"МОЛОЧНЫЙ ОБМАН"
Из книги Геллатли Д. "Безмолвный ковчег".
"Важно поставить перед людьми реально достижимую цель. Очень мало таких людей, которые сразу становятся веганами, минуя лактоововегетарианство. Слишком силен культурный шок.
Один из самых интересных случаев в моей практике произошел в школе, находящейся под покровительством монашеского ордена. В конце беседы я спросила монахинь, хочет ли кто-нибудь из них стать вегетарианками, и руки подняли 45 из 50 человек. Сзади сидела крохотная, очень старенькая и морщинистая монашенка, и в течение всего часа, что длилась беседа, она внимательно слушала, не сводя с меня глаз. И все это время я ожидала, что она прервет мою речь какой-нибудь фразой, но этого не произошло. Я взглянула на лес поднятых юных рук и поразилась, когда увидела, что та маленькая, высохшая, морщинистая, почти прозрачная ручка тоже вдруг начала подниматься, сначала не без колебаний, а потом взметнулась вверх с абсолютной решимостью. Я была счастлива.
Важно поощрять каждый предпринимаемый шаг. Если человек сначала отказывается от батарейных яиц, то это уже шаг вперед, следующим положительным действием может стать исключение из рациона красного мяса. Отказ от употребления мяса животных, выращенных в условиях интенсивного животноводства – также чрезвычайно важное решение. Я глубоко убеждена, что конечная цель – это веганство, но я считаю, что любые подвижки вперед имеют значение и помогают спасти животных.
Жестокость молочной индустрии традиционно игнорируется вегетарианцами, и я считаю, что такое положение дел не должно оставаться неизменным. Событие, заставившее меня перейти на веганство, произошло внезапно, в 1994 году – в поле, простирающемся невдалеке от моего дома.
Я читала доклад национального Департамента по туризму: он провел исследование среди американских туристов, чтобы выяснить, что им нравится и не нравится в Великобритании. Одним из пунктов в списке недовольств значилось отсутствие коров на наших полях. Исследование проводилось ранней весной, когда скот еще не выпускают из зимних загонов. Туристы ожидали, что наша сельская местность будет напоминать шахматную доску, усеянную пасущимися черно-белыми фризскими коровами. Если бы они побывали здесь летом, то не смогли бы вертеть видеокамерой направо и налево – так много у нас коров, особенно в Чешире, где я живу – этот округ фактически представляет собой одну огромную интенсивную молочную ферму.
В середине мая в поле рядом с моим садом появились четыре беременные коровы. Начало лета они, ожидая потомства, провели в идиллическом окружении: сочный луг, рядом с ним лес и извилистая речка. Идиллическая картина была просто доведена до совершенства, когда однажды солнечным вечером одна из них неожиданно родила в высокой траве красивого миниатюрного теленка. Я стояла и смотрела, как мать с любовью вылизывает своего малыша с ног до головы – она делала это не спеша, спокойно и с нескрываемым удовольствием. Потом она встала, и начала нежно подталкивать теленка своей мордой, помогая ему встать на ноги. Унаследованные от предков инстинкты, побуждали ее убедиться в том, что в случае появления опасности теленок сможет убежать.
На следующий день в поле пришли фермер и скотник, и идиллия закончилась. Скотник аккуратно взял теленка в руки и ушел с ним, корова же шла за ними, и не было надобности в том, чтобы надевать на нее веревку и тащить на привязи – она беспокоилась за своего малыша. Они исчезли на тропинке, ведущей к фермерскому двору. После того, как теленок один день попьет молозиво, жидкости, которая вырабатывает иммунитет у малыша и предшествует появлению молока у коровы, его, как обычно, разлучат с матерью. Ее начинают доить два раза в день, а его ждет жизнь в пустом отсеке загона.
Та корова номер 324 была необычна тем, что у нее родился восьмой теленок, таким образом, ей, возможно, было 10 лет. Как мне сказали, это был ее последний теленок, и после того, как она закончит кормить его молоком, ее отправят на бойню. Возможно, Вы подумаете, что ей повезло, так как она родила аж 8 телят, и всех их забирали через день или два, тогда как большинство молочных коров производят на свет не более 2-3 телят и на бойню попадают в 5 лет. А ведь они могли бы прожить 20 лет и более.
Вся польза от беременности дойной коровы заключается в молоке, и телята в большинстве случаев представляют собой побочный продукт. Большая часть потомства женского пола идет в молочное стадо, а вот подавляющее большинство телков просто не нужны. Они слишком тощие для говядины, молоко производить, разумеется, не могут, и годятся только на телятину. В бизнесе, основанном на такой явной алчности, есть что-то особенно отталкивающее.
