то время министром сельского хозяйства, произнес речь в Международной Ассоциации по торговле мясом, в которой заявил, что вегетарианство – «абсолютно противоестественно» и «явно противоречит Богу» (речь была напечатана на первой странице в газете «Таймс»):

«Я считаю, что мясо – это необходимая составляющая питания. Библия указывает, что мы – хозяева птиц небесных и зверей земных, и мы абсолютно правильно делаем, что едим их. Если бы Всемогущий хотел, чтобы у нас было три камеры желудка, как у травоядного скота (примеч. автора: на самом деле желудок у них четырехкамерный), то я уверен, он именно такими бы нас и создал».

Между тем, бесчисленные уличные плакаты и дорогостоящая реклама на ТВ и в прессе провозглашали: «Мясо – источник жизни», насаждая, тем самым, в умах людей ложные установки. Реклама была частично оплачена правительственной Комиссией по мясу и крупному рогатому скоту.

В 1995 году пропаганда продолжилась, на слащаво-сентиментальную рекламную кампанию ушли миллионы фунтов: «Мясо – язык любви!» И представители Комиссии по мясу и крупному рогатому скоту до сих пор работают со школами, распространяя там информативные материалы, на изготовление которых были потрачены крупные суммы. Также в школах внедряется интерактивная компьютерная программа, в которой речь идет о 4 молодых людях, которые решили организовать свой бизнес. И этим бизнесом стал – да, Вы угадали – ресторан, где подают гамбургеры.

В этих пособиях вообще не упоминается о том, что именно с мясом связаны два самых главных убийцы в западном мире – рак и сердечно-сосудистые заболевания. Там также не говорится ни слова о важнейших питательных веществах, которые отсутствуют в мясе. Люди, руководствующиеся корыстными финансовыми интересами, для того, чтобы скрыть правду, пускают в ход обман и рекламный лоск. И цена, которую платит за это общество – жизнь многих людей.

В 1994 году в Британском медицинском журнале были опубликованы результаты одного очень масштабного исследования. Оно известно как «Оксфордское исследование», заключалось оно в том, что за 11 000 человек велись наблюдения в течение 13 лет. Цель этого была проста: выяснить, как влияет на здоровье человека вегетарианское питание. Если излагать вкратце, то результаты показали, что у вегетарианцев риск возникновения любой формы рака меньше на 40 %, сердечно-сосудистых заболеваний – на 30 %, и у них на 20 % меньше вероятность преждевременной старости, чем у мясоедов. Говоря простым языком – они дольше живут!

Но, хотя «Оксфордское исследование» было одним из самых масштабных и тщательных, и результаты его неоспоримы, в нем, все же, сказано:

«Эти результаты не означают, что мы рекомендуем полностью исключить мясо, так как помимо того, что в рационе у этих людей отсутствовало мясо, уменьшить риск возникновения заболеваний могли также некоторые особенности вегетарианского питания». Это означает, что ученые не уверены в том, что конкретно влияет на показатели. Причина может быть не в мясе, которое провоцирует болезни, а в каких-то деталях вегетарианского питания, которые их предотвращают. И еще:

«Наша информация не направлена на то, чтобы обратить мясоедов в вегетарианство. Тем не менее, она подтверждает, что люди, ставшие вегетарианцами вправе ожидать уменьшения риска преждевременной смерти от рака и, возможно, от ишемической болезни сердца».

И затем идет небольшое заключение:

«Изменение питания может стать решающим фактором, благодаря которому в обществе снизится смертность. В западных странах сегодня принято рекомендовать людям брать на вооружение многие особенности вегетарианства, однако никто не советует исключать из рациона мясо. В свете результатов, полученных в ходе нашего исследования, эти рекомендации выглядят вполне уместными». И да здравствует статус кво!

Факт остается фактом: если бы людям рекомендовали переходить на вегетарианство или веганство, причем не завтра или на следующей неделе, а сегодня, то удалось бы спасти тысячи жизней и положить конец многочисленным страданиям. Существует также огромное количество других исследований, поддерживающих эту рекомендацию.

В этом исследовании не рассматривалось, что будет, если просто сократить употребление в пищу мяса, однако те, кто проводил исследование, рекомендуют именно этот вариант, и преподносят его, как значительный шаг вперед. Для подобной рекомендации не было ни малейших оснований.

Неужели все дело в том, что существует какой-то скрытый ингредиент, некое неясное питательное вещество, никем ранее не обнаруженное и скрывающееся под кожурой картофеля сорта «Король Эдвард»?

В августе 1995 года организация «Вива!» направила министру здравоохранения письмо, в котором спрашивала, почему министерство не способствует распространению в обществе вегетарианства, учитывая нынешнюю информацию о его пользе. Письмо сопровождалось цитатами из «Оксфордского исследования». Мы получили просто потрясающий ответ. Там было сказано, что в этом исследовании не учитывались различия в образе жизни людей, а также тот факт, что вегетарианцы менее склонны к курению и алкоголю. По этой причине, результаты исследования не могут считаться авторитетными.

На самом деле в исследовании это учитывается:

«Выявленное в ходе данного исследования, 40-процентное снижение смертности от рака среди вегетарианцев, никак не связано с различием между людьми в вопросах курения, ожирения и социально-экономического положения». Из ответа правительства можно сделать два вывода: либо оно некомпетентно, либо нарочно вводит людей в заблуждение, причем там, где речь идет о вопросах жизни и смерти. Все чаще, когда я выступаю на радио или телевидении, в студию приглашают какого-нибудь диетолога от, предположительно, независимой организации, которому задают вопрос о том, полезно ли вегетарианство и веганство. А ответ обычно начинается со слов: «Вегетарианская диета может быть полезной, но…» Разумеется, в умах слушателей эти несколько слов сразу же зарождают сомнения, которых оказывается вполне достаточно для того, чтобы дискредитировать вегетарианство.

Диетологом часто оказывается представитель Британского фонда питания, который, на самом деле, независимым не является. Это орган пищевой промышленности, а его председатель Дэвид А. Тейт в годовом отчете ясно высказал свое мнение о научных исследованиях, в которых говорится о неразрывной связи мяса со многими заболеваниями, в числе которых – рак:

«К сожалению, мне кажется, в будущем не исчезнут публикации, рассчитанные, по-видимому, на то, чтобы создать впечатление, будто пища представляет собой смертельную опасность. В статистических данных и таблицах, в которых случаи преждевременной смерти от рака или сердечно-сосудистых заболеваний поставлены в прямую зависимость от какой-то составляющей рациона, часто опускаются другие возможные факторы». Среди членов Британского фонда питания – гамбургеровый гигант сеть ресторанов Макдональдс, производитель индюшатины компания Бернард Метьюз, Комиссия по мясу и крупному рогатому скоту, компании Марс, Уитбред, Бритиш Шугар, Кэдбери, Кока Кола Грейт Британ, Требор Бассетт и Тейт&Лайл – мясо, мясо, мясо, сахар, пиво, сахар, сахар, сахар, сахар и опять сахар.

Я привожу эти данные для того, чтобы проиллюстрировать, насколько трудно бывает получить точную, объективную информацию о пище и ее влиянии на здоровье человека. Финансовые интересы чрезвычайно сильны, при этом используются методы, до совершенства отшлифованные табачной индустрией. О вреде табака для здоровья известно с 50-х годов, и сейчас табак можно назвать самым большим убийцей на планете, которого, впрочем, можно было бы обойти стороной. Однако практически ничего не делается для того, чтобы оградить молодежь от курения, нет даже полного запрета на рекламу табачных изделий – воистину, это яркий пример высшей степени цинизма.

Так в чем же заключается связь между вегетарианством и здоровьем? Существует огромное количество научных работ, доказывающих, что здоровье у вегетарианцев неизмеримо лучше, и живут они намного дольше, чем мясоеды. В свою очередь, не существует заболеваний, которыми страдали бы только вегетарианцы, а мясоеды – нет. Довольно убедительное начало.

В 40-е годы преобладала такая точка зрения, что основа здоровья – это животный белок, и чем больше человек его потребляет, тем лучше. Но в последствии диетологи стали отказываться от этого заблуждения. Сегодня 100 ведущих организаций здравоохранения со всего мира, в том числе Британский комитет по медицинским аспектам пищевой политики и Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ), рекомендуют совсем другое: сократить количество животных жиров (а это включает в себя мясо всех видов и молочные продукты) и употреблять в пищу как можно больше сложных углеводов (хлеб, макароны, картофель, рис), а также клетчатки, свежих фруктов, овощей, зерновых и бобовых.

Британская Медицинская Ассоциация, являющаяся авторитетным органом, ясно заявляет в своем докладе 1986 года «Диета, питание и здоровье»: «У вегетарианцев реже встречаются сердечно-сосудистые заболевания, ожирение, высокое кровяное давление, нарушения в работе толстого кишечника, рак и желчнокаменная болезнь. У них обычно ниже уровень холестерина». Далее говорится, что вегетарианская и веганская диеты обеспечивают все вещества, необходимые для здорового питания.

Некоторые из этих организаций уже вплотную подошли к тому, чтобы сказать: «Становитесь веганами», но ни у одной из них не хватает смелости произнести эти слова. Почему? Потому что на них «посыпятся камни» со стороны правительства и пищевой промышленности, которые не готовы рисковать своими доходами из-за такой радикальной рекомендации.

Но миф о животном белке до сих пор еще жив. Стоит Вам сказать кому-нибудь, что Вы хотите стать вегетарианцем, как тут же этот человек превратится в специалиста по питанию: «А как же белок? Вы будете испытывать серьезный дефицит белка».

Давайте расставим все по своим местам. Белок важен, потому что он отвечает за рост и восстановление тканей и обеспечивает защиту от инфекций. К счастью, он в том или ином количестве присутствует в большинстве продуктов, а особенно много его в соевых продуктах, таких как тофу, соевое молоко, веджибургеры и текстурат растительного белка. Он имеется в злаковых продуктах, таких как рис и макаронные изделия, в некоторых молочных продуктах, в том числе в сыре, молоке и яйцах, а также в орехах и семечках. Не стоит беспокоиться по поводу белка, его дефицит практически исключен. Вы уж скорее выиграете первый приз в Национальной лотерее, чем встретите вегетарианца или вегана, страдающего недостатком белка.

Белок состоит из разных аминокислот, в некоторых продуктах они содержатся все, в других – лишь некоторые. В мясе имеются все аминокислоты, однако, потребление разнообразной растительной пищи обеспечивает полный набор аминокислот, полученных из отдельных вегетарианских продуктов. Причем различные продукты можно распределить в течение определенного промежутка времени, нет нужды съедать их всех за один прием пищи.

Вместо того чтобы переживать по поводу недостатка белка, гораздо уместнее было бы беспокоиться о его избытке, во всяком случае, об избытке животного белка. Это может серьезно навредить Вашему здоровью. Самый типичный пример – остеопороз. Это также один из многих случаев, когда определенная индустрия, в данном случае молочная промышленность, навязывает людям неверную информацию.

Остеопороз – это заболевание, при котором теряется костная масса: сокращается количество кальция, формирующего кости, он выходит из организма с мочой, и кости ослабевают. В результате, у человека часто происходят переломы костей, а также развивается болезнь, которая раньше называлась «вдовий горб»: подбородок опускается все ниже и ниже, в конце концов, достигая уровня груди, а спина становится горбатой. В таком названии есть доля истины: остеопороз, или разрежение (пористость) костей чаще всего бывает у пожилых женщин, у которых наступила менопауза. А в эту категорию попадает большая часть вдов. Многие и не знают, что больны, пока у них не произойдет перелом, но ежегодно в Великобритании свыше 50 000 женщин из-за остеопороза ломают бедро, при этом нередки смертельные исходы. На самом деле, из-за перелома бедра умирают больше женщин, чем от рака шейки матки и груди, вместе взятых.

Причины остеопороза сложны. Он связан с тем, что меняется количество гормонов, которые отвечают за образование новых костей и переработку старых. В частности, речь идет об эстрогене, которого после наступления климакса образуется значительно меньше.

Чтобы избежать остеопороза, женщинам советуют употреблять в больших количествах богатые кальцием молочные продукты. Эта рекомендация игнорирует распространенные во всем мире очевидные факты. Эскимосы принадлежат к числу народов, лидирующих по употреблению в пищу кальция, и в тоже время, уровень заболеваемости остеопорозом у них также один из самых высоких. С другой стороны, у китайцев все наоборот: количество кальция, потребляемого с пищей, у них очень небольшое, а остеопороз встречается редко.

Недостающее звено – это животный белок. Эскимосы потребляют в огромных количествах животный белок, а источник кальция, которого они так много съедают – это рыбные кости. Китайцы же едят сравнительно немного животного белка и практически не употребляют молочных продуктов. Существует прямая связь между потреблением животного белка и потерей кальция. А вот растительный белок не создает таких последствий. Этот процесс сложен, но предположительно из-за животного белка создается чрезмерная закисленность организма. Чтобы ее нейтрализовать, из костей высвобождается кальций, который затем выходит с мочой. Однако если белок имеет растительное происхождение, то чрезмерной закисленности не наступает.

Многие британцы знают об остеопорозе только потому, что молочная индустрия задействует в качестве рекламы своей продукции огромные уличные плакаты, которые сообщают, что молоко предотвращает появление этой болезни. Эта кампания играет на людских страхах, но молоко – это не лекарство, а один из источников болезни.

Согласно последним американским исследованиям, поход к молочнику не имеет никакого отношения к профилактике этого заболевания. Выяснилось, что очень активную роль в предотвращении потери кальция, играет химический элемент бор. Когда его включили в рацион женщинам, у которых наступила менопауза, потеря кальция стала на 40% меньше. Бор не найден в мясе и молочных продуктах, зато он в больших количествах содержится в яблоках, грушах, винограде, орехах, листовых овощах и бобовых.

Также по поводу возможного дефицита кальция часто беспокоятся матери, чьи дети отказались от мяса. И это очень странно, ведь в мясе почти или совсем нет кальция. Веганы получают весь необходимый организму объем кальция из зеленых листовых овощей, бобовых, орехов и семечек, особенно из миндаля и кунжутных семечек. Сегодня многие соевые продукты, такие как, соевое молоко, производятся обогащенными кальцием. Вегетарианцы, конечно, получают кальций из молока, но вышеперечисленная веганская пища является наиболее полезной для здоровья, и наиболее эффективной в защите организма от остеопороза.

Часто говорят, что вегетарианская диета бедна не только белком и кальцием, но и витамином В12. Это очень важный витамин, который необходим для образования кровяных клеток и для нормального функционирования нервов; его нехватка может привести к разрушению нервной системы, и, в конечном итоге, к смерти. Но печень запасает его на годы вперед, и требуется он в ничтожных количествах – одна миллионная часть грамма в день. Поэтому вполне достаточно будет один день поглощать этот витамин, чтобы потом в течение долгого времени о нем не вспоминать.

Вегетарианцы получают В12 в нужных количествах из молочных продуктов, а веганы – из обогащенных продуктов, таких как соевое молоко, текстурат растительного белка, зерновые завтраки. Хорошим источником этого витамина являются дрожжевые экстракты, такие как Мармайт, Векон, Велжемайт, а также многочисленные дрожжевые пасты и паштеты. Веганам совершенно не нужно дополнительно принимать витамин В12, равно как и поглощать в неимоверных количествах продукты, в которых он содержится.

Этот витамин производится микроорганизмами, такими как дрожжи, бактерии, плесневые грибки и морские водоросли; он также в больших количествах имеется в почве. Витамин В12 присутствует в мясе, потому что животные, когда пасутся или едят корни растений, в небольших количествах проглатывают землю. Именно так наши предки получали этот витамин еще до того, как в супермаркетах стали продавать очищенную от грязи морковь, а из-за нескольких песчинок на капусте стали посылать жалобы в Министерство здравоохранения.

На самом деле, при вегетарианском и веганском питании можно получить все необходимые организму витамины, а вот в мясе нет нескольких важнейших витаминов. И даже те витамины, которые содержаться в мясе, не всегда принадлежат к нужному виду. Например, витамин А. Это один из наиболее важных витаминов, защищающих нас от болезней, но так можно сказать только о том витамине А, который получен из растительной пищи. Он имеется в мясе в виде ретинола, а при высоких концентрациях (например, в говяжьей печени) ретинол может обладать высокой токсичностью, он способен даже причинить серьезный вред человеческому зародышу. Поэтому, беременным женщинам теперь не рекомендуют есть печень. Организм получает растительный вариант этого витамина из вещества, которое называется бета-каротин и которое имеется во многих фруктах и овощах. Бета-каротин в совокупности с витаминами С и Е оказывает настолько мощное положительное воздействие на человеческое здоровье, что его считают одним из величайших медицинских открытий. Далее я подробнее расскажу об этом вопросе (см. стр. ).

Осознание важной роли витамина С (аскорбиновой кислоты) для человеческого организма возрастает по мере того, как мы все больше узнаем о нем. Этот витамин играет ведущую роль в функционировании всего организма и иммунной системы. Мы относимся к тем немногим биологическим видам, чей организм не способен сам вырабатывать витамин С. Мы также не способны его накапливать, поэтому регулярный прием этого витамина с пищей – жизненно необходим. К счастью, витамин С присутствует в целом ряде фруктов и овощей, поэтому вегетарианцам и веганам намного проще получать ежедневно необходимую норму этого витамина. Примечательно, что в мясе и в молочных продуктах витамина С нет.

Другие, необходимые для нашего организма витамины, которых практически нет в мясе – это витамины Д, К и Е. Однако все эти витамины присутствуют в вегетарианском и в веганском рационе.

Организация «Вива!» имеет большую молодежную направленность, поэтому мне часто задают вопросы о девочках подросткового возраста, об их подверженности анемии в случае недостатка железа в рационе. Некоторые «независимые» диетологи придерживаются мнения о том, что мясо является лучшим источником железа, потому что железо, имеющееся в овощах, труднее усваивается организмом, и, следовательно, подростковый возраст – не самое лучшее время для перехода на вегетарианство. Однако железо присутствует в целом ряде растений, и лучшему его усвоению способствует витамин С, который имеется во многих фруктах и овощах. А вегетарианцы склонны потреблять много овощей и фруктов!

На самом деле, от дефицита железа по большей части страдают женщины, и связано это с менструациями, так что нехватка данного микроэлемента встречается у каждой пятой женщины детородного возраста, вне зависимости от питания. Одна из самых уважаемых медицинских организаций в мире, Британская медицинская ассоциация, категорически заявила в своем докладе «Диета, питание и здоровье» (1986 г.), что «недостаток железа встречается у вегетарианцев и веганов не чаще, чем у людей, потребляющих мясо». В Суррейском университете, на кафедре биохимии было проведено обследование веганов, и в докладе, опубликованном в «Британском журнале диетологии», было сделано заключение о том, что уровень железа «был в норме у всех веганов», и что «беременность у женщин-веганов проходила нормально; здоровье детей, выросших на веганской диете, также было в норме».

Помимо того, что во время менструаций происходит естественная потеря железа, часто возникают проблемы с усвоением железа, что в одинаковой степени относится как к мясоедам, так и к вегетарианцам. Среди ценных источников железа – темно-зеленые листовые овощи, хлеб из цельного зерна, макароны, сухофрукты, орехи кешью и фисташки, бобовые (например, печеные бобы, горох, масличные бобы, арахис, каролинские бобы, турецкий горох), обогащенные хлопья для завтрака, тыквенные семечки, чечевица, кунжутное семя, картофель в мундире, патока, овес и какао (хороший предлог для поедания горького шоколада!). Не забывайте одновременно с этой пищей употреблять продукты, содержащие витамин С (это большинство зеленых овощей, картофель, помидоры, цитрусовые фрукты и соки), так как в комбинации с этим витамином железо лучше усваивается.

Еще одно заблуждение касается углеводов. Одно время их считали главными врагами хорошей фигуры и основной причиной ожирения, их рекомендовалось избегать. Это абсолютно неверно. Углеводы – это одни из самых необходимых составляющих нашего питания.

Их делят на 3 группы: простые, сложные и пищевая клетчатка. Простые углеводы наименее ценны: это натуральный сахар, содержащийся в таких продуктах как фрукты и молоко, или его рафинированный вариант в виде столового сахара, конфет и т. д.

Сложные углеводы сегодня рекомендуется делать основой питания. Все они имеют растительное происхождение: рис, хлеб, макароны, бобовые, пшеница, ячмень, просо, овес, гречка. Еще один важный источник, это, конечно, картофель: батат, сладкий картофель и кассава. Сложные углеводы – это основной источник энергии для нашего организма.

Третья группа углеводов, пищевая клетчатка – это не перевариваемая часть

всей растительной пищи, которую мы едим. В клетчатке нет питательных веществ, однако она является жизненно необходимым элементом, благодаря которому кишечник функционирует должным образом, что снижает опасность рака толстой кишки. Говоря о клетчатке, часто используют образное сравнение, называя ее веником, который выметает всю грязь из кишечника. Она придает новый смысл песне «Хей хо, хей хо, мы выходим на работу». Клетчатка является еще одним очень важным для человеческого здоровья пищевым компонентом, который полностью отсутствует в мясе.

Жиры и масла – это также необходимая составляющая питания. Они отвечают завосстановление тканей, выработку гормонов, обеспечение организма основными жирными кислотами и некоторыми витаминами. Но не все жиры являются желательными и необходимыми. Самые ненужные и вредные – это насыщенные жиры, обнаруженные в мясе (даже в постных частях мяса), в сале и молочных продуктах.

Насыщенные жиры, такие как сало и сливочное масло, остаются твердыми при комнатной температуре, а ненасыщенные жиры, например, оливковое или подсолнечное масло, чаще всего бывают жидкими. Однако чрезмерное потребление любых жиров приводит к появлению лишнего веса.