Согласно данным доктора Питера Джексона, заведующего кафедрой сельскохозяйственных животных в Кембриджской ветеринарной школе, бедная корова производит в 10 раз больше молока, чем нужно теленку. Но рынок требует, чтобы все молоко у коровы забиралось для человека, даже если такое огромное количество никогда не будет потреблено полностью. Неужели у нас до такой степени отсутствует сострадание, что мы даже не даем живому существу, заплатившему слишком большую цену за смирение, удовлетворить свой самый главный инстинкт – вскармливания грудью потомства?
Коровы стали давать такое огромное количество молока вследствие генных манипуляций и специального кормления. В среднем «хорошая корова» дает сегодня по 25-30 литров молока в день, что в 3 раза больше, чем 50 лет назад. А коровы-рекордистки дают до 45 литров молока в день. И за все это животному приходится расплачиваться. У дойной коровы – один шанс из трех на развитие мастита и гнойных выделений из вымени. И не помогает даже болезненное введение антибиотиков в вымя.
То же самое и в США. Число молочных коров уменьшилось с 22 миллионов голов в 1950 году до 10,8 млн. в 1980, но количество молока возросло со 116 миллиардов фунтов до 128 миллиардов. Каждая корова дает так много молока, что ее биологические резервы иссякают.
Если посмотреть на любое молочное стадо в Европе или США, то нетрудно заметить, что вымя у коров имеет огромные, неестественные размеры, оно сильно деформировано. Из-за того, что непомерно раздутое вымя растягивается под своей тяжестью, и, как следствие деформируются ноги, также появляется один шанс из трех, что у коровы разовьются тяжелые заболевания ног. Профессор Джон Вебстер, заведующий кафедрой сельскохозяйственного животноводства в Бристольском университете, сообщает, что обследование ног молочных коров, отправленных на бойню, свидетельствует о том, что практически у всех конечности были повреждены. Причем, повреждения часто оборачиваются ламинитом. Министерство сельского хозяйства заявляет, что эта болезнь «причиняет коровам страшную боль». Ткани конечностей воспаляются, и это может привести к язвам. Профессор Вебстер говорит следующее: «Чтобы понять, какую боль испытывает животное при ламините, представьте себе, что сначала Вам раздавили все пальцы на ногах, а затем заставили встать на цыпочки». Практически каждой корове приходится страдать от этой тяжелой болезни, вызывающей хромоту. Заболевания ног с трудом поддаются лечению, и фермеры часто оставляют их без внимания. Когда заболевания ног и вымени доходят до крайней точки – у коровы начинают снижаться надои, и ее отправляют на бойню, а затем используют, как сырье для гамбургеров, школьных завтраков, детского питания и других дешевых продуктов.
Молочных коров отправляют на бойню не только из-за мастита и проблем с ногами. Некоторые из них вконец «изнашиваются» и больше не приносят прибыль. Они начинают «терять органические ткани», эта научная фраза означает, что они попросту доведены до истощения. И это явление можно увидеть в любом молочном стаде. Если внимательнее приглядеться к внешне благополучным животным, особенно к задней части их тела, то можно увидеть, что там сплошные кожа да кости. А в тяжелых случаях глаза западают в череп, а кожа из-за обезвоживания становится грубой. Все это, к тому же, может сопровождаться полным разрушением тканей вымени.
Внешне все выглядит так, будто участь молочных коров – лучше, чем у всех других сельскохозяйственных животных, но на самом деле – это первоклассный пример надувательства. Коров эксплуатируют так, что их организм это вынести уже не может, именно поэтому со времен Второй мировой войны среднее число лактаций снизилось с 8-и до 4-х. По этой же причине британский молочный фермер Ф. Уэсли Эбби указал в своем докладе о кормлении и разведении коров, что в США животноводы заинтересованы исключительно в производстве как можно большего количества молока:
«Ноги, копыта, телосложение и даже качество имеют гораздо меньшее значение. Когда в год выбраковывают 35-40% животных, никто не беспокоится о том, сколько корова продержится».
Всего через 3 месяца после родов, когда ее еще усиленно доят, корову опять оплодотворяют, обычно с помощью искусственного осеменения. Молоко перестает выделяться всего за несколько недель до родов. В течение 9 месяцев каждого года корове приходится выносить двойную нагрузку беременности и доения, ее вымя работает в 10 раз интенсивнее, чем у коров в естественных условиях.