Насыщенные жиры связаны с целым рядом заболеваний, в частности, с сердечно-сосудистыми и онкологическими, и данный вид жиров абсолютно не нужен в нашем рационе. Есть еще дно вещество, которое нам также не нужно употреблять в пищу, и которое является составной частью мяса, рыбы и молочных продуктов. Это холестерин.

Холестерин – это стерол, и, несмотря на то, что в последние годы он получает негативные отзывы в печати, в нашем организме он играет важную роль. С его помощью образуются стенки клеток, вырабатываются гормоны, витамин Д, желчные кислоты, однако нет никакой необходимости получать его с пищей. Холестерин вырабатывается печенью и клетками кишечника, и все большее число вышестоящих медицинских организаций приходят к выводу, что никакие другие источники для его создания не требуются. Зато пища, богатая холестерином и насыщенными жирами, до опасного уровня повышает холестерин в крови. Излишки холестерина откладываются в артериях, что в конечном итоге может привести к полному блокированию артерии, к которой кровь больше не будет поступать. Если закупориваются артерии, которые снабжают кровью сердце, то происходит сердечный приступ; если – артерии, которые питают мозг, то, в результате, человека разбивает инсульт. У вегетарианцев уровень холестерина в крови гораздо ниже, чем у мясоедов.

Еще одна проблема – камни в желчном пузыре. Они состоят в основном из затвердевшего холестерина и могут привести к воспалению и гангрене желчного пузыря, что вызывает страшную боль. «Британский медицинский журнал» утверждает, что у лиц, потребляющих мясо, желчнокаменная болезнь встречается вдвое чаще, чем у вегетарианцев.

В то время как мы на Западе возвели мясоедение, практически, в религию, в большей части остального мира люди едят его неизмеримо меньше из-за бедности или культурных традиций. Таким образом, мы превратились в идеальную лабораторию по проведению опытов на людях. Мы, привилегированные, главные пользователи мировых ресурсов, а также основные потребители мяса, составляем всего одну пятую часть населения планеты, и, тем не менее, на нас приходится половина всех заболеваний раком в мире. У нас каждому третьему в какой-то момент жизни ставят диагноз «рак». И ситуация ухудшается. На попытки объяснить эту страшную статистику, а также найти способы исцеления, ушло огромное количество времени и денег. В мире коммерции всегда предпочтительнее средство борьбы с болезнью, связанное с таблетками, порошками или лечебными процедурами, нежели изменение образа жизни. Потому что таблетку можно запатентовать, упаковать и продать. Но беда не только в том, что, как выяснилось, нет чудодейственных лекарств. Поиск лекарства-панацеи ослепил людей: они разучились видеть способы, с помощью которых можно взять под контроль свою жизнь и снизить риск заболеваний.

Оксфордское исследование показало, что вегетарианцы на 40 % реже болеют раком, и это лишь одно из многочисленных исследований, проводимых во всем мире и содержащих те же выводы. Они дают нам побудительный мотив для того, чтобы перейти на вегетарианское, а еще лучше – на веганское питание, так как все факты свидетельствуют об одном, выстраивая объективную картину, в которой животный белок является причиной рака.

В США каждые 5 лет пересматривается правительственное «Руководство по питанию», и в 1995 году Комитет врачей за ответственную медицину сделал доклад для Федерального консультативного комитета, в задачи которого входит пересмотр «Руководства…». В докладе был представлен обзор исследований со всего мира, подтверждающих, что вегетарианское питание является важным фактором в снижении риска многих заболеваний. Эти данные сегодня никого уже не удивляют.

Они обнаружили, что заболеваемость раком среди вегетарианцев на 25-50 % ниже, чем у всех остальных людей. Как в любом серьезном исследовании, здесь учитывался образ жизни: алкоголь, курение, спорт, масса тела. Сравнение вегетарианцев с мясоедами производилось при прочих одинаковых данных. Это имеет огромное значение в стране, где ежегодно 1,2 миллиону человек ставят диагноз «рак», а умирают по этой причине 526 000 человек. Если бы страна перешла на вегетарианское питание, то от одного только рака умирало бы на 250 000 человек меньше. Экономия средств также была бы просто невероятной: сумма в 35 миллиардов долларов, которая сейчас расходуется в стране на лечение рака, сократилась бы вдвое.

Благодаря этому подробному исследованию, удалось выявить важную деталь – повышенное потребление овощей и фруктов (что характерно для вегетарианства) существенно снижает риск любых заболеваний. Однако, дело не только в этом. Смысл заключается в том, что если вегетарианство оказывает положительное влияние на здоровье, то значит, в мясном питании присутствует нечто, являющееся причиной увеличения риска развития рака.

Вегетарианство также чрезвычайно полезно, когда речь идет о другом страшном бедствии – сердечно-сосудистых заболеваниях. Сегодня это убийца номер один во всем индустриально развитом мире, в котором Британию, с этой точки зрения, можно назвать столицей. От сердечно-сосудистых заболеваний умирает каждый третий мужчина и каждая четвертая женщина, в общей сложности – 486 человек в сутки. Существует настолько много очевидных доказательств того, что у вегетарианцев и у веганов значительно снижен риск сердечно-сосудистых заболеваний, что органы здравоохранения должны взять на вооружение примеры их диет. В одном исследовании, опубликованном в «Американском журнале клинического питания», за здоровьем 5 000 британских веганов наблюдали свыше 7 лет, и выяснилось, что риск умереть от сердечно-сосудистых заболеваний у них на 50 % ниже, чем у мясоедов. Другое исследование, опубликованное, на сей раз, в «Британском медицинском журнале», изучало людей, которые находились на веганском питании всю жизнь. И выяснилось, что у них риск этого заболевания ниже на 57 %.

В США эта проблема стоит не менее остро. Ежегодно примерно у миллиона американцев случается сердечный приступ, 45 % из них – моложе 65 лет. Опять же, это оказывает огромное влияние на экономику, непосредственные медицинские расходы составляют до 40 миллиардов долларов. А вот цена боли, лишений, страха и горя, конечно же, неисчислима.

В докладе, представленном правительству США, Комитет врачей за ответственную медицину также рассмотрел вопрос о сердечно-сосудистых заболеваниях и вегетарианстве, исследовав всю литературу, имеющуюся на эту тему. Открытия, опять же, никого уже не удивляют. Они обнаружили, что у вегетарианцев на 25-50 % ниже риск умереть от сердечно-сосудистых заболеваний, чем у мясоедов. Опять же, во всех исследованиях принимаются во внимание сопутствующие факторы. Подобное сравнивается с подобным.

Неотъемлемой частью сердечно-сосудистых заболеваний, наряду с инсультом и кровоизлиянием в мозг, является атеросклероз, то есть закупоренные артерии. И, опять же, связь с мясом тут неоспорима. Хорошие новости заключаются в том, что вегетарианская диета с пониженным содержанием жира помогает обратить заболевание вспять. Также вегетарианство помогает справиться с гипертонией, то есть повышенным кровяным давлением, из-за которой сердце вынуждено работать активнее, для того чтобы перегонять кровь по организму.

В Швеции было проведено исследование, суть которого заключалась в простой идее о том, что гипертоникам надо заменить мясное питание на строгое веганское. И результаты оказались поразительными. В конце испытательного периода выяснилось, что 20 пациентов из 26 совсем перестали принимать лекарства, а оставшиеся 6 почти вдвое сократили их дозу. Половине больных стало «гораздо лучше», а 30 % сказали, что они чувствуют себя «совершенно здоровыми». Уровень холестерина в крови понизился на 15 % и, по подсчетам органов здравоохранения, на лекарствах и госпитализации удалось сэкономить по 1000 фунтов на каждого человека.

В 1990 году был проведен научный опыт, который можно считать революционным прорывом в области медицины. Целью опыта было изучение воздействия веганской диеты на засоренные артерии при сердечно-сосудистых заболеваниях. Наблюдения проводились за двумя группами. Первая группа питалась исключительно фруктами, овощами, зерновыми, бобовыми и соевыми продуктами, а вторая, контрольная группа продолжала употреблять обычную пищу. У обеих групп была измерена степень закупорки сосудов. Через год у 18 человек из 22 в той группе, которая ела веганскую пищу, закупорки уменьшились в размерах, в то время как в контрольной группе у двух третей наблюдаемых они увеличились. Последующие исследования подтвердили этот сенсационный результат: сердечно-сосудистые заболевания можно обратить вспять всего лишь с помощью питания.

Приведенные здесь исследования, в которых речь идет о сердечно-сосудистых и онкологических заболеваниях – это всего лишь небольшая часть многочисленных фактов, ясно указывающих на то, что вегетарианское питание является залогом здоровья. Причем таких результатов становится все больше.

В 1989 году были объявлены промежуточные результаты одного грандиозного исследования, которое изучало реальных людей в реальных ситуациях. Сделанные выводы были настолько убедительными, что Вы бы решили, что мировая общественность просто не может их не заметить. Это была совместная китайско-британо-американская работа, которая заключалась в изучении здоровья и привычек в еде у 6500 китайцев. Она стала известна как «Китайское исследование». Заголовки в газете «Нью-Йорк Таймс» 8 мая того же года, отразили суть этих выводов: «Масштабное диетологическое исследование предъявляет обвинение жиру и мясу». Если говорить вкратце, то оно обнаружило, что на увеличение числа заболеваний, связанных с перерождением клеток, таких как сердечно-сосудистые заболевания, рак и диабет, огромное влияние оказывает количество потребленного животного белка. Чем больше человек ест животного белка, тем сильнее он рискует заболеть.

В своем интервью газете «Нью-Йорк Таймс», также 8 мая, доктор Т. Колин Кэмпбелл из Корнеллского университета, принимавший участие в исследовании с американской стороны, высказал свое мнение о полученных результатах: «В своей основе мы относимся к вегетарианскому виду, поэтому мы должны есть разнообразную вегетарианскую пищу и свести к минимуму потребление животных белков».

Остается вопрос – почему, зная, что отказ от мяса положительно влияет на здоровье человека, правительства до сих пор не признают этот очевидный факт. Ответ следует искать во властных структурах общества и промышленности.

В США ходят легенды о влиятельности Национальной ружейной ассоциации, которой все время удавалось помешать принятию даже тех законов, в которых имеются малейшие намеки на контроль над огнестрельным оружием. Многие считают, что животноводство (а в США это означает говяжью индустрию) занимает второе место по влиятельности после Национальной ружейной ассоциации. Очевидная связь между потреблением мяса и болезнями настолько привычно игнорировалась, что в США вплоть до 1995 года в правительственном «Руководстве по питанию», где указывается, какая пища необходима для поддержания здоровья, а какая – необязательна, ни разу не было сделано ни одного упоминания о вегетарианстве. Комитет врачей за ответственную медицину считает, что причина кроется в мощном лоббировании мясной промышленности теми, кто в ней финансово заинтересован.

К докладу Комитета врачей, представленному правительству США, прилагалась просьба вычеркнуть мясо из категории необходимых продуктов питания и поместить его в категорию необязательных. Просьбу не выполнили, но, по меньшей мере, теперь в «Руководстве по питанию» есть очень важная ссылка на вегетарианство:

«Лакто-ово-вегетарианцы обладают превосходным здоровьем. Вегетарианское питание обеспечивает все питательные вещества в количестве, рекомендованном «Руководством по питанию». Количество белка в вегетарианском рационе полностью соответствует норме».

Комитет врачей за ответственную медицину считает это победой и важным шагом к тому, чтобы признать огромную пользу вегетарианства для здоровья.

Вегетарианцы в той или иной степени меньше рискуют получить свыше 60 болезней. Помимо тех, которые были уже упомянуты, этот список включает в себя астму, ангину, артрит, ревматизм, запоры, диабет, экзему, псориаз и ожирение.

Итак, что именно в растительной диете снижает опасность болезней и продлевает жизнь? Важную роль играет низкое содержание насыщенных жиров и большое количество пищевой клетчатки, а недавние исследования выявили еще 3 важных компонента. Все они – витамины, и им дали название «антиоксиданты».

Вы знаете, что ржавчина может разъесть краску на автомобиле. Причина этого процесса – окисление. Подобный процесс вредит клеткам Вашего организма. На самом деле, отчасти по этой причине возникает множество заболеваний.

Вы сможете избежать последствий окисления, только если научитесь жить без дыхания. Окисление происходит всякий раз, когда кислород соединяется с другим веществом, например, когда Вы перерабатываете пищу в энергию. Вам кислород нужен, конечно, за тем же, зачем и машине: для сжигания топлива с целью получения энергии и мощности.

Всякий раз, когда Вы дышите, делаете физические упражнения или перевариваете пищу, Ваш организм вырабатывает потенциально опасные частицы, называемые «свободными радикалами». Это вовсе не политическая партия. Свободные радикалы – это нестойкие молекулы, которые вырабатываются нашим организмом. В стойких молекулах электроны обычно образуют пары. Однако, в результате естественных процессов, происходящих в организме, один электрон из такой пары может быть удален. Молекула, оставшаяся с непарным электроном – это и есть свободный радикал. Свободный радикал старается вновь получить электрон и выхватывает его из другой молекулы. Так появляется другой свободный радикал, и начинается катастрофическая цепная реакция, которая разъедает клетки и повреждает генетический материал, находящийся внутри них. Специалист по питанию из Солгарского Диетологического исследовательского центра так прокомментировал эту ситуацию: «Представьте себе, что кто-то перемешал все коды городов в Вашей телефонной книге. Всякий раз, звоня по телефону, Вы попадаете не туда. Так же перепутанные генетические коды в клетках повышают Вашу восприимчивость к любому из 60 различных серьезных заболеваний».

Образование свободных радикалов происходит все время, но этот процесс ускоряется под воздействием табачного дыма, загрязненного воздуха, ультрафиолетового излучения и стресса. Вы с облегчением услышите, что вегетарианство / веганство – это наш мощный союзник в борьбе со свободными радикалами, потому что такой тип питания содержит большое количество антиоксидантов.

Недавно открытый витаминный триумвират (наряду с мечеными элементами, такими как селен и цинк) искусно расправляется с вышедшими из под контроля молекулами и защищает от них наши клетки. Этими тремя витаминами являются витамин А в бета-каротиновом варианте, витамин С и витамин Е. Ни один из них не присутствует в мясе. Зато они содержатся в огромном количестве растительных продуктов.

Витамин С имеется во многих свежих фруктах и овощах, особенно в цитрусовых, картофеле, помидорах, капусте и шпинате. Бета-каротин обнаружен в зеленых, желтых и оранжевых фруктах и овощах, таких как брокколи, морковь и листовой салат. Витамин Е присутствует в большинстве растительных масел, в орехах и семечках, в авокадо, оливках, хлебе из цельного зерна, ростках пшеницы, чесноке, темно-зеленых листовых овощах, маргарине, молоке, сливочном масле и репчатом луке.

Люди только сейчас постепенно начинают понимать смысл этого важнейшего открытия, но, в конце концов, тем, кто заинтересован в торговле мясом, будет гораздо труднее распространять в обществе ложные установки. В прошлом мясные предприниматели имели полную свободу действий, которую не могла обуздать даже правда. Сейчас перед нами стоит поистине масштабная задача: постепенно убирать паутину обмана и дезинформации, сплетенную когда-то. Тогда мы сможем улучшить здоровье нации и сократить страдания животных.

Кстати, если у Вас возник вопрос, почему врачи не присоединились к этому осуждению мяса, а, скорее, наоборот, до сих пор склонны одобрять его – то вот и ответ. В Великобритании врачи получают образование в течение 6 или даже больше лет, а на диетологию отводится только один день. В США – 2,5 часа, и посещение их факультативное, то есть необязательное.

Мои собственные исследования не оставили у меня ни тени сомнения в том, что по природе мы – веганы, но многие люди до сих пор утверждают, что мы были созданы как мясоеды, и в доказательство приводят тот факт, что некоторые шимпанзе едят мясо. Этот факт стал известен благодаря фильму Дэвида Аттенборо, в котором стая шимпанзе активно преследовала и ловила мелких обезьян. Мы также знаем, что некоторые шимпанзе засовывают палочки в термитные кучи, а потом вытаскивают их и поедают, прилипших к ним насекомых.

К счастью, Джейн Гудолл, женщина-ученый, посвятившая большую часть жизни наблюдениям за шимпанзе в дикой природе, смогла сделать точные документальные свидетельства о пищевых привычках этих, предположительно, плотоядных обезьян. За 10-летний период группа, примерно, из 50 шимпанзе убила и съела 95 маленьких животных, обычно жертвами становились детеныши кроликов, диких свиней и бабуинов. Но это не было целенаправленной охотой, шимпанзе просто случайно натыкались на них. Количество съеденного за день мяса у каждого шимпанзе, примерно, составляло 2,4 г мяса, что по размеру соответствует одной горошине. Это все равно, что раз в месяц съедать один 85-и граммовый гамбургер.

Есть свидетельства, что и другие человекообразные обезьяны едят насекомых, в частности, гнилые фрукты, в которых есть насекомые. Но считается, что дело скорее в сладком вкусе, а не во врожденной кровожадной тяге к мясу. Нет никаких записей о человекообразных обезьянах, которые целенаправленно искали бы в лесах лягушек, ящериц и беспозвоночных. Если бы они хотели мяса, именно так им было бы легче всего добыть эту пищу. Факт остается фактом: почти все большие человекообразные обезьяны (примерно 80%) являются вегетарианцами, а точнее – веганами. А того количества мяса, которые некоторые группы животных могли съесть, недостаточно, чтобы изменить их эволюционную суть.

У всех видов человекообразных обезьян организм приспособлен к тому, чтобы перерабатывать растительную веганскую пищу: траву, листья, орехи, ягоды, фрукты, коренья, возможно, также семена и стебли, луковицы, может быть даже лишайники или водоросли из водоемов. Известно, что важной пищей для человекообразных обезьян является камбий – мягкий слой на деревьях, который в весеннее время набухает под корой, насыщая растение питательными веществами. Мы тоже едим его, дав ему название «скользкий вяз».

Если мы сравним зубы приматов с зубами плотоядных, и даже всеядных животных, например, свиньи или медведя, то увидим очень мало сходства. У человекообразных обезьян – маленькие клыки, а коренные зубы – с большой жевательной поверхностью и толстым покрытием из эмали. Это очень похоже на то, что у нас. Челюстной сустав не является, как у плотоядных, неподвижным, способным лишь открывать и закрывать челюсти в режущем движении, а он подвижен, так, что зубы могут скользить из стороны в сторону, эффективно пережевывая, измельчая и растирая пищу. Так происходит, потому что переработка твердой растительной пищи должна начинаться уже во рту, еще до того, как она попадет в желудок. Плотоядные же, напротив, глотают пищу не разжевывая, а переваривание происходит в желудке при помощи более сильных желудочных кислот.

Американский терапевт и веган Майкл Клапер дает замечательный пример. В беседах о веганстве и здоровье, тем людям, которые убеждены, что человек природой был создан мясоедом, он советует отправиться в поле, запрыгнуть на спину корове и попытаться укусить ее. Ни наши зубы, ни, тем более, ногти не смогут пронзить ее кож

Мы не должны удивляться сходству между нами и приматами – ведь мы и есть приматы. Возможно, это не очень хорошо сочетается с тем, что мы носим одежду от Гуччи, ездим на Порше, пользуемся средствами гигиены и парфюмерией, тем не менее, инопланетянин без сомнения отнес бы нас к одному из видов шимпанзе. Страшно подумать о том, каким пыткам в лабораториях мы подвергаем шимпанзе, наших ближайших родственников, с которыми у нас 98 % общих генов.

Самые первые приматы жили около 60 миллионов лет назад, и тогда произошли важные изменения, которые ознаменовали наше развитие. Лапы превратились в кисти рук, появилось бинокулярное зрение, расширилась глубина и поле зрения, появилась возможность замечать хищников на большом расстоянии.

Одним из первых приматов был лемур, вегетарианец, который был волне доволен своей судьбой и не имел ни малейшего желания покидать лес, являвшийся местом его обитания. Спустя 20 миллионов лет появились «антропоиды», так называемые высшие приматы, в число которых входили большие и маленькие обезьяны. Они были существами, гораздо более склонными к приключениям, и в течение последующих нескольких миллионов лет стали расселяться по планете, обживая даже достаточно холодные регионы. Во время переходов на дальние расстояния они поглощали много различных видов пищи, получая, таким образом, больше разнообразных питательных веществ, что развивало их умственные способности. Они по-прежнему оставались вегетарианцами.

В результате, примерно 18 миллионов лет назад появились «гоминиды». У них головной мозг был большего размера, тело более крупное и не было хвоста. Один из них – «проконсул» был все еще, по видимому, вегетарианцем, он – наиболее вероятный предок гориллы, шимпанзе и человека. Эти разновидности появились, скорее всего, 5-6 миллионов лет назад.

Благодаря новым методам исследования, можно определить генетическую наследственность, полученную нами от наших предков женского пола. Одной из них стала крошечная самка, которой дали имя Люси, и которая находилась у истоков человеческой эволюции 3,5 миллиона лет назад. Она принадлежала к группе австралопитеков Australopithecus afarensis, которые обитали в африканских степях, укрывались в лесах и переходили вброд реки.

Научные исследователи отчаянно пытаются доказать, что наши предки начали пожирать мясо, как только встали на две ноги, и открытие еще одного вида наших предков «австралопитек массивный» (Australopithecus robustos) очень осчастливило их. Среди останков этого вида были найдены кости крупных млекопитающих, и появилось предположение, что «массивные» ели их. Однако более тщательные исследования показали, что эти кости использовались для того, чтобы выкапывать коренья и луковицы.