Теперь Вы можете подумать, что за такое пожизненное смирение и беспрестанную работу корова получает от нас благодарность. Отнюдь. Доктор Дэвид Бивер, глава отдела по питанию и обмену веществ у жвачных животных при Совете по сельскохозяйственным и пищевым исследованиям считает, что того, что они нам дают – недостаточно. Выступая на канале Би-Би-Си, в очередном выпуске передачи «Горизонт», который назывался «Быстротечная жизнь в пищевой цепи», он сказал:
«Давайте посмотрим, с какой продуктивностью корова превращает потребленный корм в производимое ей молоко. Общая калорийность корма, который она ежедневно потребляет, равняется 72 000 калорий, а 19 000 переходит в молоко. Это не очень эффективно. Я практически не вижу доказательств того, что наши коровы перетруждаются, и, если мы посмотрим на другие страны Европы, а также на США, то увидим, что там производительность у коров больше, а достигается это за счет генетических и кормовых усовершенствований. Поэтому я, разумеется, не соглашусь с тем, что мы довели их до предела».
К счастью существует прямо противоположное мнение, которое было высказано профессором Джоном Вебстером, выступавшим в той же передаче:
«Молочная корова – это типичный пример изможденной непосильным трудом матери. В каком-то отношении она работает больше, чем какое-либо другое сельскохозяйственное животное, и это можно научно подсчитать. Это равносильно тому, как если бы спортсмен ежедневно бегал по 6-8 часов в день, что можно было бы расценить как безумие. На самом деле, единственные люди, которые работают больше молочных коров – это велогонщики-участники «Тур де Франс», но это уже завершающая стадия мазохизма». Только ведь даже «Тур де Франс» длится всего около двух недель.
Однако правительству этого мало, и оно разрешило провести в 15 стадах эксперименты с препаратом Бовин соматотропин, повышающим удои на 40%, а заболеваемость маститом – на 45%. Это гормон роста, стимулирующий организм коровы выделять большее количество питательных веществ для выработки молока. Он ежедневно вводится коровам путем инъекций. Информация о фермах, участвующих в экспериментах, держалась в секрете, и молоко от этих коров поступило в массовое потребление без проведения каких-либо серьезных предварительных исследований относительно его безопасности для людей или коров. Данные о том, где проводились опыты, все-таки были обнародованы благодаря расследованиям, проведенным такими организациями, как Комиссия по пище. Так удалось выяснить, что в экспериментах участвуют районы, из которых молоко поступает в Лондон.
В странах Европейского Сообщества запрещено повсеместное использование Бовина соматотропина, а будущее этого препарата зависит от решений, принятых ЕС 1 января 2000 года. Министерство сельского хозяйства сообщает в докладе «Бовин соматотропин. Последние данные» о том, что в Великобритании опыты с этим препаратом в отдельных случаях продолжаются.
В США в 1995 году примерно 15% молочных коров ежедневно вводили гормон роста Бовин (Бовин соматотропин – это генно-инженерная версия Бовина). Это увеличило объемы производства молока на 20%, что привело к тому, что вымя у коров стало таким тяжелым и раздутым, что у некоторых оно просто волочилось по земле. Коровы наступали на вымя, в него попадала инфекция, и мастит еще больше усиливался.
Джим Барнард, британский производитель молока и политик, принадлежащий к либерально-демократической партии, заявил в 1995 году в «Фермерских новостях», что Британия импортирует продукты из такого генетически измененного молока. А также добавил:
«Либо этот препарат следует признать опасным для здоровья и не продавать иностранные молочные продукты, в которых он содержится, либо разрешить его использовать нашим фермерам. Правительство не может делать и то и другое».
Когда в 1994 году Великобритания импортировала из США 4000 тонн сыра моццарелла, то треть американских фермеров в то время использовали гормон роста Бовин.
Но зачем нужен Бовин, когда последние эксперименты, опять же в Чешире, включают в себя разведение и селекцию европейских коров, которые и так дают в 2 раза больше молока, и без введения гормонов?
Примерно две трети говядины, которую мы выращиваем в Великобритании, также как и телятина, являются побочным продуктом молочной промышленности. Согласно данным Министерства сельского хозяйства, ежегодно приходится заменять 20-25% дойных коров, тем не менее, ежегодно каждая корова рожает по теленку. Переизбыток телят очевиден.
Возможно, некоторых коров оплодотворят спермой быка, обладающего сильными молокопроизводящими генами, тогда как другим достанется сперма мясного быка. В соответствии с этими критериями потом решают судьбу родившихся телят.
Телят женского пола, которые унаследовали качества своих матерей-производителей молока, оставят для пополнения молочного стада. А других самок, которые больше напоминают «мясных самцов», будут выращивать для производства низкокачественной говядины. Так же и с самцами: тех, которые проявляют сходство с матерями, отправят на Европейский континент, где их заточат в клетках, чтобы затем пустить на производство телятины. А более мясистых кастрируют, и они станут волами.
В любом случае их разлучат с матерью сразу после того, как они выпьют защищающее от всех болезней молозиво, и у коровы пойдет молоко. Стада телят-сирот, предназначенные для производства говядины, будут пастись вместе. Но сегодня все чаще их держат в больших помещениях, где они сдавлены в толчее, им отрубают рога, и они вынуждены проводить все время на бетонном или решетчатом полу.
Однако современные ученые не собираются признавать поражение, и в ход идет все тот же холодный расчет. Если не удается увеличить количество производимого коровами потомства, то тогда надо увеличить размер теленка! Это было достигнуто у крупного рогатого скота породы «бельгийский голубой». Животным стали вводить ген, отвечающий за удвоенный рост мышечной ткани, особенно на задних частях тела, где мясо самое дорогое, и где его – больше всего. Но, как это обычно бывает со всеми генными манипуляциями – результат непредсказуем. У бельгийских голубых коров за счет увеличения мышечной ткани произошло уменьшение размеров таза и сужение тазового пояса. В результате – коровы не могут рожать естественным путем, им всю жизнь делают кесарево сечение, иногда до 10 раз.
Как и у людей, многократное разрезание брюшной полости у коров является чрезвычайно болезненным процессом, сопряженным со стрессом и страданиями. С каждым последующим разрезом рубцы становятся толще, грубее и все медленнее и труднее заживают. Профессор Джон Вебстер, заведующий кафедрой животноводства в Бристольском университете, не сомневается в тяжелых последствиях этой процедуры:
«Хотя кесарево сечение может показаться менее болезненным, чем естественные роды, возникает масса проблем, связанных с восстановлением организма после сложнейшего хирургического вмешательства в брюшную полость. Если эту операцию проводят многократно, то возрастает риск образования спаек в брюшной полости. И так же, как и у людей, спайки в брюшной полости провоцируют сильнейшие боли».
Однако исследования все еще продолжаются. Профессор Питер Стрит, заведующий кафедрой сельского хозяйства в Университете Ридинг, впервые применил следующий способ. У ценных коров на бойнях берут яйцеклетки, которые затем оплодотворяют в пробирке спермой выбранного быка. Затем этот эмбрион вводят под местным наркозом корове – «суррогатной матери». Вот, что профессор Стрит говорит об этом методе:
«Проблема со всеми коровами заключается в том, что в год они рожают всего одного теленка. Поэтому расходы на выращивание одной единицы телят очень велики. Теперь мы можем пересадить корове 2 и более эмбрионов, то есть увеличить численность помета, и корова будет приносить сразу по нескольку телят, а расходы значительно сократятся. Это и есть основа продуктивности в животноводстве».
При использовании этого метода, не обладающие высокой производительностью коровы, на исходе своих дней могут выносить двух высококачественных телят. Конечно, если корова не может родить естественным путем тяжелых двойняшек, ей делают кесарево сечение и если корова при этом умрет, для фермера это – небольшая потеря. Такая система быстро развивается – в 1991 году «суррогатными матерями» стали около 14 000 коров, и это преподносилось, как позитивный прорыв:
«На самом деле, если нам удастся управлять системой питания, то с помощью такого имплантированного, смоделированного эмбриона, мы сможем рассчитать и проконтролировать путь всей туши от эмбриона до тарелки и таким образом заполнить соответствующую нишу на рынке. Перед сельскохозяйственным сектором стоит задача: производить такое сырье для пищевой промышленности, неизменными отличительными характеристиками которого было бы то, что в процессе его нарезки, упаковки, приготовления, контроля качества или деления на порции получался бы предсказуемый выход продукции определенного сорта и стабильно высокие вкусовые качества».
Но среди нас есть и те, кто считает, что люди, работающие с животными, должны прежде всего заботиться о благополучии своих подопечных и делать все возможное, чтобы они не испытывали боль и страдания. Мы вырвали их из дикой природы, разрушили их естественную среду обитания и с помощью генных манипуляций превратили в некие нежизнеспособные пародии на живых существ. То, как мы поступаем с этими животными для того, чтобы «заполнить соответствующую нишу на рынке», я уверенна, приводит к потере человеческой сути и ожесточению – как тех, кто ответственен за мучения животных, так и тех, кто привык наслаждаться «стабильно высокими вкусовыми качествами» и при этом не замечать боль и страдания, которые послужили основой для их удовольствия.
Жизнь коров и овец – это вовсе не залитые солнцем летние луга, но ведь до такого даже трудно додуматься, не так ли?