Было обнаружено, что первые реальные свидетельства мясоедения появились всего 1,5 – 2 миллиона лет назад. По эволюционным меркам это – почти что вчера. А первым мясоедом стал «человек умелый» (Homo habilis). Считается, что эти люди непосредственно не охотились, они ели животных, которые были убиты крупными хищниками из семейства кошачьих. На самом деле, все это догадки. Тем не менее, найденные орудия в виде острия, ясно показывают, что охота была изобретена, примерно, 1,5 миллиона лет назад «человеком прямоходящим» (Homo erectus). Этот вид перестал существовать примерно 200 000 лет назад.

Существует очень странное предположение, что, однажды попробовав мясо, наши предки перестали питаться чем-либо другим. На самом деле, охота часто была способом общения для мужчин, примитивным аналогом похода в бар. Причем, не всегда успешным. А основу питания по-прежнему составляли дикие растения, некоторые из них высушивали для того, чтобы запастись ими впрок. Женщины и дети собирали фрукты, травы, орехи, семена и ягоды. Такая растительная пища всегда была основой для поддержания жизни. Фактически,человек дошел до ступени развития, близкой к сегодняшней, питаясь полностью веганской пищей. И даже когда мы начали есть мясо, оно составляло минимальную часть рациона.

Периодически звучат заявления о том, что без мяса у нас не развилась бы кора головного мозга, благодаря которой мы можем мыслить и рассуждать логически. Для ее развития необходимы нейтральные жирные кислоты Омега 3 и Омега 6, а Омега 6 имеется в мясе. Но вот только игнорируется тот факт, что жирная кислота Омега 6 присутствует в более чем 200 растениях. Омега 3 также обнаружена в некоторых растениях, орехах и семенах, но больше всего ее в водорослях и морских животных. Развитие мозга, почти наверняка, связано с местонахождением древних людей на морских побережьях и в устьях больших рек, где имеется множество водорослей и другой растительности. Поэтому не было необходимости есть ни мясо, ни рыбу.

Когда «человек разумный» (Homo sapiens) стал распространяться по всему миру и как завоеватель, захватывал все на своем пути, мясо прочно вошло в человеческий рацион. Охота появилась, когда произошли изменения климата, наступил ледниковый период, и в северных регионах источники пищи оказались уничтожены. Но с точки зрения эволюционных масштабов, эти события произошли не так давно, и наш организм по-прежнему запрограммирован на потребление вегетарианской пищи. Фактически, вплоть до 20 века мясо было прерогативой богатых и наделенных властью особ. А крестьяне его ели только в некоторые религиозные праздники, может быть 3-4 раза в году. Но, поскольку состоятельные люди ели мясо, этот продукт стал ассоциироваться с богатством, и, в конце концов, почти все стали брать с них пример. Привычки правящей элиты всегда впоследствии переходят к обществу в целом.

Но даже теперь, когда нам удалось настолько хорошо, по-обезьяньи перенять образ жизни «сильных мира сего», что мы утопаем в дешевом мясе, наш организм по-прежнему не приспособился к его переработке. В результате, как уже описывалось выше, процветают болезни, такие как сердечно-сосудистые и рак. Мясо настолько противоестественно для нас, что мы чаще всего даже не можем есть его без предварительной кулинарной обработки. На самом деле, мысль о том, чтобы съесть сырого ягненка или теленка, вгрызаясь в его плоть, сердце, желудок, вызывает у большинства людей отвращение. Вряд ли это признак того, что мы являемся прирожденными плотоядными.

У животных всеядных и плотоядных желудок выделяет сильные кислоты для переваривания мяса. Кишечник у них очень короткий для того, чтобы отходы мяса, токсины и канцерогены выходили из организма как можно скорее. С человеческим кишечником – кишечником приматов – все наоборот. Он очень длинный и справляется с большим количеством клетчатки. Она медленно проходит через кишечник, позволяя, тем самым, организму усвоить как можно больше питательных веществ.

Среди других показательных различий: плотоядные не могут ловко управлять передними конечностями, а мы можем. Для охлаждения тела плотоядные учащенно дышат, а мы потеем. Плотоядные лакают воду с помощью языка, а мы ее втягиваем ртом. Организм плотоядных способен самостоятельно вырабатывать витамин С, а наш организм не может.

Колин Спенсер написал очень подробную книгу об истории вегетарианства под названием «Пир еретика» (Лондон, 1994). В книге детально рассмотрен тот информативный материал, который лег в основу данной главы. Но ничто не подытоживает наличие нашего родства с другими видами животных настолько точно и лаконично, как простой показ слайдов. Доктор Дэвид Райд, веган, который в течение 15 лет был консультантом в медицинском подкомитете при Британской Олимпийской ассоциации, в последнее десятилетие проводил один небольшой и очень интересный опыт. Он показывал на лекциях слайды с изображением пищеварительных трактов человека и гориллы, и спрашивал своих коллег-врачей, могут ли они отметить что-либо особенное на этих снимках. Они делали разные комментарии о том, принадлежат эти пищеварительные органы мужчине или женщине, но никто и не заметил, что на одном из слайдов были органы обезьяны.

Если мы будем есть только мясо и молочные продукты, то погибнем. Если же будем питаться исключительно веганской пищей, то не только останемся в живых, но и наше здоровье станет намного лучше, жить мы станем дольше и счастливее. Безусловно, это говорит о многом, не так ли?

Просто поразительно, насколько нам легко пресытиться. Впервые я посетила Майорку в 18 лет, это было волшебное путешествие в другую страну, в мир невиданной еды, неведомого языка, необычных синих морей и золотых песков. Но прошло несколько лет, и все европейские страны превратились в однородную смесь из одинаковой архитектуры, сходных реклам, появилась международная еда. Так продолжалось до недавнего времени, и только в 1993 году, вновь отправившись в Кению, я почувствовала, что нахожусь в другой стране.

Такси, которое везло меня из аэропорта в гостиницу, ехало через Момбасу, и у меня рот непроизвольно открывался, так я была удивлена сменой эпох. Светило жаркое зимнее солнце, с меня тек пот, я вдыхала новые ароматы, некоторые из них были очень сильны, и наблюдала за толпами людей, занятых своими делами. Это было зарубежье, это была развивающаяся страна, это был хаос. Витрины магазинов в стиле «арт деко» 30-х годов, рифленые железные крыши с ржавчиной, снующие торговцы – негры и индейцы, автомобильные сирены, визжание двигателей мотоциклов-мопедов, звонки велосипедов, крики продавцов и покупателей, ощущение того, что это – их реальность, а я здесь в гостях, я – иностранка.

В 18-19 веках британцы, бельгийцы, немцы, французы, итальянцы, голландцы и португальцы поделили между собой этот континент с целью получения больших сборов. Границы сфер влияния были проведены посередине земель, где жили племена со своими обычаями и языками. Французская часть оказалась слева, британская справа. Люди, у которых была богатая история, культура, знания и понимание мира, превратились всего-навсего в поставщиков товаров.

Прибывшие колонисты начали править, даже не пытаясь перенять те знания, которыми обладал порабощенный ими народ, не пытаясь влиться в новую для них среду. И вот теперь там была я, представляя собой частицу той правящей культуры. Возможно, остались в прошлом остроконечные шлемы и белые наколенники пехотных полков, но абсолютный контроль Запада сохраняется. Теперь он осуществляется через мультинациональные корпорации, такие как Юнайтед Африка Кампании, Лонро, Юнилевер, Рио Тинто Цинк и другие.

Эти мультинациональные корпорации, которые разрослись во второй половине 20 века, не знают национальных границ и разворачивают производство там, где самые плохие законы о профсоюзах, или где их ожидают более выгодные финансовые предложения. Многие корпорации имеют больший финансовый оборот, чем некоторые страны. Они – сами себе закон, и беспокоятся лишь об одном: обеспечить своим акционерам прибыль. Все остальные факторы: человеческие, социальные, экологические и политические, которые могли бы доставить национальным компаниям хотя бы малейшее неудобство, просто игнорируются. Они тесно связаны с производством мяса, и одна из их главных задач – установить контроль над громадными территориями по всему миру. Правительства, которым нужны деньги на погашение долгов, часто их в этом поддерживают. Каждое новое приобретение ведет к тому, что все больше людей теряют свою собственность, а в некоторых странах от этого пострадала одна треть всех сельских жителей. В Латинской Америке этот показатель превышает 40 %.

Импортные тарифы – это еще одна составляющая западного контроля. На импорт дешевого урожая в Европу мы устанавливаем низкие пошлины, но, если африканские страны пытаются переработать его, чтобы увеличить его стоимость, то мы облагаем их высокими пошлинами и таким образом вытесняем их с рынка. Мы оставляем за собой право самим увеличивать эту стоимость, укрепляя, тем самым, нашу собственную промышленность. После этого мы часто возвращаем товар в страны, откуда было получено исходное сырье, но теперь уже по завышенным ценам.

Мы также поддерживаем заносчивую элиту, правящую во многих африканских и других странах, которые раньше были колониями. Мы прививаем им наши этические нормы и предоставляем денежные ссуды на покупку вооружения, зачастую нашего – чтобы их же народ не поднял восстание. Представители местной элиты утверждаются во власти, накапливают долги, а за них вынуждены расплачиваться бедняки, у которых остается все меньше средств к существованию. Хотя западные страны очень богаты, деньги уходят из развивающихся стран в развитые.

Тревожным фактором является то, что нигде в мире не существует другой экономической системы. Прибыль стала ключевым словом везде, от Борнео до Бразилии, от Сомали до Суматры. И эта философия, создавшая мир, в котором есть только 2 понятия: иметь и не иметь, сегодня заявляет, что только она способна стереть это разделение на два мира. Это равнозначно тому, как в 17 веке псевдолекарь назначал кровопускание человеку, умирающему от кровопотери.

Конечно же, это ложь. Наших лидеров мало заботит то, сколько детей умирает от голода, и до какой нищеты доведены их родители. Ежегодно от кори умирает свыше миллиона детей, а все, что им нужно, это вакцина за 9 пенсов. Общая стоимость вакцинации обошлась бы в меньшую сумму, чем годовая прибавка к зарплате для председателя компании «Британский Газ». Все эти факты дают нам возможность увидеть реальное положение дел.

Мировые проблемы обсуждаются людьми, в чьем лексиконе отсутствуют слова «чуткость» и «сострадание», «забота» и «неравнодушие», «честность» и «доверие». Все великие концепции, создаваемые на протяжении веков философами, сократились теперь до прибыли и убытков. Мы создали огромный запас вещей, которые, на самом деле, имеют наименьшую ценность. Наши политики, обладая возможностью решить многие серьезные проблемы, существующие в мире, по-настоящему не заботятся ни о чем, кроме следующих выборов. Поэтому, они продолжают эксплуатировать все, что в краткосрочном будущем может принести пользу: людей, животных, мировые ресурсы. У них есть материальные средства и знания для того, чтобы положить конец голоду во всем мире, но они все больше сокращают средства, которые выделяются для этих целей. Они твердят, что разрыв между богатыми и бедными увеличивается внутри страны, выражают обеспокоенность по поводу ужасающей нищеты за рубежом, но, на самом деле, не занимаются ни тем, ни другим. Диалога о проблемах развития больше не существует, есть только оправдания, избитые выражения и цинизм.

Все эти мысли утратили абстрактность в моем сознании, когда такси проехало под металлической аркой в форме слоновьего бивня и оказалось на единственном во всей Момбасе шоссе с двусторонним движением. Город с его суетой остался позади, и таксист направился по дороге, вдоль которой росли кустарники, в Малинди. Отель стоял на берегу, примерно в 20 километрах от города, однако он сам был похож на целый город в миниатюре. На удивительно красочной земле располагались маленькие корпуса, вокруг которых росли цветы, кокосовые пальмы создавали тень, а за всем этим ухаживал многочисленный гостиничный персонал. Конечно, все это было отгорожено от остального мира, а на страже стояли молчаливые высокие чернокожие охранники в спецодежде, которые внешне напоминали статистов из фильма «Копи царя Соломона».

За ограждением находилось настоящее поселение, которое состояло из маленьких хибарок, оттуда брали людей, работающих в отеле. По 2 семьи проживало в лачуге, состоящей из двух комнат. Стены там были грязные, обклеенные картинками из старых газет. Все их имущество находилось в маленьком картонном чемодане, под кроватью.

Нам говорят, что подобные люди создают самые большие проблемы в мире, потому что беспрерывно «производят» детей. Такая критика, разумеется, очень удобно игнорирует реальное положение дел. Ребенок из Соединенных Штатов за свою жизнь потребит в 12 раз больше мировых ресурсов, чем дети тех аборигенов из племени Кикую, которые живут рядом с оградой шикарного отеля. На американских детей будет потрачено в 12 раз больше нефти, меди, цинка, воды, стали и, что самое главное, земли.

В условиях существования склонности к расточительству, туризм усложняет борьбу этих людей за выживание. Из-за потребностей новых отелей, протянувшихся вдоль берега по обеим сторонам Момбасы, повышаются цены на местные продукты, которые становятся недоступны для малоимущих людей.

Однако Вы смогли бы почувствовать там дух общности и готовности поделиться с ближним. Пищу они готовили вместе, в ней почти не было мяса, а после ужина они садились вместе, разговаривали, смеялись и слушали Международную службу Би-Би-Си. Если младенцы начинали плакать, их передавали из рук в руки, пока они не успокаивались и не затихали. И люди, расположившись под огненно-красными цветами дерева фламбойя, с гордостью говорили о своей необыкновенной красочной стране.

Между тем, в гостинице, европейцы намазывали тела кремом для загара, ели европейские блюда, пили европейские напитки и изредка разговаривали друг с другом. За обедом и ужином им подавали мясо, срезанное толстыми кусками с огромных туш, или угощали блюдами, приготовленными из массивной запеченной рыбы. Контраст между двумя культурами был настолько сильным, как если бы это были жители Марса и Венеры, оказавшиеся рядом во время проведения выходных в межгалактическом пространстве.

Сливкам общества предлагали неиссякаемый запас мертвых, приготовленных животных, в то время как большая часть мирового населения голодала. Это явление наблюдается повсеместно в Африке, Азии, Южной Америке, на всех континентах, которые были завоеваны и колонизированы.

Турист-европеец видит эту проблему так, как нас учили: слишком много бедных людей, воюющих с недружелюбной землей и климатом, и в качестве страховки, рожающих слишком много детей. Это верно лишь отчасти. Люди, у которых история древнее, чем у нас, а культура – богатая и утонченная, не смогли бы существовать столько веков, находясь на грани выживания. И, разумеется, это было не так. Истощение больших земельных территорий происходило под влиянием многих факторов, главным из которых является пристрастие Запада к мясу и животному белку. Тарелки, нагруженные мясной нарезкой в отеле и миски с небольшим количеством риса и кукурузы за его пределами являются основой всех мировых проблем, которые представляются нам наиболее неразрешимыми.

Когда на землю Африки ступили первопроходцы, они столкнулись не с голодом, а с изобилием еды. Все ели пищу, которую сами выращивали, и запасать 2-3 урожая было делом обычным. Понятий покупки и продажи еды не существовало.

Индустриальная революция потребовала дешевое сырье в большом количестве, и в поисках этого мы начали рыскать по всему миру. Когда мы нашли это сырье, то не только отобрали его, но и лишили коренных жителей самостоятельной власти и независимости, заставили их платить за то, что по праву принадлежало им всегда. Чтобы выполнять требования своих хозяев, эти новые арендаторы своих же собственных земель вынуждены были выращивать культуры, которые ценились их хозяевами: хлопок, коноплю, какао. Именно новые владельцы определяли цену.

Чтобы увидеть последствия колонизации, Вам даже не нужно ехать в далекую Африку, достаточно будет пересечь Ирландское море. Конфискация земли у бедных фермеров и передача ее английскому дворянству, вели к уменьшению населения в Ирландии. Когда в 1840-е годы урожай картофеля погиб, и крестьяне не смогли заплатить ренту, их просто выселили, а их дома разрушили. Миллион человек погибло, два миллиона эмигрировали, в то время как Англия импортировала из Ирландии в 2 раза больше пищи, чем требовалось для всего населения страны.

Так происходило во всем мире. Колонисты уничтожали систему, гармонично существовавшую в Африке или Азии, и вместо нее насаждали европейскую модель. Эта система втягивала коренных жителей в нескончаемый круговорот долгов, они становились зависимыми, в том числе и от местной элиты из числа их соплеменников. Этим людям служили, льстили, а они старались подражать колонистам. Когда страны обретали независимость, эти люди, принадлежавшие к элите, продолжали эксплуатацию.

Первый отрезок дороги, ведущей из Момбасы в Малинди, с обеих сторон обрамлен лесами и полями, заросшими кустарником, изредка встречаются деревни в окружении огородов и кокосовых пальм. Внезапно пейзаж меняется, и километр за километром начинают тянуться плантации сизаля. Он аккуратно посажен рядами и предназначен не для местного использования, а для экспорта. Сколько деревень уничтожили, скольких людей лишили собственности, сколько огородов распахали, чтобы получить эту землю?

Такие схемы часто навязывают Международный Банк или Международный Валютный Фонд, определяя их в качестве «реструктуризации долга», либо «займов на развитие». Но тон здесь по-прежнему задает Запад, а остальной мир танцует под его дудку. И частью контроля со стороны Запада является то, что мы запасаемся огромным количеством дешевого корма для скота, чтобы наша неограниченная потребность в мясе всегда была удовлетворена.

С помощью несложной статистики можно увидеть сегодняшнее реальное положение дел. Пятая часть населения мира живет в крайней нищете, а треть всех детей на планете недоедает. Ежегодно 12 миллионов из них погибают от бедности и заболеваний, вызванных недостатком пищи. Между тем, четверть мировых уловов рыбы и треть урожая зерновых идут на корм сельскохозяйственным животным. В странах Европейского Сообщества эти цифры еще больше впечатляют: крупному рогатому скоту скармливают почти три четверти выращиваемого там зерна. Теперь необходимо по всему миру начать поиски пищи для постоянно растущего количества сельскохозяйственных животных. Если учесть, что в ближайшем десятилетии ожидается 20-процентный прирост населения, то мировой продовольственный кризис уже не за горами.

В Британии в 1946 году было забито примерно 2 миллиона быков и коров, 7,4 миллиона овец, 2,2 миллиона свиней и около 40 миллионов кур. В 1994 году эти цифры увеличились до 3,2 миллионов быков и коров, 19 миллионов овец, 15 миллионов свиней и 676 миллионов кур. Наращивание масштабов животноводства характерно для всех развитых стран, каждая из которых увеличивает производство мяса, способствуя, тем самым потреблению непомерно большого количества мяса, что привело к тому, что люди зачастую поглощают животный белок практически с каждым приемом пищи. В большинстве развитых стран не было соответствующего большого прироста населения, напротив, он там очень незначителен.

Для такого огромного количества сельскохозяйственных животных не хватает травы, и скорость, с которой они растут на естественном питании, не устраивает жадных до прибыли производителей. Поэтому, траву заменяют зерном, семенами подсолнечника, соей, рыбой и часто останками животных, в том числе и их вида.

Фактически, 60% корма для животных, который используется в странах Европейского Сообщества, и 90% белковых концентратов, применяемых в британском животноводстве, были импортированы из развивающихся стран, где дети умирают от недостатка белка. Причем, значительная часть этого корма идеально подходит для человеческого потребления. Подсчитано, что для спасения человечества от самого страшного голода требуется около 40 тонн пищи. А развитые страны скармливают животным около 540 миллионов тонн зерна.

Нам говорят, что ключом к решению всех проблем является философия рынка, тогда как, на самом деле, в ней и кроется настоящая причина этих проблем. Одно и то же зерно можно использовать в качестве пищи как для животных, так и для людей, но его распределяют не по потребностям, и не по принципу справедливости, а продают тем, кто может заплатить большую цену. А такими людьми неизменно являются самые богатые владельцы скота, обладатели капитала.

Основная часть зерна производится на Западе, а небольшая часть его экспортируется в развивающиеся страны, однако от такого несоответствия в количестве зерна, в выигрыше оказываемся исключительно мы. Из развивающегося мира мы вывозим на 40% больше высококачественного белка, чем ввозим туда. Два вида корма – арахис и соя – завозят в Европу, потому что это дешевле, чем покупать корм для животных, который выращивают здесь. Одна только Индия, где проблемы со здоровьем и недоеданием стоят острее, чем где-либо в мире, в 1974-1982 гг. увеличила экспорт соевых бобов в 5 раз.

Это явление усугубляется тем, что увеличивается разрыв между богатыми и бедными. Чем меньше людей могут позволить себе покупать пищу, выращенную в их странах, тем больше стимулов у их правительств и землевладельцев выращивать урожай на экспорт, в особенности, корм для сельскохозяйственных животных, потому как спрос на него неистощим.

Из всех западных стран США обладает самыми ненасытными аппетитами. Из всего мирового производства бобов сои, на долю США приходятся 75%. Каждый вегетарианец и веган знает, насколько ценны соевые бобы, как много можно из них приготовить высокобелковых продуктов с низким содержанием жира. Невзирая на это, США скармливает почти весь урожай сои сельскохозяйственным животным, следуя своим пагубным наклонностям, которые приводят к самой неэффективной, неэкономичной и наносящей ущерб, политике, которую когда-либо видел мир.

Согласно профессору Колину Спеддингу с кафедры сельского хозяйства Университета Ридинг, на западное мясное питание расходуется в 4,5 раза больше земли, чем требовалось бы для получения веганской пищи, и в 2 с четвертью раза больше, чем для – вегетарианской. При этом часто приводится такая аналогия: представим себе территорию размером с 5 футбольных полей (10 гектаров). На этой земле можно вырастить такое количество мяса, которого хватит на то, чтобы прокормить 2 человек, или кукурузы – для 10 человек, или пшеницы – для 24, или сои – для 61 человека. На самом деле, пахотных земель – больше, чем достаточно для того, чтобы вырастить веганскую пищу для всего нынешнего населения мира, и, с другой стороны, совершенно недостаточно для производства животной пищи, которая занимает в Америке по потреблению первое место.

Из 10 килограммов сои, которая идет на корм американскому крупному рогатому скоту, лишь один килограмм превращается в мясо, остальное уходит с навозом животных. Белком, который съедают американские «говяжьи стада», можно было бы прокормить практически все население Индии и Китая, а это почти 2 миллиарда человек.

Если взглянуть на эту проблему с глобальной точки зрения, то она принимает такие масштабы, которые трудно себе даже представить. В нищих развивающихся странах огромные земельные территории отводятся под выращивание корма для крупного рогатого скота, и сейчас их площадь достигает 14,6 миллионов гектар – и это только для того, чтобы обеспечить страны Европейского Сообщества. Если эта цифра оставляет Вас равнодушными, то представьте себе огромные площади плодородной земли – не горы, болота, пустыни или джунгли, а посевные территории размером с Великобританию. Прибавьте к этому Францию, размеры которой в 4 раза больше, чем у нашей страны, затем Италию и Новую Зеландию, и тогда Вы осознаете величину этих территорий. Это само по себе является большой проблемой, но если еще прибавить к этому абсолютную зависимость от нас тех, кто производит корм для скота, то тогда Вы сможете увидеть, как просто бедственное положение превращается в настоящую катастрофу

Уже появились тревожные предзнаменования. После 40 лет устойчивого роста, мировые урожаи зерна в конце 80-х годов начали падать. Раньше запасы составляли 459 миллионов тонн, их хватило бы, чтобы кормить весь мир в течение 101 дня. Теперь они сократились до 240 миллионов тонн, этого количества хватило бы всего на 54 дня.

Частично проблема заключается в том, что после стольких лет выращивания монокультур, использования химических удобрений, пестицидов и гербицидов, снижается плодородность почв. Запасы зерна сокращаются, и если философия не изменится, и на содержание крупного рогатого скота будет по-прежнему тратиться больше корма, чем на нуждающихся людей, то у спирали нищеты и голода, затягивающей нас в пропасть, появится еще один зловещий виток.

Западу оказалось недостаточно того, что он навязал миру свою алчность и построенную на ее основе экономическую систему. Теперь он способствует увеличению спроса на корм для сельскохозяйственных животных путем экспортирования антигуманных систем интенсивного животноводства, из-за которых на Западе резко повысилось потребление мяса. Батарейные и бройлерные птицефабрики теперь широко распространены по всей Индии. На таком производстве люди практически не требуются, а ценный белок расходуется в огромном количестве. Такие системы животноводства не сориентированы на удовлетворение нужд населения, большая часть которого не может позволить себе покупку яиц и мяса. Но на эту часть населения никто и не собирался обращать внимание. Эта продукция предназначена для удовлетворения потребностей местного среднего класса и для экспорта на Запад, поставляя огромное количество более дешевого животного белка туда, где люди и так пресыщены богатым выбором продуктов.

Люди голодают не из-за недостатка пищи – на самом деле, ее хватило бы на всех. Проблема заключается в использовании и распределении. Один из наиболее существенных факторов – это потрясающая неэффективность производства, при котором растительный белок превращается в животный, и соотношение часто достигает 16:1. Играет определенную роль и стереотип о том, что Запад лучше всех. Естественно, люди, живущие в бедности, смотрят на наше материальное изобилие и думают, что они хотели бы обладать хотя бы частью того, что мы имеем. И мы побуждаем остальной мир копировать наши привычки, образ жизни и вкусы, в том числе и мясоедение. Однако для них это совершенно недостижимая мечта.

Сейчас численность населения всего мира составляет около 5600 миллиардов человек. При растительном питании каждый человек может получать 2360 калорий в день, которые необходимы для поддержания здоровья. Даже тем количеством пищи, которое выращивают в наши дни, можно было бы прокормить еще 600 миллионов человек, при условии веганского питания. Тем не менее, если 35% этих калорий люди будут получать из животного белка, то пищи хватит только на 2 500 миллиардов человек.

Грубо говоря, если люди будут питаться типичной американской едой с большим содержанием мяса, то накормить можно будет менее половины нынешнего населения мира. Если учесть, что в ближайшие 40 лет ожидается увеличение численности населения на 90 миллионов человек ежегодно, то перспективы весьма мрачны.

На Западе существует проблема избыточного потребления продуктов, а в развивающемся мире – проблема перенаселения, и обе эти проблемы тесно взаимосвязаны. Лекарство от перенаселения – это безопасность, достаточное количество пищи, стабильность, возможность получать медицинскую помощь, а также реализовывать свои жизненные устремления. При наличии этих факторов исчезнет необходимость рожать детей «для страховки». Однако эксплуатация все еще продолжается.

Я посетила Таиланд в 1994 году. Его столица Бангкок являет собой памятник «напористому», «динамичному», «успешному» хозяйству стран Тихоокеанского бассейна. С другой стороны его можно назвать асфальтовыми джунглями, где проблемы с дорожным движением стоят острее, чем в каком-либо другом городе мира. Это памятник капитализму, где нет места таким мелочам, как службы здравоохранения, среднее образование и даже элементарным жизненным благам.

Один из самых позорных и ярко-выраженных плодов такой философии – это нескончаемый поток подростков обоих полов, которые занимаются проституцией. Их показывают в барах и клубах Пат Понга и Сукхамвита, на курортах Патиа и Пхукет, почти все газеты и журналы пестрят объявлениями, которые, практически, в открытую предлагают их услуги. Чаще всего они прибывают на огромную, многолюдную станцию Хуалумпонг, почти все – на поездах, идущих с севера.

Вдоль дороги, проходящей рядом со станцией, расположились офисы бесчисленных агентов, где молодым людям обещают несметные богатства, а потом продают их, фактически, в рабство на нелегальные предприятия. У тех, кто набирает подростков для работы в секс-индустрии, методы вербовки более искусные, часто они заключают сделки с родителями подростков еще до того, как их дети уезжают из дома.

Я разговаривала с некоторыми из этих очень юных людей, большинство из которых были уже алкоголиками или наркоманами. У каждого из них была своя история, но во всех было что-то общее. Все эти дети были из северных крестьянских семей, которые обнищали из-за потери земли, отсутствия запасов воды или падения цен. Типичной причиной обнищания было огромное фиаско с выращиванием тапиоки.

За 10-летний период вплоть до 1985 года были вырублены тысячи квадратных километров тропических лесов для того, чтобы на этой территории выращивать тапиоку для крупного рогатого скота стран Европейского Сообщества. Когда производство говядины и производство свинины достигли одинакового уровня, и начали расти горы неиспользованного мяса, то Европейское Сообщество просто перестало покупать тайскую тапиоку. Люди, которые на последние деньги покупали сельскохозяйственное оборудование, чтобы увеличить производительность, внезапно обнаружили, что остались без дохода. Мне рассказывали, что некоторые настолько обеднели, что выскребали со дна водоемов ил и ели его, потому что из него можно получить питательные вещества.

Между тем, в Гаити, а эта страна официально признана одной из самых бедных стран в мире, значительная часть лучших сельскохозяйственных угодий используется для выращивания люцерны. Мультинациональные корпорации, делающие деньги на говядине, поступают предельно цинично: переправляют скот по воздуху из Техаса в Гаити для того, чтобы он пасся и набирал вес на люцерновых полях, а затем в виде туш для американских гамбургеров снова отправляют на самолетах в Техас.

Малоимущих гаитян, выселенных из своих домов, вытеснили на склоны гор, где эти люди пытаются прожить, возделывая самые скудные земли. В результате, пастбища опустошаются скотом, почвы истощаются, а снижение плодородности ведет к ухудшению экологии. Это – бедствие с любой точки зрения, и оно систематически повторяется во всем мире. Беднейшие две трети планеты неумолимо погружаются еще глубже в нищету и голод лишь для того, чтобы содержать богатую одну треть.

Наш хваленый образ жизни, основанный на «выборе», на самом деле таковым не является, потому что от нас скрывают реальное положение дел, а выбор без информации – это фикция. В реальности же, только крупные компании и правительства стран имеют право процветать, сидя на шее у голодающих и все более беднеющих людей, а в купе с этим еще и угрожать существованию планеты.

До того, как в Никарагуа произошла Сандинистская революция, эта страна была ведущим латиноамериканским поставщиком говядины в США, но наряду с этим в стране были серьезные социальные проблемы, которые полностью игнорировались диктатурой, принадлежавшей к правому крылу. Условия, на которых США поставляли помощь в Никарагуа, не имели ничего общего с заботой о нуждающихся людях, зато напрямую были связаны с увеличением поставок говядины. В результате, ежегодно уничтожалась 1000 километров тропических лесов для того, чтобы на их месте были пастбища для скота.

Аналогичным образом в Коста-Рике, а эта страна является еще одним крупным поставщиком говядины в США, гамбургеры оказались важнее, чем сохранение лесов. Всемирный Банк, который имеет больше всего рычагов управления мировыми финансами, в 70-е годы предоставлял займы только при условии, что тропические леса будут уничтожены, опять же, чтобы поставлять говядину в регионы, утопающие в мясном изобилии.

С 1971 по 1977 гг. в Латинскую Америку поступило свыше 3,5 миллиардов долларов в виде займов и технической помощи для разведения крупного рогатого скота. Это было очередной попыткой мультинациональных корпораций взять под контроль мировую промышленность с целью обогащения развитых стран за счет бедных. Из-за этих займов простые люди теряют свою собственность, а окружающей среде наносится огромный ущерб. Такие страны, как Мексика стали основной мишенью для этой новой формы неоколониальной эксплуатации, все больше и больше земель там превращается в пастбища для скота. Значительную часть скота Мексика переправляет в США, где его забивают на мясо.

В Бразилии 23% сельскохозяйственных угодий в настоящее время используются для выращивания бобов сои, и половина этого урожая идет на экспорт.Это привело к тому, что у местных жителей становится все меньше пищи, потому что основные продукты сильно дорожают, так как фермеры переходят к выращиванию сои для более прибыльного международного кормового рынка.

Последняя статистика Всемирной организации здравоохранения, приведенная в докладе «Преодоление пропасти» (1995), показывает, что позорная проблема обнищания все больше усугубляется:

«Бедность оказывает разрушительное воздействие на человека на протяжении всей его жизни, начиная с момента зачатия и заканчивая могилой. Она таит в себе самые опасные и мучительные болезни и заставляет влачить жалкое существование всех тех людей, кто становится ее жертвой». Доклад показывает, что существует постоянно увеличивающаяся пропасть между богатыми и бедными, севером и югом, мужчинами и женщинами, работающими и безработными, молодежью и стариками. Он даже указывает на наличие этой же проблемы в богатых, развитых странах, где самые бедные и бесправные люди оказываются все дальше по ту сторону черты:

«Безработные – это серьезное напоминание о том, насколько опасно полагать, будто общее благополучие страны распространяется на всех ее граждан». И далее:

«Происходит диспропорциональное перекачивание ресурсов из развивающихся стран в развитые – бедные страны платят деньги богатым. Это происходит из-за уплаты государственных долгов, а также из-за цен на сырье, которые устанавливаются с выгодой для богатых государств, и приносят убытки бедным развивающимся странам. Попытки урегулировать данную ситуацию с помощью предоставления займов Международным Валютным Фондом и Всемирным Банком с целью улучшения экономического положения бедных стран, во многих случаях только ухудшили существующее положение дел». Ситуация, описанная в докладе, представляет собой глобальную катастрофу.

В конце 70-х годов еще один доклад, содержащий критику данной ситуации, был представлен Комиссией Брандта, которую возглавлял бывший канцлер Германии Вилли Брандт. В состав комиссии также входил бывший премьер-министр Великобритании Эдвард Хит. Выводы, сделанные в докладе утверждали, что планету ждут голод, кровопролитие и катастрофы не виданных доселе масштабов, предотвратить которые могут лишь кардинальные перемены в отношении богатых стран к бедным, а также смена основных используемых ресурсов.

Это заключение осталось незамеченным, впрочем, такая участь ждет любой доклад подобного рода. Правительства стран никогда не изменят свою политику, так как это поставило бы под угрозу контроль над ресурсами, благодаря которым у этих людей сохраняется власть. К счастью, каждый из нас, как отдельная личность, может многое сделать.

Потребление мяса, безусловно, не является единственной причиной такого явления в мире, как голод, однако в списке основных причин этого бедствия оно занимает лидирующую позицию. Для того чтобы внести свою лепту в искоренение этой мировой проблемы, нам не требуется чье-либо разрешение. Мы можем оказать непосредственное воздействие уже сегодня, просто изменив свое питание. Исключив из своего рациона мясо и рыбу, вегетарианцы способствуют сокращению вывоза пищи из бедных развивающихся стран. Более того, переход на вегетарианское питание бросает вызов устоявшимся порядкам и помогает разорвать порочный круг, в котором люди страдают от голода, в то время как из-за абсолютно неэффективной системы животноводства огромное количество пищи скармливается постоянно увеличивающимся стадам сельскохозяйственных животных, с которыми по-варварски жестоко обращаются.

На вегетарианцев и, в особенности, веганов расходуется гораздо меньше пищевых ресурсов, земельных площадей и энергии. На самом деле, эти люди показывают нам пример образа жизни, который является для нас единственно возможным в будущем. В случае если мир полностью не перейдет на этот путь развития, увеличивающееся население планеты ждут ужасные болезни и страдания. В безумной погоне за белком мы просто истребим всех животных. На нашей планете – замечательное разнообразие живых существ, которых остается все меньше и меньше. Эти прекрасные создания станут не более чем банальным источником пищи для того, чтобы прокормить очередную семью. Заламывая руки, мы станем задаваться вопросом: как же такое могло произойти с нашей планетой.

Одной из причин моей поездки в Кению была необходимость решить для себя, какие шаги предпринимать в будущем. Несмотря на то, что я была руководителем Вегетарианского общества, решения принимались правящим советом, и эти решения я часто находила неадекватными. В нашей организации были 2 разные точки зрения о курсе, которого мы должны придерживаться, на одной стороне было большинство наших работников, на другой – совет. Все ценности, в которые я верила, были, в моем понимании, отвергнуты, потому что организацию пытались сделать коммерческой. Совет заигрывал с дьяволом, но не для того, чтобы обхитрить его, а, наоборот, чтобы подражать ему. Мне пришлось решать, что мне следовало делать дальше.

Еще одной причиной поездки было стремление осуществить то, о чем я всю жизнь мечтала: увидеть диких животных на африканских равнинах. Дорога из Момбасы в заповедник диких животных Амбосели пыльная и неприятная. По ней неудобно ехать, потому что микроавтобус кренится, качается и трясется во время долгой езды по грязной дороге, и, в конце концов, пересекает одинокий черный поток лавы шириной в несколько километров. На этом участке транспортные средства держатся вместе в целях безопасности. Причем опасность исходит не от животных, а от людей.

Это территория браконьеров, и люди, готовые убить слона ради его бивней, точно также готовы ограбить туристов. На предыдущей неделе убили носорога, для того, чтобы продать его рог в Йемен в качестве материала для рукоятки кинжала, чтобы потом им пользовался какой-нибудь богатый нефтяной магнат. Тогда, к счастью, браконьеры нам не встретились.

Первое большое животное, которое я увидела, было одним из самых необычных зрелищ в моей жизни. Документальные фильмы, которые я смотрела по телевидению в течение многих лет, не подготовили меня к такому зрелищу. Мы находились за много миль от заповедника Амбосели, на открытом пространстве, где росли кусты, деревья, и располагались пастбища для скота народа племени масаев. Из-за деревьев с равнодушным и невозмутимым видом вышел жираф, он двигался неуклюже, как будто только что научился ходить. Жираф выглядел огромным и нелепым, похожим на громадную складную игрушку, а его ярко-рыжая, пятнистая окраска не маскировала его, а, наоборот, казалось, она говорила: «А вот и я!». Он, скорее, напоминал плод творческой фантазии Уолта Диснея, нежели результат земной эволюции. За ним возвышалась, похожая на башню, коническая вершина горы Килиманджаро, которая проходила через кольцо облаков, словно лысина на голове монаха, окруженная венчиком волос. Животное выглядело очень уязвимым и совершенно не вписывалось в век автомобилей и вооружения. Этот образ навсегда останется со мной.

Наконец, мы прибыли в заповедник, разместились в роскошном отеле типа сафари, после чего я предприняла свою первую «вылазку в дикую природу». Микроавтобус остановился на обочине пыльной дороги, окруженной открытыми равнинами, но водитель не выключал мотор. С трех сторон не было видно ничего, кроме низкорослой травы. С четвертой стороны была гора Килиманджаро. Порывы теплого ветра поднимали небольшие облака пыли. Иногда они превращались в пыльные вихри, крошечные торнадо, которые вились и поднимались на сотни метров в воздух. Животные, пасущиеся на редких пастбищах, не обращали внимания ни на пыльные вихри, ни на нас, ни, казалось, друг на друга.

Слева почти неподвижно стояло большое стадо слонов, они находились так далеко, что были похожи на крошечные фигурки. С правой стороны к нам приближалась одинокая самка-вожак с одним единственным бивнем, направляющаяся к своему родному стаду. Возможно, она отлучалась для того, чтобы разыскать новые пастбища или просто навещала родственников. Это огромное, серое доисторическое создание, живущее по всем законам, которые в нашем представлении связаны с величием – забота, неравнодушие, понимание, терпение, сострадание и любовь, продолжало идти в нашем направлении тем же шагом. Обладая громадным телом, большим изогнутым бивнем и маленькими глазами, которые, казалось, смотрели только вперед, туда, где была ее семья, она тяжело и медленно переступала – так же, как это делали ее предки миллионы лет назад. Мне захотелось плакать.

Когда это великолепное создание скрылось вдали, я осмотрелась по сторонам. Вокруг меня были бизоны и антилопы гну, зебры, кабаны «бородавочники» и жирафы. Красота и разнообразие этой планеты пленили меня настолько, что у меня перехватило дыхание. Однако когда белые люди впервые открыли африканский континент, то не испытали ни малейшего благоговения перед тем, что увидели. Они просто написали о красоте этой природы в своих заметках, эти люди, в отличие от некоторых других великих цивилизаций, не ощущали себя частью этого великолепия. Наоборот, они взяли ружья и начали убивать как можно больше животных, назвав это спортом. Они делали подставки для зонтов из ног слонов, вырезали безделушки из их бивней, из рук горилл изготовляли пепельницы, набивали головы убитых животных и вешали их на стены своих жилищ, чтобы потом смотреть на их застывшие в неподвижности, стеклянные глаза. Они поработили жителей Африки, которые на протяжении веков, жили, преимущественно, в гармонии с животным миром.

Вернемся к заповеднику. В разнородной траве в 200 метрах от себя я заметила голову самки гепарда. Внезапно, животное выпрямилось, насторожилось, ее взгляд был прикован к… чему-то. Она неспешно, легкой походкой стала двигаться в нашем направлении, ее шея была вытянута вперед, а длинное тонкое тело напряглось. Потом шаг превратился в бег рысью, и так она пробежала мимо нас, даже не взглянув в нашу сторону.

Потом, подобно распрямившейся пружине, она рванула вперед с невероятной скоростью, и через несколько мгновений почти исчезла из вида, о ее стремительном беге говорили лишь клубы пыли вдали. Перед ней начали движение два других пыльных следа, один из них принадлежал самке газели Томпсона, а другой – ее детенышу. У них скорость была почти такая же, как у гепарда. Почти. После короткой и неистовой погони один след ушел направо, а другой по-прежнему двигался вперед. Именно за ним и помчался гепард. Мощным вихрем завертелись облака пыли, когда произошло убийство. Спустя несколько секунд в долину вернулся прежний покой.

Эволюция гепарда такова, что он живет практически полностью на мясе, и в особенности, на газелях Томпсона. Слабые, больные или недостаточно быстрые газели не доживают до взрослого состояния и не передают свои плохие гены потомству. Существует тесная связь между этими двумя видами: «охотником» и жертвой. Это связь взаимозависимости. Без нее ни одно из этих животных не стало бы тем, кем является. Эта связь основана на необходимости, а не на жестокости.

Люди думают, что произносят нечто чрезвычайно умное, когда говорят вегетарианцам: «Животные едят друг друга, почему же мы не должны это делать?» Некоторые животные обитают в земляных норах, другие спят на деревьях, есть такие, которые нюхают друг у друга заднюю часть тела, когда знакомятся. Но, к счастью у нас не возникает желания поступать так же. Да, некоторые животные, действительно, едят других животных, но природа не оставила им другого выхода, и убивают они, чаще всего, быстро.

Африканские равнины были прекрасны, но пока я там находилась, в моей душе росло чувство уныния. Это было осознание того, что такие заповедники, как Амбосели, Саво и Шимба Хиллс стремительно превращаются в единственные в Африке островки жизни в дикой природе. Теперь животные пребывают на наших условиях, на земле, которую мы им выделили, под нескончаемыми взглядами людей, которые ежедневно колесят по паркам в бесчисленных автобусах сафари. В этой ситуации приходишь к такому выводу, что, скорее всего, животные здесь будут находиться недолго. У меня было отчетливое ощущение того, что существованию этих парков может угрожать, практически, все что угодно, но в особенности – растущее человеческое население. Голодные и не имеющие земли люди, не будут вечно находиться за оградой парка.

Даже когда я писала эту главу, поступили новости о том, что один из самых уникальных заповедников в Африке, кратер Нгорогоро, выставлен на торги для западных покупателей с целью повышения твердой валюты. Африканские животные стали товаром, который должен быть продан на международных рынках!

Давление идет со всех сторон. Фермеры перекрывают миграционные пути животных, существование которых напрямую зависит от миграции. Любое животное, появившееся за пределами границы, искусственно созданной человеком, скорее всего, будет застрелено, и, не потому что оно опасно, а потому что оно поедает траву и кустарники.

Браконьерские ружья, капканы и ядовитые дротики несут гибель некоторым животным: слонам и носорогам, но домашний скот с горбатыми спинами, изогнутыми рогами и кротким взглядом, пасущийся на африканских равнинах, может, в конечном итоге, погубить практически, всех диких животных. Повсюду вокруг Амбосели, Масаи Мара и других кенийских заповедников, изящные люди в красных одеждах племени масаев с косичками на голове и раскрашенными лицами пасут огромные стада коров. На протяжении многих веков, пока эти люди выращивали коров только для собственных нужд, они жили, в основном, в гармонии с природой. Но сейчас говядина – это товар, который можно продать богатым белым людям (большинство африканцев не могут позволить себе такой покупки), и количество коров непомерно возросло. Одновременно увеличилось число стад, которыми владеют богатые хозяева ранчо и мультинациональные корпорации. Параллельно с количеством скота, увеличивается и число проблем, которые несет с собой животноводство.

Многие люди, которые ездят в сафари-туры, делают это из-за любви к дикой природе и заботы о ней. Они фотографируют природу, покупают футболки и жертвуют деньги в фонды, которые занимаются спасением исчезающих видов. Но, когда они приезжают вечером в гостиницы сафари, то едят свинину, говядину или курицу и не могут заметить очевидной связи. Когда они едят мясо, то убивают диких животных точно так же, как если бы выстрелили в них из ружья. Единственная разница заключается в том, что способ, которым мясоеды губят диких животных, является наиболее верным, создающим долговременные и необратимые последствия, потому что очень мало шансов восстановить среду обитания, после того как ее разрушили.

Конечно, самое масштабное уничтожение среды обитания – это вырубка тропических лесов. Говорят, что из космоса можно увидеть только один объект, созданный человеком, и это Великая китайская стена. Однако в 1989 году космонавты смогли абсолютно ясно увидеть катастрофу, которую устроили люди. Это были клубящиеся облака дыма, которые растянулись на тысячи километров над Южной Америкой, потому как обширные участки Амазонской низменности были подожжены в процессе нескончаемой оргии по уничтожению природы.

Это вовсе не новое явление. Уже в течение двух или чуть больше веков мы используем древесину лесов со всего мира. Когда-то большую часть Британии занимали леса, а тот пейзаж, который мы можем видеть сегодня, был создан человеком. Мы сократили лесной покров с 80% до полутора, и свыше половины этого леса было уничтожено за последние 50 лет. А вырубка продолжается до сих пор. Еще в 1950 году 14% земной поверхности покрывали тропические леса. Сейчас этот показатель составляет менее 7%.

Люди выражают обеспокоенность по поводу уничтожения тропических лесов, однако жизнь большинства из нас все же далека от этого, и, потому, очень трудно почувствовать себя частью этой проблемы. Мне всегда хотелось увидеть тропические леса собственными глазами, отчасти из-за моей уверенности в том, что скоро они исчезнут с лица Земли.

Возможно, это был не самый лучший выбор в моей жизни, но свой медовый месяц я решила провести в Белизе, что в Центральной Америке, в лесах бывшего британского Гондураса. Спать в палатках, установленных в джунглях или в общих лачугах, вставать в 5.30 утра, трястись на неровных, грязных дорогах с водителем, одетым в форму морского капитана и распевающим свои серенады-караоке – в этом нет ни малейшей романтики. Но были и положительные моменты: смывать пот в глубоком холодном пруду под лесным водопадом; наблюдать за энергичными движениями красных попугаев ара, перекрикивающихся друг с другом своими резкими голосами; нырять в глубокие зеленые воды реки, на заднем плане которой – только деревья; слушать громкие возгласы обезьян-ревунов и увертываться от палок, которые они бросают.

Как и все тропические леса, леса Центральной Америки – это природа в своей совершенной гармонии. Когда идет дождь, капли падают прямыми струями, как металлические пруты, со свистом и грохотом, а водяная пыль, появляющаяся от струй, образует низкий туман. Леса помогают вызывать дождь, а дождь поддерживает леса. Почва, из которой растут деревья, очень тонка, но корни деревьев и слой листьев, лежащих под деревьями, удерживают дождевую влагу, быстро впитывают ее, и с ее помощью питательные вещества переправляются вверх по стволу к листьям, которые успевают сформировать свод, прежде чем вода испарится обратно в атмосферу в виде пара. Те же самые листья, когда опадают и потом гниют, смешиваясь с теми, что уже лежат на земле, обеспечивают необходимое питание, благодаря которому, лес процветает.

Эти деревья – легкие планеты. Они берут углекислый газ (СО2) из атмосферы и запирают его внутри своей структуры, а новая растительность выделяет взамен животворящий кислород. Углекислый газ высвобождается, но очень медленно, когда деревья, в конечном итоге, умирают и начинают разлагаться.

Лес растет на трех уровнях: кусты и молодые пальмы – на уровне, примерно в рост человека; полностью выросшие пальмы – на уровне средней высоты; а затем уже, над всеми возвышаются огромные красные деревья и деревья с твердой древесиной. Сквозь листву проходят солнечные лучи, и хотя, кажется, что вокруг кишит жизнь, увидеть реальные признаки этого, практически, невозможно. Однако, переверните камень – и под ним может оказаться крошечная, но смертельно ядовитая коралловая змея, окрашенная в розовый цвет. Присмотритесь повнимательнее и, возможно, на кончике ветки Вы увидите, застывшего неподвижно, лесного дракона – доисторическую игуану, абсолютно безопасную. Или на восходе – прислушайтесь, и если Вам повезет, Вы услышите грудное мурлыканье ягуара, довольного результатами своей ночной охоты.

Никто не знает, сколько растений и животных составляют флору и фауну лесов, потому что еще предстоит сделать бесчисленные открытия, однако по подсчетам, в лесах проживает, по меньшей мере, половина всех имеющихся на планете видов. Тропические леса – это основной поставщик сырья для изготовления современных лекарств: антибиотиков, сердечных средств, успокоительных, медикаментов для лечения язвы, гормонов и многих других. Из всех растений, которые, как считается, обладают противораковыми свойствами, 70% произрастают в тропических лесах. Благодаря розовому барвинку, ребенок, страдающий от лейкемии, имеет 80% шансов выжить, вместо традиционных 20%.

И что мы делаем с этими необычайными, тонко-организованными экосистемами? Мы вырубаем их, чтобы создать пастбища для скота, который будет, в основном, экспортироваться в развитые страны в виде мяса для гамбургеров и замороженной говядины. Процесс, известный как «рубить и жечь», уничтожает все живое в кострах безумия, за считанные минуты освобождая углекислый газ, в течение столетий находящийся взаперти, и позволяет ему подниматься наверх, в стратосферу, распространяясь по всему миру в виде покрывала, которое удерживает тепло. Результат – глобальное потепление.

Что касается людей, живущих в лесу, то их оттесняют еще дальше, на оставшиеся территории, лишают собственности, убивают, оставляют умирать от алкоголизма или от болезней, к которым у них нет иммунитета. Их знакомят с такими пороками цивилизации, как проституция, порабощение и попрошайничество.

Тонкий, неплодородный слой травяной почвы, оставшийся после леса, чаще всего передается мультинациональным корпорациям, либо тем, кто поддерживает правящую элиту. Они используют эту землю для выращивания бобов сои, идущих впоследствии на корм скоту, либо для непосредственного выпаса скота. Эта соя не предназначена для голодающих людей в их же родной стране, а только, для продажи с целью собственного обогащения. Цифры по Гватемале свидетельствуют о справедливости этого утверждения. В этой стране 75% детей в возрасте до 5 лет страдают от недоедания, тем не менее, ежегодно владельцы ранчо экспортируют в США 20 миллионов килограммов говядины.

Отчеты из разных стран Центральной и Южной Америки навевают грустные мысли, такое же удручающее впечатление производит влияние США на торговую и сельскохозяйственную политику этих стран. С 1950 года в Центральной Америке для выращивания скота было вырублено две трети тропических лесов, расположенных в низменностях. Большая часть говядины экспортируется, от 80% до 90% этого мяса уходит в Северную Америку. На американский вкус, это мясо недостаточно жирное, поэтому из него делают, главным образом, гамбургеры, предназначенные для продажи в сети быстрого питания. Здесь, также, торговля скотом не помогла беднякам. В Коста-Рике с 1960г. по 1979г. потребление говядины на человека снизилось более чем на 40%, а производство возросло в 3,5 раза.

Когда-то территорию Коста-Рики почти полностью занимали леса, и на этом крошечном участке земли, по подсчетам, было сосредоточено 5% всех видов растений и животных, имеющихся на планете. После 20-летнего периода, в течение которого осуществлялось производство говядины в огромных количествах, чему частично способствовал Международный Банк, осталось только 17% лесов. И вырубка этих лесов до сих пор продолжается. Было подсчитано, что только для одного гамбургера из коста-риканской говядины уничтожают одно большое дерево, 50 кустарников и ростков, принадлежащим к 20-30 видам, сотни видов различных насекомых и огромное разнообразие мхов, грибков и микроорганизмов. Это только приблизительный научный подсчет, но считается, что ежегодно исчезает свыше 1000 биологических видов, а большая часть их принадлежит, вернее, принадлежала тропическим лесам.

Скот, который пасется на этой опустошенной земле, оказывается без вины виноватым и добавляет новый виток к спирали экологического бедствия. Ведь каждое животное из-за особенностей жвачной пищеварительной системы ежедневно отрыгивает и выпускает из кишечника около 200 литров метана. Метан в 20 раз сильнее нагревает планету, чем углекислый газ, с которым он в воздухе образует соединения. Выпускание животными газов и сжигание биомассы это вторая причина глобального потепления после сжигания природного топлива. Даже расчищенная земля усугубляет проблему: из удобрений выделяется азотистая кислота. Это одно из самых сильных веществ, вызывающих потепление, азотистая кислота причиняет вреда в 150 раз больше, чем углекислый газ.

Возможно, один из самых крупных «успехов», принадлежащих загрязнителям окружающей среды и правительствам, которые представляют их – это попытка превратить экологические изменения в нечто несерьезное. Чтобы не предпринимать никаких действий, они преуменьшают последствия, о которых предупреждают ученые в своих прогнозах, и даже преподносят глобальное потепление, как нечто забавное. Люди в северных странах получат средиземноморский климат и смогут выращивать персики. Возможно, по планетепронесется несколько бурь и ураганов, остров Маврикий, может быть, исчезнет с лица Земли, но в целом – беспокоиться не о чем!

Однако они умалчивают о том, что никто не знает, каковы будут реальные последствия. Мы предполагаем, что большие территории планеты будут затоплены, когда растают льды, а океаны нагреются и расширятся. Это затронет некоторые наиболее плодородные земли, а также города и страны с многомиллионным населением, такие как Бангкок, Египет, Бангладеш. Это приведет к массовым миграциям людей, потерявших землю, а незанятой земли, где они могли бы найти пристанище, не будет. Британия и Ирландия не избегут этой участи: Билл Картер с кафедры исследований окружающей среды Ольстерского университета определил 25 мест, которым угрожает опасность, и среди них Абердин, Дублин, побережье Эссекса, Северный Кент и Линкольншир.

Самая страшная картина – это влияние глобального потепления на тундру. В замерзшей почве тундры содержится неисчислимое количество метана. По мере размораживания почвы миллиарды тонн газа могут вырваться на свободу и еще больше усилить потепление климата. Чем больше Земля будет нагреваться, тем больше метана будет выходить наружу. Этот феномен, который называется «положительная обратная связь», нельзя ни проконтролировать, ни остановить. Даже составители прогнозов не осмеливаются предсказать, чем все это может закончиться.

Скот оказывается невольным, безвинным участником всего этого, но его разрушительное влияние не ограничивается только выделением газов. Из-за того, что вес у животных достаточно большой, их копыта затаптывают почву, что, в конце концов, приводит к разрушению ее структуры. Земля, на которой раньше были тропические леса, и так будучи слишком тонкой и неплодородной для животноводства, всего через несколько лет, максимум через 7-8, разрушится до такой степени, что будет уже непригодна для выпаса скота и вскоре станет похожа на засушливые территории, опустошившие американский Запад в период между войнами, а произошло это по тем же причинам.

Что касается моих воспоминаний о тропических лесах, то у меня прочно отложилась в памяти картина, увиденная мной в окрестностях города Белиз. Его можно назвать городом, только если принять во внимание перспективы на будущее, а не нынешние размеры. Он избежал того разрушения, которое опустошило Гватемалу, Никарагуа и другие страны Центральной Америки: в Белизе сохранились еще 70 % лесов. Тем не менее, правительство этой страны решило в коммерческих целях эксплуатировать эти леса до тех пор, пока их не останется всего 30%. Расчищенная земля, на которую я смотрела, не использовалась для пастбища, это было пространство, покрытое лужами, сорняками и пребывающее в полнейшем запустении. Передо мной на дороге лежало, корчащееся в судорогах, тело умирающей змеи. Это была, покрытая красивым узором, однако чрезвычайно ядовитая копьеголовая змея. На ее теле были отчетливо видны следы шин грузовика. Водитель нарочно свернул так, чтобы задавить эту рептилию, которая обычно пуглива и склонна к уединению.

Примерно в 200 метрах от меня среди кустарников неподвижно стоял непривычно большой аист – бразильский ябиру. Его рост был выше 1,5 метров, а размах крыльев – почти 3,5 метра. Бразильский ябиру – это одна из самых больших птиц в мире, и его, вероятно, уже не удастся спасти, а в Белизе это невозможно наверняка, ведь на северной границе мест обитания этих птиц, их осталось всего несколько десятков. Я особенно болезненно ощутила беззащитность обоих – аиста и змеи.

Когда я вновь посмотрела в сторону города, который только что оставила, я задалась вопросом: какую же пользу принесли все эти разрушения? Нищета, запах которой ощущается в воздухе, пьяные люди, пытающиеся запугать вас для того, чтобы отобрать 1 или 2 доллара, их отчаянная борьба за выживание? И это – лучшее из того, что многие здесь могут получить, и никто уже не претендует на то, что продолжающиеся разрушения принесут им какую-либо пользу.

Когда мы смотрим на свои родные просторы в Европе или Северной Америке, то склонны думать, что основные экологические проблемы находятся в других регионах. Увы!

Например, в Британии эрозия угрожает почти половине пахотных земель. Их структура настолько разрушена, что ветер и вода могут ее просто унести. Одной из главных причин этого разрушения является животноводство: 90% всех сельскохозяйственных угодий отведено под пастбища для скота или для выращивания корма. От 60% до 70% урожая овощей, выращиваемых в Великобритании, идут на корм для сельскохозяйственных животных.

Начиная со Второй мировой войны, увеличение численности сельскохозяйственных животных стало возможным только при условии усиления плодородности почв до предельных отметок, и даже выше того. Это достигается с помощью огромного количества химикатов (около 2000, возможно, больше), поэтому не удивительно, что в числе самых процветающих мультинациональных корпораций находятся фармацевтические компании. Обычно, ведется двойная атака: с помощью азотистых удобрений и химических пестицидов. Старая концепция чередования (севооборота), когда за 4-летний период выращивались разные сельскохозяйственные культуры, а в течение одного года земля отдыхала, теперь полностью была узурпирована химикатами. Ежегодно на британских полях распыляют миллиарды галлонов пестицидов. Примерно 50 пестицидов из 200, используемых в сельском хозяйстве, серьезно подозреваются в провоцировании рака. Еще множество пестицидов способны вызвать аллергию, врожденные дефекты и другие заболевания.

Посмотрите внимательно на любую часть страны, особенно на Восточную Англию, центральные графства Англии и Саут-Даунс, и Вы увидите, что там из года в год на одной и той же почве выращивают одну сельхозкультуру, в особенности, на огромных полях, засеянных зерновыми монокультурами. Выращивание одной культуры в течение нескольких лет невозможно без применения нефтехимических удобрений. Кроме того, вредители, которые поселяются на урожае, начинают так активно размножаться, как никогда не смогли бы при чередовании культур. Их приходится уничтожать, как и сорняки, которые борются за влагу и питательные вещества. Даже при такой масштабной химической обработке, которая постоянно усиливается, так как у вредителей формируется сопротивляемость, мы не можем вырастить достаточное количество пищи для постоянно растущего числа сельскохозяйственных животных, и продолжаем импортировать большое количество высокобелкового корма из развивающихся стран.

Этот химический коктейль не только влияет на плодородие почвы. Часть азота из удобрений попадает в пруды, где он оказывает на водоросли точно такое же воздействие, как и на урожай – удобряет их. Водоросли быстро растут, и появляется опасность токсического «цветения» вод, так же как и в океанах, что может оказаться смертельным для всех живых существ, включая нас. Когда растения, заполнившие озеро, реку или пруд, умирают, их остатки разлагаются с помощью бактерий, которые забирают кислород из воды, и как следствие – задыхаются другие формы жизни. К примеру, в 1981, 1983 и 1986 годах в Северном море было обнаружено бесчисленное количество плоской рыбы, которая была мертвой. Там из-за этого инцидента количество кислорода в глубинных водах снизилось на 80%.Эта комбинация разных влияющих факторов называется эвтрофикацией.

Какое-то количество азота попадает вниз, в грунтовые воды, а потом в подземные резервуары, откуда воду берут для нас. Сейчас существуют официальные нормы (правда, установленные чисто произвольно), определяющие допустимое количество азота в питьевой воде, так как этот химический элемент связан с возникновением «синдрома синего младенца». Это разрушение красных кровяных клеток у новорожденных детей, что впоследствии приводит к смерти. Азот также может трансформироваться в нитриты, которые, в свою очередь, могут соединиться с пищевыми белками и образовать канцерогенные вещества нитрозамины.

Невзирая на эти факты, существует негласное признание того, что в какой-то момент содержание азота в грунтовых водах значительно превысит допустимые нормы, особенно в районах Восточной Англии и центральных графств, где выращивают монокультуры. Тихо, без огласки были построены заводы, где будет в экстренном порядке проводиться денитрификация воды, когда уровень азота поднимется до опасной отметки. Это ярчайший пример того, что правительство склонно лечить симптомы, а не их причины.

На самом деле, питьевая вода часто не соответствует установленным нормам, и по подсчетам организации «Друзья Земли», от 4 до 5 миллионов британцев периодически пьют воду, в которой содержание азота превышает предельно допустимые нормы, установленные Европейским Сообществом. Повышенное содержание азота было обнаружено и в минеральной воде, причем даже в той, что получена из самых глубинных источников. А, поскольку поверхностные воды могут проникать на подобную глубину в течение 100 лет, то мы еще не столкнулись с самой худшей частью этой проблемы.

Другие участники этой разрушительной атаки на почву – пестициды, то есть яды, которые должны убивать сорняки, плесень, насекомых и другие живые организмы. Многие из них ядовиты и для нас. Почти все они вызывают серьезные опасения, но больше всех – органофосфатные пестициды. Их основа – исключительно ядовитые нервно-паралитические газы, впервые созданные в фашистской Германии, а после войны усовершенствованные Западом в сотрудничестве с теми же немецкими учеными, которые их разработали. При использовании в военных целях органофосфатные пестициды могут убить за несколько секунд или оставить человека инвалидом на всю жизнь.

Многие из них используются в настоящее время, а самый распространенный – это дезинфицирующий раствор, уничтожающий паразитов на овцах. Он в течение десятилетий совершенно бесконтрольно применялся против струпьев и мясных мух, несмотря на большое количество сообщений о тяжелых, неизлечимых заболеваниях у многих фермеров. Симптомы, которые были у этих людей – головокружение, тошнота, двоение в глазах, сильная вялость во всем теле – в точности совпадают с симптомами отравления нервно-паралитическим газом. Обязательное использование дезинфицирующего средства для овец было отменено в 1995 году, однако оно применяется до сих пор, а требования безопасности минимальны. Практически не проводилось исследований воздействия этого средства на овец, которых целиком погружают в бак, наполненным ядовитым раствором.

По подсчетам Института сравнительной токсикологии и токсикологии окружающей среды, ежегодно в мире свыше миллиона человек отравляются пестицидами, а 20 000 умирают от отравления. Кроме того, в такого рода статистику обычно не включают последствия долгосрочного воздействия на здоровье человека, такие как рак и врожденные аномалии. Если их также принять во внимание, то ситуация будет выглядеть еще более мрачно. Использование пестицидов ежегодно увеличивается на 12,5%, а в Британской Агрохимической Ассоциации сумма продаж превышает миллиард фунтов стерлингов.

Разумеется, при широкомасштабном использовании пестицидов о природном балансе не может быть и речи. Однако самым тревожным аспектом этой проблемы является то, что у нас нет ни малейшего представления о том, к чему может привести долговременное воздействие пестицидов на природу, в том числе и на нас с Вами, так как в организме каждого из нас накапливаются пестициды, они присутствуют даже у новорожденных младенцев. Пестициды проникают в пищевую цепочку таким образом, что концентрируются в высших звеньях. Например, у водяной птицы, которая питается рыбой (а рыба – мелкими ракообразными, которые, в свою очередь, поедают водоросли, а водоросли абсорбируют питательные вещества из окружающей их воды), концентрация пестицидов в ее мясе будет в 80 000 раз выше, чем в воде, откуда изначально началось распространение яда.

Пример с пасущимися животными, такими как коровы, не настолько впечатляет, однако он основан на том же самом принципе. В их мясе концентрация пестицидов в 14 раз выше, чем в поедаемой ими растительности. Идея ясна: жареное мясо содержит в 14 раз больше пестицидов, чем картофель и пастернак, которые лежат рядом с ним на тарелке.

Тесты на присутствие пестицидов в мясе и молочных продуктах дали пугающий результат. В 1988/1989 гг. экспертиза британской говядины показала, что 2 из 7 проб этого мяса содержали диэлдрин. Диэлдрин – это яд для истребления насекомых, и Всемирная организация здравоохранения классифицирует его как «исключительно опасный», если его норма превышена. Он может стать причиной возникновения врожденных дефектов и рака. Этот химикат чрезвычайно устойчив в окружающей среде и является сильным ядом для птиц, рыб и млекопитающих, в том числе людей.

Молочные продукты являются основным пищевым источником чрезвычайно ядовитых органохлориновых пестицидов. Этот факт сейчас признан правительством США. В 1989 году каждый человек в Великобритании, включавший в свой рацион молочные продукты, потреблял, в среднем, 123 пинты* свежего молока и сливок и 56 пинт обезжиренного молока. В 1988 году присутствие органохлоринов было обнаружено в 44% из 120 проб британского молока. Это было ниже предельно допустимых норм, установленных правительством. Диелдрин содержался в 5 из 22 проб сливок.

Еще одна проблема, происходящая от сельскохозяйственных животных, это, грубо говоря, их склонность к выделению из организма большого количества испражнений. На самом деле, это действительно огромное количество. По подсчетам, только в США сельскохозяйственные животные производят 115 420 кг навоза в секунду! В Германии с населением в 70 миллионов человек, на каждого человека приходится более 3 тонн жидкого навоза.В Нидерландах производство свинины представляет собой основную опасность. На юге 14 миллионов животных производят столько навоза, что нитраты и фосфаты пропитали верхние слои почвы и загрязнили воду, являющуюся питьевой для многих регионов. Подобная ситуация, в большей или меньшей степени, характерна для всей Европы.

При интенсивном животноводстве образуется такое количество экскрементов, что земля просто не способна все это впитать. И что же мы делаем с этими экскрементами? То же, что с ядерными отходами: мы их накапливаем и надеемся, что они сами куда-нибудь исчезнут. Некоторые из них, действительно, исчезают: стекают в реки и ручьи, где могут уничтожить все живое, и просачиваются в подземные водные источники. Мы очень беспокоимся, когда подобное происходит с человеческой канализацией, однако навоз животных загрязняет окружающую среду в 100 раз больше, чем человеческие испражнения.

В этих лагунах, заполненных жидким навозом, происходит процесс, усиливающий еще одно огромное экологическое бедствие. Большое количество аммиака в навозе становится благоприятной средой для размножения бактерий, которые эту жижу превращают в кислоту. Она потом испаряется, соединяется с закисью азота, выделяемой из удобрений, и промышленными загрязнителями, и в итоге, образует кислотные дожди.

Практически во всех регионах, расположенных в северной части северного полушария, кислотные дожди окисляют почву, уничтожают леса, а воды, в которых некогда кипела жизнь, становятся мертвыми. В этом необратимом процессе разрушения главную роль играет навоз, производимый скотом. В некоторых странах, таких как Бельгия и Голландия, это основная причина кислотных дождей. В голландском животноводческом районе Пел 97% всех лесов мертвы.В Британии больше всего кислотных дождей зафиксировано в графствах с интенсивными молочными хозяйствами, например, в Чешире, однако их последствия можно заметить во всей северной части страны. На какую бы часть света Вы ни направили свой взор – повсюду происходят экологические бедствия. Статистика, показывающая уровень деградации окружающей среды, просто шокирует, особенно та, которая фиксирует разрастание пустынь. Сахара, которая когда-то была плодородным краем, частью богатейшей житницы, снабжавшей Римскую Империю, теперь только за последние 20 лет распространила свои песчаные территории на 320 километров в сторону юга Африки. И этот процесс ускоряется. Так же как и в случае с бесплодными пустынями, возникшими на Ближнем Востоке, причиной был и до сих пор является выпас скота.

Как уже упоминалось, международный капитал заявляет права на самые плодородные земли с целью использования их в своих интересах, поэтому неимущих людей все больше вытесняют на окраины, в скудные районы. Там они пасут своих овец, коз, крупный рогатый скот и верблюдов, а это – гарантия того, что будет уничтожена растительность, которая могла бы сдерживать пустыню. По мере того, как они продвигаются и вырубают все больше деревьев для создания пастбищ, пустыня расширяется и проблема усугубляется еще больше.

Это оказывает влияние на климат, так как из-за сокращения водяных паров в погоде происходят устойчивые изменения, и, как следствие, дождей выпадает все меньше. Поэтому, ясно, что эту проблему нельзя решить быстро. Пустыни на планете останутся. И, согласно ООН, ежегодно они увеличивают свою площадь на 207 200 квадратных километров – по размерам это территория Англии и Шотландии.

Но проблема распространения пустынь на планете не ограничивается только разрастанием уже существующих пустынь, она гораздо более сложна и всеобъемлюща. Эта проблема больше затрагивает засушливые и полузасушливые части субтропиков, которые опоясывают треть земного шара. Выпас постоянно увеличивающегося количества скота разрушает структуру почвы, снижает плодородие и, опять же, вызывает устойчивые изменения погодных условий, типичных для той или иной области. Почва вокруг водных источников испорчена, потому что огромные стада животных пасутся преимущественно там.

Повсюду из-за растущей численности населения, сельскохозяйственных животных, уничтожения растительности, которая удерживает землю, и замещения ее сорняками, трети земной поверхности угрожает скорое превращение в пустыню. В результате, самые большие африканские реки Сенегал, Чари и Нигер начинают высыхать. Это привело к самой массовой миграции в истории человечества, и к 2000 году более половины всех людей на планете будут жить в городах. А возможными последствиями этого являются разобщенность людей, распространение заболеваний, отчаяние и нищета, расцвет самых гадких человеческих пороков. Такая перспектива навевает поистине печальные мысли. На мой взгляд, одна из самых удручающих реальностей культуры мясоедения состоит в том, что США, самая богатая страна из когда-либо существовавших в мире, и более других пристрастившаяся к мясу, отказывается реагировать на серьезнейшие проблемы, стоящие у ее же собственного порога. По своей значимости они находятся в одном ряду со многими проблемами развивающегося мира и часто являются первопричиной их возникновения.

Мясо, а под словом «мясо» я подразумеваю говядину – это грубый и пошлый символ американской мужественности (к слову сказать, и женственности также), а право на употребление его в пищу считается столь же неоспоримым, как право на то, чтобы иметь оружие и убивать им людей. США распространили культуру гамбургеров во все уголки мира, и у них есть очень хороший шанс его разрушить, причем, без проведения каких-либо революций.

Конечно, то, что Вы видите на поверхности, не всегда соответствует реальному положению дел. Сельскохозяйственные районы на западе Северной и Южной Дакоты почти божественно красивы. Кажется, что небо безгранично простирается над землей, а на земле часто невозможно увидеть никаких следов цивилизации, и тем более людей. Когда Вы стоите на возвышенной земле и смотрите в бесконечность, то Ваше воображение отправляется в полет. Это страна вождей Раненое Колено, Бесплодные Земли, Черные Холмы, коренных американцев народа Сиу – племен Огаллала и Бутон Розы с Великих Равнин. Но, одновременно с этим, это также страна сельскохозяйственного запустения и опустошения.

Когда Вы летите из Репид-Сити, что в Южной Дакоте в Денвер, штат Колорадо, Вы находитесь в самолете, похожем на табачную трубку, оснащенную двумя моторами. Однако из-за миниатюрных размеров самолета Вы летите на сравнительно низкой высоте, поэтому можете отчетливо рассмотреть меняющиеся внизу пейзажи, конечно, если отцепите свои побелевшие от страха пальцы от спинки, находящегося впереди Вас сиденья.

Сначала я была удивлена тем, что все возделываемые участи имеют четкую круглую форму. Они были, как будто, начерчены циркулем. Потом я даже начала догадываться, что какая-то работа производится из центральной точки: автоматическая прополка, насыщение удобрениями, возможно, даже вспахивание. Однако я не сразу сообразила, что каждое из тех тысяч полей, которые я видела (а если включить сюда другие штаты на той же долготе, то миллионов) – это результат искусственного орошения. Круги были сделаны устройствами, которые распределяют воду, взятую из одного огромного естественного подземного водохранилища. Это водохранилище Огаллала, его название заимствовано у индейцев.

Американские фермеры смогли превратить пастбища бизонов в пахотную землю только благодаря этому огромному источнику воды. Теперь они выкачали из него столько воды, что дожди уже не успевают заполнять его, и значительная часть этой искусственно созданной плодородной земли теряет свои качества, становясь опять пастбищем для бизонов. Но уже без бизонов. Природе потребовались миллионы лет, чтобы создать водохранилище Огаллала, а теперь уровень грунтовых вод стремительно падает, и колодцы высыхают. По подсчетам Департамента сельского хозяйства США, при нынешнем уровне использования воды это водохранилище может стать абсолютно пустым уже через 30 лет. Если это произойдет, то люди не смогут жить на высокогорных равнинах США. Причиной является все та же старая история – выпас скота или выращивание зерновых культур, которые пойдут, главным образом, на корм скоту. На каждый килограмм говядины, выращенной на этом зерне, уходит 3000 литров исчезающей воды. Это во много раз превышает количество воды, необходимое для выращивания растительной пищи.

Цифры по штату Калифорния, приведенные Калифорнийским университетом (в штате Калифорния большая часть сельскохозяйственных угодий орошается), рисуют еще более тревожную картину. Там на выращивание 1 фунта растительной пищи, такой как помидоры, картофель и морковь, тратится 20-30 галлонов воды. А на получение 1 фунта говядины уходит 5 214 галлонов. Вывод абсолютно очевиден: на производство овощей и фруктов уходит лишь малая доля воды, которая тратится на выращивание скота, убой и приготовление из него мясных продуктов. Тем не менее, всего 2% всех пахотных земель США используется для выращивания овощей и фруктов. В противоположность этому, 64% угодий являются землей, на которой выращивают корм для скота. В США дефицит воды уже достиг критического уровня: водных ресурсов расходуется на 25% больше того количества, которое может восстановиться естественным путем.

Пресная вода, бывшая когда-то на планете в изобилии, сейчас становится дефицитом во многих регионах мира. За период с 1940 по 1980 гг. потребление воды в мире увеличилось в 2 раза, и 70% всех водных ресурсов тратится на сельское хозяйство. В США почти половина всей используемой воды уходит на выращивание корма для крупного рогатого скота.

Но ничто не способно угрожать праву производителей говядины продолжать свое дело. Джон Роббинс написал свою новую книгу «Диета для новой Америки» (Стиллпойнт, 1987), а Джереми Рифкин – исследование «Что стоит за говядиной» (Даттон, 1992, Торсонс, 1994), в обеих книгах говорилось об экологическом бедствии в США. Ассоциация скотоводов обрушилась на эти книги с критикой, а правительство просто их проигнорировало.

Таким образом, разрушение продолжается. Уже 10% принадлежащих государству засушливых земель на Западе, превратились в пустыни, а 70% оставшихся земель, были признаны Американским бюро землеустройства находящимися в «непригодном состоянии».

Этот роман с мясным скотом уже нанес огромный ущерб США и изменил эту страну до неузнаваемости. Только в одном 20 веке была потеряна половина пахотного слоя почвы – верхнего плодородного слоя, без которого почти ничто не сможет расти. А ценный слой почвы, сдуваемый ветрами и затапливаемый водой, продолжает исчезать с поверхности земли – до 7 миллиардов тонн ежегодно.К счастью, благодаря разложению органических материалов, а также эрозии камней и горных пород, каждые 100 лет может образовываться 2,5 сантиметров пахотного слоя почвы. Это, скорее, поражение, а не победа!

И 85% этих потерь происходят из-за выращивания крупного рогатого скота, что привело к ситуации, когда треть всех пахотных земель была навсегда заброшена по причине негодности. Возможно, нам стоит вспомнить, что многие великие цивилизации, существовавшие ранее, пришли в упадок, именно, по этой причине!

Не хочу перегружать эту книгу статистикой, но приведу еще несколько цифр для того, чтобы ясно обрисовать картину той безответственности, которую влечет за собой мясное питание. Сейчас много говорят об «устойчивом сельском хозяйстве» и «устойчивом росте», а разное количество энергии, расходуемое на производство разных видов пищи, ясно показывает, почему эти разговоры должны, наконец, воплотиться в реальность.

В США общая территория леса, которая была расчищена под пастбища и производство кормов, составляет 260 миллионов акров.Связь между производством мяса и вырубкой лесов настолько очевидна, что экономист из Корнеллского университета Дэвид Филдс и его коллега Робин Хур подсчитали, что каждый человек, перешедший на веганское питание, ежегодно спасает 1 акр деревьев.

Выращивание крупного рогатого скота также расходует природное топливо. Дэвид Пиментел из Корнеллского университета, специалист по энергетическим затратам в сельском хозяйстве, утверждает, что в США для получения 1 килограмма свинины сжигают 30 000 килокалорий природного топлива, что эквивалентно энергии, содержащейся в 4 литрах бензина. Растительная пища по всем показателям гораздо более эффективна. Кукуруза или пшеница обеспечивают в 22 раза больше белка, чем тяжелая для организма говядина. А бобы сои – в 40 раз.

Но, прежде чем мы в Британии с самодовольным видом примемся обсуждать положение дел в США, было бы неплохо обратить взоры на свою собственную страну. У нас 5 миллионов акров пахотной земли находятся под угрозой эрозии; 80% наших меловых низменностей уничтожены, как и 80% известняковых лугов; половина наших болот и 90% прудов осушены. С 1940 года была вырублена почти половина того небольшого количества вековых лесов, которые у нас еще оставались. И за тот же период было выкорчевано 109 000 милей защитных лесополос, этого количества хватило бы на то, чтобы опоясать землю 4 раза. Одновременно с этим произошло опустошение нашей флоры и фауны. За последние 50 лет, британской сельской местности было нанесено больше вреда, чем за предыдущие 500 лет, и, по большей части – фермерами, производящими мясо и молоко. Поговорите с фермерами, понаблюдайте за их работой, и Вы поймете, что они, за редким исключением, мало заботятся об экологии своей земли, зато очень сильно – о прибыли, которую могут из нее извлечь.

В моем случае, печальный итог разрушений находится прямо за порогом моего дома. Это крошечный перелесок, длиной не более 500 метров, а шириной всего лишь 150 метров. Он спускается по склону холма к реке Уивер. Гулять по этому маленькому тенистому участку, останавливаться и слушать, созерцать, затаив дыхание – для меня это бесконечная награда, наполняющая меня силами. При вашем приближении кролики стремительно удирают, а иногда солнечными вечерами между деревьями можно заметить мелькающие рыжие лисьи шубки. Лес является домом для ласок, полевок и самых разных видов мышей. На зимней почве видны следы от когтей барсуков, рывшихся в поисках личинок майских жуков. Если поднять голову, то можно увидеть огромное гнездо цапли, а то, что поменьше – гнездо пустельги и еще сотни других. Часто вам вслед доносится дразнящий смех зеленого дятла, а у малого пестрого дятла хватит даже храбрости залететь в ваш сад. Ранним летом приходится иногда закрывать рот рукой, чтобы не вдохнуть насекомых, которые в несметных количествах кружатся под деревьями. Вокруг расцветают колокольчики, лесные анемоны, гималайские бальзамины, наперстянки, розовая лихниса и звезда Вифлеема.

Граница леса – это травянистый берег канала, за которым долина продолжается, но выглядит уже совсем по-другому. Это голая, пустая земля, лишенная какой-либо растительности для выпаса скота. Несколько пучков травы еще растут по краям, а большую часть растительности вытоптал крупный рогатый скот, и все, что осталось – это лишь песчаная почва. В лучшем случае, это поле могло когда-то предоставить для выпаса скота совсем немного травы, но какой-то фермер решил, что и это должно быть уничтожено.

Маленькая роща, которая дарит мне столько приятных минут, тоже около 30 лет назад была вырублена, но потом вновь возродилась. Я боюсь, что когда-нибудь, проснувшись, снова услышу эти, бросающие в дрожь, звуки – переливчатое дребезжание пилы, уничтожающей драгоценный лес для того, чтобы выиграть несколько метров для пастбища.

Это безжалостное разрушение, как в рамках одной страны, так и во всем мире, поощряется субсидиями, которые побуждают фермеров и работников мясной промышленности делать деньги любыми способами. Поэтому, они будут продолжать это делать. В Британии, согласно министерству сельского хозяйства, в 1994 году субсидии на продукты из говядины, баранины, свинины и на молочные продукты составили 1,2 миллиарда фунтов стерлингов.В целом по Европе они превысили 100 миллиардов фунтов, а на рыбную промышленность – 54 миллиарда фунтов. Похожая ситуация – в Центральной и Южной Америке и в Африке.

Власть и контроль являются гарантией того, что богатый Запад последним ощутит на себе влияние гибнущего мира. К сожалению, это откладывает на неопределенный срок необходимые перемены в политическом курсе, которые ликвидировали бы эту всемирную «болезнь». Но одно очевидно: последствий избежать не удастся никому.

Самым пугающим в этом предсказанном Армагеддоне, является то, что роковую черту мир переступит задолго до финальной катастрофы. Остается только догадываться о том, когда мы вплотную подойдем к этой черте, но у Вас есть возможность в любой момент самому стать хозяином своей жизни и принять решения, которые обернут негативные процессы вспять. И в Ваших силах сделать то, что может оказать мощное и непосредственное воздействие, а именно – изменить свое питание. Перестаньте есть мясо и рыбу уже сегодня, откажитесь от молочных продуктов, и Вы сразу же выйдете из порочного круга эксплуатации и разрушений. А еще будет лучше, если Вы заявите о своем протесте, присоединившись к организации, такой как «Вива!» и начнете активно бороться с «серыми кардиналами», которые намерены позволить своей алчности разрушить планету.

Кения прояснила мои мысли, и в 1993 году я решила уйти с работы. Передо мной встал вопрос: буду ли я продолжать работу с теми важными областями, которые по моим ощущениям, Вегетарианское общество давно оставило. Это – активное проведение кампаний по защите сельскохозяйственных животных и попытки повлиять на молодое поколение. На самом деле, у меня не было выбора, и организация «Вива!» начала свое существование.

Впервые «Вива!» робко заявила о себе в августе 1994 года на Всемирном вегетарианском конгрессе в Голландии, где я была выступающей. Затем, 26 октября 1994 года состоялось официальное открытие начала деятельности организации «Вива!». Все предшествовавшие этому дню сражения, разочарования, сомнения и тревоги рассеялись, когда я увидела, до отказа заполненный людьми, зал в клубе Юнион, расположенном на лондонской улице Геррард, в Сохо. Мы думали, что участников будет гораздо меньше, однако вместо предполагаемых 50 человек пришли почти 100.

Кроме меня, выступали Майкл Мэнсфилд, довереное лицо организации «Вива!», наш друг и блестящий адвокат; Дэвид Джи, бывший руководитель организации «Друзья Земли»; Дэвид Райт, прекрасный врач-терапевт, веган, который работал в медицинской подкомиссии Британской олимпийской ассоциации; Джон Винн-Тайсон, выдающийся автор трудов о человеческой мысли и правах животных; Колин Спенсер, корреспондент «Гардиан» и большой специалист в кулинарии; Пэм Феррис, актриса, игравшая в «Чудесных бутонах мая», убежденная вегетарианка; очень добрый, с мягким характером, поэт Бенджамин Зефания. В конце этой церемонии открытия он прочитал некоторые свои стихи, что добавило столь необходимую нотку юмора и надежды.

К сожалению тогда не смог прийти человек, которого мне очень хотелось видеть. Существует не так много людей, которых я бы назвала героями или героинями, но один из таких – профессор Ричард Лэйси. Прежде всего, благодаря этому человеку, общественность обратила внимание на опасность губчатой энцефалопатии (в народе – «коровье бешенство»). Он – из числа тех немногих ученых, карьерный рост которых не идет вразрез с личными убеждениями. Он мужествен, бесстрашен и принципиален, и это – в эпоху, когда такие качества являются большой редкостью.

Краткие сведения: Ричард Лэйси – профессор клинической микробиологии в госпитале Лидс, а также врач. У него свыше 200 опубликованных трудов, он был правительственным консультантом (членом комитета по ветеринарной продукции при Министерстве сельского хозяйства) до того, как в 1989 году ушел в отставку. Впоследствии члены парламента от Консервативной партии поставили под сомнение, как его профессиональные качества, так и его психическое здоровье. Это была очевидная попытка подорвать его авторитет.

Профессор Лэйси написал, что правительство поставило под угрозу безопасность людей, чтобы спасти от краха животноводческую промышленность, таким образом, из-за этой политики у людей очень сильно увеличились шансы подхватить болезнь. Если он прав (а по его словам, риск составляет 60%), то Британии угрожает самая страшная эпидемия смертельно опасного и неизлечимого заболевания – болезни Якоба Кройцфельдта, которая является человеческим вариантом «коровьего бешенства». Болезнь Якоба Кройцфельдта уже известна несколько лет, однако во всех новостях о ней заговорили в 1986 году, когда крупному рогатому скоту в качестве диагноза определили аналогичную болезнь, которая поражает нервную систему и превращает мозг в субстанцию, напоминающую губку, испещренную множеством дыр. К 1995 году это заболевание поразило, как минимум, 150 000 коров.

Самое трудное в этой истории заключается в том, что до сих пор не определен возбудитель «коровьего бешенства» и, возможно, болезни Якоба Кройцфельдта. Это не вирус и не бактерия, и он идет вразрез со всеми основными законами биологии. Он оказался способен менять форму: то он остается безжизненным и выдерживает предельно высокие температуры, то становится активным и очень заразным. Он настолько заразен, что некоторые врачи отказываются вскрывать людей, умерших от болезни Якоба Кройцфельдта, некоторые больницы перестали принимать пациентов с этим заболеванием. Современная наука пока не в силах найти способ исцеления от этой болезни.

В августе 1988 года правительство проявило поразительную недальновидность и предложило животноводам всего половину рыночной цены за коров, которым поставлен диагноз «губчатая энцефалопатия». Неудивительно, что тогда было относительно мало сообщений о случаях заболевания, однако когда в феврале 1990 года размер компенсации был поднят до полной рыночной стоимости животного, то число зарегистрированных случаев резко подскочило. Не нужно быть Эйнштейном, чтобы понять, в чем тут дело.

Самой молодой корове, заболевшей губчатой энцефалопатией, было 18 месяцев, а самой старой – 18 лет. У людей инкубационный период может длиться 30 лет, поэтому все очевидные промахи правительства вряд ли дадут о себе знать к ближайшим выборам. Связь между коровами и людьми еще предстоит доказать, однако Центр наблюдения за инфекционными заболеваниями уже сообщил, что люди, которые едят продукты из говядины или телятины, в 13 раз сильнее рискуют умереть от болезни Якоба Кройцфельдта, чем те, кто не ест это мясо. Профессор Лэйси считает, что губчатая энцефалопатия и болезнь Якоба Кройцфельдта – это одно и то же заболевание. В мае 1988 года правительством был создан Саутвудский комитет, которому поручили расследовать случаи заболевания губчатой энцефалопатией. В составе комитета не было ни одного специалиста по данному вопросу, и комитет не проводил никаких консультаций со специалистами. Несмотря на это, в конечном итоге, было отдано распоряжение забить весь зараженный скот. Но было слишком поздно: мясо более 600 явно зараженных коров уже поступило в продажу. Однако эти цифры показались детскими шалостями после выхода в октябре 1995 года документального фильма на телеканале Гранада TV. В передаче «Мир в действии» был показан фильм «Скрытая эпидемия». В фильме было рассказано о секретных правительственных документах, где признается, что на одну отбракованную корову с установленным диагнозом «губчатая энцефалопатия» приходится, как минимум, две также инфицированные коровы, которые попадают в пищевую цепочку. По подсчетам микробиолога, доктора Стивена Диллера к 2001 году будет съедено 1,8 миллионов зараженных коров и быков, если учесть, что большинство британцев будут есть говядину или продукты, изготовленные из зараженного скота.

Невзирая на очевидное отсутствие экспертизы, Саутвудский комитет дал еще ряд рекомендаций и заверений. Его представители заявили, что для людей риск заразиться через пищу очень мал, при этом, абсолютно упустив из вида тот факт, что коровы изначально получили эту болезнь через пищу. По их мнению, энцефалопатия овец передалась крупному рогатому скоту через корм, когда потроха овец, в том числе, мозги, перерабатывались, и из них изготовлялась высокобелковая добавка. Однако профессору Лэйси такой предположительный ход событий не кажется убедительным. Он предполагает, что подобная процедура, при котором части тела коров превращаются в корм, мог пробудить инфекцию, которая, по его мнению, всегда присутствовала в организмах крупного рогатого скота. Без сомнения, именно это стало причиной столь быстрого распространения болезни.

Тем не менее, Саутвудский комитет также заключил, что коровы-матери не передают эту болезнь свом телятам. Также важный момент: они были убеждены, что коровы – это конечные носители инфекции и не передают губчатую энцефалопатию другим видам. Если бы они были достаточно любопытны, то знали бы, что даже в то время, когда они писали этот отчет, не только коровы, но и животные других видов были уже инфицированы губчатой энцефалопатией. В дальнейшем выяснилось, что их заверения о том, что коровы не заражают своих телят, оказались ошибочными.

Отчет был подытожен следующим: «Если мы дали неправильную оценку вероятности такой ситуации, то последствия могут оказаться очень серьезными».

В своей заключительной рекомендации Саутвудский комитет предложил создать еще один комитет для проведения дальнейших исследований. Второй комитет, Тирольский, опубликовал свой отчет в начале 1990 года и рекомендовал проверять на губчатую энцефалопатию мозг всего забитого скота, вне зависимости от наличия или отсутствия у животных симптомов этого заболевания. Также, предлагалось в течение 20 лет отслеживать все случаи болезни Якоба Кройцфельдта.

Обе эти рекомендации выглядят логически обоснованными и необходимыми. Контроль за всем убитым скотом отчетливо показал бы распространено ли это заболевание среди животных, у которых нет соответствующих симптомов; а контроль за заболеваемостью у людей показал бы, увеличивается ли количество случаев у болезни Якоба Кройцфельдта. Но правительство так и не последовало ни одной из этих рекомендаций.

Как уже упоминалось, первоначально считалось, что причина появления губчатой энцефалопатии (коровьего бешенства) заключается в переработке мяса и костей в высокобелковый корм для животных. Эта практика была запрещена в 1988 году, однако это никак не повлияло на данные статистики, согласно которым в 1989 году число новых случаев заболевания возросло с 500 в январе до 900 в декабре. Ровно через год цифра возросла до 1500 новых случаев ежемесячно. Одним из прогнозов Саутвудского отчета было то, что максимальный рост составит 400 новых случаев в месяц…

В мае 1990 года от губчатой энцефалопатии умерла домашняя кошка, но правительство отказалось признать этот факт. Тем не менее, к июлю заразились уже 52 кошки, и правительство было вынуждено признать, что, возможно, причина заключается в корме, содержащем говядину. Вопрос заключался в том, сколько других видов живых существ относится к группе риска, и попадает ли в их число человек.

В следующем, 1991 году мы начали это выяснять. Были проведены бесчисленные тесты и исследования других животных, и у 7 из 8 видов млекопитающих, которых кормили зараженным мясом, развилась эта болезнь. Потом этот список увеличился до 18 видов. Туда входили свиньи и обезьяны. Также в отчетах сообщалось о пуме и гепарде, которые умерли от губчатой энцефалопатии. Министерство сельского хозяйства торжественно объявило, что эта болезнь станет ослабевать уже в текущем году и полностью исчезнет к 1994 году.

К концу 1992 года число зарегистрированных случаев увеличилось до 25 025, и не было никаких признаков того, что заболевание идет на спад. Поскольку, зараженный корм для животных, как очевидный источник болезни, запретили, то стало ясно, что работает какой-то другой способ передачи инфекции. Все указывало на то, что это была вертикальная передача – от коров-матерей к их телятам. Правительство все еще отказывалось признавать это вплоть до 1994 года, когда число заболеваний возросло до 137 000 случаев, что в 6 раз превышало цифры самых страшных саутвудских прогнозов.

Тем не менее, от признания этого факта отказались через год, и Министерство сельского хозяйства заявило, что причиной продолжающихся вспышек губчатой энцефалопатии является нелегальное использование продуктов бойни – «определенных внутренностей» в витаминах и пищевых добавках, которые попадали в рыбу и другую пищу. Если рассуждать цинично, то можно предположить, что столь резкая перемена во мнении имеет какое-то отношение к мерам по защите экспорта телят в Европу. Кто станет покупать и есть телятину, о которой известно, что она заражена коровьим бешенством? Если люди могут заразиться болезнью Якоба Кройцфельдта от крупного рогатого скота, то по милости Британии, такая ужасающая перспектива ожидает не только эту страну, но и всю Европу.

Правительство, все заявления которого оказывались неверными, продолжает настаивать на том, что инфекция присутствует только в нервной системе, и ее нет в мясе животных. Если убрать из говядины мозг, позвоночник, селезенку, вилочковую железу и миндалины, то ее можно спокойно есть. Однако клетки из всех этих органов попадают в кровь и проникают в другие органы, включая печень и кости. А кости – это основной источник желатина, который получают с помощью вываривания. Принимая во внимание тот факт, что возбудитель выдерживает очень высокие температуры, профессор Лэйси опасается, что желатин может оказаться особенно мощным источником инфекции. А поскольку это вещество присутствует во многих готовых продуктах: кондитерских изделиях, заливных блюдах, желе, пирогах со свининой, то это делает такую перспективу особенно пугающей.

Эти опасения нашли леденящее кровь подтверждение в чрезвычайно подробной статье на 7 страницах, напечатанной 17 декабря 1995 года в «Почте в воскресном обзоре». Эта статья, написанная Питером Мартином, называлась «Коровье бешенство и человеческие смерти – новое связующее звено». В ней разоблачается беспечное равнодушие правительства, а также очевидный обман, связанный с обеими болезнями. Впервые о возможной связи между губчатой энцефалопатией и болезнью Якоба Кройцфельдта заговорили невропатолог, доктор Роберт Перри и клинический вирусолог, доктор Хараш Наранг, после того, как в 1989 году им пришлось рассматривать два случая болезни Якоба Кройцфельдта. Наранг, работая в то время ученым при правительстве, в Лаборатории службы здравоохранения (ЛСЗ), стал разрабатывать относительно простой тест для выявления губчатой энцефалопатии у крупного рогатого скота, у которого еще нет симптомов этой болезни, но который в дальнейшем станет частью пищевой цепи. Мы знаем сейчас, что в эту категорию попадет большое число случаев, по подсчетам доктора Стивена Диллера – к 2001 году, примерно, 1,5 миллионов. А стоимость полной компенсации была бы огромной – примерно, 1,4 миллиарда фунтов. Правительство решило не использовать тест.

Доктор Наранг пытался найти финансирование для своего теста, но в 1990 году получил отказ от Министерства сельского хозяйства. И это несмотря на то, что эффективность теста была подтверждена в конце 1989 года в Центральной ветеринарной лаборатории в Вайбридже. В 1990 году Комитет по сельскому хозяйству при Палате общин обратился к ученым с просьбой предоставить научные труды об опасности губчатой энцефалопатии. Нарангу были отправлены две письменные просьбы. Согласно «Почте в воскресном обзоре», вышестоящие лица так и не передали эти просьбы Нарангу. В конце концов, ему позвонили по телефону. Он рассказал комитету очень тревожные факты.

Наранг особо подчеркнул, что необходимо действовать срочно, и объяснил, что его тест сократит время, необходимое для получения данных об инфекции. На это будет уходить не 1-3 года, а всего 20 дней. Когда его спросили, представляет ли губчатая энцефалопатия лишь незначительную опасность для человека, как говорит правительство, Наранг ответил, что по сравнению с другими видами энцефалопатии, губчатая энцефалопатия – это уникальный суперштамм с необычайно коротким инкубационным периодом, который в 2 раза короче, чем у овечьего варианта этой болезни. Он уверен, что поскольку от губчатой энцефалопатии умерли животные 23 различных видов, то это говорит о том, что люди не являются полностью защищенными от нее. И снова Министерство сельского хозяйства отклоняет его тест, так же поступило и Министерство здравоохранения.

Когда началась эпидемия губчатой энцефалопатии, болезнь Якоба Кройцфельдта существенно изменилась. До 1985 года болезнь Я. Кройцфельдта поражала в основном кору головного мозга и иногда мозжечок. В 1995 году «Почта в воскресном обзоре» сообщила о том, что в 6 случаях болезни Я. Кройцфельдта, выбранных произвольно, инфекция обрела иной характер. Она теперь, прежде всего, поражала серое вещество головного мозга и мозжечок. Именно это происходит с мозгом крупного рогатого скота, больного губчатой энцефалопатией!

Еще одно изменение в болезни Якоба Кройцфельдта заключается в том, что ее стали находить у людей молодого возраста. Этот диагноз был поставлен 3-м подросткам в Британии и 4-м в других частях света. Доктор Наранг считает, что это могло произойти из-за того, что через раны, оставшиеся от выпавших молочных зубов, в организм детей попадала внутривенная инфекция.

Тропа открытий доктора Наранга прервалась в 1991 году, когда Лаборатория службы здравоохранения (ЛСЗ) обвинила его в том, что он не зарегистрировал свою работу в соответствии с новыми нормами здравоохранения и безопасности. Его работа, действительно, выходила за рамки Исполнительных норм здравоохранения и безопасности, которые направлены на то, чтобы не допустить генетических манипуляций, опасных для человека. Тем не менее, в 1992 году ЛСЗ временно отстранила его от работы за якобы плохое выполнение профессиональных обязанностей, а, именно, за неправильное ведение записей пациентов.

В 1993 году эти обвинения еще преследовали доктора Наранга, когда ЛСЗ дала ему указание покинуть свою специально оборудованную лабораторию в Ньюкасле и уехать в Лондон. Его заместителем был назначен бывший работник Министерства сельского хозяйства, и во время отсутствия Наранга ЛСЗ уничтожила много ценных образцов губчатой энцефалопатии. Вся эта история закончилась в 1994 году, когда доктора Наранга уволили.

Этот сокращенный доклад, напечатанный в газете, является замечательным документом не только из-за большого количества подробностей. В нем рассказано о том, что человек, который, возможно, больше всех в Британии знает о губчатой энцефалопатии и единственный, кто имеет ключ к пониманию этой проблемы, получает приговор: увольнение. Доктор Наранг был также одним из немногих ученых, который смог опровергнуть часто повторяемое заявление правительства о том, что говядина безопасна для употребления в пищу.

Ко времени написания этой книги в 1996 году страсти вокруг коровьего бешенства улеглись, но осталось чувство ожидания: а что произойдет дальше? Известно, что от болезни Якоба Кройцфельдта умерли 4 молочных фермера, у которых в стадах был зараженный скот. Также, в мае 1994 года 15-летней девочке Викки Риммер поставили диагноз «болезнь Я.Кройцфельдта», и считается, что причиной стало питание. Необходимые тесты станут возможны только после ее смерти. Об одном из самых тревожных аспектов этого печального случая сообщила 25 января 1994 года газета «Дейли Миррор». В статье рассказывалось, что, по словам матери Викки, врач из службы наблюдения за болезнью Я. Кройцфельдта осмотрел ее дочь и попросил миссис Риммер не предавать огласке этот случай. Он к ней обратился со словами: «Подумайте об экономике страны и об Общем Рынке». Если это сообщение является правдой, то это самый пошлый и оскорбительный выпад, из тех, что бросают в лицо людям, столкнувшимся со смертью.

Мы до сих пор почти ничего не знаем о губчатой энцефалопатии, и поведение правительства во время вспышки эпидемии указывает на то, что все это время его первоочередной заботой была защита говяжьей и молочной промышленности. Ради этой цели правительство поставило под удар безопасность людей. Не стоит воспринимать это как единичный случай. В 1990 году администрация США признала, что среди крупного рогатого скота широко распространился новый вирус. Этот вирус, провоцирующий иммунодефицит, является коровьим аналогом вируса СПИД и принадлежит к той же группе вялотекущих вирусов.

Когда эта инфекция достигнет Британии – было лишь вопросом времени, и это, в конце концов, случилось в 1993 году. Первая вспышка эпидемии произошла в стаде голштинских молочных коров в 10 милях от моего дома. Реакция на это Министерства сельского хозяйства была предсказуема. Оно заявило, что коровий иммунодефицит (БИВ)* – это вялотекущая инфекция, и, как у всех лентивирусов, симптомы у нее проявляются очень медленно. Она не представляет угрозы для скота, и нет необходимости ее регистрировать. Кроме всего прочего, она характерна лишь для определенного вида, и люди не могут ей заразиться. Иными словами – как всегда, бизнес.

К сожалению, факты не соответствовали теории. Фермеры, у которых произошла вспышка вируса коровьего иммунодефицита, Тим и Линда Блайтинги, купили несколько новых коров, привезенных из Голландии, и через пару дней после прибытия на ферму, животные заболели целым рядом болезней. Через несколько дней то же самое произошло с остальным стадом. По чистой случайности, их местный ветеринар только что вернулся из США и заподозрил БИВ. Он сообщил об этом в Министерство сельского хозяйства.

Внезапно Блайтинги оказались втянуты в водоворот путаниц и противоречий. У животных брали анализы, приезжали и уезжали какие-то люди, тесты то проводили, то не проводили. Был целый ряд признаний и отрицаний, за ними следовали противоположные признания и отрицания, но не было поставлено никакого диагноза.

Между тем, у всех беременных телок происходили выкидыши тогда, когда срок был уже почти полным, и большая часть родившихся телят умирали спустя один или два дня. Некоторое время они сосали вымя, затем им становилось плохо, и на следующий день они умирали. Через несколько месяцев больше половины животных из стада либо сами умерли, либо их пришлось убить, чтобы прекратить их страдания. И все же Министерство сельского хозяйства отказывалось поставить диагноз «вирус коровьего иммунодефицита» (БИВ) и продолжало настаивать на том, что в любом случае БИВ – это неопасная инфекция.

Когда у стада Блайтингов появилось клеймо «коровий СПИД», то, в том месте, где они жили, нормальное существование для них закончилось. Поставщики не хотели поставлять, соседи не хотели находиться вблизи, и никто не хотел иметь дело с их скотом. Хотя официально они имели право продать свое стадо, в их районе никто бы его не купил, а семья Блайтингов считала, что было бы безответственным увезти его куда-либо подальше и тайно продать.

Через несколько месяцев среди оставшихся животных симптомы утихли, но, когда беременность у коров снова достигла последнего месяца, то начался новый виток мучительных смертей.

Когда в конце 1994 года я посетила эту ферму, то увидела, что некоторые животные лежали, практически, неподвижно, проявляя полную заторможенность. Телята были точно также вялы, из глаз у них выделялась жидкость. Большинство животных потеряло огромное количество массы тела и были похожи на скелеты, особенно тощей, была задняя часть тела. А когда одну из коров перегоняли в помещение для доения, у нее проявились симптомы, сходные с признаками губчатой энцефалопатии: животное вело себя очень нервно, дергалось, было охвачено паникой. Поскольку, Министерство сельского хозяйства по-прежнему отказывалось признать, что причиной был вирус коровьего иммунодефицита (БИВ), то я решила провести свое собственное расследование.

Впервые этот вирус был обнаружен у коровы в штате Луизиана в 1969 году, в то время к нему проявили мало интереса, его заморозили и благополучно о нем забыли. Этот вирус обозначили R29, по номеру коровы, у которой он был взят. Когда произошла вспышка ВИЧ-инфекции и СПИДа у людей, этим вирусом вдруг снова заинтересовались, его разморозили и сотни раз размножали в надежде на то, что это поможет пониманию человеческой болезни.

О БИВе было опубликовано несколько научных работ, но только в двух ранних трудах указано, что вирус этой болезни успешно заражает человеческие клетки. Одна из ранних работ также указывает на то, что последствия этой болезни для скота – вовсе не такие безобидные, как это утверждает Министерство сельского хозяйства. Однако все последующие лабораторные эксперименты показали, что он не опасен и не заражает человеческие клетки. Что-то здесь явно не сходилось!

Я выяснила, что вся экспериментальная работа проводилась с одним единственным образцом R29, который много раз размножали, в результате, он очень ослабел, а это указывает на то, что более поздние тесты, возможно, не имеют ценности. Тревожным моментом является открытие, показавшее, что БИВ тоже может передаваться другим видам – кроликам, овцам и козам, как в естественных, так и в искусственных условиях.

Впервые БИВ был обнаружен в США профессором Джином Лютером из Университета Луизианы. В июле 1994 года он прилетел в Британию, чтобы осмотреть стадо и произвести патологоанатомическое исследование умерших животных. Он не согласился со многим из того, что прочитал, и не сомневался в том, что скот был поражен именно вирусом коровьего иммунодефицита. Он также не согласился с утверждением Министерства сельского хозяйства о том, что БИВ – это неопасная инфекция, и привел опыт США.

В частном докладе, приготовленном для Блайтингов, он изложил свой собственный опыт. Он написал, что в 1991 году в Оклахоме и Техасе стада были случайно заражены БИВом через испорченную промышленную вакцину. Это привело к выкидышам, бесплодию, как у быков, так и у телок, хронической вялости, поносу, пневмонии, хромоте, маститу и непонятным смертям, что является почти полным списком проблем, с которыми столкнулись Блайтинги. Профессор Лютер отслеживал судьбу одного из этих стад, и к 1994 году оно сократилось до двух животных. Остальные либо умерли, либо их пришлось убить. Такой исход вряд ли можно назвать безобидным.

В университете профессора в Луизиане все стадо из 139 здоровых животных происходило от той старой несчастной коровы R29, и в 1989 году у 80% из них был вирус коровьего иммунодефицита. Через три года только 12 из них были все еще живы. Почти все телята, рожденные в этом стаде, умирали.

Профессор также в течение трех лет вел наблюдение за американским говяжьим стадом, когда его содержали на открытом пастбище, где животные почти или совсем не испытывали стресса. Казалось, все животные, буквально, процветали, лишь иногда испытывая приступы депрессии и нервозности. Но после того как их забили, профессор обнаружил, что у всех животных было поражение мозга, опухоли в мозгу, менингит и увеличенные лимфатические узлы. Это был чрезвычайно больной скот.

К концу 1994 года копия доклада профессора Лютера была передана в Министерство сельского хозяйства. В результате, Министерство сельского хозяйства направило в Луизиану делегацию для того, чтобы взять у него интервью. Во время этого визита профессор Лютер подчеркнул, что вспышка БИВа на ферме у Блайтингов представляет собой уникальную возможность. Он посоветовал превратить ферму в одну большую лабораторию, где можно было бы изучать БИВ, в особенности, эту недавно мутировавшую и, по-видимому, смертельно опасную разновидность вируса. Делегация уехала, оставив профессора, полагающим, будто его совету последуют. Но этого так и не произошло.

Профессор Лютер убежден, что БИВ действует также, как ВИЧ-инфекция. Он подавляет иммунную систему коровы и, таким образом, дает возможность процветать целому ряду болезней, не имеющих отношения друг к другу. Одним из ключевых факторов, ведущих к появлению симптомов у коровы, является стресс: доение, беременности, проживание в тесном, переполненном помещении, отел и транспортировка. Когда коровы предоставлены сами себе и пасутся на открытом пастбище, симптомы исчезают, но заболевание остается.

Основная разница между британским и американским опытом заключается в скорости, с которой болезнь получила развитие в Чешире. Там был уже не вялотекущий вирус, а поразительно быстрый вирус. Что же произошло с инфекцией, после того как она миновала Атлантический океан? Похоже, что тут приступила к действию новая, более опасная форма вируса.

Я обнаружила несколько недавних американских исследований, в которых показано, что вирус БИВ претерпел существенные генетические изменения, то есть его форма стала совсем другой. Но еще более тревожным фактором является признак того, что он гораздо сложнее других лентивирусов, что дает ему, практически, неисчерпаемую возможность мутировать. В исследованиях было также предположение о том, что разные болезни объединяются и, в результате, каждая из них получает возможность процветать. Среди них вирус коровьей лейкемии – БЛВ.

Следуя по этому пути, я отправилась в августе 1994 года в Бельгию, чтобы встретиться с профессором Арсеном Берни, работающим в сельскохозяйственном университете Жамблу. Профессор является специалистом по БЛВ. Он был предельно откровенен, высказывая свою точку зрения, и абсолютно открыто говорил со мной:

«Правительства стран настроены против исследований болезней животных. Они не хотят платить компенсации и игнорируют болезни до тех пор, пока возможно их игнорировать. Отношение к БИВу таково – лучше не задавать никаких вопросов. Однако правда заключается в том, что мы не можем больше это игнорировать.

Существует серьезная опасность, заключающаяся в том, что природа уже начинает наносить ответный удар. Напихивать птиц миллионами в помещение одного птичника, заточать 3000 свиней в один свинарник, эксплуатировать скот до пределов их возможностей – долго природа не сможет это выдерживать. Мы создаем большие проблемы, решить которые, по-видимому, будет невозможно. Мы создаем образцовые животноводческие хозяйства, злоупотребляем антибиотиками, и результатом уже сегодня стало бедствие для животных, и, скорее всего, для людей тоже.

В данной ситуации, если БИВ приводит к ослаблению иммунной системы, а все факты подтверждают это, то мы не можем заявлять, что болезнь не передается от коров людям. У меня нет уверенности в том, что БИВ не заражает людей. Любой вирус способен перескочить к человеку, все просто зависит от обстоятельств».

Выражение профессора Берни «мы злоупотребляем антибиотиками» навело меня еще на один путь. Блайтинги считают, что у коров, которых они получили из Голландии, были неправильные ярлыки в ушах, и, на самом деле, эти животные были из Восточной Европы. Сейчас становится известно о том, что животные там содержатся даже в худших условиях, чем в Британии, а так как они находятся в предельно переполненных загонах, то антибиотики используются в еще больших количествах. Из человеческого опыта известно, что прием антибиотиков повышает риск возникновения ВИЧ-инфекции, а также ускоряет развитие этой болезни. Аналогичным образом антибиотики могут влиять на крупный рогатый скот.

Пока что невозможно сказать, представляет БИВ непосредственную угрозу для человека, или нет. Большинство людей, занимающихся этой проблемой, считают, что – нет. Но этот вирус настолько быстро мутирует, что зарекаться на будущее нельзя.

Однако есть другая, реальная и непосредственная угроза, которую профессор Арсен Берни отчетливо видит уже сейчас:

«Из-за того, что у крупного рогатого скота, зараженного БИВом, иммунная система ослаблена, другие, имеющиеся у них болезни, будут беспрепятственно процветать, и многие из них передадутся человеку». Профессор Ричард Лэйси оказался полностью согласен с тем высказыванием, которое я попросила его прокомментировать. Текст был следующий: «Примерно половина инфекций, поражающих скот, также поражает и людей. Если у коровы ослаблена иммунная система, а, именно, это и происходит, то неизбежно в организме животного появится нечто, способное причинить вред человеку. Люди не умирают от СПИДа, они умирают от целого ряда заболеваний и инфекций, возникших из-за ослабленной иммунной системы. И то же самое произойдет с БИВом. Мы особенно сильно рискуем получить такие инфекции, как сальмонелла 0517, туберкулезная палочка, листерия, стафилококк, криптоспоридий, а также бесчисленные вирусные заболевания и гнойные воспаления». Возможно, закономерным является тот факт, что самые процветающие заболевания – это именно те инфекции, которые сегодня все чаще не поддаются лечению антибиотиками.

Один факт является бесспорным – если БИВ, действительно, представляет для нас реальную угрозу, прямую или косвенную, то с уверенностью можно сказать, что благодаря Министерству сельского хозяйства эта болезнь стала типичной для крупного рогатого скота Великобритании.

Когда скандал впервые разгорелся, Тиму Блайтингу несколько раз звонили фермеры, которые решили, что их стада тоже заразились БИВом. Никто из них не позаботился о том, чтобы оставить свой телефонный номер. Мне удалось разыскать двух из них.

У быков и коров обоих фермеров наблюдались симптомы, схожие с теми, которые были в чеширском стаде. Но, поскольку, Министерство сельского хозяйства отказалось признать, что это – необычное заболевание, а также регистрировать все его случаи и выплачивать компенсации, оба фермера продали свои стада на открытом рынке, и теперь эти животные смешались с другими стадами.

Позиция Министерства сельского хозяйства по-прежнему непреклонна, однако Милк Марк (негосударственный вариант Совета по молочному маркетингу) отказался принимать молоко из Чешира, так как их не убедило то, что якобы при пастеризации БИВ уничтожается.

Основная проблема заключается в том, что у крупного рогатого скота появилось еще одно потенциально опасное заболевание, а наши лидеры снова ставят коммерческие интересы выше здоровья, как людей, так и животных.

20 марта 1996 года, в день, когда эта глава должна была выйти в печать, британское правительство оказалось вынуждено сделать унизительный шаг. Оно признало, что существует новая форма болезни Якоба Кройцфельдта, которая попадает в человеческий организм при употреблении в пищу говядины. В обществе было сильнейшее ощущение того, что людей предали.

Таким образом, Хараш Наранг был абсолютно прав. Профессор Лэйси также вернул себе свой авторитет, когда правительственный эксперт, профессор Джон Пэттисон признал, что прогноз Лэйси о возможных 500 000 человеческих смертей ежегодно, может быть правильным. Это – беспощадная характеристика современного общества, а также, навевающее ужас, основание для написания этой книги.

Создается такое ощущение, что общество достигло водораздела. Мы почти полностью разочаровались в политиках, и лишь единицы верят, что эти люди могут быть честными или же способны решить огромное количество проблем, с которыми столкнулось наше общество. Некоторые из этих проблем стали темой этой книги.

Мы, западные люди, в течение двух веков или даже дольше совершали насилие над всем остальным миром лишь для того, чтобы укрепить наш собственный образ жизни. Теперь повсюду мы окружены последствиями такого поведения. Центры наших городов – это места, где жестокость вытесняет надежду, а высокие стремления оказываются задушены, не успев родиться. Процветают субкультуры, в основе которых – безразличие и отчаяние, надежда в них угасла. Поиск знаний и миропонимания низведен до конвейерной линии по производству корма для промышленности и коммерции.

Трудно найти кого-либо, за исключением элиты, заинтересованной в богатстве и власти, кто бы верил, что мы нашли ответы на жизненно важные вопросы. Из-за человеческой жадности наше дальнейшее существование на этой планете находится под большим вопросом, однако до сих пор у нас главенствует лишь одна философия – основанная на обособлении и эгоизме.

В результате создается огромное количество законов и оружия для того, чтобы противостоять тем, кто никогда не попадет в число привилегированных, и чтобы держать под контролем тех, кто выражает свой гнев на улицах.

Именно поэтому люди, протестующие против экспорта живого товара, так воодушевляют всех нас. В их действиях нет ни грамма своекорыстия, это просто крик души о том, что забота и участие должны стоять выше, чем право на обогащение. Это маленький водоворот надежды посреди мощного прибоя, несущего нас к катастрофе в будущем.

А часть такого будущего – это новое «спасение» в виде генной инженерии. Это последнее «чудо» из длинного списка, в который входят ядерная энергия, антибиотики, зеленая революция. И также как все остальные «чудеса», генная инженерия имеет свою негативную обратную сторону. Просто сейчас никто не готов это признать.

Первым объявленным генным «успехом» стало получение в 1992 году в Гарвардском университете первого патента на форму жизни. Это была онкомышь. Маленькое животное было выведено для того, чтобы в возрасте 6 недель у него развился рак. И оно сразу должно было стать товаром для продажи в экспериментальные лаборатории по вивисекции. Она избавляла их от необходимости вызывать рак у своих лабораторных мышей.

Сейчас во всем мире проводится целый ряд подобных экспериментов. Я уже упоминала о корове породы «бельгийская голубая» (см. стр. ). Между тем, у коров породы «швейцарская коричневая» был специально активизирован ген, провоцирующий заболевание мозга, к которому эти животные предрасположены. Дело в том, что у коров, страдающих этим заболеванием, повышаются надои. Департамент сельского хозяйства США создал трансгенных ягнят, в организм которых был введен гормон роста. У них началось перерождение печени и почек, предполагается, что причиной этого стала какая-то форма диабета. Другие экспериментаторы повторили эту процедуру и получили почти такие же результаты. Все ягнята, задействованные в эксперименте, умерли от болезней, не достигнув возраста 12 месяцев.

Также проводятся опыты по введению гена табака в организм овец, действие которого заключается в том, что он отпугивает насекомых и не подпускает к животным мясных мух.

Наверное, самый отвратительный эксперимент из тех, о которых узнало общество, был проведен в США в 1985 году. Белтсвильской свинье был пересажен человеческий гормон роста. У бедного животного начался артрит, и, когда оно пыталось ходить, единственное, что у него получалось, это – ползать на коленях. Большую часть времени эта свинья проводила лежа в неподвижности, испытывая, при этом, стресс и боль, будучи не в силах бороться с огромным количеством болезней, которые поразили ее. Несмотря на то, что она представляла собой пародию на живое существо, белтсвильская свинья была способна к размножению. Однако до сих пор нам ничего не известно о судьбе ее потомства.

Тот же самый Национальный институт рака, который вывел белтсвильскую свинью, до сих пор изображает из себя Творца, создавая целый ряд животных, последним из которых стала супермышь. Рак выражается в неконтролируемом росте клеток, и они использовали это смертельное свойство для того, чтобы попытаться создать сельскохозяйственных животных, которые быстрее бы росли. Они сообщают, что, используя человеческий ген, который связан с ростом раковых клеток, они вывели мышь размером вдвое больше обычного. О своих неудачах они умолчали.

Сейчас этот ген пробуют на свиньях, и, хотя результаты держатся в секрете, вышедший в мае 1995 года на канале Би-Би-Си2 документальный фильм «Мясо», показал, что животные страдают от огромной потери мышечной массы. Чтобы общественность не беспокоилась по поводу того, что в человеческой пище присутствует ген рака, его переименовали в ген «роста».

Тот же самый документальный фильм рассказал о том, что в Израиле выявили ген, из-за которого шеи у кур становятся тонкими, и на них нет перьев, а также другой ген, благодаря которому перья закручиваются. У экспериментальных цыплят эти два гена были скомбинированы, в результате, вывели почти лысую птицу, у которой сквозь оставшиеся закрученные перья, виднелась голая плоть. Теперь они могут строить бройлерные птичники в жарких, негостеприимных условиях пустыни Негев.

Во всем мире мультинациональный агробизнес тратит миллиарды на разработку продуктов животного и растительного происхождения, тысячами подаются заявки на получение патента. Мы ничего не знаем о деятельности этих корпораций, об их неудачах и о том, что на самом деле представляют собой их разработки, но продукты производятся на потоке. Они попадут на рынок, где их купят ничего не подозревающие люди, только потому что британское правительство не собирается требовать от производителей специальной маркировки такого товара. Пока что во всей Великобритании лишь одна компания «Ко-оп» поступила иначе: она будет указывать на продаваемых ею продуктах, что они генетически модифицированы.

Экспериментаторы манипулируют, примерно, 100 генами, которые им удалось обнаружить у высокоразвитых животных, имеющих миллионы генов, большая часть которых – полнейшая загадка для ученых. Они не знают, к чему приведет смешение, объединение в пары и внедрение полностью чужеродных генов.

Поэтому можно ожидать будущего, в котором все живые существа, в том числе люди, станут актерами в огромной импровизированной драме без сценария и с неизвестной концовкой. Среди актеров будут абсолютно лысые свиньи, овцы, покрытые еще большим количеством шерсти, а также овцы, которые зимой будут впадать в спячку, бесполые коровы и быки, свиньи с геном кошачьей лейкемии и овощи с генами рыбы. На бис также могут выступать овощи, которые с помощью генов животных будут производить нечто, сходное по свойствам с мясом – по крайней мере, такой замысел есть.

Запад еще сильнее будет душить развивающийся мир, производя зерно, которое можно будет выращивать только с применением особых пестицидов. Это станет гарантией еще большего контроля над сельским хозяйством и экономикой других стран.

Все это, конечно же, делается вовсе не для того, чтобы накормить тех, кто страдает от голода. Компании прикрывают свои эксперименты пустыми фразами, дающими надеждуразвивающимся странам, а ведь это, именно, те люди, которые могли бы положить конец мировому голоду уже сегодня, если бы только захотели. Вместо этого с помощью высоких цен будут компенсированы большие затраты на развитие бедных стран, создавая ситуацию, при которой продукты питания будут абсолютно недоступны для тех, кто больше всех нуждается в пище.

Как бы там ни было, кому нужна шестиногая курица, имеющая привкус спаржи или цветная капуста весом в 80 килограммов, которая умеет свистеть?

Во всем мире предпосылки для войн появляются из-за того, что остается все меньше земли, воды, пищи, то есть того, что необходимо для поддержания жизни. И в качестве единственного решения этой проблемы, нам навязывают политику, которая и создала эти предпосылки. Если мы окинем взором последние несколько десятилетий, то, возможно, содрогнемся, так как наш путь в будущее проложен по тем же звездам, которые, мерцая, отражают надвигающийся взрыв общества. Люди, которые натворили столько бед на этой планете, заявляют, что имеют право, необходимое понимание, а также способность решать мировые проблемы. Это все равно, что сделать Национальный фронт ответственным по проблемам национальностей.

Пожалуй, самый простой и очевидный признак того, что наши нынешние лидеры склонны заблуждаются – это их уверенность в том, что для всех нас самым главным в жизни является содержимое кошелька. Сегодня в мире – сотни миллионов вегетарианцев, и ни для кого их них деньги не были мотивацией для перехода на вегетарианство. Одни беспокоятся о своем здоровье, других возмущает жестокая эксплуатация и убийство животных, для некоторых основным вопросом является окружающая среда, еще для кого-то – эксплуатация развивающихся стран. Для большинства людей причиной перехода на вегетарианство является совокупность всех этих причин.

Конечно, люди, которые вне зависимости от погоды, блокировали порты Брайтлингси, Дувр, Шорхэм, аэропорт Ковентри, думали, прежде всего, не о кошельках; так же как и активисты организации «Вива!», которые по всей стране часами раздают на улицах листовки под аккомпанемент дребезжащих консервных банок; а также дети, которые собираются на наших общенациональных маршах и произносят такие слова, от которых глаза наполняются слезами, а сердца – надеждой.

Это может стать началом великих перемен. Конечно, люди нечасто выбирают такой простой и эффективный путь. Изменив свое питание, Вы сделаете первый шаг к тому, чтобы положить начало процессу исцеления планеты, в результате которого она снова сможет свободно дышать. Это – единственное средство, находящееся в Ваших руках, с помощью которого Вы непосредственно можете противостоять уничтожению окружающей среды и помочь прекращению дальнейшего обнищания бедняков. Ничто больше не сможет так эффективно улучшить Ваше здоровье. И, конечно, ничто другое не будет так способствовать тому, чтобы столь жалкому существованию, к которому приговорено огромное количество животных, был положен конец.

Сострадание – это одно из самых великих качеств человека, однако в нашем обществе его осталось совсем немного. Если мы хотим, чтобы наши дети росли и жили в хороших условиях, то мы должны возродить это качество и осознать, что оно абсолютно не вписывается в то общество, которое мы имеем сегодня. Дело изменение мира должно начаться с изменения нас самих, а затем – системы, в которой мы живем.

Источник: www.vita.org.ru

мне очень понравилась статья. спасибо

Девочки, какая замечательная новость ждала меня ВКонтакте!


ИНДИЯ ЗАПРЕТИЛА ОПЫТЫ

Индийское правительство ввело законодательный запрет на использование живых животных в образовательных и исследовательских институтах. Как сообщает газета «Время Индии», Министерство окружающей среды и лесного хозяйства Индии издало приказ, в соответствии с которым университеты, колледжи, исследовательские институты, лечебные учреждения и лаборатории обязаны прекратить использование живых животных для вивисекции и других экспериментов для образовательных и научно-исследовательских целей. Вместо этого они обязаны использовать альтернативы, в том числе компьютерные симуляторы и муляжи, модели и манекены. Единственное исключение сделано для проведения опытов и тестов в молекулярных исследованиях.

Министр окружающей среды заявил, что университеты и другие институты «обязаны использовать альтернативы, чтобы избежать причинения животным ненужных страданий и боли». Компьютерные симуляторы и муляжи, по словам Министра, действительно достигают превосходнейших образовательных целей в обучении студентов лечению или исследования жизни.

Закон о защите животных от жестокого обращения, принятый в Индии в 1960 г., учредил Комитет, осуществляющий контроль и наблюдение над Экспериментами над животными (Committee for the Purpose of Control and Supervision of Experiments and Animals (CPCSEA)). Мангал Джейн (Mangal Jain), председатель Комитета по Формированию Этики в Отношении Животных (Institutional Animal Ethics Committee (IAEC)) (назначаемый CPCSEA), дал следующие комментарии:

Эксперименты на животных должны быть прекращены во всех организациях и институтах, за исключением проводимых молекулярных исследований. В лабораториях постоянно повторяется одна и та же рутинная работа, и жертвы животных становятся абсолютно бессмысленными. Только ученые, проводящие исследования новой молекулярной теории, вправе теперь проводить эксперименты на животных. В медицинских и фармакологических колледжах эта абсолютно ненужная жестокость по отношению к животным должна быть исключена.

Нарушения этого закона повлекут за собой тюремное заключение сроком до 5 лет и большой денежный штраф.

Эндрю Роуэн (Andrew Rowan) президент Международного Гуманного общества HSI (Humane Society International), также прокомментировал эту новость:

- Решение Индии заменить болезненные, причиняющие вред и ненадежные по результатам модели для опытов в виде животных - на здравый подход к биомедицинским и образовательным исследованиям, не использующих животных, - ЭТО ВАЖНЕЙШИЙ ШАГ В ПРАВИЛЬНОМ НАПРАВЛЕНИИ, и Индия на пути к мировому лидерству в замене опытов над животными гуманными альтернативами.

Также Эндрю Роувэн заметил, что в течение всего лишь одного года более 100 миллионов животных «разводятся, инфицируются, инъецируются, оперируются без обезболивания, генетически модифицируются, принудительно приучаются к наркотикам и другим химическим веществам и крайне жестоко убиваются для исследовательских и образовательных целей, тестирования косметики и бытовой химии».

Люди во всем мире требуют от своих правительств последовать примеру Индии и ввести запрет на использование животных в научных экспериментах.

Очень понравилась эта статья, а фото медвежонка я просто обожаю. Тааакой лапочка, так и хочется потискать. Ну чем отличается от собаки или кошки?

Медвежонок в доме!

Можете ли вы представить себе, что дикий медведь может жить бок обок с людьми, прямо в доме?! Подобное кажется нереальным до тех пор, пока вы не услышите историю Велги Витолы из Латвии. 55-летняя женщина воспитала сына и дочь, а также вырастила медвежонка!

Велга очень любит как домашних, так и диких животных, поэтому когда она однажды наткнулась в лесу на двух крошечных медвежат, которые судя по всему остались без матери, женщина знала, что их нужно взять с собой.

Дома женщина накормила истощённых медвежат молоком, однако один из них был настолько слаб, что через несколько дней умер. Велга очень переживала за второго детёныша, но тот вскоре окреп, и уже ничего не угрожало его жизни. Велга решила назвать его Илзит.

Женщина решила, что лучше всего самостоятельно выходить детёныша, а когда он окончательно окрепнет – отпустить его на волю.

К счастью, Велга жила в небольшой хижине, расположенной в латвийских лесах в десятках километрах от цивилизации, поэтому юный медвежонок чувствовал здесь себя почти как дома.

“Для меня Илзит был ещё одним ребёнком, которого я должна была вырастить! Он спал в моей постели и игрался с моими детьми – сыном и дочерью, которые любили его также как и я! Сейчас он уже взрослый медведь, и я думаю, что он считает себя человеческим существом, так как никогда не видел себе подобных. Однажды Илзит увидел себя в зеркале. Медвежонок начал рычать и даже накинулся на своё отражение!”.

Местные жители хорошо знают Велгу Ветолу и даже прозвали её “матерью всех зверей” за её любовь к животным. Помимо медведя, у Велги есть несколько ежей и лось по кличке Фреди!

“Некоторые называют меня странной и не понимают мою любовь к животным, однако все счастливые моменты моей жизни так или иначе связаны со зверьми. Я могу смело сказать, что ни о чём не сожалею!”, — отмечает Велга Виола.

С момента, как Велга обнаружила в лесу осиротевших медвежат прошло почти десять лет. Илзит стал взрослым мишкой и живёт уже вне дома, однако до сих пор любит проводить время со своей “приёмной матерью”.